| Главная » Книги |
Полонский Яков Петрович - Стихотворения, Страница 12
Полонский Яков Петрович - Стихотворенияjustify"> Но ты ли одна пострадала?!."
И злятся, что я так скупа на слова,
Внимая речам безучастным,
Глаза мои сухи, в огне голова,
Все небо мне кажется красным:
Как будто сады, минарет и дома
В кровавом стоят освещенье...
В глазах ли обман, иль схожу я с ума,
Иль это предчувствие мщенья!
Навеки тот душу отравит свою
Стыдом или жаждою битвы,
Кто в страшную душу заглянет мою
В часы безнадежной молитвы.
Прийди же, спаситель! - бери города,
Где слышится крик муэзина,
И пусть в их дыму я задохнусь тогда
В надежде на божьего сына!..
1876
СТАРАЯ НЯНЯ
Ты девчонкой крепостной
По дороге столбовой
К нам с обозом дотащилася;
Долго плакала, дичилася,
Непричесанная,
Неотесанная...
Чуть я начал подрастать,
Стали няню выбирать, -
И тебя ко мне приставили,
И обули, и наставили,
Чтоб не важничала,
Не проказничала.
Славной няней ты была,
Скоро в роль свою вошла:
Теребила меня за ворот,
Да гулять водила за город...
С горок скатывалась,
В рожь запрятывалась...
Иль, раздевшись на песке,
Ты плескалась в ручейке,
Выжимала свои косынки;
А кругом шумели сосенки,
Птички радовались...
Мы оглядывались...
Вот пришла зимы пора;
Дальше нашего двора
Не пускала нас с салазками.
Ты меня, не муча ласками,
То закутывала,
То раскутывала.
Раз, я помню, при огне
Ты чулки вязала мне
(Или платье свое штопала?),
К нам метель в окошко хлопала,
Песнь затягивала -
Сердце вздрагивало...
Ты ж другую песню мне
Напевала при огне:
"Ай, кипят котлы кипучие!.."
Помню, сказки я певучие,
Сказки всяческие -
Не ребяческие...
И, побитая не раз,
Ты любила, рассердясь,
Потихоньку мне отплачивать -
Меня больно поколачивать;
Я не жаловался,
Отбояривался.
А как в школу поступил,
Я читать тебя, учил:
Ты за мной твердила "Верую"...
И потом молилась с верою,
С воздыханиями,
С причитаниями.
По ночам на образа
Возводила ты глаза,
Озаренные лампадкою;
И когда с мечтою сладкою
Сон мой спутывался,
Я закутывался...
Но пришли твои года...
Подросла ты - и тогда,
Знать, тебя цыганка сглазила:
Из окна ты ночью лазила,
Вся трепещущая,
С кем-то шепчущая...
Друг любил тебя шутя,
И поблекнув, не цветя,
Перестала ты пошаливать:
Начала свой грех замаливать;
Много маялася,
Мне же каялася!
. . . . . . . . . . . . .
Через тридцать лет домой
Я вернулся и слепой
Уж застал тебя старушкою,
В темной кухне, с чайной кружкою -
Ты догадывалась...
Слезно радовалась.
И когда я лег вздремнуть,
Ты пришла меня разуть,
Как дитя свое любимое -
Старика, в гнездо родимое
Воротившегося,
Истомившегося.
Я измучен был, а ты
Прожила без суеты
И мятежных дум не ведала,
Капли яду не отведала -
Яду мающихся,
Сомневающихся.
И напомнила Христа
Ты страдальцу без креста,
Гражданину, сыну времени,
Посреди родного племени
Прозябающему,
Изнывающему.
Бог с тобой! я жизнь мою
Не сменяю на твою...
Но ты мне близка, безродная,
В самом рабстве благородная,
Не оплаченная
И утраченная.
1876(?)
И. С. ТУРГЕНЕВУ
Благословенный край - пленительный предел!
Там лавры зыблются...
А. Пушкин
Невесела ты, родная картина!..
Н. Некрасов
Туда, в Париж, где я когда-то
Впервые, искренне и свято,
Любим был женскою душой...
Туда, где ныне образ твой.
Еще живой, мне свят и дорог,
Не раз стремился я мечтой
Подслушать милой тени шорох,
Поймать хоть призрака черты...
Увы! поклонник красоты -
Я ей страдальческую службу
Давно усердно отслужил
И прозаическую дружбу
В своей душе благословил.
Но где друзья? - друзей немного...
Я их не вижу по годам;
Подчас глуха моя дорога...
В разброде мы: я - здесь, ты - там.
Донашивать свои седины
Нам порознь суждено судьбой!..
Тебе - в объятиях чужбины,
Мне - в кандалах нужды родной.
Устал я - лег - почти что болен,
Своей работой недоволен;
Не бросить ли? не сжечь ли? - Нет!
В моем уединеньи скучном,
Замкнувшись в тесный кабинет,
Не чужд я мысли о насущном,
Забот и будничных сует...
Устал я... разшышлять нет мочи, -
Не сплю... погас огарок мой...
В окно глядит и лезет в очи
Сырая мгла плаксивой ночи...
Осенней вьюги слышен вой...
И вот разнузданной мечтой
Я мчусь в Париж, туда, где свято
Впервые я любил когда-то
И был блажен - в последний раз!..
. . . . . . . . . . . . . . .
Вот позднего досуга час...
Париж недавно отобедал,
Он все, что мог, изжил, изведал,
И жаждет ночи...
Чердаков
Окошки - гнезда бедняков -
Ушли под тучи в мрак печальный:
Там голод, замыслы, нахальной
Нужды запросы - бой с нуждой,
Или при лампе трудовой
Мечты о жизни идеальной...
Зато внизу - Париж иной,
Картинный, бронзовый, зеркальный;
Сверкают тысячи огней -
Гул катится по всем бульварам,
Толпа снует... Любуйся даром,
Дивись на роскошь богачей;
Вздохнув о юности своей,
Давай простор влюбленным парам...
. . . . . . . . . . . . . . .
Вот дом - громада. Из сеней
На тротуар и мостовую
Ложится просвет полосой;
Из-под балкона, головой
Курчавясь, кажут грудь нагую
Шесть статуй - шесть кариатид;
Свет газовых рожков скользит
Кой-где по мрамору их тела;
Полураскрыв уста, оне
Прижались к каменной стене,
И никому до них нет дела...
Вот - лестница осаждена...
Идут, сгибаются колена,
Ступенек не видать - одна
С площадки мраморной видна
Тебе знакомая арена:
Звездятся люстры; их кайма
Из хрусталей, как бахрома
Из радужных огней, сверкает;
Раздвинув занавес, ведет
В громадный зал широкий вход,
И тесную толпу стесняет.
Толпа рассыпалась - и вот
Шуршит атлас, пестрят наряды,
Круглятся плечи бледных дам -
Затылки - профили - а там,
Из-за высокой балюстрады,
Уже виднеются певцы,
Артисты-гении, певицы,
Которым пышные столицы
Несут алмазы и венцы.
И ты в толпе - уж за рядами
Кудрей и лысин мне видна
Твоя густая седина;
Ты искоса повел глазами -
Быть узнанным тщеславный страх
Читаю я в твоих глазах...
От русских барынь, от туристов,
От доморощенных артистов
Еще хранит тебя судьба...
Но - чу! гремят рукоплесканья,
Ты дрогнул - жадное вниманье
Приподнимает складки лба;
(Как будто что тебя толкнуло!)
Ты тяжело привстал со стула,
В перчатке сжатою рукой
Прижал к глазам лорнет двойной
И побледнел:
_Она_ выходит...
Уже вдали, как эхо, бродит
Последних плесков гул, и - вот
Хор по струнам смычками водит -
Она вошла - она поет.
О, это вкрадчивое пенье!
В нем пламя скрыто - нет спасенья!
Восторг, похожий на испуг,
Уже захватывает дух -
Опять весь зал гремит и плещет...
Ты замер... Сладко замирать,
Когда, как бы ожив, опять
Пришла любовь с тобой страдать -
И на груди твоей трепещет...
Ты молча голову склонил,
Как юноша, лишенный сил
Перед разлукой...
Но - быть может -
(Кто знает?!) грустною мечтой
Перелетел ты в край родной,
Туда, где все тебя тревожит,
И слава, и судьба друзей,
И тот народ, что от цепей
Страдал и - без цепей страдает...
Повеся нос, потупя взор,
Быть может, слышишь ты - качает
Свои вершины темный бор -
Несутся крики - кто-то скачет -
А там, в глуши, стучит топор -
А там, в избе, ребенок плачет...
Быть может, вдруг перед тобой
Возникла тусклая картина -
Необозримая равнина,
Застывшая во мгле ночной.
Как бледно-озаренный рой
Бесов, над снежной пеленой
Несется вьюга; - коченеет,
Теряясь в непроглядной мгле,
Блуждающий обоз... Чернеет,
Как призрак, в нищенском селе
Пустая церковь; тускло рдеет
Окно с затычкой - пар валит
Из кабака; из-под дерюги
Мужик вздыхает: "Вот-те на!"
Иль "караул!" хрипит со сна,
Под музыку крещенской вьюги.
Быть может, видишь ты свой дом,
Забитый ставнями кругом, -
Гнилой забор - оранжерею -
И ту заглохшую аллею,
С неподметенною листвой,
Где пахнет детской стариной
И где теперь еще, быть может,
Когда луна светла, как день,
Блуждает молодая тень -
Тот бледный призрак, что тревожит
Сердца, когда поет она
Перед толпой, окружена
Лучами славы...
1877
ПОД КРАСНЫМ КРЕСТОМ
Посв. памяти баронессы Ю. П. Вревской
Семь дней, семь ночей я дрался на Балканах,
Без памяти поднят был с мерзлой земли;
И долго, в шинели изорванной, в ранах,
Меня на скрипучей телеге везли;
Над нами кружились орлы, - ветер стонам
Внимал, да в ту ночь, как по мокрым понтонам
Стучали копыта измученных кляч,
В плесканьях Думая мне слышался плач.
И 
| |
| Просмотров: 493 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры