Главная » Книги

Полонский Яков Петрович - Стихотворения, Страница 11

Полонский Яков Петрович - Стихотворения


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14

ейник.
  
  
  
  Потом трубил в бумажный рог,
  
  
  
   Кичась неравным боем.
  
  
  
  О! для чего всю жизнь не мог
  
  
  
   Я быть таким героем!
  
  
  
  <1866>
  
  
  
   СПУСТЯ 15 ЛЕТ
  
  
   Там, где на каменные мысы
  
  
   Буруны хлещут, а в горах
  
  
   Сады, плющи и - кипарисы
  
  
   У светлых лестниц на часах,
  
  
   Там, где когда-то равнодушный
  
  
   К весне моих тридцатых лет,
  
  
   Я не сносил ни лжи бездушной,
  
  
   Ни деспотизма, ни клевет, -
  
  
   Не благодатный ветер южный,
  
  
   Не злого моря бурный вал
  
  
   Остепенял мой жар недужный,
  
  
   Мне раны сердца врачевал,
  
  
   Нет, - я встречал людей с душою,
  
  
   Счастливых, добрых и простых,
  
  
   За них мирился я с судьбою
  
  
   И сердцем счастлив был при них;
  
  
   Я отдыхал в их тесном круге,
  
  
   Их ласкам верил как добру,
  
  
   Я видел брата в каждом друге
  
  
   И в каждой женщине сестру.
  
  
   Но и тогда, как будто скован
  
  
   Их сладко дремлющим умом,
  
  
   Я втайне не был очарован
  
  
   Их счастья будничным венцом, ~
  
  
   Иных людей я жаждал встретить,
  
  
   Иные страсти испытать,
  
  
   На зов их трепетом ответить,
  
  
   Торжествовать иль погибать.
  
  
   Пора титановских стремлений,
  
  
   Дух бескорыстного труда
  
  
   Часы горячих вдохновений,
  
  
   Куда умчались вы, - куда!
  
  
   Новорожденные титаны,
  
  
   Где ваши тени! - я один,
  
  
   Поклонник ваш, скрывая раны,
  
  
   Брожу, как тень, среди руин...
  
  
   В борьбе утраченные силы,
  
  
   Увы! нескоро оживут...
  
  
   Молчат далекие могилы, -
  
  
   Темницы тайн не выдают.
  
  
   <1866>
  
  
  
   ОРЕЛ И ЗМЕЯ
  
  
  
  На горах, под метелями,
  
  
  Где лишь ели одни вечно зелены,
  
  
  Сел орел на скалу в тень под елями
  
  
  
  И глядит - из расселины
  
  
  Выползает змея, извивается,
  
  
  И на темном граните змеиная
  
  
  Чешуя серебром отливается...
  
  
  
  У орла гордый взгляд загорается:
  
  
  
  Заиграло, знать, сердце орлиное,
  
  
  
  "Высоко ты, змея, забираешься! -
  
  
  
  Молвил он, - будешь плакать - раскаешься!.."
  
  
  Но змея ему кротко ответила:
  
  
  
  "Из-под камня горючего
  
  
  Я давно тебя в небе заметила
  
  
  И тебя полюбила, могучего...
  
  
  Не пугай меня злыми угрозами,
  
  
  Нет! - бери меня в когти железные,
  
  
  Познакомь меня с темными грозами,
  
  
  Иль умчи меня в сферы надзвездные".
  
  
  Засветилися глазки змеиные
  
  
  Тихим пламенем, по-змеиному,
  
  
  Распахнулися крылья орлиные,
  
  
  Он прижал ее к сердцу орлиному,
  
  
  Полетел с ней в пространство холодное;
  
  
  Туча грозная с ним повстречалася:
  
  
  Изгибаясь, змея подколодная
  
  
  Под крыло его робко прижалася.
  
  
  С бурей борются крылья орлиные:
  
  
  Близко молния где-то ударила...
  
  
  Он сквозь гром слышит речи змеиные -
  
  
  Вдруг -
  
  
  
   Змея его в сердце ужалила.
  
  
  И в очах у орла помутилося,
  
  
  Он от боли упал как подстреленный,
  
  
  А змея уползла и сокрылася
  
  
  В глубине, под гранитной расселиной.
  
  
  <1866>
  
  
  
  
  ЦЫГАНЫ
  
  
   Скоро солнце взойдет...
  
  
   Шевелися, народ,
  
  
  Шевелись!.. Мы пожитки увязываем...
  
  
   Надоело нам в зной
  
  
   У опушки лесной -
  
  
  Гайда в степь! Мы колеса подмазываем...
  
  
   Куда туча с дождем,
  
  
   Куда вихорь столбом,
  
  
  И куда мы плетемся - не сказываем...
  
  
   На потеху ребят
  
  
   Мы ведем медвежат,
  
  
  Снарядили козу-барабанщицу,
  
  
   А до панских ворот
  
  
   Мы пошлем наперед
  
  
  Ворожить ворожейку-обманщицу.
  
  
   Ворожейка бойка -
  
  
   Воровская рука,
  
  
  Да зато молода, черноокая!
  
  
   Молода, весела...
  
  
   Гей! идем до села...
  
  
  Через поле дорога широкая.
  
  
   Дождик вымоет нас,
  
  
   Ветер высушит нас,
  
  
  И поклонится нам рожь высокая...
  
  
  23 ноября 1865
  
  
  
  
   МУЗА
  
  
   В туман и холод, внемля стуку
  
  
   Колес по мерзлой мостовой,
  
  
   Тревоги духа, а не скуку
  
  
   Делил я с музой молодой.
  
  
   Я с ней делил неволи бремя -
  
  
   Наследье мрачной старины,
  
  
   И жажду пересилить время -
  
  
   Уйти в пророческие сны.
  
  
   Ее нервического плача
  
  
   Я был свидетелем не раз -
  
  
   Так тяжела была для нас
  
  
   Нам жизнью данная задача!
  
  
   Бессилья крик, иль неудача
  
  
   Людей, сочувствующих нам,
  
  
   По девственным ее чертам
  
  
   Унылой тенью пробегала,
  
  
   Дрожала бледная рука
  
  
   И олимпийского венка
  
  
   С досадой листья обрывала.
  
  
   Зато печаль моя порой
  
  
   Ее безжалостно смешила.
  
  
   Она в венок лавровый свой
  
  
   Меня, как мальчика, рядила.
  
  
   Без веры в ясный идеал
  
  
   Смешно ей было вдохновенье,
  
  
   И звонкий голос заглушал
  
  
   Мое рифмованное пенье.
  
  
   Смешон ей был весь наш Парнас,
  
  
   И нами пойманная кляча -
  
  
   Давно измученный Пегас;
  
  
   Но этот смех - предвестник плача -
  
  
   Ни разу не поссорил нас.
  
  
   И до сего дня муза эта
  
  
   Приходит тайно разделять
  
  
   Тревоги бедного поэта,
  
  
   Бодрит и учит презирать
  
  
   Смех гаера и холод света.
  
  
   <1867>
  
  
  
  
  * * *
  
  
   Когда октава за октавой
  
  
   Неслась и голос твой звучал
  
  
   Далекой, отзвучавшей славой, -
  
  
   Верь, не о славе я мечтал!
  
  
   Нет! воротясь к весне погибшей,
  
  
   Моя мечта ласкала вновь
  
  
   Цветущий образ, переживший
  
  
   В душе погибшую любовь.
  
  
   Опять остывшей скорби сила
  
  
   Сжимала сердце - и опять
  
  
   Меня гармония учила
  
  
   По-человечески страдать...
  
  
   <1870>
  
  
  
   1870-1880е годы
  
  
  
  
  * * *
  
  
  
  Когда я был в неволе,
  
  
  
  Я помню, голос мой
  
  
  
  Пел о любви, о славе,
  
  
  
  О воле золотой,
  
  
  
  И узники вздыхали
  
  
  
  В оковах за стеной.
  
  
  
  Когда пришла свобода,
  
  
  
  И я на тот же лад
  
  
  
  Пою, - меня за это
  
  
  
  Клевещут и язвят:
  
  
  
  "Тюремные все песни
  
  
  
  Поешь ты, - говорят. -
  
  
  
  Когда ты был в неволе,
  
  
  
  Ты за своей стеной
  
  
  
  Мог петь о лучшей доле,
  
  
  
  О воле золотой, -
  
  
  
  И узники вздыхали,
  
  
  
  Внимая песне той!..
  
  
  
  Теперь ты, брат, на воле,
  
  
  
  Другие песни пой, -
  
  
  
  Пой о цепях, о злобе,
  
  
  
  О дикости людской,
  
  
  
  Чтоб мы не задремали,
  
  
  
  Внимая песне той"
  
  
  
  <1870>
  
  
  
   О Н. А. НЕКРАСОВЕ
  
  
   Я помню, был я с ним знаком
  
  
  В те дни, когда, больной, он говорил с трудом,
  
  
   Когда, гражданству нас уча,
  
  
  Он словно вспыхивал и таял как свеча,
  
  
   Когда любить его могли
  
  
  Мы все, лишенные даров и благ земли...
  
  
   Перед дверями гроба он
  
  
  Был бодр, невозмутим - был тем, чем сотворен;
  
  
   С своим поникнувшим челом
  
  
  Над рифмой - он глядел бойцом, а не рабом,
  
  
   И верил я ему тогда,
  
  
  Как вещему певцу страданий и труда.
  
  
   Теперь пускай кричит молва,
  
  
  Что это были все слова - слова - слова, -
  
  
   Что он лишь тешился порой
  
  
  Литературною игрою козырной,
  
  
   Что с юных лет его грызет
  
  
  То зависть жгучая, то ледяной расчет.
  
  
   Пред запоздалою молвой,
  
  
  Как вы, я не склонюсь послушной головой;
  
  
   Ей нипочем сказать уму:
  
  
  За то, что ты светил, иди скорей во тьму...
  
  
   Молва и слава - два врага;
  
  
  Молва мне не судья, и я ей не слуга.
  
  
  <1870>
  
  
  
  
  КОРАБЛИКИ
  
  
  Я, двух корабликов хозяин с юных дней,
  
  
  Стал снаряжать их в путь: один кораблик мой
  
  
  Ушел в прошедшее, на поиски людей,
  
  
   Прославленных молвой,
  
  
  Другой - заветные мечты мои помчал
  
  
  В загадочную даль - в туман грядущих дней,
  
  
  Туда, где братства и свободы идеал,
  
  
   Но - нет еще людей.
  
  
  И вот, назад пришли кораблики мои:
  
  
  Один из них принес мне бледный рой теней.
  
  
  Борьбу их, казни, стон, мучения любви
  
  
   Да тяжкий груз идей.
  
  
  Другой кораблик мой рой призраков принес,
  
  
  Мечтою созданных, невидимых людей,
  
  
  С довольством без рабов, с утратами без слез,
  
  
   С любовью без цепей.
  
  
  И вот, одни из них, как тени прошлых лет,
  
  
  Мне голосят: увы! для всех один закон, -
  
  
  К чему стремиться?! знай - без горя жизни нет;
  
  
   Надежда - глупый сон.
  
  
  Другие мне в ответ таинственно звучат-
  
  
  У нас иная жизнь! У нас иной закон...
  
  
  Не верь отжившим, пусть плывут они назад
  
  
   Былое - глупый сон!
  
  
  1870
  
  
  
  
  ОТКУДА?!
  
  
  Откуда же взойдет та новая заря
  
  
  Свободы истинной - любви и пониманья?
  
  
  Из-за ограды ли того монастыря,
  
  
  Где Нестор набожно писал свои сказанья?
  
  
  Из-за кремля ли, смявшего татар
  
  
  И посрамившего сарматские знамена,
  
  
  Из-за того кремля, которого пожар
  
  
   Обжег венцы Наполеона?
  
  
  Из-за Невы ль, увенчанной Петром,
  
  
  Тем императором, который не жезлом
  
  
  Ивана Грозного владел, а топором:
  
  
  На запад просеки рубил и строил флоты,
  
  
  К труду с престола шел, к престолу от труда
  
  
   И не чуждался никогда
  
  
  Ни ученической, ни черновой работы? -
  
  
   Оттуда ли, где хитрый иезуит,
  
  
  Престола папского орудие и щит.
  
  
   Во имя нетерпимости и братства,
  
  
  Кичась, расшатывал основы государства?
  
  
  Оттуда ли, где Гус, за чашу крест подняв,
  
  
  Учил на площадях когда-то славной Праги,
  
  
  Где Жижка страшно мстил за поруганье прав,
  
  
  Мечом тушил костры и, цепи оборвав,
  
  
   Внушал страдальцам дух отваги?
  
  
  Или от Запада, где партии шумят,
  
  
  Где борются с трибун народные витии,
  
  
  Где от искусства к нам несется аромат,
  
  
  Где от наук целебно-жгучий яд,
  
  
   Того гляди, коснется язв России?..
  
  
  . . . . . . . . . . . . . . . . .
  
  
   Мне, как поэту, дела нет,
  
  
  Откуда будет свет, лишь был бы это свет -
  
  
  Лишь был бы он, как солнце для природы,
  
  
   Животворящ для духа и свободы,
  
  
  И разлагал бы все, в чем духа больше нет...
  
  
  <1870>
  
  
  
  
  У ОКНА
  
  
  ...И вижу я в окно, как душу холодящий
  
  
   Отлив зелено-золотой,
  
  
  В туманную лазурь переходящий,
  
  
   Объемлет неба свод ночной.
  
  
  Далекая звезда мелькает точкой белой -
  
  
   И в небе нет других светил.
  
  
  Громадный город спит, в беспутстве закоснелый,
  
  
   И бредит, как лишенный сил...
  
  
  Мысль ищет выхода - ее пугает холод,
  
  
  Она мне кажется мечтой,
  
  
  И не найдут ее, когда проснется город
  
  
   С его бездушной суетой.
  
  
  <1876>
  
  
  
  
  БОЛГАРКА
  
  
  Без песен и слез, в духоте городской,
  
  
   Роптать и молиться не смея,
  
  
  Живу я в гареме продажной рабой
  
  
   У жен мусульманского бея.
  
  
  Одна говорит: "Ну, рассказывай мне,
  
  
   Как ваше селенье горело;
  
  
  И выл ли твой муж, пригвожденный к стене,
  
  
   Как жгли его белое тело..."
  
  
  Другая, смеясь, говорит мне: "Ну да,
  
  
   Недаром тебя пощадили:
  
  
  Наш бей, уж конечно, был первым, когда
  
  
   Твою красоту обнажили..."
  
  
  "Ну что ж? - нараспев третья мне говорит,
  
  
   Держа над лицом опахало, -
  
  
  Хоть резать детей нам Коран не велит...
  
  

Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
Просмотров: 377 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа