Васильев Павел Николаевич - Стихотворения - Книги

Павел Васильев

Стихотворения --------------------------------------

Павел Васильев. Стихотворения и поэмы / Предисл., сост., подгот. текста С. А. Поделкова.- М.: "Советская Россия", 1989.

OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

СОДЕРЖАНИЕ

"Глазами рыбьими поверья..."

"Затерян след в степи солончаковой..."

Рассказ о деде

Мясники

Бахча под Семипалатинском

"Сибирь! Все ненасытнее и злей..."

Ярмарка в Куяндах

Сестра

Глафира

К музе

К портрету Р.

"Так мы идем с тобой и балагурим..."

Охота с беркутами

Обида

Песня о Серке

Семипалатинск

Путинная весна

Переселенцы

Любовь на кунцевской даче

Верблюд

Город Серафима Дагаева

"И имя твое, словно старая песня..."

Песня

Строителю Евгении Стэнман

Конь ("Замело станицу снегом - белым-бело...")

Сердце

Стихи Мухана Башметова

1. Гаданье

2. Расставанье.

3. "Я, Мухан Башметов, выпиваю чашку кумыса..."

"Мню я быть мастером, затосковав о трудной работе..."

Старая Москва

"Ничего, родная, не грусти..."

Путь на Семиге

На посещение Новодевичьего монастыря

"Я боюсь, чтобы ты мне чужою не стала..."

"Не добраться к тебе! На чужом берегу..."

"Тогда по травам крался холодок..."

"Сначала пробежал осинник..."

"Вся ситцевая, летняя приснись..."

К портрету

"Скоро будет сын из сыновей..."

"Какой ты стала позабытой, строгой..."

"Я сегодня спокоен..."

"У тебя ль глазищи сини..."

"Когда-нибудь сощуришь глаз..."

"Не знаю, близко ль, далеко ль, не знаю..."

"Я тебя, моя забава..."

Любимой

"В степях немятый снег дымится..."

Каменотес

"По снегу сквозь темень пробежали..."

Лагерь

Анастасия

Песня о том, что сталось с тремя сыновьями Евстигнея Ильича на Беломорстрое

"Опять вдвоем..."

Шутка.

Стихи в честь Натальи

Тройка

В защиту пастуха-поэта

Иртыш

Другу-поэту

Горожанка

Кавбригада перед атакой

Послание к Наталии.

"Как тень купальщицы - длина твоя..."

"Родительница степь, прими мою..."

Посвящение Н. Г...

Прощание с друзьями.

"Я полон нежности к мужичьему сну..."

Демьяну Бедному

Лирические стихи

"Снегири взлетают красногруды..."

* * *

Глазами рыбьими поверья

Еще глядит страна моя,

Красны и свежи рыбьи перья,

Не гаснет рыбья чешуя.

И в гнущихся к воде ракитах

Ликует голос травяной -

То трубами полков разбитых,

То балалаечной струной.

Я верю - не безноги ели,

Дорога с облаком сошлась,

И живы чудища доселе -

И птица-гусь и рыба-язь.

1928

* * *

Затерян след в степи солончаковой,

Но приглядись - на шее скакуна

В тугой и тонкой кладнице шевровой

Старинные зашиты письмена.

Звенит печаль под острою подковой,

Резьба стремян узорна и темна...

Здесь над тобой в пыли многовековой

Поднимется курганная луна.

Просторен бог гнедого иноходца.

Прислушайся! Как мерно сердце бьется

Степной страны, раскинувшейся тут,

Как облака тяжелые плывут

Над пестрою юртою у колодца.

Кричит верблюд. И кони воду пьют.

1929

РАССКАЗ О ДЕДЕ

Корнила Ильич, ты мне сказки баял,

Служилый да ладный - вон ты каков!

Кружилась за окнами ночь, рябая

От звезд, сирени и светляков.

Тогда как подкошенная с разлета

В окно ударялась летучая мышь,

Настоянной кровью взбухло болото,

Сопя и всасывая камыш.

В тяжелом ковше не тонул, а плавал

Расплавленных свеч заколдованный воск,

Тогда начиналась твоя забава -

Лягушачьи песни и переплеск.

Недобрым огнем разжигались поверья,

Под мох забиваясь, шипя под золой,

И песни летали, как белые перья,

Как пух одуванчиков над землей!

Корнила Ильич, бородатый дедко,

Я помню, как в пасмурные вечера

Лицо загудевшею синею сеткой

Тебе заволакивала мошкара.

Ножовый цвет бархата, незабудки,

Да в темную сырь смоляной запал, -

Ходил ты к реке и играл на дудке,

А я подсвистывал и подпевал.

Таким ты остался. Хмурый да ярый.

Еще неуступчивый в стык, на слом,

Рыжеголовый, с дудкою старой.

Весну проводящий сквозь бурелом.

Весна проходила речонки бродом,

За пестрым телком, распустив волоса,

И петухи по соседним зародам

Сверяли простуженные голоса.

Она проходила куда попало

По метам твоим. И наугад

Из рукава по воде пускала

Белых гусынь и желтых утят.

Вот так радость зверью и деду!

Корнила Ильич, здесь трава и плес,

Давай окончим нашу беседу

У мельничных вызеленных колес.

Я рядом с тобою в осоку лягу

В упор трясинному зыбуну.

Со дна водяным поднялась коряга,

И щука нацеливается на луну.

Теперь бы время сказкой потешить

Про злую любовь, про лесную жизнь.

Четыре пня, как четыре леших,

Сидят у берега, подпершись.

Корнила Ильич, по старой излуке

Круги расходятся от пузырей,

И я, распластав, словно крылья, руки,

Встречаю молодость на заре.

Я молодость слышу в птичьем крике,

В цветенье и гаме твоих болот,

В горячем броженье свежей брусники.

В сосне, зашатавшейся от непогод.

Крест не в крест, земля - не перина,

Как звезды, осыпались светляки, -

Из гроба не встанешь, и с глаз совиных

Не снимешь стертые пятаки.

И лучший удел - что в забытой яме,

Накрытой древнею сединой,

Отыщет тебя молодыми когтями

Обугленный дуб, шелестящий листвой.

Он череп развалит, он высосет соки,

Чтоб снова заставить их жить и петь,

Чтоб встать над тобою крутым и высоким,

Корой обрастать и ветвям зеленеть!

1929

МЯСНИКИ

Сквозь сосну половиц прорастает трава,

Подымая зеленое шумное пламя,

И теленка отрубленная голова,

На ладонях качаясь, поводит глазами.

Черствый камень осыпан в базарных рядах,

Терпкий запах плывет из раскрытых отдушин,

На изогнутых в клювы тяжелых крюках

Мясники пеленают багровые туши.

И, собравшись из выжженных известью ям,

Мертвоглазые псы, у порога залаяв,

Подползают, урча, к беспощадным ногам

Перепачканных в сале и желчи хозяев.

Так, голодные морды свои положив,

До заката в пыли обессилят собаки,

Мясники засмеются и вытрут ножи

О бараньи сановные пышные баки.

...Зажигает топор первобытный огонь,

Полки шарит березою пахнущий веник,

Опускается глухо крутая ладонь

На курганную медь пересчитанных денег.

В палисадах шиповника сыплется цвет,

Как подбитых гусынь покрасневшие перья...

Главный мастер сурово прикажет: "Валет!" -

И рябую колоду отдаст подмастерьям.

Рядом дочери белое кружево ткут,

И сквозь скучные отсветы длинных иголок,

Сквозь содвинутый тесно звериный уют

Им мерещится свадебный, яблочный полог.

Ставит старый мясник без ошибки на треф,

Возле окон шатаясь, горланят гуляки.

И у ям, от голодной тоски одурев,

Длинным воем закат провожают собаки.

1929 (?)

БАХЧА ПОД СЕМИПАЛАТИНСКОМ

Змеи щурят глаза на песке перегретом,

Тополя опадают. Но в травах густых

Тяжело поднимаются жарким рассветом

Перезревшие солнца обветренных тыкв.

В них накопленной силы таится обуза -

Плодородьем добротным покой нагружен,

И изранено спелое сердце арбуза

Беспощадным и острым казацким ножом.

Здесь гортанная песня к закату нахлынет,

Чтоб смолкающей бабочкой биться в ушах,

И мешается запах последней полыни

С терпким запахом меда в горбатых ковшах

Третий день беркута уплывают в туманы

И степные кибитки летят, грохоча.

Перехлестнута звонкою лентой бурьяна,

Первобытною силой взбухает бахча.

Соляною корою примяты равнины,

Но в подсолнухи вытканный пестрый ковер,

Засияв, расстелила в степях Украина

У глухих берегов пересохших озер!

Наклонись и прислушайся к дальним подковам

Посмотри - как распластано небо пустынь...

Отогрета ладонь в шалаше камышовом

Золотою корою веснушчатых дынь.

Опускается вечер.

И видно отсюда,

Как у древних колодцев блестят валуны

И, глазами сверкая, вздымают верблюды

Одичавшие морды до самой луны.

1929 (?)

* * *

Сибирь!

Все ненасытнее и злей

Кедровой шкурой дебрей обрастая,

Ты бережешь

В трущобной мгле своей

Задымленную проседь соболей

И горный снег

Бесценных горностаев.

Под облаками пенятся костры...

И вперерез тяжелому прибою,

Взрывая воду,

Плещут осетры,

Толпясь над самой

Обскою губою.

Сибирь, когда ты на путях иных

Встаешь, звеня,

В невиданном расцвете,

Мы на просторах

Вздыбленных твоих

Берем ружье и опускаем сети.

И город твой, наряженный в бетон,

Поднявшись сквозь урманы и болота.

Сзывает вновь

К себе со всех сторон

От промыслов работников охоты.

Следя пути по перелетам птиц.

По голубым проталинам туманов

Несут тунгусы от лесных границ

Мех барсуков и рыжий мех лисиц.

Прокушенный оскаленным капканом.

Крутая Обь и вспененный Иртыш

Скрестили крепко

Взбухнувшие жилы,

И, раздвигая лодками камыш,

Спешат на съезд

От промысловых крыш

Нахмуренные старожилы...

И на призыв знакомый горячей

Страна охоты

Мужественно встала

От казахстанских выжженных степей

До берегов кудлатого Байкала.

Сибирь, Сибирь!

Ты затаилась злей,

Кедровой шкурой дебрей обрастая,

Но для республики

Найдем во мгле твоей

Задымленную проседь соболей

И горный снег

Бесценных горностаев!..

1930

ЯРМАРКА В КУЯНДАХ

Над степями плывут орлы

От Тобола на Каркаралы,

И баранов пышны отары

Поворачивают к Атбасару.

Горький ветер трясет полынь,

И в полоне Долонь у дынь -

Их оранжевые тела

Накаляются добела,

И до самого дна нагруз

Сладким соком своим арбуз.

В этот день поет тяжелей

Лошадиный горячий пах, -

Полстраны, заседлав лошадей,

Скачет ярмаркой в Куяндах.

Сто тяжелых степных коней

Диким глазом в упор косят,

И бушует для них звончей

Золотая пурга овса.

Сто коней разметало дых -

Белой масти густой мороз,

И на скрученных лбах у них

Сто широких буланых звезд.

Над раздольем трав и пшениц

Поднимается долгий рев -

Казаки из своих станиц

Гонят в степь табуны коров.

Горький ветер, жги и тумань,

У алтайских предгорий стынь!

Для казацких душистых бань

Шелестят березы листы.

В этот день поет тяжелей

Вороной лошадиный пах, -

Полстраны, заседлав лошадей,

Скачет ярмаркой в Куяндах!..

Пьет джигит из касэ,- вина! -

Азиатскую супит бровь,

На бедре его скакуна

Вырезное его тавро.

Пьет казак из Лебяжья,- вина! -

Сапоги блестят - до колен,

В пышной гриве его скакуна

Кумачовая вьюга лент.

А на седлах чекан-нарез,

И станишники смотрят - во!

И киргизы смеются - во!

И широкий крутой заезд

Низко стелется над травой.

Кто отстал на одном вершке,

Потерял - жалей не жалей -

Двадцать пять в холстяном мешке,