Кедрин Дмитрий Борисович - День гнева - Книги

Дмитрий Кедрин

День гнева --------------------------------------

М., Правда, 1990

OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

Содержание

Глухота

"Не дитятко над зыбкою..."

Плач

Ночь в убежище

Завтра

Дом

Осень сорок первого года

Погода

Газ

Жилье

Кукла ("Ни слова сквозь грохот не слышно...")

Девочка в противогазе

Рыбы

"На погост завернула дорога..."

Если

16 октября

Непогодь

История

Толкучий рынок

Следы войны

Мать ("Война пройдет - и слава богу...")

Грипп

Солдат

Станция Зима

На фронт

Завет

Борьба

1941

Не печалься!

"Это смерть колотит костью..."

Фюрер

Хлеб и железо

Старая Германия

Убитый мальчик

Дети

"Начинается ростепель марта..."

Днепропетровск

Октябрьская битва

В булочной

Ясь

День суда

"Полянка зимняя бела..."

Узел сопротивления

Ночной плач

После войны

Кукушка ("Утомленные пушки...")

"Когда сраженье стихнет понемногу..."

Анна

Враг

Пленные

Победа

"Ой, на вербе в поле..."

"Месяц однорогий..."

"В потертых сапогах и в полотняных..."

ГЛУХОТА

Война бетховенским пером

Чудовищные ноты пишет.

Ее октав железный гром

Мертвец в гробу - и тот услышит!

Но что за уши мне даны?

Оглохший в громе этих схваток,

Из всей симфонии войны

Я слышу только плач солдаток.

2 сентября 1941

* * *

Не дитятко над зыбкою

Укачивает мамушка -

Струится речкой шибкою

Людская кровь по камушкам.

Сердца врагов не тронутся

Кручиною великою.

Пусть сыч с высокой звонницы

Беду на них накликает,

Чтоб сделались им пыльными

Пути-дороги узкие,

Крестами надмогильными

Березы стали русские.

Пускай им ноги свяжутся

В пути сухими травами,

Ключи в лесу покажутся

В горячий день - кровавыми,

Костры горят холодными,

Негреющими искрами,

В узилища подводные

Утащат реки быстрые,

Вся кровь по капле вытечет,

Тупым ножом отворена,

Пусть злые клювы выточат

О черепа их вороны.

Над головами ведьмою

Завоет вьюга русская,

Одни волки с медведями

Глядят в их очи тусклые.

Чертополох качается

В степи над их курганами,

Червяк - и тот гнушается

Телами их погаными.

1941

ПЛАЧ

В убежище плакал ребенок,

И был нестерпимо высок,

И был раздирающе звонок

Подземный его голосок.

Не треском смешных погремушек,

Что нас забавляли, блестя, -

Отрывистым грохотом пушек

Земля повстречала дитя.

Затем ли живет он? Затем ли

На свет родила его мать,

Чтоб в яму, в могилу, под землю

Ребенка живым закопать?

Ему не забыть этой были:

Как выла сирена в ночи,

Как небо наотмашь рубили

Прожекторы, точно мечи.

Седой, через долгие годы

Он вспомнит: его увели

От бомб, что неслись с небосвода,

В глубокие недра земли.

И если он выживет - где бы

И как бы ни лег его путь, -

Он всюду, боящийся неба,

К земле будет голову гнуть.

17 августа 1941

НОЧЬ В УБЕЖИЩЕ

Ложишься спать, когда в четыре

Дадут по радио отбой.

Умрешь - единственная в мире

Всплакнет сирена над тобой.

Где звезды, что тебе знакомы?

Их нет, хотя стоит июль:

В пространствах видят астрономы

Следы трассирующих пуль.

Как много тьмы, как света мало!

Огни померкли, и одна

Вне досяженья трибунала

Мир демаскирует луна.

...Твой голос в этом громе тише,

Чем писк утопленных котят...

Молчи! Опять над нашей крышей

Бомбардировщики летят!

13 августа 1941

ЗАВТРА

Когда над стропилами щели

Умолкнут зенитные пушки,

Мы втащим узлы и постели

В убогие наши избушки.

Мы вычистим скарб этот жалкий

И щель нашу плугом запашем,

Посадим ночные фиалки

На бомбоубежище нашем.

И, все забывая на свете,

С улыбкой посмотрим с террасы,

Как наши беспечные дети

Играют осколками в классы.

15 августа 1941

ДОМ

Дом разнесло. Вода струями хлещет

Наружу из водопроводных труб.

На мостовую вывалены вещи,

Разбитый дом похож на вскрытый труп.

Чердак сгорел. Как занавес в театре,

Вбок отошла передняя стена.

По этажам разрезанная на три,

Вся жизнь в квартирах с улицы видна.

Их в доме много. Вот в одной из нижних

Рояль в углу отлично виден мне.

Обрывки нот свисают с полок книжных,

Белеет маска Листа на стене.

Площадкой ниже - вид другого рода:

Обои размалеваны пестро,

Свалился наземь самовар с комода...

Там - сердце дома, тут - его нутро.

А на вещах - старуха с мертвым взглядом

И юноша, старухи не свежей.

Они едва ли не впервые рядом

Сидят, жильцы различных этажей!

Теперь вся жизнь их, шедшая украдкой,

Открыта людям. Виден каждый грех...

Как ни суди, а бомба - демократка:

Одной бедой она равняет всех!

18 августа 1941 г.

ОСЕНЬ СОРОК ПЕРВОГО ГОДА

Еще и солнце греет что есть силы,

И бабочки трепещут на лету,

И женщины взволнованно красивы,

Как розы, постоявшие в спирту.

Но мчатся дни. Проходит август краткий.

И мне видны отчетливо до слез

На лицах женщин пятна лихорадки -

Отметки осени на листьях роз.

Ах, осень, лета скаредный наследник!

Она в кулак готова все сгрести.

Недаром солнце этих дней последних

Спешит дожечь, и розы - доцвести.

А женщины, что взглядом ласки просят,

Не опуская обреченных глаз, -

Предчувствуют, что, верно, эта осень

Окажется последней и для нас!

19 августа 1941 г.

ПОГОДА

Ни облачка! Томясь любовной мукой,

Кричат лягушки, пахнет резеда.

В такую ночь и самый близорукий

Иглу в траве отыщет без труда.

А как луна посеребрила воду!

Светло кругом, хоть по руке гадай...

И мы ворчим: "Послал же черт погоду:

В такую ночь бомбежки ожидай".

8 сентября 1941

ГАЗ

Есть некий газ. Ни с воздухом, ни с влагой

Несходен он на запах и на цвет,

Неуловим лакмусовой бумагой,

Но от него противогаза нет.

Он протечет в убежище любое,

Ты дверь закроешь, он войдет в окно.

И то, что было некогда тобою,

Вдруг замычит, в скота превращено.

Его симптом - не слезы и не кашель,

Он не из тех которыми бомбят,

Но от него синеют щеки наши

И распухают животы ребят.

Он душит все народы друг за дружкой.

Вслед за войной его приходит час...

Сам люизит - лишь детская игрушка

В сравненьи с ним! Царь Голод этот газ!

19 сентября 1941

ЖИЛЬЕ

Ты заскучал по дому? Что с тобою?

Еще вчера, гуляка из гуляк,

Ты проклинал дырявые обои

И эти стены с музыкой в щелях!

Здесь слышно все, что делают соседи:

Вот - грош упал, а вот скрипит диван.

Здесь даже в самой искренней беседе

Словца не скажешь - разве если пьян!

Давно ль ты врал, что угол этот нищий

Осточертел тебе до тошноты?

Давно ль на это мрачное жилище

Ты громы звал?.. А что, брат, скажешь ты,

Когда, смешавшись с беженскою голью,

Забыв и чин и звание свое,

Ты вдруг с холодной бесприютной болью

Припомнишь это бедное жилье?

23 сентября 1941 г.

КУКЛА

Ни слова сквозь грохот не слышно!..

Из дома, где мирно спала,

В убежище девочка вышла

И куклу с собой принесла.

Летят смертоносные птицы,

Ослепшие в прожекторах!

У женщин бескровные лица,

В глазах у них горе и страх.

И в этой семье сиротливой,

Что в щели отбоя ждала,

По совести, самой счастливой

Тряпичная кукла была!

О чем горевать этой кукле?

Ей тут безопаснее всех:

Торчат ее рыжие букли,

На толстых губах ее смех...

"Ты в силах, - спросил я, - смеяться?"

И, мнится, услышал слова:

"Я кукла. Чего мне бояться?

Меня не убьют. Я мертва".

24 сентября 1941

ДЕВОЧКА В ПРОТИВОГАЗЕ

Только глянула - и сразу

Напрямик сказала твердо:

"Не хочу противогаза -

У него слоновья морда!"

Дочь строптивую со вздохом

Уговаривает мама:

"Быть капризной - очень плохо!

Отчего ты так упряма?

Я прощу тебе проказы

И куплю медовый пряник.

Походи в противогазе!

Привыкай к нему заране..."

Мама делается строже,

Дочка всхлипывает тихо:

"Не хочу я быть похожа

На противную слониху".

Мать упрямице курносой

Подарить сулила краски,

И торчат льняные косы

С двух сторон очкастой маски.

Между стекол неподвижных

Набок свис тяжелый хобот...

Объясни-ка ей, что ближних

Люди газом нынче гробят,

Что живет она в эпоху,

Где убийству служит разум...

Быть слоном теперь неплохо:

Кто его отравит газом?

1 октября 1941

РЫБЫ

Туч серебряные глыбы

Расступились - и видны,

Точно призрачные рыбы,

Самолеты близ луны.

Так и кажется, что некто

Сел за рощицей вдали

И, как удочку, прожектор

К ним закинул от земли.

И бежит с негромким треском

В небеса не потому ль,

Как светящаяся леска,

Цепь трассирующих пуль?

На конце их зыбкой нитки

От луны невдалеке

Заплясал разрыв зенитки,

Как наживка на крючке.

Нехитер закон охоты:

Миг - и рыба тут как тут!

Но приманку самолеты,

Проплывая, не клюют.

Если нас не изувечат,

То воронки поутру

Скажут нам - какую мечут

Эти окуни икру!

2 октября 1941