| Главная » Книги |
Никитин Иван Саввич - Поэмы, Страница 3
Никитин Иван Саввич - Поэмыjustify"> От этих выжиг барыша!"
- "Ox, свашенька, моя душа, -
Хозяйка, сморщившись, сказала, -
Не грех от этаких затей?"
- "Иг нет, родная! я слыхала
(Старшой мой сын-то грамотей,
Над Библией и засыпает):
За око - око!., вот ведь что!
Коли тебя обидел кто,
Не кланяйся: не подобает!"
Лукич любил потолковать.
И у него вплоть до обеда
Со свахой длилася беседа.
Дочь надо замуж выдавать
Умно, дескать. Смотри тут в оба!
Тут думай думу не шутя:
Не шашка - кровное дитя.
Дашь промах раз - беда до гроба!
Но сваха не была плоха.
Да-да! рассказывай, мол, сказки!
И не жалела яркой краски,
Рисуя бойко жениха.
9
Покамест гостья толковала,
Невольно Саша ей внимала,
И, едкой горечи полна.
Рукою трепетной она
Взялась за дверь; была готова
Ее нежданно отворить,
Явиться пред отцом и снова
Отказ от брака повторить.
Старик вспылит. В пылу досады
Не будет от него пощады...
Что ж! так и быть! Но, боже! мать
Грозой семейной испугать,
Заставить плакать... Разве мало
Она слез горьких пролила?
У Саши силы недостало,
И глупым бредом назвала
Порыв свой девушка.
Как сладко
В саду малиновка поет!
И как не петь! В глуши живет,
В кусте гнездо свила украдкой,
В гнезде малютки... любо ей!
Мир божий светел. Над землею
Раздолье утренней порою
Купаться в золоте лучей.
Весна, весна! души отрада!
Блестит на солнце зелень сада,
В избытке жизни каждый лист
Трепещет. В чаще писк и свист,
В траве жужжанье. Дятел цепкий,
По иве ползая, стучит;
Вокруг его сухие ветки
Торчатх как пальцы. Грач глядит
Лукаво е вековой березы;
Там крик галчат на дне дупла,
Тут в чашечку душистой розы
Вползает желтая пчела
За медом. Ветерка дыханье
Едва касается травы,
Над головою дня сиянье
И ширь бездонной синевы.
Но вот и Саша. Торопливо
К плетню соседскому идет,
Сама рукой нетерпеливой
То сломит ветвь, то отведет.
Порою яркими лучами
Ей солнце брызнет на плечо,
Пригреет щеку горячо,
Меж тем неслышными шагами
За нею тень ее спешит.
Плетень все ближе. Он увит
Весь хмелем. Девушка подходит,
Кудрявый хмель рукой отводит
И на соседский двор глядит.
Он пуст. Зеленая крапива
На зное нежится лениво,
Да у крыльца кусок стекла
Сверкает. Даром ты пришла,
Бедняжка! не видать соседа!
И ждать нельзя: пора обеда.
Старушка дочь свою зовет:
"Иди, иди! отец, мол, ждет!"
Лукич был весел и за щами
Шутил над Сашей и женой:
Вот, дескать, скоро пир честной...
"Готовьтесь! погуляем с вами!"
Дочь шуток вынесть не могла
И за водой с двора ушла.
Полдневный воздух жаром пышет.
С открытой грудью спит, не дышит
В постели светлая река.
На желтой полосе песка
Белеет камень. Одиноко
За белым камнем грач сидите
Крыло повисло, клюв раскрыт.
Покрытый влажною осокой,
К крутому берегу прирос
Недвижной лодки черный нос.
Вдали барахтаются смело
Мальчишки. Весело волне
Ласкать их молодое тело...
И видны головы одне
Да руки крикунов. Толпою
Идут коровы к водопою;
Усталый, щелкая кнутом,
Пастух тащится босиком,
В рубашке.
Саша отдохнула
У камня. Тихо и жара...
Воды прозрачной два ведра
С краями вровень зачерпнула -
И оглянулась. "Где ж он был?"
Столяр навстречу к ней спешил.
Сосед-столяр высок и строен,.
Не очень смугл, не слишком бел,
Веселый взгляд его спокоен
И простодушно тверд и смел;
В обтяжку казакин из нанки,
Рубашка красная чиста;
Не в тяготу ему рубанки
И не в кручину беднота.
"Вот, Саша, встреча-то! здорово!
Эх, место дрянь! народ вон есть...
Поцеловал бы... право слово!
Ну, жаль! глаза б ему отвесть,
Да не умею".
- "Горя много,
Не до того..."
- "О чем грустить?
Что горе? В горе бог помога;
Век горевать, так что и жить!"
- "Куда ходил?"
- "Да тут скончался
Старик знакомый. Там сирот!..
Нет гроба... голосьба идет...
Я приготовить обещался.
Теперь снял мерку. Жаль до слез!
Спасибо, есть готовый тес...
Ну, что отец?"
- "Терпеть устала!
Невмочь!" - и Саша рассказала
О свахе.
"Эдакой старик!" - И головой столяр поник,
Подумал - и встряхнул кудрями.
"Все вздор! не надо унывать!
Поверь, все кончится словами..."
- "Да, хорошо! легко сказать!
Защита где? Отец-то волен...
Смотрушки завтра. Он сказал,
Чтоб ты двора его не знал".
- "Вот человек! упрямством болен!
Ведь за тобою у него
Не требую я ничего...
Я беден! Этого боится?
Так мой топор не залежится;
Отнимется одна рука,
Вот есть другая... без куска
Сидеть не станем".
- "Это знает
Он сам".
- "Так что и горевать!"
- "Нет, Вася, сердце предвещает,
Что нам в разлуке свековать!"
- "В разлуке! Господи помилуй!
Да разве твой отец палач?"
- "Хоть заживо ложись в могилу -
Он не дрогнет!" - "Hyt рвись и плачьг
Пррси, покуда станет силы,
Речей и слез!"
- "Всё такх мой милый!
Все это было, и не раз...
Ты знаешь, он каков у нас?
Жаль мать, не то - хоть утопиться:
Попрек, ругательство да спор..."
- "Нуг что ж, теперь и согласиться?
Подставить шею под топор?..
Послушай: старику известно,
Что я не плут и в слове тверд.
Ему, наверно, вот что лестно -
Жених богат... Лукич ведь горд!
Ну, и расчет: он, мол, надежа
В нужде, то есть... так помогу,-
Мой друг, и я. Ей-ей, не лгу!
Хлеб надобен - возьми! Одежа -
Дам и одежу! пусть лежит
Хоть на печи, все будет сыт!
Скажи ему".
- "Он nocмeeтся,
А смех во эло меня введет...
Ты не поверишь, - сердце рвется,
Когда он под хмельком придет
Да зашумит! Сама ведь знаю,
Что грубость - грех; не утерплю,
Забудусь. После проклинаю
Себя же... Я его люблю,
Да что... недостает терпенья!"
- "Эх, руку б дал на отсеченье,
Да не поможешь!., мой совет -
Поудержись: грубить не след.
Что делать! более терпела.
Дождемся счастья..."
Но грустна
Стояла Саша. Дум полна,
На воду тихую глядела
Глазами мутными она.
Лазурь небес там отражалась;
Река, свободна и светла,
Ее приветливо, казалось,
В свои объятия звала.
10
Мерцают звезды. Город сонный
Как будто вымер, - так он тих!
Сквозь сумрак камни мостовых
Белеют смутно. Месяц полный
Свободу дал своим лучам:
По крышам лазят, по стенам;
Один в окно слезу подметит,
Другой, как хитрый чародей,
В тюрьму проникнет без ключей
И цепь колодника осветит;
Неслышно церковь навестит,
Оклад икон посеребрит;
Не зная страха и запрета,
Войдет в алтарь, осмотрит пол,
Скорбящий лик владыки света, -
И дерзко ляжет на престол.
Иль в чащу сада проберется,
По темной зелени блеснет,
Росинку на листе найдет, -
Росинка искрою зажжется.
Порой по улице пустой
Бессонный сторож молча ходит
И в доску бьет, и эхо вторит,
Тень позади на мостовой
Махает, как и он, рукой.
И снова тихо... Звезд сиянье
Так чудно! Вдруг в лицо пахнет...
Что это? Ветерка дыханье
Иль духа горнего полет?
Спит божий люд. Столяр доселе
Не успокоился в постели.
Лежит он подле верстака,
Отделкой гроба утомленный;
Подушка - локоть обнаженный,.
Под локтем - жесткая доска.
Печально смотрит мастерская:
Смолистый запах изливая,
Белеют стружки на полу.
Сосновый гроб стоит в углу,
Топор в березовый обрубок
Воткнулся носом. На стене
Чернеет старый полушубок.
Пила при трепетном огне
Блестит и меркнет. На скамейке,
В платке и желтой душегрейке,
Семьи сварливая глава.
Сидит дородная вдова
И молча карты раскладает:
Про сынин брак она гадает.
Но сбивчив глупый их ответ:
То выйдет - да, то выйдет - нет.
Вот, например: печаль, дорога.
Постель болъная? интерес...
Да тут и навык не помога,
Бог знает, - просто темный лес!
Меж тем с гремушкою в ручонке,
До вечера проспавший днем,
В штанишках, в синей рубашонке,
По стружкам скачет босиком
Ее сынишка краснощекий,
И, православных изб жилец,
Изаестный на Руси певец,
Сверчок стрекочет одиноко
Под печью.
"Вот, - сказала мать, -
Вот пиковый король... постылый:
Он твой злодей, мой Вася милый,
Посмотришь, свадьбе не бывать,
Ни, ни! я прежде это знала:
Намедни, помнится, во сне
Все бисер да жемчуг низала -
И доведется плакать мне".
Сын улыбнулся беззаботно.
Не слишком доверяя снам.
Одной надежде безотчетно
Он предавался: "Пусть упрям
Старик сосед, все знает бога...
Ну, будет, ведомо, тревога:
Лукич браниться молодец,.
Да все же детищу отец,
Не камень... сжалится... Но диво,
Что ноет сердце так тоскливо..."
И тяжело столяр вздыхал,
В раздумье кудри расправлял.
"Мне то досадно, - мать сказала, -
Что Лукичу я уважала!
Давно ль жена его у нас
Брала утюг... дескать, на час,
Два дня держала, - я ни слова,
Я поделиться, мол, готова
С соседом! Сальную свечу
Взаем на Красной горке взяли
И до сих пор не отдавали...
Ништо! покуда помолчу...
А если он нас одурачит,
Я за себя не поручусь,
Ни-ни! я так с ним расплачусь,
Что любо!"
- "Это ссора, значит... - Ответил сын.
- Беды-то нет,
Без шума дело обойдется".
- "Как свистнешь, так и отзовется.
Мне эдак дорог твой сосед,
Что вон немытая тряпица...
Ну, Саша, точно, не в него:
Скромна, работать мастерица..."
- "И недурна?"
- "Да, ничего".
- "А ну-ко, Ваня, плясовую!"
- "Какую, братец? А? какую?"
- Мальчишка весело спросил
И ножками засеменил.
Столяр запел:
"Как у нас во садочку,
Как у нас во зеленом...
Люшеньки-люли!.."
Вдова смеялась
На пляску. Песня продолжалась
Недолго. Сердце столяра
Опять заныло. "Спать пора,
Оставь-ко, Ваня!"
- "Право слово,
Я ничего! я не устал!"
Но брат не слушал и молчал.
И принялась за карты снова
Вдова. Кудрявый Ваня сел
На лавку и в окно глядел.
"Эх, как звезда-то покатилась!
Смотрите!" - вдруг он закричал.
Столяр с улыбкою сказал:
"Лови!" Вдова перекрестилась.
"Знать, умер кто... Кто ни умрет,
Так, говорят, звезда спадет...
Э8 Вася! я и не спросила:
За гроб-то дорого ль ты взял?"
- "Да как сказать... Не в этом сила.
Ведь я покойника-то знал.
Чудак! Он жил в своем домишке,
Так - в старой мазанке! Ходил
Зимой и летом в халатишке,
Щеглов, чижей, синиц ловил.
Бывало, раннею зарею
В лес проберется с западнею
Да с сетью - холод нипочем.
Расставит сеть, а с птицей клетку
На сук повесит иль на ветку
И настороже за кустом
Дрожит в снегу... Одну заботуs
Покуда кончился, имел:
Не вовремя, мол, заболел,
Теперь - вот в лес бы, на охоту...
Стал умирать, как закричит:
- Жена! пусти на волю деток!
- Каких там деток? - говорит.
- Моих-то вон, моих! из клеток!"
- "Каких на свете нет людей!
И твой отец чудил немало
(Ты в люльке был тогда); бывало,
Чуть свет - гоняет голубей.
Бедняжки с крыши встрепенутся.
Куда! под облака взовьются!
Ему-то радость! Вверх глядит,
А сам свистит! а сам свистит!"
Столяр задумался печально.
Давно ли в этой мастерской
Лежал отец его больной?
Он вспомнил взгляд его прощальный.
Взгляд грустный, впалые глаза,
Полуседые волоса
И эту речь: "Нужда - нуждою, -
Ты, Вася, честь свою храни,
Честь пуще золота цени,
Ее нельзя добыть казною!
А коли честно ты живешь -
Все хорошо! и свет хорош,
И будет ласков люд с тобою;
Обидит - бог с ним! не суди!
Ты знай своим путем иди..."
Охота не укор. Нам стыдно
И грех покойника корить!
Таким и я желал бы быть...
Ну, Ваня, наплясался, видно,
Глаза слипаются... вставай
Да Богородицу читай
На сон грядущий".
И ребенок
Молитву начал. Чист и звонок
Был детский голос. Брат стоял,
Его ошибки поправлял.
Локтями опершись в колени,
Вдова внимала в тишине;
Огонь мигал - и братьев тени
Передвигались на стене.
11
В рубашке, с трубкой закуренной
И разгоревшимся лицом,
Упрямством дочери взбешенный,
Лукич сидел перед окном,
И высоко приподнималась
От гнева грудь его. Жена
Вздохнуть и кашлянуть боялась,
Прижавшись в угол и бледна
Стояла Саша.
"Hy, мученье! - Отец раздумывал. -
Дивлюсь!
"Я жениху не покажусь!.."
Вот дочка! вот повиновенье!
За косы взяться? Визг пойдет...
И жаль! рука не налегнет...
Поговорю за благо с нею,
Все лучше, может быть, успею".
"Эхма! талан ты мой худой! -
Промолвил он, махнув рукой. -
И сам отрады я не видел,
И дочери, знать, в горе жить...
Ну, Саша! после не тужить!
Не говорить: старик обидел!
Ты умница, ну - так и так!
Выходит дело - я дурак...
Не стану спорить, бог с тобою!
А вспомнишь все мои слова,
Когда пойдешь ходить с сумою,
Разумная ты голова!"
- "Мне бедность, батюшка, знакома;
К работе я привыкла дома,
А к горю... мужнина казна
Не даст мне счастья".
- "Не нужна!
Столяр дороже... ну, вестимо.
Ты без кручины и забот
С ним проживешь; заботы - мимо,
К вам счастье с неба упадет...
Ах, дура!"
- "Сжальтесь надо мною!
За что я молодость свою
С немилым сердцу загублю?
За что несчастной сиротою
Покину я порог родной?
Как мне просить вас? Боже мой!"
- "Я говорю - добра желаю,
Оставь упрямство! слышишь ты?
Мне что! Тебя же избавляю
От голода, от нищеты!
У столяра одна избенка,
Казны - ни гроша, мать - бабенка
Сварливая, всегда ворчит,
Ей и святой не угодит!
А Тараканов - сметлив, ловок(
Богат, торговый человек...
Он надарит тебе обновок
До свадьбы-то на целый век!"
- "Нет! дорогими лоскутами
Меня уж поздно утешать!
Я не дитя!.. Не вы ли сами
Любили это повторять?"
- "Лукич! - жена ему сказала. -
Столяр ей по сердцу".
- "Ну да!
А знаешь, какова нужда?
Ты на себе не испытала?
В утеху ли любовь-совет,
Когда к обеду хлеба нет?"
- "И-их, старик! он силен, молод,
Не глуп..."
- "А если заболит,
Да год в постели пролежит,
И дочь твоя узнает голод,
Ты, значит, как? поможешь ей?
Смотри, тогда не пожалей!"
- "Oxf бедность! я ль ее не знаю!
Как хочешь, Сашенька, гляди...
Я принуждать не принуждаю,
А про нужду по мне суди:
И мать твоя была здорова,
И весела, и молода.
Теперь... теперь упасть готова
От ветра... Ох, тяжка нужда!"
- "Что ж! рада ль я себе? моя ли
Вина? Не вы ли столяра
В свой дом, как сына, принимали?
Не тут ли, батюшка, подчас
С родными шла у вас беседа,
Что хорошо бы за соседа
Отдать вам дочь? А я от вас
Таилась разве? Вы ведь знали,
Что мы друг к другу привыкали!
Вы это видели!"
- "Молчать!
Ну!.."
- "Воля ваша принуждать,
А я не выйду за другого".
- "Не слушаться? Отца родного?
Нет, подожди, к примеру, врешь!
Как! я не властен над тобою?
Не властен? Стало, ты не мною
Воспитана и рождена?
Ты мне за это не должна
Повиноваться?"
- "И не жалко,
Не грех вам дочь свою губить?"
- "Ты... ты не смей меня учить!
Все ребра изломаю палкой!"
- "Что ж! бейте! Мне один конец!
Кто вас осудит? Вы - отец!
Вы властны! стало быть, я стою!..
О господи! да скоро ль я
Навек глаза свои закрою?"
И покатились в два ручья
У Саши слезы.
"Вон отсюда!
Ступай! венчайся с столяром!
Ты мне не дочь! и жив покуда,
Я не пущу тебя в свой дом!"
- "Лукич, - старушка зарыдала, -
Опомнись! кровь твоя!.."
- "Молчать!
Умела твари потакать,
Теперь казнись!.. Чего ж ты стала?
Вон, говорят тебе!"
- "Постой!
Куда ж идти мне? Боже мой!"
- "Хоть к черту!"
- "Батюшка!"
- "Ни слова
Скажи одно в последний раз:
Готова слушаться?"
- "Сейчас,
Сейчас скажу..."
- "Ну, что ж, готова?
Ты маслом не зальешь огня,
Не хныкай! вот что!"
- "Погодите...
В глазах мутится у меня..."
- "Я жду!"
- "О чем вы говорите?
- "Забудешь ты соседа?"
- "Нет!
Нет, не могу!"
- "Один ответ...
Так будь ты проклята отныне!"
- "Как! Сашу, Сашу проклинать?.. -
И вздрогнула старушка мать,
Как лист на трепетной осине. -
Она моя! я буду ночь
Так - на коленях... Саша! дочь!
Дитя мое!., скажи - согласна...
Не отнимай pyKHt не дам...
Я поцелую... я несчастна!..
И ты! и ты!., о, горе нам!.." -
"Согласна", - Саша отвечала
И на пол замертво упала.
"Ох, ты мучитель наш!.."
- "Ну-ну! -
Лукич прикрикнул на жену. -
Воды скорее!., не хотела
Учить красавицу путем,
Вот довела ее до дела -
До грубости перед отцом!"
12
Едва блеснувший луч рассвета
Застал Арину в хлопотах,
Она была уже одета
И грела воду в чугунах.
Старушка ставней не открыла
И в горенке, как тень, бродила,
Тревожить шумом не хотя
Всю ночь не спавшее дитя.
Вот утро, Саша не гуляет:
К смотрушкам в доме прибирает;
Все принимает новый вид,
Сияет, лоснится, блестит...
Окно на солнышке сверкает,
Икона радостно глядит.
А за окном, на ветках ивы,
И крик, и спор нетерпеливый
У любопытных воробьев:
Смотрите, мол!., мытье полов,
Возня, тревога... дело худо!
И кот вон тут! скорей отсюда!
И птицы дружно поднялись
И вдаль в испуге понеслись.
Невесела одна невеста,
Не спор и труд в ее руках:
Пойдет с ведром, и вдруг - ни с места.
Стоит, глядит - туман в глазах...
Лукич был тоже озабочен:
Встал рано, чуть не на заре,
Заметил, что забор непрочен,
Две щепки поднял на дворе
И отдал в кухню на топливо.
Хозяйством грех пренебрегать.
Он знал, что надо терпеливо
И неусыпно собирать
Добро домашнее. Бывало,
Когда домой идет не пьян,
Что под ноги ему попало -
Подкова, гвоздик - все в карман.
Прошелся по саду от скуки,
Червей на яблоне сыскал
И, сняв их, про себя сказал:
"Ах вы, анафемские штуки!
Не давитесь чужим добром!"
И8 наконец, покинул дом.
На перекрестке помолился
На церковь; нищей поклонился;
Откуда, чья она - спросил
И грош ей в чашку положил, -
Не по любви и состраданью
К подобному себе созданью:
Он просто верил, что господь
За подаяние святое
Ему сторицею пошлет...
Желанье, кажется, благое
И основательный расчет.
Купил на площади торговой
Осенней шерсти два мешка
У горемыки мужика,
О всходах проса, гречи новой
Потолковал с ним наперед
И крепко побранил господ:
"Народ, мол, да! работай втрое,.
Из жил тянись - им всё не в честь!"
Мужик был тронут за живое,
Заговорил, забыл про шерсть:
"Вот то, дескать!., и то, и в праздник".
- "Так! труд чужой кладут
в бумажник!" -
Лукич, нахмурясь, отвечал
И, веся шерсть, на рубль украл.
Дом Лукича горит огнями,
Кругом ночь черная лежит,
От красных окон полосами
Свет в сонной улице висит.
Гостями горенка набита,
Жених высок, румян, курчав,
Веселый взгляд его лукав;
Невеста бедная убита,
Разносит чай, а гости пьют
Да речи умные ведут.
С досадой женщины толкуют,
Что оплошал гостиный ряд,
Товары завалью глядят,
Купцы бессовестно плутуют.
На шалях мало пестроты.
На ситцах бледные цветы.
Старушки с грустью вспоминают
О сарафанах с галуном,
О серьгах с крупным жемчугом
И прихоть моды обвиняют.
Хозяин судит с женихом
О разных выгодах торговли,
О недостатке рыбной ловли
В их городе и сознает,
Что речь разумно он ведет.
Как мрамор бледная, невеста
Уже не раз вставала с места
Гостей сластями обносить
И свой наряд переменить.
Жених и мать его с роднёю
Перемигнулись меж собою:
Пора, мол! и пошли на двор
Над Сашей кончить приговор.
"Каков жених? Не молодчина? -
Шептал Лукич. - Не плачь, Арина!
Ты, Саша, удались пока;
Начнется торг, так не рука
Тут быть невесте..." Сваха входит,
Поклон-другой, и речь заводит:
"Ну, батюшка, товар хорош,
Купца похвалишь ли, не знаем". -
"Ты честь товару отдаешь,
И мы купца не охуждаем;
Расчет в приданом".
- "И, родной!
Не просим лишнего".
- "Постой!
Твой разговор, к примеру, красен...
Ты слушай вот что: жемчугу
И денег дать я не могу,
А насчет платья - я согласен".
- "Нет, нет! копеечки одной
Мы не уступим, золотой!"
- "А я и нитки не прибавлю!"
И завязался жаркий спор.
"Пустейший, значит, разговор! -
Сказал жених. - Я все поправлю.
Дочь ваша, смею доложить,
Не то что... да-с! Ей-ей, без лести!
Извольте нас благословить,
Коли я нравлюсь ихней чести,
Нам деньги - пыль-с!"
- "Выходит, рок!..
Жена! утирку и платок!"
Старушка, плача, суетилась.
Невеста снова появилась,
Подное у матери взяла
И жениху, с боязнью тайной,
На нем подарок обручальный,
Глотая слезы, подала.
Жених утерся им легонько,
Невесте молча возвратил;
Утерлась и она.
"Ну, только!
Теперь господь вас съединил", -
С поклоном сваха им сказала
И поцелуем приказала
Обряд закончить, рядом сесть
И полюбовно речи весть.
И гости весело шумели.
Подруги Саши песни пели;
Простой напев их грустен был,
Тоску и думу наводил.
Вино лилось. С улыбкой сладкой
Жених невесту целовал,
Арина плакала украдкой,
Лукич без устали плясал.
Меж тем невзгода бушевала,
Выл ветер. Молнии струя,
Сквозь ливень крупного дождя,
По темным стеклам пробегала,
За нею вслед катился гром,
И 
| |
| Просмотров: 368 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры