Глинка Федор Николаевич - Иов, Страница 2 - Книги

Жизнь, смерть, день, ночь... все стало смутно.

Сомкну ли ночью я глаза

(Страдальцу ночь - долга, как вечность!), -

Я пробужусь и говорю:

Когда ж рассвет? - Ах, скоро ль утро?!

Приходит утро - я опять,

Вздыхая, вопию: где ж вечер?!

Мое все тело - струп и струп,

И я - седой, стенящий труп!!!

Как ссохлась, пригорела кожа!..

Увы, мои былые дни

Мелькнули, будто в зыбких красках:

Мелькает нить за челноком...

Промчалась жизнь скорей беседы

И стала мимолетным сном...

О горе! все невозвратимо:

Прошла пора моих надежд!..

Земных отрад, земного счастья

Уж не видать мне и в мечте!

Как облак дымчатый редеет

И исчезает в высоте:

Так я исчезну! - Бездна ада

Не выдает _своих_: увы!

Оттоль не выйдешь в дом родимый,

Ни вести к ближним не пошлешь! -

Уйду, - и без меня застынет

Мое и место на земле!!.

Итак, доколь еще язык мой

В устах вращается, друзья, -

Я буду, буду все, с тоскою,

Все беспрерывно изливать,

Всю ярость беспредельной скорби:

Скажу и выскажу векам,

И поздним донесу народам,

Что совершалось здесь со мной,

Как мучили меня в пустыне!..

Что - я?.. Речной ли крокодил,

Иль гневная пучина моря,

Что так плотиной обложен,

Так связан, заперт и стеснен?!

Когда прошу: дай мне отраду,

Дай видеть счастье хоть во сне, -

Далеко, дикою мечтою,

Ты сон мой отгоняешь прочь...

То окружен я пустотою,

То черная, в пустыне, ночь

Полна страшилищ: - вот их очи

Огнем неистовым горят,

Они в меня вонзают взоры;

То реки с клокотом шипят.

То с грохотом валятся горы -

Все на меня!!! - Я весь разбит.

Изломан, раздроблен, убит;

Мое от страха сердце жмется,

И весь я - как под бурей трость;

И слышу, - все во мне трясется,

И ударяет кость о кость...

Почто ж томить?.. Вели скорее

Меня изгладить из живых

И душу свободить от духа,

От смерти кости свободить! -

И! что есть человек, сын персти,

Что Ты так чествуешь его,

И, с непонятною заботой,

О нем радеешь и болишь,

И в дивных утренних виденьях

Ему о _тайном_ говоришь?..

За что ж меня терзать? - И долго ль

Мне ропотным и скорбным быть?

Пусть я грешу, - но что я значу

Перед Тобою, страж людей?

Зачем сражать меня стрелами -

Негодовать, как на врага?

Чтоб не помиловать страдальца,

Не снять бы всех его грехов -

Из жалости к сей бедной жизни!!.

Ведь, может, завтра же придут,

Меня поищут... и напрасно!

Страдальца боле не найдут!.."

ГЛАВА XXIV

"Ах, для чего не соизволил

Господь вести Свой суд открыто,

Поставить правду на земле,

И так судьбы людей устроить, -

Чтобы пороки за собой

Влекли свое и наказанье?

Напротив, что бывает здесь? -

Преступники живут спокойно,

Спокойно у сирот берут

Последний родовой участок,

Спокойно чуждые стада

В свои загоны загоняют

И с ветхих рубищ нищеты

Последний лоскут отдирают!

Так бедных мучат, позабыв,

Что те - их братья, те же люди!

Но их считают ли людьми?

Толпы их, скрывшись в темных дебрях,

Выходят лишь ночной порой,

Чтоб на полях, уже пожатых,

Забытый колос подобрать

И пропитать своих младенцев...

Как часто острый, горный дождь

Покров убогий пробивает, -

И мать, прижав к груди дитя,

На хладный камень упадает,

Изнеможенная, без сил!..

Как часто сильный у бессильных

Детей от персей нагло рвет

И их назад не отдает -

Без тяжкой платы, без залога! -

Кем жмет елей он из олив,

Кем точит сок из винограда, -

Того как часто голод жмет

И жажда тяжкая сжигает! -

Но труженик не смеет сей

Скрепить уста роскошной влагой,

Текущей под его рукой:

Над ним бдит глаз ему _чужой_;

_Чужое_ делает он дело!..

И на селе и в городах

Кричат обиженные люди:

Конечно, крик их слышит Бог,

Но им томиться допускает...

Есть люди, кои с темнотой

Сроднилися, как птицы ночи:

Для них несносен свет дневной -

Он колет им, как правда, очи!

Смотрите: вот убийца встал

И точит нож при свете лунном;

Вот обольститель ждет, когда

Стемнеет в улицах пустынных:

Ему и темнота светла,

Он говорит: "Чтоб не узнали, -

Закрою я себе лицо!" -

Они, как филины, боятся

Людей и света и дрожат,

Когда прохожих повстречают:

Однако ж, не смотря на то,

Упрямо достигают цели

Преступных замыслов своих

И пожеланий своевольных,

И дерзко, парус распустя,

Несутся по морю разврата,

Спеша умчаться, унестись

От тихой ясности душевной

В крутой, мятежный ураган,

И от живых потоков сладких -

В безводье, в знойные пески!..

О, страшно заглянуть к ним в душу

Там все нечисто, все темно!

Они - греха живые гробы,

Легки и в мыслях и в делах...

Судьба им будто помогает!

Конечно, умирают же

И эти изверги; но жребий

Их - общий всем: как колос сельный,

Пожнет их смерть своей косой!!.

Так где ж над злыми правда здесь?!.

Еще ль со мной хотите спорить?!

Так пусть же Бог решит наш спор!.."

ГЛАВА XXVIII

"Есть место серебру, и злато

Мы плавим из драгих песков;

В земле рождается _железо_,

Из горных камней плавят медь. -

Безноги вы, драгие камни:

На чем вам бедным избежать

Руки пытливой человека?

Зато зарылись глубоко

Вы, по подгориям, в пещеры...

Но человек следит, следит -

И вас, отшельников, находит,

И вносит розыски и свет

Подземья в мрачные кон_у_ры. -

И докопался рудокоп

До потаенных тех заклепов,

Которые преградно свет

От древней тьмы отмежевали

И отделили нас - земных -

От забытых теней подземных:

Оттоль, из нор и тайников,

Журчит ручей металлоносный...

Земля, на коей, вместо риз,

Кипит златое море жатвы,

Внутри изведена огнем.

И там живет, в прохладных гнездах,

_Лазурный_ камень: он скреплен

Златыми блестками. Туда

Стезю нашел землекопатель, -

Стезю, которпй не видал

Ни легкий сокол островзорный,

Ни коршун. Той стези не зрел

Ни лев - ревун золотогривый,

Ни чуткий быстроногий пард...

О, чудодеен человек! -

Упорно подрывая горы,

Он подсекает корни скал, -

И с громом рушатся громады,

И тайны гор обнажены! -

Из камней он выводит реки

И запирает бег речной,

И много, многое он знает!!.

Откуда ж _мудрость_? - Он молчит!

Откуда _виденье и разум_? -

Об этом он не говорит!

Вотще и горы подкопал,

Вотще и землю вопрошает:

Богатства мудрости - не в ней!

"И я в себе ее не вижу!" -

Седая бездна говорит...

Достань хоть золото _Офира_,

_Анфракс_ и _оникс_ дорогой,

Стань обладателем _сапфира_,

Сбери хоть все богатства мира, -

. . . . . . . . . . . . . . . .

Премудрость выше всех сокровищ! -

И почвы Эфиопской сын,

_Смарагд_, ничто пред ней! - _Откуда_ ж

_Премудрость_ сходит к нам? И _где_,

Где _разумения источник_ -

Святый премудрости родник?..

Не от земли премудрость, нот!

В земном ее напрасно ищут:

Она сокрыта от людей!..

Пошли орла в разлив лазурный, -

Он встретит взором солнца луч,

Крылом прорежет область туч

И стерпит натиск вихрей бурный:

Но мудрости ни выше туч,

Ни в царстве воздуха не встретит! -

И говорят и _Аввадон_

И _смерть_: "Мы слышали ушами

Своими, что славна премудрость,

Но не видали мы ее!"

Никто не знает волей Бога;

Таинственны Его пути;

Сокрыт чертеж _мироправленья_;

В глубокой тайне скрыт раздел

Людского счастья и несчастья:

Никто не знает, что, _кому?!.

Но все то ведает премудрость_;

Все ясно ей, что нам темно...

Где ж путь и ключ к ее чертогу? -

Где ненаходную найти?

Спроси у звезд - они молчат;

Спроси у бездн - не отвечают!..

Один, один лишь знает Бог, -

_Куда_ к премудрости дорога,

И _где_ и _как_ она живет!

Он ведает, зане объемлет

И землю взорами кругом

И всю безбрежность поднебесья;

Он ведает, зане Он Сам

И ветер взвешивал, и воды

И размерял и разливал...

Он предписал дождю законы,

Он молниям назначил путь,

И путь провел стреле громовой...

Тогда - Всезиждущий познал

Чудотворящую премудрость:

Ее Он обнял, осязал, -

И Сам, Господь неисследимый,

Исследовал ее, и Сам

Изрек заветно человеку -

В урок народам и векам:

"_Премудрость_ (ведайте народы!)

Воистину _есть Божий страх_,

И _удаление от зла_

Есть _веденье_ и вместе _разум_!.."

ГЛАВА XXXVIII

Тиха пустыня. Воздух ясен.

Беспечно златогривый лев

Лежит, как царь, с своей подругой,

Величествен и горделив,

В тени алоя и олив,

Под стройной, длинноотенной пальмой.

Вдали стена зубчатых скал;

Над нею - купол бирюзовый,

Под дымкой легких облаков,

Летучих чад златого утра,

Слитых из роз и перламутра. -

И рыщет по пескам шакал,

Услужник льва и ловчий верный;

А тигр, из чащи тростника,

Сверкая красными глазами,

Младую серну сторожит...

И скачет пестрый леопард,

К ловитве когти распуская...

Газель - красавица пустынь, -

Рисуясь, с стройной прямизною,

Как мысль, воздушна и легка, -

Ища убежища от зною,

Летит, как меткая стрела,

С своей семьей в оаз тенистый...

Орел ширяет в высоте;

И суетится длинноногий,

Беспамятный строфокамил,

Отец безгнездного семейства...

И, жадный солнечных лучей,

Из темных нор пустынный змей

Ползет, - и радуги играют

На зеркальном его хребте:

Багрянцем, синевом и златом

Сияя в панцире кольчатом,

Он блещет в дивной красоте...

И слыша час полдневный зноя,

Стада легли у родников,

Среди свежеющих оазов,

В траве душистой у холмов,

Где смоквы плод янтарный зреет

И рдеет в финике рубин. -

И легкой пеленой несется,

Шумит, пестреет и дождем

Из яхонтов живых и злата -

То сеется, то вьется рой

Златолазурных насекомых.

И стонет горлица в тиши,

В своем гнезде под тамаринтом;

И чад питает пеликан.