| Главная » Книги |
Писарев Александр Иванович - Водевильный куплет, Страница 2
Писарев Александр Иванович - Водевильный куплетм нет житья на свете.
Посмотрите вы кругом:
Люди с деньгами в карете,
Люди умные пешком.
Экипаж, мой друг, чем выше,
Тем опасней седокам.
Лучше жить как можно тише,
Чем шуметь по пустякам.
И видала я на свете,
Что к нотариусу в дом
Ненависть везут в карете,
А любовь идет пешком.
ИЗ ФИНАЛЬНЫХ КУПЛЕТОВ
Ты не должен удивляться
Скромной хитрости моей:
Наниматься, продаваться
Нынче в моде у людей.
Деньги сделались угаром,
И на свете говорят:
Ничего не сыщешь даром,
Всё дается напрокат.
Вещь опасная жениться
Старику на молодой,
И старуху не годится
Видеть мальчику женой.
Счастье тут уж невозможно,
Брак неровный - сущий ад.
И таким супругам должно
Брать любовь хоть напрокат.
Журналистов знал я много.
Первым правилом у них:
Всех судить ужасно строго
И хвалить себя самих.
Вся их цель: пустым изданьем
Дань с невежества сбирать
И чужим умом и знаньем
Брать известность напрокат.
<1827>
ПРИМЕЧАНИЯ
Из водевиля А. И. Писарева "Учитель и ученик, или В чужом пиру
похмелье". Впервые - М., 1824. Поставлено впервые в Москве в 1824 г. Один из
наиболее популярных водевилей Писарева, в котором огромный успех выпал на
долю М. С. Щепкина в роли учителя Шеллинга. Графов - Михаил Трофимович
Каченовский (1775-1842), реакционный журналист, историк, издатель журнала
"Вестник Европы", постоянный объект эпиграмм и насмешек. Мишурский - Петр
Андреевич Вяземский ,(1792-1878), поэт, критик, драматург. Об отражении
литературной полемики той поры в водевилях Писарева см. вступительную
статью, стр. 45-51.
Из водевиля А. И. Писарева "Хлопотун, или Дело мастера боится". Впервые
- М., 1825. Поставлено впервые в Москве в 1824 г. В главной роли Репейкина с
огромным успехом выступал М. С. Щепкин. Мишурский - см. выше. Водевиль. ..
упал - т. е. водевиль провалился. Воров на свете не сочтешь, Но их по
классам различают. Намек на ворующих чиновников, которые друг от друга
отличаются лишь чинами. Врага мы зрели своего. Речь идет об Отечественной
войне 1812 г.
Из водевиля А. И. Писарева "Забавы калифа, или Шутки на одни сутки".
Впервые - М., 1825. Поставлено впервые в Москве в 1825 г.
Из водевиля А. И. Писарева "Встреча двух дилижансов". Печатается
впервые по рукописи ГТБ, за исключением последнего куплета, опубликованного
С. Т. Аксаковым в "Литературных и театральных воспоминаниях" ("Русская
беседа", 1858, No 11). Впервые представлено в Москве в 1825 г. По
утверждению Аксакова, водевиль написан Писаревым в содружестве с М. А.
Дмитриевым и П. Н. Араповым. По поводу последнего финального куплета Аксаков
писал: "Куплет был обращен прямо к публике и хотя очень мило пропет Н. В.
Репиной, но публика крепко обиделась и, вместо вызова, наградила переводчика
общим шиканьем" (С. Т. Аксаков. Собр. соч., т. 3. М., 1956, стр. 145).
Первый финальный куплет поется ресторатором, итальянцем Макарони, на ломаном
русском языке. Остальные куплеты поются другими персонажами водевиля. Графов
- М. Т. Каченовский, см. стр. 953. Фольгин - какой литератор кроется за этим
именем, установить не удалось.
Из водевиля А. И. Писарева "Три десятки, или Новое двухдневное
сражение". Куплеты впервые - в "Литературных и театральных воспоминаниях" С.
Т. Аксакова (пьеса целиком не опубликована). Поставлено впервые в. Москве в
1825 г. В куплетах выводится Н. А. Полевой, журналист, издатель журнала
"Московский телеграф", с которым ожесточенно полемизировал Писарев (см.
вступительную статью, стр. 38). С. Т. Аксаков рассказывал: ""Три десятки",
хотя несколько чувствительного и даже серьезного содержания, должны были, по
своим прекрасным куплетам, доставить Писареву новое торжество. Там находился
всем известный тогда куплет: куплет весьма натянутый и даже плохой, но
возбудивший страшный шум в партере выходкой против Полевого. Издатель
"Телеграфа" был тогда в апогее своей славы, и большинство публики было на
его стороне... (Аксаков цитирует куплет, заканчивающийся строками: "Всем мил
цветок оранжерейный, И всем наскучил полевой". - М. Ян.) Едва Сабуров
произнес последний стих, как в театре произошло небывалое волнение: поднялся
неслыханный крик, шум и стукотня. Публика разделилась на две партии: одна
хлопала и кричала браво и форо, а другая, более многочисленная, шикала,
кашляла, топала ногами и стучала палками... Публика обратилась к начальству,
и вместо полевой было поставлено луговой; наконец и этим не
удовольствовались, и куплет был вычеркнут. В конце этого же водевиля был еще
куплет на Полевого, гораздо оскорбительнейший, но против него не так сильно
восстали Телеграфисты - и сторона Писарева преодолела" (С. Т. Аксаков. Собр.
соч., т. 3, стр. 146-147).
Из водевиля А. И. Писарева "Тридцать тысяч человек, или Находка хуже
потери". Печатается впервые по рукописи ГТБ. Впервые поставлено в Москве в
1825 г.
Из водевиля А. И. Писарева "Дядя напрокат". Печатается впервые по
рукописи ГТБ. Поставлено впервые в Москве в 1827 г.
--------------------------------------
Стихотворная комедия, комическая опера, водевиль конца XVIII - начала XIX
века: В 2-х т. Т. 2 (Вступ. ст., биограф, справки, сост., подгот.
текста и примеч. А. А. Гозенпуда.- Л.: Сов. писатель, 1990.- 768 с. (Б-ка поэта. Большая серия).
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
--------------------------------------
СОДЕРЖАНИЕ
22. Забавы калифа, или Шутки на одни сутки
23. Три десятки, или Новое двудневное приключение
24. Дядя напрокат
25. Пастушка, старушка, волшебница, или Что нравится женщинам
22. ЗАБАВЫ КАЛИФА, ИЛИ ШУТКИ НА ОДНИ СУТКИ
КУПЛЕТЫ ГАССАНА
У судей одна разделка:
Брать и с мертвых и с живых;
Обобрать - для них безделка,
Но Гассан не трусит их.
Здесь угрозы не у места,
У меня всё песнь одна:
Та, что старая невеста,
Хуже старого вина.
СЦЕНА ГАССАНА И МИССУФА
Гассан
И как вам не стыдно продавать правосудие?
Миссуф
Мы живем этим. Знаешь ли ты, что такое правосудие?
Гассан
Я очень знаю, что совсем
Его вы сделали товаром.
Миссуф
Оно бесценно и затем
Нигде не отдается даром.
Хоть положение твое
Меня ужасно беспокоит,
Но правосудие мое
Чего-нибудь таки да стоит.
КУПЛЕТЫ ГАССАНА
1
Как вам не стыдно притеснять?
Ругаться истиной святою?
Обеими руками брать,
Добра не сделав ни одною?
В несчастной участи моей
Меня одно лишь беспокоит,
Что правосудие судей,
Ей-богу, ничего не стоит.
2
Так, если мы рассмотрим строго,
То люди таковы везде:
Везде судей ужасно много,
И правосудья нет нигде.
Везде в законах смысл торговый,
И слабый сильному слуга; -
Везде судьи народ дешевый,
А правда слишком дорога.
Что теперь будешь делать? Хоть умирай с голоду!
23. ТРИ ДЕСЯТКИ,
ИЛИ НОВОЕ ДВУДНЕВНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ
КУПЛЕТЫ АДОЛЬФА
Никогда <я> не мог заняться делами. Месяца два был в службе.
И тут я очень испытал,
Что совестно трудиться даром,
Что честность мертвый капитал,
А правда сделалась товаром.
Я видел множество людей,
Умевших разными путями
Занять премного должностей,
Не занимался делами.
КУПЛЕТЫ ВАЛЬБЕЛЯ
К чинам ужасно труден путь!
Хлопочешь, кланяешься, бьешься,
Желаешь быть хоть чем-нибудь -
И всё ничем ты остаешься.
Ищи со всеми быть в связи
И не жалей спины и груди,
За тем ходи, за тем ползи, -
Как трудно нынче выйти в люди.
КУПЛЕТЫ ПОЛКОВНИКА
Не называй ошибкой,
Что правда лишь одна, -
Тут ум не нужен гибкой,
Но гибкая спина.
Заслугой справедливой
Век в люди не войдешь,
Поди немного криво -
И прямо попадешь.
КУПЛЕТЫ АДОЛЬФА
1
Я в долг живу, но как не жить долгами,
Когда везде всё делается в долг.
И тьма людей с заемными вещами
Изо всего успели сделать торг.
Заемный ум, заемная любезность
В наш мудрый век умеют всех пленять,
Всё занято и разве только честность -
Ни у кого нельзя занять.
2
Вид знатока невежда занимает,
Плохой судья Катона занял вид,
Проказница - весталку представляет,
А Нестора - столетний сибарит.
В бессрочный долг все вещи здесь берутся,
Всех возрастов шалуньи, шалуны
Друг у друга в долгу не остаются
И все, однако же, должны.
3
Наряды необходимы в нынешнем свете.
В наш век на дело не похоже,
Из моды вышла простота,
И без имения всё то же,
Что без наряда красота.
Теперь везде народ затейный.
Пренебрегает простотой,
Всем мил цветок оранжерейный,
И всем наскучил полевой
ВОДЕВИЛЬ
(заключительные куплеты)
Вальбель
Честолюбия мечтами
Я доселе дорожил,
Слепо бегал за чинами
И глаза теперь открыл.
От исканий отказался,
Выбрал прежний скромный путь...
Но один ли я старался
Выйти в люди как-нибудь.
Луиза
Счастье редко попадает
В раздавание даров:
Много умных пролетает
И ласкает дураков.
Тьма найдется не имущих
Где поесть и где уснуть,
Но всё более живущих
Чем-нибудь и как-нибудь.
Карл
Часто я иным супругам
С сожаленьем говорил:
Вы не заняты друг другом,
Кто ж жениться вас подбил?
На богатство вы польстились,
В знать надеялись шагнуть,
Как-нибудь скорей женились,
Так живите как-нибудь.
Адольф
Журналист без просвещенья
Хочет умником прослыть,
Сам не кончивши ученья,
Всех пускается учить.
Мертвых и живых тревожит -
Но пора б ему шепнуть:
Тот никак учить не может,
Кто учился как-нибудь.
Емилия
(к зрителям)
Автор наш надеждой льстится,
Что вы вспомните его;
Он журналов не боится,
| |
| Просмотров: 509 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры