| Главная » Книги |
Тургенев Иван Сергеевич - Параша, Страница 2
Тургенев Иван Сергеевич - Парашаtify">
XXI
Она стояла, вспыхнув вся... и глаз
Не подымая... Сильно и неровно
В ней билось сердце. "Умоляю вас, -
Так начал он, и очень хладнокровно, -
265 Скажите мне, теперь который час?"
Сперва она немножко помолчала
И отвечала: "Пятый" - а потом
Взглянула на него; но он, нимало
Не изменясь, спросил: "Чей это дом?"
270 Потом весьма любезно извинился
Бог знает в чем и снова поклонился,
Но не ушел... сказал, что он сосед
И что с ее отцом покойный дед
XXII
Его был очень дружен... что он рад
275 Такой нежданной встрече; понемногу
И двадцать раз сказавши "виноват!"
(У нас заборы плохи, слава богу),
Через забор он перебрался в сад.
Его лицо так мило улыбалось
280 И карий глаз так ласково сиял,
Что ей смешным и странным показалось
Дичиться... Он ей что-то рассказал,
Над чем она сперва довольно звонко,
Потом потише засмеялась... с тонкой
285 Усмешкой посмотрел он ей в глаза -
Потом ушел, пробормотав: "Gomm'ca!" {*}!
{* Вот как! (франц.)}
XXIII
И вслед она ему смотрела... Он
Через плечо внезапно оглянулся,
Пожал плечьми - и, словно приучен
290 К победам, равнодушно улыбнулся.
И ей досадно стало... Громкий звон
Раздался в доме... Чай готов... Небрежно
Она, вернувшись, рассказала всё
Отцу... Он засмеялся безмятежно,
295 Заговорил про старое житье,
Про деда... Но уездный заседатель,
Вдовец, Парашин древний обожатель,
Разгневался и покраснел, как рак,
И объявил, что их сосед - чудак.
XXIV
300 А я б его не назвал чудаком...
Но мы об нем поговорить успеем;
Параша села молча под окном
И, подпершись рукой - мы лгать не смеем, -
Всё думала да думала о нем.
305 Алеет небо... над правой усталой
Поднялся пар... недвижны стали вдруг
Верхушки лип; свежеет воздух вялый,
Темнеет лес, и оживает луг.
Вечерний ветер веет так прохладно,
310 И ласточки летают так отрадно...
На церкви крест зарделся, а река
Так пышно отражает облака...
XXV
Люблю сидеть я под окном моим
(А в комнате шумят, смеются дети),
315 Когда над лесом темно-голубым
Так ярко пышет небосклон... о, в эти
Часы я тих и добр - люблю, любим...
Но кто поймет, кто скажет, чем так чудно
Томилось сердце барышни моей...
320 Состарившись - и тяжело и трудно
Припоминать блаженство прежних дней -
Тех дней, когда без всякого усилья
Любовь, как птица, расширяет крылья...
И на душе так страстно, так светло...
325 Но это всё прошло, давно прошло.
XXVI
Да, вы прошли и не вернетесь вновь,
Часы молитв таинственных и страстных,
Беспечная, свободная любовь,
Порывы дум, младенчески прекрасных...
330 Всё, всё прошло., горит упорно кровь
Глухим огнем... а, помнится, бывало,
Верхом я еду вечером; гляжу
На облака, а ветр, как опахало,
В лицо мне тихо веет - я дышу
335 Так медленно - и, благодати полный,
Я еду, еду, бледный и безмолвный...
Но, впрочем, кто ребенком не бывал
И не забыл всего, что обожал?
XXVII
Он обещал прийти - твердит она...
340 И хочет и не может оторваться;
Но неужель Параша влюблена?
Не думаю - но не могу ручаться...
А вот и ночь: и вкралась тишина,
Как поцелуй томительно протяжный,
345 Во всё земное... "Спать пора, сосед!" -
Сказал отец, а мать с улыбкой важной
Его зовет на завтрашний обед.
Параша в сад таинственный и темный
Пошла - и понемногу грусти томной
350 Вся предалась... Но он-то, что же он?
Я вам скажу - он вовсе не влюблен.
XXVIII
Хотите ль знать, что он за человек?
Извольте: он богат, служил в военной;
Чужим умом питался весь свой век,
355 Но ловок был и вкрадчив. Изнуренный,
Скучающий, направил он свой бег
В чужие страны; с грустною улыбкой
Везде бродил, надменный и немой;
Но ум его насмешливый и гибкой
360 Из-за границы вынес целый рой
Бесплодных слов и множество сомнений,
Плоды лукавых, робких наблюдений...
Он надо всем смеялся; но устал -
И над собой смеяться перестал.
XXIX
365 Мы за границу ездим, о друзья!
Как казаки в поход... Нам всё не в диво;
Спешим, чужих презрительно браня,
Их сведений набраться торопливо...
И вот твердим, без страсти, без огня,
370 Что и до нас дошло, но что, быть может,
Среди борений грозных рождено,
Что там людей мучительно встревожит,
Что там погубит сердце не одно...
Не перейдя через огонь страданья,
375 Мы не узнаем радостей познанья -
И, наконец, с бессмысленной тоской
Пойдем и мы дорогой столбовой.
XXX
Но к делу. Он, как я вам доложил,
В отставке был. Пока он был на службе,
380 Он выезжал, гулял, плясал, шалил,
Приятелей обыгрывал - по дружбе -
И был, как говорится, очень мил.
Он был любезен, влюбчив, но спокоен
И горделив... а потому любим;
385 И многих женщин был он недостоин,
Обманутых и позабытых им.
Он весел был, но весел безотрадно;
Над чудаком смеялся беспощадно,
Но в обществе не славился умом
390 И не был "замечательным лицом".
XXXI
А между тем его любили... Он
Пленял людей беспечностью свободной
И был хорош собой - и одарен
Душой самолюбивой и холодной.
395 Он, я сказал, не очень был умен,
Он всем ему дарованным от бога
Владел вполне... и презирал людей...
А потому имел довольно много
"Испытанных и преданных" друзей.
400 Он с ними вместе над толпой смеялся
(И от толпы с презреньем отчуждался).
И думали все эти господа,
Что, кроме их, всё вздор и суета.
XXXII
Он всё бранил от скуки - так!..
405 Не предаваясь злобе слишком детской.
Скажу вам, в бесы метил мой остряк;
Но русский бес не то, что чёрт немецкой.
Немецкой чёрт, задумчивый чудак,
Смешон и страшен; наш же бес, природный.
410 Российский бес - и толст и простоват,
Наружности отменно благородной
И уж куда какой аристократ!
Не удивляйтесь: мой приятель тоже
Был очень дружен не с одним вельможей
415 И падал в прах с смеющимся лицом
Пред золотым тельцом - или быком.
XXXIII
Вам гадко... но, читатель добрый мой, -
Увы! и я люблю большого света
Спокойный блеск и с радостью смешной
420 Любуюсь гордым холодом привета -
Всей этой жизнью звонкой и пустой.
На этот мир гляжу я без желанья,
Но первый сам я хохотать готов
Над жаром ложного негодованья
425 Непризнанных, бесхвостых "львиц и львов"!
Да сверх того вся пишущая братья
На "свет и роскошь" сыпала проклятья...
А потому см<отри> творенья их;
А я сегодня - что-то очень тих.
XXXIV
430 Люблю я пышных комнат стройный ряд,
И блеск и прихоть роскоши старинной...
А женщины... люблю я этот взгляд
Рассеянный, насмешливый и длинный;
Люблю простой, обдуманный наряд...
435 Я этих губ люблю надменный очерк.
Задумчиво приподнятую бровь-
Душистые записки, быстрый почерк,
Душистую и быструю любовь.
Люблю я эту поступь, эти плечи,
440 Небрежные, заманчивые речи...
Узнали ль вы, друзья, скажите мне,
С кого портрет писал я в тишине?
XXXV
"Но, - скажут мне, - вне света никогда
Вы не встречали женщины прекрасной?"
445 Таких особ встречал я иногда -
И даже в двух влюбился очень страстно;
Как полевой цветок, они всегда
Так милы, но, как он, свой легкий запах
Они теряют вдруг... и, боже мой,
450 Как не завянуть им в неловких; лапах
Чиновника, довольного собой?
Но сознаюсь, и сознаюсь с смущеньем,
Я заболтался вновь и с наслажденьем
К моей Параше я спешу - спешу
455 И вот ее в гостиной нахожу.
XXXVI
Она сидит близ матери... на ней
Простое платье; но мы замечаем
За поясом цветок. Она бледней
Вчерашнего, взволнована. За чаем
460 Хлопочет няня; батюшка моей
Параши новый фрак надел; к окошку
Подходит часто: нет, не едет гость!
А обещал... И что же? понемножку
Ее берет девическая злость...
465 Ее прическа так мила, перчатки
Так свежи - видно, все мои догадки
Не ложны... "Что, мой друг; ты так грустна?" -
Спросила мать - и вздрогнула она
XXXVII
И слабо улыбнулась... и идет
470 К окну; садится медленно за пяльцы;
И, головы не подымая, шьет,
Но что-то часто колет себе пальцы.
И думает: "Ну что ж? он не придет..."
От тонкой шеи, слабо наклоненной,
475 Так гордо отделялася коса...
Ее глаза - читатель мой почтенный,
Я не могу вам описать глаза
Моей слегка взволнованной девицы -
Их закрывали длинные ресницы...
480 Я на нее глядел бы целый век;
А он не едет - глупый человек!
XXXVIII
Но вдруг раздался топот у крыльца -
И всходит "он". "Насилу! как мы ради!"
Он трижды щеки пухлые отца
485 Облобызал... потом приличья ради
К хозяйке к ручке подошел... с чепца
До башмаков ее окинул взглядом
И быстро усмехнулся, а потом
Параше низко поклонился - рядом
490 С ней сел - и начал речь о том о сем...
Внимательно старинные рассказы
Хозяев слушал... три, четыре фразы
С приветливой улыбкой отпустил -
И стариков "пленил и восхитил".
XXXIX
495 С Парашей он ни слова... на нее
Не смотрит он, но все его движенья,
Звук голоса, улыбка - дышит всё,
Сознанием внезапного сближенья...
Как нежен он! Как он щадит ее!
500 Как он томится тайным ожиданьем!..
Ей стало легче - молча на него
Она глядит с задумчивым вниманьем,
Не понимая, сердца, своего...
И этот взгляд, и женский и ребячий,
505 Почувствовал он на щеке горячей -
И, предаваясь дивной тишине,
Он наслаждался страстно и вполне..
XL
Не нравится он вам, читатель мой...
Но в этот миг он был любим недаром;
510 Он был проникнут мирной простотой,
Он весь пылал святым и чистым жаром,
Он покорялся весь душе другой.
Он был любим - как скоро! Но, быть может,
Я на свою Парашу клевещу...
515 Скажите - ваша память мне поможет, -
Как мне назвать ту страстную тоску,
Ту грустную, невольную тревогу,
Которая берет вас понемногу...
К чему нам лицемерить - о друзья! -
520 Ее любовью называю я.
XLI
Но эта искра часто гаснет... да;
И, вспыхнувши, горит довольно странно
И смертных восхищает - не всегда.
Я выражаюсь несколько туманно...
525 Но весело, должно быть, господа,
Разгар любви следить в душе прекрасной,
Подслушать вздох, задумчивую речь,
Подметить взгляд доверчивый и яеный,
Былое сбросить всё, как 
| |
| Просмотров: 374 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры