Синегуб Сергей Силович - Стихотворения

n="justify">  

  

  

   113. ВОСПОМИНАНИЕ

  

  

  Давно-давно я тоже счастье ведал,

  

  

  В те дни, когда частенько не обедал

  

  

  И жил в сыром углу, куда зимой

  

  

  Седой мороз заглядывал порой

  

  

  И нагло затевал подолгу здесь гощенье,

  

  

  И жар души моей старался охладить

  

  

  С нуждою в дружеском общеньи...

  

  

  Им не давал себя я победить...

  

  

  Союза их я вовсе не боялся

  

   10 И над обоими - смеялся!

  

  

  Душою был я бодр тогда,

  

  

  Бедняк, - но человек труда! -

  

  

  Когда ж спустилася на землю ночи тень

  

  

  И фабрики, гудевшие весь день -

  

  

  Чудовища, своею пастью черной

  

  

  Людскую кровь сосавшие упорно, -

  

  

  Смолкали, - в мой убогий уголок

  

  

  Сходился радостно друзей моих кружок...

  

  

  Их голоса мой угол оживляли

  

   20 И взоры чистой совестью сияли,

  

  

  Все люди тяжкого труда,

  

  

  С которыми вела борьбу нужда.

  

  

  Мы на судьбу не жаловались, - нет!

  

  

  Мы были бедняки, наш скуден был обед,

  

  

  Нам было холодно... Мы греться улетали

  

  

  Мечтами в край иной, где люди не страдали,

  

  

  Где всех трудящихся, за их и кровь и пот,

  

  

  Встречали светлое довольство и почет,

  

  

  Где "честный труженик" - есть титул величавый,

  

   30 Где людям он желанней всякой славы,

  

  

  Где верным слугам честного труда

  

  

  Неведомо чудовище - нужда!

  

  

  Тогда к нам прекрасная фея слетала,

  

  

  Из дальних заоблачных сфер идеала,

  

  

  Светла, молода, как весна!

  

  

  Нас словом любви и привета лаская,

  

  

  Про счастье в грядущем родимого края

  

  

  Нам чудные песни певала она!..

  

  

  Как любящий нас и ласкающий гений,

  

   40 В мой угол она созывала тогда

  

  

  Великих мужей лучезарные тени,

  

  

  Поборников правды, любви и труда!

  

  

  И слыша их речи, в сердцах загоралось

  

  

  Желанье быть лучше, быть чище душой,

  

  

  И что-то прекрасное в ней просыпалось,

  

  

  И неотступное звало на бой!..

  

  

  Но время летело... и фея благая,

  

  

  Как тень, незаметно скрывалась от нас,

  

  

  И видели мы, что пред нами в тот час

  

   50 Лежала раскрытая книга простая!

  

  

  И грустно нам было, что чтенье кончалось,

  

  

  Что ночь с небосклона уже удалялась,

  

  

  Что алым огнем загорался восток,

  

  

  Что слышался гулкий фабричный свисток!..

  

  

  Между 1879 и 1905

  

  

  

  

   114

  

  

  Уж белеет вдали возникающий день,

  

  

   Гаснет ночь в чудном звездном уборе...

  

  

  Ты опять предо мной, лучезарная тень,

  

  

   Со святою печалью во взоре!..

  

  

  Всю-то ночь не смыкал я усталых очей,

  

  

   Всё о прошлом далеком мечтая,

  

  

  И ты в комнатке вновь появилась моей,

  

  

   Бледным светом ее озаряя!..

  

  

  Всё такой же прекрасной стоишь предо мной

  

  

   И теперь, как была ты когда-то,

  

  

  В те далекие дни, что скатились волной

  

  

   В неизвестную глубь без возврата!

  

  

  Ты была для меня путеводной звездой

  

  

   В пору юности, полной мечтами!..

  

  

  И на воле в борьбе и в неволе глухой

  

  

   Ты богиней была в моем храме!..

  

  

  Твой лишь образ один - дивный сон наяву, -

  

  

   Согревая огнем упованья,

  

  

  Силу жить мне давал!.. Я тобою лишь жив

  

  

   В сером, душном тумане изгнанья!..

  

  

  

   Между 1879 и 1905

  

  

  

  

  115. ВЕЧЕР

  

   Погас мой день... Последний отблеск света

  

   На западе исчез... Неполная луна

  

   Из-за холмов всплыла, душистый вечер лета

  

   Слетел с небес... Дремотная волна

  

   Прохлады влажной в воздухе струится

  

   Из ближней рощицы... Замолкли звуки дня...

  

   И в грудь мою настойчиво стучится

  

   Тоска, тоска, - чтоб снова грызть меня!..

  

   Устал я жить. Далеко ль край забвенья?..

  

   Нет сил для радости, для битвы, для труда!..

  

   Огонь души, и вера, и стремленья

  

   Под пеплом жизни гаснут навсегда...

  

   И песен пет... Исчезло вдохновенье,

  

   И муза от меня ушла, как и мечта!..

  

   Ушла она с своим печальным взором,

  

   Шепча укор: "Зачем ты звал меня?!"

  

   И стал я сир, как нищий под забором...

  

   Луна зашла... Мрак овладел простором...

  

   Со страхом жду я завтрашнего дня!

  

   Между 1879 и 1905

  

  

  

  

   116

  

  

  Я усталый в тоске доживал свои дни -

  

  

   Без борьбы, без надежд, без отрады;

  

  

  Упований святых в сердце гасли огни,

  

  

   И не ждал от судьбы я пощады!

  

  

  Гибла вера во мне от напора невзгод,

  

  

   Старость - горе одно обещала...

  

  

  А увидел я вновь свежий, юный народ -

  

  

   И невзгод... словно их не бывало!

  

  

  И от споров живых, от горячих речей

  

  

   Честь и правда в душе воскресают,

  

  

  И счастливой зарей лучших будущих дней

  

  

   Эти юные лица пылают!..

  

  

  Как пахнуло весной на меня, старика!

  

  

   Светлой радостью сердце забилось!

  

  

  Что же это?.. и жизнь будто стала легка!

  

  

   Уж не юность ли впрямь воротилась?!

  

  

  Между 1879 и 1905

  

  

  

   117. К СТАРИКАМ

  

  

  

  

  

  

  Посвящается моим друзьям

  

  

  

  

  

  

  

   ч<айков>цам

  

  

  На смену нам пришло иное поколенье!

  

  

   Ему теперь и место и почет!

  

  

  Освободим же путь! "Без страха и сомненья",

  

  

  Как некогда и мы, - в порыве вдохновенья,

  

  

  Поправши старое, оно идет вперед!

  

  

  . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

  

  

  Какие лица всё - прекрасные, живые!

  

  

  Здесь доблесть и любовь, здесь - аромат весны!

  

  

  И кудри черные, и очи огневые,

  

  

  И речи жаркие, и песни боевые,

  

  

  И думы гордые, и розовые сны!..

  

  

  . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

  

  

  Наш день уже погас, задернувшись туманом,

  

  

  Над ними ж солнце только что взошло!..

  

  

  Им жизнь еще не кажется обманом, -

  

  

  Нет! полная красот, безгранным океаном

  

  

  Она раскинулась пред ними так светло!

  

  

  Они теперь творцы людского счастья в жизни...

  

  

  И молот и топор мы предоставим им!..

  

  

  И чуждые тогда тяжелой укоризне,

  

  

  Свободы гимн споют они на нашей тризне...

  

  

  А мы, пока живем, их путь благословим!

  

  

  1890-е или 1900-е годы

  

  

  

  

   118

  

  

   Наше прошлое светло,

  

  

   Но оно не возвратится!..

  

  

   Ах! как часто, часто снится

  

  

   То, что было, но прошло!

  

  

   Да, прошло!.. но лучезарной,

  

  

   Яркой светит полосой

  

  

   В жизни мелочно-угарной

  

  

   И мучительно-пустой!

  

  

   В дикой битве с злой нуждою

  

  

   Чахнет тело, гаснет ум...

  

  

   Дни отравлены тоскою,

  

  

   Роем злых и черных дум!

  

  

   Тяжело!.. О, где ж взять силы

  

  

   Поддержать и дух и страсть,

  

  

   Презирая рок постылый,

  

  

   Не согнуться и не пасть?!

  

  

   Где?.. Да в прошлом, друг мой милый!

  

  

   Оглянись, - ты там увидишь

  

  

   Души чудной красоты,

  

  

   Зло сильней возненавидишь,

  

  

   Свет сильней полюбишь ты!

  

  

   Их дела и их страданья,

  

  

   Стойкость, вера и любовь

  

  

   В сердце скорбном упованья

  

  

   Юных дней пробудят вновь!

  

  

   Брат и друг! коль гнет страданий

  

  

   Слишком тяжек - убегай

  

  

   В светлый мир воспоминаний,

  

  

   В добром прошлом отдыхай!..

  

  

   <1903>

  

  

  

  

   119

  

  

   Хотел бы я от злой судьбины

  

  

   Крупицу счастья получить:

  

  

   И не в объятиях чужбины -

  

  

   В родных пределах Украины

  

  

   Свободным только опочить!..

  

  

   Где запорожские могилы,

  

  

   Синея сумрачно, стоят,

  

  

   О прежней жизни, полной силы,

  

  

   Невнятно путнику твердят,

  

  

   Где степь раскинулась без граней, -

  

  

   Там наш вишневый садик цвел,

  

  

   И я до дней моих страданий

  

  

   Там детство светлое провел!

  

  

   Там речка, змейка голубая,

  

  

   Полудремотная течет,

  

  

   И терна рощица густая,

  

  

   И очерет над ней растет!

  

  

   Сухую пыль столбом вздымая,

  

  

   К ней прилетает вихрь степей,

  

  

   И чайка грустная, рыдая,

  

  

   Кричит "ки-ги" свое над ней!

  

  

   И там, под сень ветвей терновых,

  

  

   Хотел бы лечь я навсегда,

  

  

   Когда прервется дней суровых,

  

  

   Тяжелых дней моих чреда!

  

  

   Пусть надо мною терн печальный

  

  

   Поет, качаясь, песнь свою -

  

  

   Про путь труда многострадальный,

  

  

   Про долю скорбную мою!

  

  

   <1903>

  

  

  

   120. НА ЗАКАТЕ

  

  

   Слежу с печалью каждый день,

  

  

   Как солнце гаснет за горою,

  

  

   Как по долине стелет тень

  

  

   Ночь, пролетая над землею...

  

  

   И каждый раз, когда с тоской

  

  

   Мне солнце луч последний бросит,

  

  

   Я чувствую - оно с собой

  

  

   И жизни часть моей уносит!..

  

  

   В душе встает тогда вопрос:

  

  

   А где же ты, осуществлена

  

  

   Моих святых надежд и грез, -

  

  

   Родного края возрожденье?..

  

  

   Ах! силы мысли и труда

  

  

   Нужна еще большая трата!..

  

  

   А голова моя седа,

  

  

   И недалек мой час заката!..

  

  

   <1903>

  

  

  

  

   121

  

  

  Вот и старость седая пришла

  

  

  И в права свои властно вступила...

  

   Пережил я немало и горя и зла, -

  

   Юность только лишь светлой полоской была!..

  

  

  Покидает меня моя сила!..

  

  

  Всё же старость моя не мрачна,

  

  

  Всё же сердце мое не увяло!

  

   Веры в нем не убила родная страна!

  

   Хоть и много надежд обманула она,

  

  

  В нем горит еще свет идеала!..

  

  

  Разве можно, друзья, унывать.

  

  

  Если, стоя у двери могилы,

  

   Видишь - зорька горит, видишь - юная рать

  

   Нам на смену идет честно жить и страдать,

  

  

  Видишь воинство, полное силы?!.

  

  

  Бодрой свежестью веет в стране,

  

  

  Всюду новая жизнь пробудилась!..

  

   Солнца луч заиграл в этой новой волне!..

  

   Как цветов на прибрежном лугу по весне,

  

  

  Много в сердце надежд зародилось!..

  

  

  Пусть и старость седая пришла...

  

  

  Но весной веет юной в отчизне!

  

   Всё редеет ее удушившая мгла,

  

   Всё слабеет господство насилья и зла

  

  

  Пред грядущею правдою жизни!..

  

   <1903>

  

  

   122. ПАМЯТИ Н. К. МИХАЙЛОВСКОГО

  

  

   Безумная надежда в грудь стучится,

  

  

   Что ты опять появишься средь нас...

  

  

  С тяжелой думою, что ты навек угас,

  

  

  

  Не хочет сердце помириться...

  

  

  

  На миг хоть ласковой мечтою

  

  

  

  Больное сердце обмануть -

  

  

  

  Что ты, измученный борьбою,

  

  

  

  Прилег на время отдохнуть!

  

  

  Я напрягаю слух болезненно и страстно,

  

  

  

  Я жду с мучительной тоской:

  

  

  Не прозвучит ли вдруг, как прежде, смело, ясно

  

  

  

  Вновь вдохновенный голос твой?!

  

  

  В святой борьбе за счастие отчизны,

  

  

  

  С могучим гнетом темных сил,

  

  

   Тебя не слышу я, учитель светлый жизни,

  

  

  И жду, и жду, родной, чтоб ты заговорил!

  

  

  1904

  

  

  

   123. В СОЧЕЛЬНИК

  

  

  

  

  1904 г.

  

  

   Родные, милые, страдающие люди,

  

  

   Заброшенные в край далекий и чужой,

  

  

  

   Где смерть царит, где гром орудий, -

  

  

   Как праздник бы встречаете святой?

  

  

   Тепло ли вам? Где вы теперь ютитесь?

  

  

   Щадит ли вас судьба хоть в этот светлый час?

  

  

   И, сидя у костров, своей душой вы мчитесь

  

  

   Сюда, на родину, - живете среди нас?

  

  

   И каждый думает с тоской непобедимой:

  

  

   Придется ль мне увидеть дом родной

  

  

  

  И встретить вновь в семье любимой

  

  

  

  

  Великий день святой?

  

  

   Но, может быть, усталые, больные,

  

  

   Вы гибнете в святую эту ночь?!.

  

  

   Родные, милые, страдальцы дорогие,

  

  

  

  Как вас утешить? Чем помочь?!

  

  

  

  

  ПРИМЕЧАНИЯ

  Настоящее издание ставит своей целью познакомить читателя с творчеством малоизвестных представителей демократической поэзии 1870-1880-х годов.

  В книгу не вошли произведения А. М. Жемчужникова, Л. Н. Трефолева и П. Ф. Якубовича, поскольку их стихотворному наследию посвящены отдельные сборники Большой серии, а также стихи тех поэтов, которые составили соответствующие разделы в коллективных сборниках "Поэты "Искры"" (тт. 1-2, Л., 1955) и "И. З. Суриков и поэты-суриковцы" (М.-Л., 1966).

  В потоке демократической поэзии 70-80-х годов видное место принадлежало популярным в свое время произведениям, авторы которых либо неизвестны, либо не были демократами, хотя создавали подчас стихотворения, объективно созвучные революционным и просветительским идеалам. Весь этот обширный материал, в значительной своей части охваченный специальным сборником Большой серии- "Вольная русская поэзия второй половины XIX века" (Л., 1959), остался за пределами настоящего издания, так как задача его - представить демократическую поэзию в разнообразии ее творческих индивидуальностей. Ввиду этого в данном сборнике отсутствуют произведения, авторство которых не подкреплено достаточно убедительными данными (например, "Новая тюрьма" и "Сон", соответственно приписывавшиеся П. Л. Лаврову {Поэтическое наследие Лаврова выявлено и опубликовано не полностью. В бумагах поэта хранились две юношеские тетради стихов (см.: Е. А. Штакеншнейдер, Дневник и записки, М.-Л., 1934, с. 541, прим. Ф. И. Витязева); из них пока известно только одно стихотворение, напечатанное самим автором в 1841 г. В автобиографии Лавров указывал, что некоторые его стихотворения были анонимно и с искажениями без его ведома напечатаны в разных заграничных сборниках (П. Л. Лавров, Философия и социология. Избр. произведения, т. 2, М., 1965, с. 618). Полным и точным списком этих Стихотворений мы не располагаем. О стихотворениях периода эмиграции Лавров сообщал: "Из позднейших стихотворений два, без подписи, были напечатаны в газете "Вперед"" (там же). В настоящее время Лавров считается автором четырех стихотворений из этой газеты, хотя одно ("Новая тюрьма") атрибутируется без веских оснований.} и В. Г. Тану-Богоразу).

  По этой же причине в книгу не вошли стихи видных народовольцев Б. Д. Оржиха и Д. А. Клеменца, так как вопрос о принадлежности большинства приписываемых им стихотворений остается спорным. -

  Профиль настоящего издания определил и метод отбора текстов. С наибольшей полнотой в нем представлены, естественно, стихи самых неплодовитых поэтов (Г. А. Лопатин, Г. А. Мачтет), тогда как принцип избранности распространен в основном на поэтов с обширным стихотворным наследием (С. С. Синегуб, П. В. Шумахер, А. Н. Яхонтов, В. И. Немирович-Данченко и др.).

  Сборник состоит из двух частей. В первой помещены произведения поэтов, непосредственно участвовавших в революционном движении, как правило связанных с ним организационно и практически. Вторая объединяет поэтов, зарекомендовавших себя в качестве профессиональных литераторов демократического направления. Расположение материала примерно воспроизводит этапы историко-литературного развития 70-80-х годов, т. е. поэты старшего поколения предшествуют поэтам молодого поколения, завершающего эпоху, и т. д. Внутри разделов, посвященных отдельным поэтам, материал расположен в хронологической последовательности. При отсутствии данных для точной датировки под текстом произведения в угловых скобках указывается год, не позднее которого оно написано (в большинстве случаев это даты первых прижизненных публикаций). Все авторские даты, если они почерпнуты из указываемых в примечаниях сборников, газет, журналов, не имеют ссылок на источник. Оговариваются только ошибочные даты либо две несовпадающие авторские датировки.

  Тексты печатаются по последним прижизненным редакциям. Исключение сделано лишь для Н. А. Морозова, который, готовя в 1920 году первое бесцензурное собрание своих стихотворений, написанных в годы тюремного заключения, пересматривал и переделывал их. В результате такой правки, проведенной в совершенно иных исто