Пальм Александр Иванович - Стихотворения, Страница 4 - Книги

iv align="justify">

Оглянуться только страшно...

ЦЫГАНКЕ

Утомлен давно я скукой праздной:

Просит жизни дух тревожный мой: -

И в степи сухой, однообразной

Полюбил я табор кочевой.

Я люблю под серою палаткой

Разговор ленивый и прямой;

На траве до утра спится сладко, -

Тихо блещут звезды надо мной.

III

Ночь. Костры пылают прихотливо;

Осветились резкие черты -

Предо мной так долго-молчаливо

Для чего остановилась ты?..

Не гляди мне в очи так лукаво...

Знаю всё, о чем гадаешь ты...

Нестерпим твой взор, цыганка, право.

Будит он все старые мечты!..

Нет, молчи; пророчества пустого

Мне смешон ребяческий язык -

Для меня грядущее не ново!

Уж давно я веровать отвык...

О былом рассказывать напрасно, -

Этот вздор меня не веселит...

Много бурь и много дней прекрасных

Глубоко и вечно в сердце спит.

VII

И страстей былых речам мятежным

Я внимаю молча; - так порой

Внемлет мать ребенка ласкам нежным

И бог весть о чем скорбит душой.

НАПУТНОЕ ЖЕЛАНИЕ

Ты еще молод; а, знаешь, дорогою трудной

Долго скитаться тебе; много, много

Встретится горя, тревог и тоски безрассудной...

Будь непреклонен в борьбе непощадной и строгой.

Видишь ли, черная туча по небу несется?

Путник, послушай, ведь завтра иль ныне

Черная туча отрадным дождем разольется.

Легче вздохнешь ты под небом палящей пустыни...

НЯНЯ

"Здравствуй, родимый, - узнал ты старуху?

Помнишь ли няню твою?..

Как же ты вырос, - высокий, пригожий!..

Право, едва узнаю!..

То-то, чай, к_а_к тебя любят, ласкают,

Ясный соколик ты мой!..

Взял бы ты лучшую в свете невесту, -

Счастлива будет с тобой...

То-то, чай, все на тебя заглядятся,

Как на лихом ты коне

Выедешь в поле на царскую службу

В золоте весь, как в огне;

Кто ж тогда вспомнит, что м_о_лодец статный

Вырос у груди моей,

Слушать любил мои песенки, сказки, -

Стоил бессонных ночей...

Что, одиноко мой век доживая,

Думать о нем я люблю;

Ставлю свечу пред святою иконой,

Божию матерь молю?.." -

И недомолвила старая няня;

Молча стоит предо мной,

Очи глядят, словно гаснут тихонько -

И оживились слезой...

"Друг мой, о счастье моем ты гадала,

Что ж мне тебе говорить!

Теплую душу и чувство простое

Горько боюсь оскорбить...

Да, няня, видишь, - я счастлив и весел,

Не о чем даже вздохнуть!..

Только хотелось бы, слушая сказки,

Тихо и крепко заснуть..."

* * *

ПОСВ. В. Г. БЕНЕДИКТОВУ

Когда гляжу на городские зданья,

Мечте одной тогда я отдан весь;

Ведь здесь живут все страсти, все желанья -

Добра и зла комическая смесь!..

И сколько тут неведомых уроков,

Как много драм с развязкой роковой,

И мрачных дел под тайною немой,

И прошлого болезненных упреков...

И вместе всё - какой-то пестрый хлам

Насмешливых и горьких эпиграмм!..

И если кто перстом небес отмечен,

Кто властелин могучих, полных дум -

Что ж, разве он в толпе людей замечен?..

Что ж, перед ним затихнет этот шум?..

Как памятник когда-то громкой славы.

Покойно-горд, как вековой гранит -

Он на толпу с сознанием глядит,

На почести у ней не просит права!..

А между тем, его златые сны

Не этой ли толпе посвящены...

1845

* * *

Я сидел задумчив;

Тишина кругом;

Вечер догорает, -

Шелест за кустом...

Легче сновиденья

Кто-то промелькнул, -

И в зеленой чаще

Взор мой потонул.

Долго развевался

Розовый покров;

Пробудилось в сердце

Много сладких снов...

Скрылся милый призрак

Как мечта легок, -

Только по дорожке

Маленький следок...

* * *

Гляжу я на твои глубокие морщины,

На взор полупотухший твой, -

И прежних лет твоих забытые кручин

Невольно оживают предо мной.

Быть может, всем за счастья миг единый

Ты поплатился с строгою судьбой...

И ты не сетуешь на ранние седины,

И с гордостью глядишь на век протекший твой...

А может быть, с душою очерствелой,

Чуждаясь теплых чувств, бояся думы смелой,

Рабом ничтожным шел ты с юношеских лет;

Добрел до гроба; - что ж, зароют в яму тело,

И канет жизнь твоя как жалкий пустоцвет,

Как нищего в суде проигранное дело?..

РУССКИЕ КАРТИНЫ

Зимней ночью в избушке лучина горит,

Да жена молодая за пряжей сидит;

Запоет ли она, - словно плачет о чем...

И вдруг смолкнет, сидит, подпершись кулаком.

А всё спит, только вьюга шумит на дворе,

Да лучина трещит, да петух запоет на заре,

Да мальчишки на печке храпят, да сверчок

Не уймется. - О чем ты грустишь? Али старший сынок

Твой на службу пошел, аль работа трудна,

Али мачиха зла, аль изба холодна?

А вот к утру приедет, браниться начнет

Муж лихой; - где гулял он всю ночь напролет -

И спросить не посмеешь!.. И тихо опять

Запоет она; слов невозможно понять,

Только тянутся звуки. - И даст она волю слезна,

И глаза поведет в уголок к образам...

РУССКАЯ ПЕСНЯ

Не шуми ты, мать зеленая дубровушка!

Усталый от забот, от взглядов осторожных,

От светской умной лжи, от горечи услуг

Друзей докучливых или врагов ничтожных

И позабыв борьбу в груди стесненных мук, -

Отрадно я лечу в мой уголок родимый;

С забвением гляжу на вольный бег коней.

Встречаю весело мелькающие мимо

Березки голые, овраги, мост, ручей,

И грустно-серые убогие избушки,

И мужичка без шапки, и плетень,

И леса синего чуть видные верхушки,

И сумерек густеющую тень.

С полей уснувших свежестью ночною

Повеяло; во мраке тонет взгляд;

И тучки носятся внимающей толпою

Вокруг луны, и звездочки глядят.

Чу, - звуки... что это? Знакомая, родная...

Так, - это наша песнь; от юношеских дней

На думу каждую я слышал отклик в ней;

И тосковал, ее тоске внимая...

Под страшной ли грозой ты, песня, сложена?

Иль под разгул широкого веселья?

Ты с беззаветною ль отвагою дружна?

Или с тоской тяжелого похмелья?

Ты русской, бойкою задумана душой;

Невзгодушка, тоска, обида, плач разлуки,

Обман надежд и сердцу вечный упокой,

Презрение к судьбе и к жизни... всё ты в звуки

Перелила. - И м_о_лодец лихой,

Сдружася с ночкою; один в глухую пору,

Он затянул ту песнь на зло судьбе самой,

На зло грозящему людскому приговору!...

И в этот страшный миг ему всё решено

Под шумным говором сердитыя дубровы;

Вздохнул свободно он, а после - всё равно

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ОСЕННИЙ ДЕНЬ

Сырое утро; дождь едва стучит в окно:

Дорога желтыми усыпана листами.

Не видно неба, - всё кругом оно

Косматыми закрыто облаками....

И болен я с природой заодно.

Глядеть кругом и скучно и досадно,

И злоба странная тревожит, давит груды

Встречаешь всё насмешкой беспощадной,

В прошедшее не хочешь заглянуть -

А стало б хоть смешно, коль не отрадно...

Вот полка книг, - надежный, верный друг;

Но - хочешь ты труда, а дремлет ум ленивый,

А взор скользит - и книга выпала из рук.

И некуда лететь мечте нетерпеливой...

И непонятен мне родимой песни звук...

Так время тянется несносно до обеда:

Там щи горячие, вино - согреют кровь.

Избавь лишь бог от глупого соседа;

Один - я вспомню всё, и песни, и любовь,

И будет так тепла безмолвная беседа...

1846

ОТРЫВОК ИЗ РАССКАЗА

Еще ребенком помнил он себя;

Года тянулись, и прошло их много,

И жажду дел бесславно погубя,

И осудив мечты его так строго...

А может быть, - но сетовать смешно, -

Итти б он мог иной дорогой!

Но воротить былого не дано;

Напрасно мысль горячая летала

В степях широких стороны родной;

Там перед ним всё грустно воскресало:

Деревня, барский дом и плут-француз,

Гостиная с портретом генерала,

Суровый взгляд отца, и хитрый трус

Дворецкий, барынь вид всегда жеманный

И ежедневных сплетней пошлый груз.

Потом отъезда час давно желанный,

И встрепенулся робко детский ум,

И мучилась душа тревогой странной...

Но что ж ее могло встревожить? - Шум

Дорожных сборов, пыльные коляски,

Иль вид отца? Но он всегда угрюм.

И темные задумывались глазки,

А к сердцу кралась тихая тоска.

И взор искал кругом приветной ласки...

Какой-то дух шептал ему, слегка

Касаясь темных жизни откровений;

Он говорил:

"Взгляни, уж далека

Пора забав беспечных; словно тени,

Уходят дни; поверь, я разгадал

Неясный смысл ребяческих стремлений;

В глуши степной, дитя, ты вырастал;

Никто, никто не тешился тобою;

Названий милых ты не повторял;

Никто, обняв заботливой рукою,

В глаза твои с любовью не глядел;

И детскою безгрешною мольбою

Ни за кого молиться ты не смел...

Но за тобою я слежу незримо;

И помню всё, как голос твой звенел

Речами смелыми, как в сад любимый

Ты убегал и, волю дав мечтам,

В тени густой ты засыпал... и мимо

Я пролетал, и долго по часам

Кудрявою головкой любовался,

Как по ланитам свежим, по устам

Румянец и пылал, и разливался,

И светлый мир каких-то давних лет

На памяти печальной пробуждался...

Но - чу! тебя позвали: - ждет обед;

И чинно ты явился с гувернером,

Гостям твердить подсказанный привет.

Всё лица важные, и разговором

Приличным заняты; отец подчас

Так зло острит с мелкопоместным сором;

Те улыбаются, низенько поклонясь.

Известный всем богатством и связями,

Меж них он был точь в точь удельный князь.

Заметил я меж прочими гостями,

Сидел в углу твой дядя, старый плут:

Он всё молчал, был очень занят щами.

Его давно майором все зовут;

Служил сперва в пехоте нижним чином;

Рассказывал, как крепости берут,

И вытянул, и стал он дворянином

Потомственным; и смолоду был хват,

Игрок - лишь не привык к гостиным!

На тетушке твоей он был женат:

Что ж - партия изрядная: и знаки

Отличия, солиден и богат!..

Вот через год, боясь какой-то справки

(Казна шутить не любит!), поскорей

Он чистой стал просить отставки,

И вышел чист. Потом, как зверь, в глухой норе

Забился, грабил мужичков; и вскоре

Жену похоронил в монастыре;

Исправно ел, пил, спал и плакал с горя;

И слыл у всех примерным добряком;

Но, о душевных качествах не споря

(Но свету зло так смешано с добром,

Что толковать об этом стало глупо),

Недаром я остановил на нем

Отрадный взгляд: проглядывала скупо

Сухая жизнь сквозь черствые черты.

Глаза глядят бессмысленно и тупо...

Подумаешь, как пошл, как жалок ты,

О человек, и стоит ли родиться,

Чтобы в грязи житейской нищеты

Носить ярмо, наподличать, плодиться

И кануть без следа?.. Вопрос, зачем

Вам жизнь? - И думать не случится!..

Но светом я доволен между тем,

И проникать люблю в него глубоко;

И радуюсь - он вам закрыт и нем..."

И шопот замирал в тиши далекой.

Но мне кой-что позвольте пояснить,

Читатель мой, чтоб избежать упрека.

Я знаю, вам хотелось бы спросить:

Чей это шопот, светлого ли духа

Иль демона? - И для чего вводить

В рассказ такие вздоры; сухо;

И черти надоели нам давно,

И к их речам уж так привыкло ухо,

Что клонит сон; и вяло и темно.

Вы правы; но, скажите, отчего же

(Случалось это с вами?) скучно, ни одной

Отрадной мысли; прошлое встревожа,

Напрасно ищешь яркого следа! -

И радость и печаль равно похожи

На серый день осенний. И тогда