| Главная » Книги |
Губер Эдуард Иванович - Стихотворения, Страница 4
Губер Эдуард Иванович - Стихотворенияiv>
За то, что дни мои я проволок без цели,
В тревогах суетной борьбы.
Я прокляну ее за длинный рой видений,
Игравших жизнию моей;
За бесконечный ряд коварных заблуждений
И неразгаданных страстей;
За то, что все мои мечты и упованья
Она презренью обрекла;
Что не исполнила ни одного желанья
И горьких слез не поняла;
За то, что душу я отравою сомненья,
Что сердце ядом напоил;
За то, что никогда в душе благословенья
Ни для кого не находил;
Что, идя за толпой я по тропе избитой,
Не бросил яркого следа;
Что не оставлю я ни мысли плодовитой,
Ни благородного труда.
Я прокляну ее за всё, что в мире видел,
За всё, что в жизни презирал,
За всё, что я любил, за всё, что ненавидел,
Что с тайным страхом проклинал.
1844
61. ПОСЛЕДНИЙ ДРУГ
В дни нашей юности младые впечатленья
Меняются в душе, как пестрые виденья:
Приходят и пройдут; что день, то встретишь вновь
И незваных друзей, и званую любовь.
Все ощущения, все радости и слезы
Волнуют нас слегка, как утренние грезы,
Как беглые мечты, по памяти скользя;
Их потерять легко, их удержать нельзя.
Тот наш, с кем весело; своих друзей мы ценим
По степени забав; наскучат - мы изменим;
Разлюбят ли они, обманет ли любовь -
Мы погрустим о них, но мы полюбим вновь.
А в годы зрелые мы чувствами беднее,
И связи новые нам заводить труднее,
В круговорот страстей холодные умы
Вступают медленней; разборчивее мы.
На дружбу и любовь мы смотрим осторожно;
Нам трудно разлюбить, а не любить возможно;
И друга нового мы выберем не вдруг,
Кого же избрали - тот навсегда нам друг;
И будь он юношей, душою чист и молод,
Его явление согреет давний холод;
В нем молодость свою мы снова познаем;
Зато с боязнию мы друга бережем;
Зато нам хочется в холодном мире этом
И горьким опытом, и старческим советом
Его предостеречь на будущем пути,
От горя оградить и молодость спасти.
Но если он от нас отступится, с досадой
На лица строгие, и будет нам наградой
За дружескую речь да за благой совет
Сомненья гордого презрительный ответ;
И мы не сохраним заботою бесплодной
Ни чистых дум его, ни силы благородной -
Насмешкой хладною последних лет обман
Нас огорчит в душе и много старых ран
Проснется в памяти; но друга молодого
Не оскорбит упрек язвительного слова;
Мы и тогда его в душе благословим,
Но чувство в нас замрет, но сердце вместе с ним
Свою последнюю привязанность глубоко
Схоронит в памяти; и в жизни одиноко,
Без друга милого, без чувства, без страстей
Мы донесем тоску до гробовых дверей.
1844
62. СТРАННИК
Иду домой знакомою дорогой.
Я издали вернулся. На покой
Пора костям. Житейскою тревогой
Я утомлен, и, слабою рукой
Облокотясь на посох мой убогой,
Я думаю с невольною тоской:
Кто мой приход на родину заметит?
Кто ныне здесь меня как друга встретит?
Мне не жилось в родимой стороне;
От юности, среди немых волнений,
Мне грезились видения во сне,
И звал меня какой-то злобный гений
В чужую даль, и душно было мне
Под бременем неясных вдохновений,
И вышел я из родины моей
В широкий мир сомнений и страстей.
Но не сбылись младые упованья;
Разрушился пророческий обман.
Сомнение - болезненного знанья
Унылый плод; рассеялся туман;
Я не сберег ни одного желанья...
И в этот час, среди кровавых ран,
Я отдал бы за дружескую ласку
Былых надежд несбыточную сказку.
Домой, домой, на родину мою!
Я вновь дышу вечернею прохладой
В родных полях, я снова узнаю
И старый дом, и церковь за оградой,
И молодость веселую свою
Я вспомнил вновь; и с тайною отрадой
На прах земли я головой клонюсь;
Я снова здесь надеюсь и молюсь.
По-старому я с братьями моими!
Узнают ли больного пришлеца?
Но разве я не встречу между ними
Ни одного знакомого лица?
Я не найду, один между чужими,
Ни матери, ни старого отца.
Другое им отведено жилище -
Там за селом, где тихое кладбище.
Но вот они проходят, - я дрожу,
Знакомые черты припоминаю,
Их имена я в памяти твержу,
Их братского привета ожидаю.
Толпа глядит, я тихо подхожу,
По имени себя им называю:
Не вспомнит ли хоть кто-нибудь из них
Об имени родителей моих?
Они прошли; всё тихо; понемногу
Толпа редеет; время на покой.
Я подхожу к знакомому порогу,
Стою один и с тайною тоской
Гляжу вперед на пыльную дорогу,
На посох мой облокотясь рукой,
И стыдно мне, что я забыт народом,
Что никого не радую приходом.
Куда теперь? Кому же протянуть
В последний раз хоть на прощанье руку?
Кому отдам, пускаясь в новый путь,
Больной души мучительную скуку?
Иду один, и некому вздохнуть,
На долгую благословить разлуку!
Вокруг меня и братья, и родня -
А некому молиться за меня!
1844
64. СТРАННЫЙ ДОМ
Я слышу: хохочут, поют и шумят,
Как тени, меняются лица;
Тут кто-то заплакал, там цепи гремят...
Ужели и это темница?
Какая пустая и страшная тьма!
Тут рядом и слезы, и шутка.
Да, это темница больного ума;
Да, это могила рассудка.
Нельзя ли вернуться?.. Мне страшно пройти...
Сперва помолиться бы богу...
Ах! если и мне по тому же пути
Окончить придется дорогу,
И быть как они, ничего не желать,
На привязи жить как соседи,
И корм ежедневный спокойно съедать,
Как в клетке ручные медведи,
И видеть, как сдвинется та же стена
Над бедною жизнью моею;
Как зверь, на цепи у решетки окна
Стоять напоказ ротозею,
Не думать, не плакать, на крик сторожей
Сходиться ко сну или к пище,
И жить как собака, под гнетом цепей,
Пока не свезут на кладбище.
Нет, только не здесь бы печальные дни
Окончить под грубым надзором,
Не в доме безумья, не так, как они,
Покрытые вечным позором.
1845
65
Думал мужик: "Я хлеб продам,
Барин спросит - оброк отдам.
В город снесу на продажу товару
Да лошадок куплю себе пару;
А потом и Ванюху женю
На Марфуше к Миколину дню".
Хлеба продал он на два алтына,
Барин сказал ему сукина сына;
На деревне случился пожар,
Вместе с хатой сгорел и товар.
Почесался мужик поневоле,
Не женил он Ванюхи к Миколе,
Поглядел он в пустую мошну
И напился к Миколину дню.
1845
66
Я по комнате хожу,
Через улицу гляжу,
Вижу барские палаты.
Крыша светится что жар,
У дверей стоит швейцар,
В доме много знатных бар, -
Видно, дом богатый!
Ноги ходят по коврам,
Шелк и бархат по стенам,
Потолки всё расписные...
Поглядишь - уж боже мой,
Чудо, что за дом такой!
Вместо окон, сударь мой,
Зеркала двойные.
А хозяин молодой
Всех обходит чередой,
Вся толпа ему знакома;
Видно, весело ему,
Что съезжаются к нему,
Что по городу всему
Нет такого дома.
Я по комнате хожу,
Через улицу гляжу.
Вижу, в том же самом доме,
И забыта, и бедна,
На чердак отнесена,
Бьется бедная жена
На гнилой соломе.
Барин с девкой пошалил.
Сделал брюхо - отпустил,
Потому что крепостная.
Он со смехом на устах
Тратит время на пирах,
А она лежит в родах...
Знать, судьба такая!
Я по комнате хожу,
Я на барина гляжу, -
Я бы барина повесил!
Говорят, судьба одна,
Всем на радость жизнь дана...
Отчего ж она грустна?
Отчего он весел?
1845
67
В эту ночь, чуть горя,
Тощий свет фонаря
Пробивался лениво.
В эту ночь, у окна,
Видел я, как она
Пробежала пугливо.
Я смотрел... Молода -
И румянец стыда
На ланитах светился...
И махнул я рукой;
Но с невольной тоской
За нее помолился.
Знаю я - чуток слух,
Зорок глаз у старух:
Все выдумщицы злые!
Позабыли они
Про минувшие дни,
Про грехи молодые.
И пойдут за тобой
Безобразной толпой,
И соседа расспросят,
А узнают - беда!
Не уйдешь от стыда,
Все каменьями бросят.
1845
68
И снова вдали замирают
Живые, весенние звуки,
И в душу мою западают,
Как тайные песни разлуки.
Вот бури на степи родные
Из дальних сторон налетели -
И грозно, как стражи ночные,
Качаются старые ели.
Мне грустно!.. В могилу сложу ли
Я ныне последние муки,
До новой весны доживу ли
И те же услышу ли звуки,
Что ныне в душе так отрадно
Будили заветную думу,
И снова безмолвно и жадно
Склонюсь я к знакомому шуму?
Как пусто осеннее поле,
Тиха и безлюдна дорога!
Еще бы я пожил на воле,
Еще пострадал бы немного...
1845
69. У ЛЮЛЬКИ
В хате тихо; треща, догорая,
Еле светит лучинка...
Что ты плачешь, жена молодая,
На реснице слезинка?
Али больно тебе, что Ванюху
Барин отдал в солдаты,
Что кормить и себя, и старуху,
Сиротинка, должна ты?
Что на люльку ты смотришь уныло,
Что глядишь на мальчишку?
Хорошо при отце ему было:
Как любил он сынишку!
Как, бывало, с работы вернется,
Шапку старую скинет,
В угол помолится, да засмеется,
К люльке скамейку придвинет.
А теперь, без отца-то родного,
Даром сгинет мальчишка,
Пропадет у народа чужого,
Будет плут да воришка.
А как схватят, в открытом ли поле,
На большой ли дороге,
Век покончит он в горькой неволе,
В кандалах да в остроге!
Жалко матери стало ребенка...
Видно, доля такая!
И заплакала горько бабенка,
Тихо люльку качая...
1846
& 
| |
| Просмотров: 485 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры