nbsp;
встретя,
50 критик выясняет,
чт_о_ он ел
на первое
и чт_о_ - на третье.
- Шампанское пил?
Выпивал, допустим.
Налет буржуазный густ.
А его
любовь
к маринованной капусте
60 доказывает
помещичий вкус.
В Лермонтове, например,
чтоб далеко не идти,
смысла
не больше,
чем огурцов в акации.
Целые
хоры
небесных светил,
70 и ни слова
об электрификации.
Но,
очищая ядро
от фразерских корок,
бобы -
от шелухи лиризма,
признаю,
что Лермонтов
близок и дорог
80 как первый
обличитель либерализма.
Массам ясно,
как ни хитри,
что, милюковски юля,
светила
у Лермонтова
ходят без ветрил,
а некоторые -
и без руля.
90 Но так ли
разрабатывать
важнейшую из тем?
Индивидуализмом пичкать?
Демоны в ад,
а духи -
в эдем?
А где, я вас спрашиваю, смычка?
Довольно
этих
100
божественных легенд!
Любою строчкой вырванной
Лермонтов
доказывает,
что он -
интеллигент,
к тому же
деклассированный!
То ли дело
наш Степа
110 - забыл,
к сожалению,
фамилию и отчество, -
у него
в стихах
Коминтерна топот...
Вот это -
настоящее творчество!
Степа -
кирпич
120
какого-то здания,
не ему
разговаривать вкось и вкривь.
Степа
творит,
не затемняя сознания,
без волокиты аллитераций
и рифм.
У Степы
незнание
130
точек и запятых
заменяет
инстинктивный
массовый разум,
потому что
батрачка -
мамаша их,
а папаша -
рабочий и крестьянин сразу. -
В результате
140
вещь
ясней помидора
обволакивается
туманом сизым,
и эти
горы
нехитрого вздора
некоторые
называют марксизмом.
Не говорят
150
- о веревке
в журнале повешенного,
не изменить
шаблона прилежного.
Лежнев зарадуется -
"он про Вешнева".
Вешнев
- "он про Лежнева".
19/IV-26 г.
ПЕРВОМАЙСКОЕ ПОЗДРАВЛЕНИЕ
Товарищ солнце, - не щерься и не _я_щерься! - Вели облакам своротить с
пути! - Сегодняшний праздник - праздник трудящихся, - и нечего
саботажничать: взойди и свети!
Тысячи лозунгов, знаменами избранных, - зовут к борьбе за счастье
людей, - а кругом пока - толпа беспризорных. - Что несправедливей, злей и
лютей?!
Смотри: над нами красные шелка - словами бессеребряными затканы, - а у
скольких еще бока кошелька - оттопыриваются взятками?
Подняв надзнаменных звезд рогулины, - сегодня по праву стойте и ходите!
- А мало ли буден у нас про гулено? - Мало простоено? Сколько хотите!
Наводненье видели? В стены домьи - бьется льдина, мокра и остра. - Вот
точно так режим экономии - распирает у нас половодье растрат.
Товарищ солнце, скажем просто: - дыр и прорех у нас до черта. - Рядом с
делами огромного роста - целая коллекция прорв и недочетов.
Солнце, и в будни лезь из-за леса, - жги и не пяться на попятный! -
Выжжем, выжжем каленым железом - эти язвы и грязные пятна!
А что же о мае, поэтами опетом? - Разве п-е-р-в-о-г-о такими
поздравлениями бодрят? - А по-моему: в_о-п_е_р_в_ы_х, подумаем об этом, -
если есть свободные три дня подряд.
[1926]
ЧЕТЫРЕХЭТАЖНАЯ ХАЛТУРА
В центре мира
стоит Гиз -
оправдывает штаты служебный раж.
Чтоб книгу
народ
зубами грыз,
наворачивается
миллионный тираж.
Лицо
10
тысячеглазого треста
блестит
электричеством ровным.
Вшивают
в Маркса
Аверченковы листы,
выписывают гонорары Цицеронам.
Готово.
А зав
упрется назавтра
20 в заглавие,
как в забор дышлом.
Воедино
сброшировано
12 авторов!
- Как же это, родимые, вышло?? -
Темь
подвалов
тиражом беля,
залегает знание -
30
и лишь
бегает
по книжным штабелям
жирная провинциалка -
мышь.
А читатели
сидят
в своей уездной яме,
иностранным упиваются,
мозги щадя.
40 В Африки
вослед за Бену_я_ми
улетают
на своих жилплощадях.
Званье
- "пролетарские" -
нося как эполеты,
без ошибок
с Пушкина
списав про в_е_сны,
50 выступают
пролетарские поэты,
развернув
рулоны строф повёрстных.
Чем вы - пролетарий,
уважаемый поэт?
Вы
с богемой слились
9 лет назад.
Ну, скажите,
60
уважаемый пролет, -
вы давно
динаму
видели в глаза?
- Извините
нас,
сермяжных,
за стишонок неудачненький.
Не хотите
под гармошку поплясать ли? -
70 Это,
в лапти нарядившись,
выступают дачники
под заглавием
- крестьянские писатели.
О, сколько нуди такой городимо,
от которой
мухи падают замертво!
Чего только стоит
один Радамов
80 с греко-рязанским своим гекзаметром!
Разлунивши
лысины лачк_и_,
убежденно
взявши
ручку в ручки,
бороденок
теребя пучки,
честно
пишут про Октябрь
90
попутчики.
Раньше
маленьким казался и Лесков -
рядышком с Толстым
почти не виден.
Ну, скажите мне,
в какой же телескоп
в те недели
был бы виден Лидин?!
- На Руси
100
одно веселье -
пити... -
А к питью
подай краюху
и кусочек сыру.
И орут писатели
до хрипоты
о быте,
увлекаясь
бытом
110
госиздатовских кассиров.
Варят чепуху
под клубы
трубочного дыма -
всякую уху
сожрет
читатель-Фока.
А неписанная жизнь
проходит
мимо
120 улицею фыркающих _о_кон.
А вокруг
скачут критики
в мыле и пене:
- Здорово пишут писатели, братцы!
- Гений-Казин,
Санников-гений...
Все замечательно!
Рады стараться! -
С молотка
130
литература пущена.
Где вы,
сеятели правды
или звезд сиятели?
Лишь в четыре этажа халтурщина:
Гиза,
критика,
читаки
и писателя,
Нынче
140
стала
зелень веток в редкость,
гол
литературы ствол.
Чтобы стать
поэту крепкой веткой -