Эджуорт Мария - Мурад несчастный

  

   Извѣстно, что одинъ изъ покойныхъ Турецкихъ Султановъ, имѣлъ обыкновен³е прохаживаться ночью, одѣтый въ простую одежду, по улицамъ Константинопольскимъ - онъ подражалъ въ этомъ случаѣ славному Гаруну Альрашиду, Багдадскому Калифу, о которомъ должны знать читатели Тысячи одной ночи.

   Однажды прохаживаясь по городу при свѣтѣ полной луны въ сопровожден³и Великаго Визиря, Султанъ, если не ошибаюсь, покойной Селимъ, остановился передъ домомъ кожевника и сказалъ своему сопутнику: Ты вѣрно читалъ въ Тысяче одной ночи сказку о кожевникѣ и двухъ его друзьяхъ, которыхъ мнѣн³я о судьбѣ человѣческой были всегда противоположны. Я желалъ бы знать, что думаешь ты объ этомъ важномъ предметѣ.

   - Я, Государь? Мнѣн³е мое состоитъ въ томъ, что благоразум³е человѣческое имѣетъ великое вл³ян³е и на судьбу его? и что одному благоразум³ю, а не счаст³ю, какъ говорится, обязаны мы бываемъ по большой части своими успѣхами.

   "Я думаю совсѣмъ напротивъ. Одного называютъ счастливый человѣкъ; другаго несчастный: отъ чего это? Не самъ ли опытъ научаетъ насъ дѣлать такое различ³е, которое въ противномъ случаѣ было бы совершенно безъ смысла?"

   - Не смѣю противорѣчить тебѣ; Повелитель правовѣрныхъ!

   "Говори - я приказываю."

   - Повинуюсь, и вотъ мое мнѣн³е. Тотъ неразсматриваетъ съ надлежащимъ примѣчан³емъ ни причинъ, ни слѣдств³й, кто приписываетъ удачу счаст³ю, а неудачу несчаст³ю: Въ столицѣ твоей находятся два человѣка; одного изъ нихъ ставятъ въ примѣръ постояннаго счаст³я; другаго напротивъ въ примѣръ постояннаго несчаст³я, первый есть Саладинъ, по прозван³ю счастливецъ; послѣдн³й Мурадъ, по прозван³ю несчастный. Что бы ни было, но я увѣренъ, что все различ³е между имя состоитъ въ одномъ только благоразум³и.

   "Гдѣ живутъ эти два человѣка? Хочу, чтобы они сами разсказали мнѣ свою истор³ю. Проводи меня въ ихъ жилище."

   - Домъ Мурада несчастнаго весьма отсюда близко; слѣдуй за мною, Повелитель правовѣрныхъ.

   Султанъ и Визирь его приближаются къ небольшому домику; отворяютъ дверь; слышатъ стенан³я - входятъ. Глазамъ ихъ представляется плачущ³й человѣкъ; онъ рвалъ на себѣ бороду, топталъ ногами свою чалму, словомъ: оказывалъ совершенное изступлен³е, и это - былъ Мурадъ. Посѣтителм спросили, какое несчаст³е приключилось ему, и отъ чего такъ горько онъ плачетъ? Онъ не отвѣчалъ ни слова, но указалъ имъ на черепки прекрасной фарфровой вазы, разсыпанные по паркету.

   И эта бездѣлица огорчаетъ тебя такъ сильно? спросилъ Султанъ.

   - По вашей одеждѣ, государи мои, заключаю, что вы иностранные купцы: вы не знаете Мурада несчастливаго; въ противномъ случаѣ вы могли бы удивляться моему горю; несчаст³е написано у меня на роду и вы согласились бы вмѣстѣ съ другими называть меня несчастнымъ, когда бы узнали мою истор³ю. Ночуйте въ моемъ домѣ, и я разскажу вамъ печальныя свои приключен³я.

   Ночевать, тебя намъ не возможно, отвѣчалъ Султанъ; но выслушать твою повѣсть будетъ для насъ весьма пр³ятно.

   "- Садитесь. - Султанъ и Визирь его сѣли, а Мурадъ началъ разсказывать;

   Отецъ мой Гассанъ проживалъ въ здѣшнемъ городѣ. На канунѣ рожден³я моего привидѣлся ему чудный сонъ, заключавш³й въ себѣ, такъ сказать, предвѣщан³е всѣхъ несчаст³й, которыя отъ самой колыбели, не престанутъ меня преслѣдовать. Отцу моему снилось, будто у него родился сынъ съ собачьею головою и змѣинымъ хвостомъ, будто онъ надѣлъ на него Султанскую чалму, и за то осужденъ былъ на смерть.

   Отецъ мой вѣрилъ, какъ и всѣ добрые Музульмане, предопредѣлен³ю, и этотъ чудесный сонъ испугалъ его чрезвычайно. Нашему сыну, сказалъ онъ моей матери, назначено сдѣлать всѣхъ насъ несчастными - и онъ возненавидѣлъ меня еще до рожден³я; а чтобы не видѣть ни моей собачьей головы, ни моего змѣинаго хвоста, отправился въ Алепъ за нѣсколько часовъ до моего горестнаго появлен³я на этотъ свѣтъ.

   Его путешеств³е продолжалось восемь лѣтъ съ половиною. Во время его отсутств³я никто не заботился о моемъ воспитан³и; а мать моя твердила мнѣ поминутно, что у меня собачья голова и змѣиной хвостъ. Ты Мурадъ несчастный, сказала она мнѣ однажды. Въ это время сидѣла подлъ нее какая-то старушка съ глубокими морщинами на лбу и на щекахъ, съ крюковатымъ носомъ, беззубая и косая - она прибавила страшнымъ и хриповатымъ голосомъ, который еще и теперь отзывается у меня въ ушахъ: такъ! подлинно несчастный! былъ, есть и будешь!... Потомъ она сказала: кто родился подъ непр³язненною звѣздою, тотъ будетъ и долженъ быть во всемъ несчастенъ; одинъ только Магометъ властенъ уничтожить очарован³я: безумецъ противится своей судьбѣ, а умный человѣкъ покорствуетъ ей безъ прекослов³я.

   Слова старушки врѣзались въ мою память, и я при всякомъ новомъ несчаст³и говорилъ: правду сказала ты, старушка; судьбѣ своей противиться не возможно.

   Мнѣ было уже восемь лѣтъ, когда пр³ѣхалъ отецъ мои изъ Аледа; въ этотъ годъ родился братъ мой Саладинъ, котораго наименовали счастливцемъ, потому что въ самый день его рожден³я вошелъ въ пристань корабль отца моего, богато нагруженный товарами. Не могу изчислить тѣхъ счастливыхъ случаевъ, которыми ознаменовано было младенчество моего брата; успѣхи его были также разительны, какъ и мои досадныя неудачи.

   Со времени прибыт³я корабля, мы жили въ великомъ довольствѣ - все это приписано было счаст³ю брата моего Саладина.

   Мнѣ свершилось двадцать восемь лѣтъ, а Саладину двадцать, когда отецъ нашъ занемогъ тяжелою и опасною болѣзн³ю. Призвавъ къ постелѣ своей Саладина, онъ сказалъ: мой сынъ! наши дѣла въ чрезвычайной разстройкѣ: роскошь и разныя разорительныя предпр³ят³я уничтожили все мое богатство; остались у меня двѣ фарфоровыя вазы, драгоцѣнныя особенно по нѣкоторымъ таинственнымъ знакамъ, на нихъ изображеннымъ, и вѣрно имѣющимъ великое вл³ян³е на счаст³е того человѣка, которому будутъ принадлежать вазы. Дарю тебѣ и ту и другую; для Мурада онѣ безполезны; будучи осужденъ на несчаст³е и неудачу, онъ безъ сомнѣн³й: или разобьетъ ихъ, или потеряетъ - одно изъ двухъ должно случиться необходимо.

   Но Саладинъ не имѣлъ никакой довѣренности къ предопредѣлен³ю; а будучи добръ и великодушенъ, онъ далъ мнѣ на волю выбирать любую изъ вазъ и старался утѣшен³ями своими возвратить мнѣ потерянную мою бодрость. Я благодарилъ его; но былъ однако твердо увѣренъ, что нѣтъ возможности человѣку сражаться съ судьбою.

   Саладинъ видя, въ какой разстройкѣ были наши торговыя дѣла, не приходилъ однако отъ этаго въ унын³е. Поищемъ способа ихъ поправить, говорилъ онъ; но я отчаявался и качалъ головою.

   Въ вазахъ, которыя достались намъ въ наслѣдство, находился какой-то красный порошокъ. - Саладинъ вздумалъ составить изъ него красную краску, и въ самомъ дѣлѣ вышла краска удивительная. Еще при жизни отца нашего познакомился съ нами одинъ богатый купецъ, которой ставилъ въ сераль всякаго рода мебели и уборы. - Саладинъ пр³обрѣлъ благосклонность этаго человѣка; а онъ, имѣвши большой кредитъ, старался помочь ему ввести общее употреблен³е составленную имъ красную краску. Она полюбилась, и всѣ начали ее покупать; но Саладиновъ запасъ краснаго порошку видимо уменьшался; онъ вздумалъ разсмотрѣть его составъ, и скоро посредствомъ многихъ химическихъ опытовъ узналъ эту тайну: съ тѣхъ поръ онъ могъ уже во всякое время имѣть такое количество краски своей, какое было ему потребно.

   И надобно вамъ сказать, милостивыя государи, что Саладинъ имѣетъ качества необыкновенныя: онъ всегда веселъ; наружность его, чрезвычайно пр³ятная, вселяетъ къ нему довѣренность и всякому хочется имѣть дѣло съ Саладиномъ. Увы! Небо отказало мнѣ во всѣхъ этихъ преимуществахъ; я часто замѣчалъ, что мое лице печальное и угрюмое (слѣдств³е многочисленныхъ и непрерывныхъ несчаст³й) отдаляло отъ меня людей: никто не хочетъ ввѣряться такому человѣку, который всегда глядитъ изъ подлобья.

   Я помню, что одна богатая женщина, сопровождаемая толпою невольниковъ и невольницъ, пришла въ лавку моего брата Саладина - ей хотѣлось что-то купить, но брата не было въ лавкѣ; встрѣтить эту госпожу и показывать ей товары надлежало мнѣ. Она прельстилась моею фарфоровою вазою, хотѣла непремѣнно ее купить, соглашалась дать мнѣ такую цѣну, какую потребую; но я отказалъ ей на отрѣзъ, будучи твердо увѣренъ, что ваза моя есть талисманъ, и что разставшись съ нею, навлеку на себя какое-нибудь несчаст³е. Незнакомая госпожа требовала весьма упорно, чтобы я продалъ ей вазу; но я съ такимъ же упорствомъ отказывался отъ продажи, и наконецъ она вышла изъ лавки въ превеликой досадѣ.

   Саладинъ пришелъ домой; я разсказалъ ему о томъ, что случилось въ его отсутств³е - онъ называлъ поступокъ мой неблагоразумнымъ и говорилъ, что никогда не должно терять выгоды настоящей и вѣрной, для выгоды мечтательной и отдаленной. На другой день незнакомая госпожа опять зашла въ нашу лавку, и Саладинъ продалъ ей свою вазу за десять тысячь золотыхъ монетъ. На эти деньги накупилъ онъ разныхъ товаровъ, отъ чего торгъ его сдѣлался и прибыточнѣе и важнѣе.

   Я раскаявался, но раскаян³е мое было уже поздное - и этотъ случай былъ новымъ доказательствомъ, что у меня на роду написано придумывать умное не во время и безъ успѣха. Въ самомъ дѣлъ, не хуже другихъ вижу я, какъ надобно въ такомъ случаѣ поступить; но это обыкновенно случается со мною уже тогда, когда случай прешелъ и когда мнѣ остается только сожалѣть, для чего поступилъ я въ противность здравому смыслу. Не рѣдко бывало и то, что я остаюсь въ нерѣшимости, а между тѣмъ чувствую самъ, что случай благопр³ятный улетаетъ. Что же мнѣ дѣлать? могу ли противиться дѣйств³ю злобной планеты?

   Открылось, что незнакомая женщина, купившая у брата моего фарфоровую вазу, была любимая Султанша: все повиновалось ея владычеству въ сералѣ. Она возненавидѣла меня за то, что я съ такимъ упорствомъ отказался исполнить ея желан³е, и объявила, что нога ея не будетъ въ лавкѣ Саладина по тѣхъ поръ, пока онъ не разстанется съ Мурадомъ. Саладинъ никакъ не хотѣлъ меня отпустить отъ себя; но живучи со мною, онъ потерялъ бы мног³я, весьма для него важныя выгоды. Я не могши рѣшиться помѣшать фортунѣ такого добраго брата, каковъ былъ Саладинъ, ушелъ потихоньку изъ его дома, и сказать правду, самъ не зналъ, что со мною будетъ.

   Нѣсколько времени скитался я по улицамъ Константинопольскимъ и уже начиналъ чувствовать голодъ. Сажусь у дверей хлѣбника и требую, чтобы онъ далъ мнѣ какую нибудь помощь. Хлѣбникъ обѣщался накормить меня до сыта, если я соглашусь надѣть на себя его платье и вмѣсто его продавать по улицамъ хлѣбы. Я согласился - судьба моя того хотѣла. Но уже давно жители Константинополя жаловались на хлѣбниковъ за то, что ихъ хлѣбы и худо были испечены и не имѣли надлежащаго вѣсу. Неудовольств³я въ здѣшнемъ городъ, какъ и вамъ удавалось можетъ быть слышать, производятъ не рѣдко велик³я возмущен³я. Все это не хуже другихъ было извѣстно и мнѣ; но злая моя судьба запретила мнѣ во время объ этомъ подумать.

   Около четверти часа бродилъ я изъ улицы въ улицу, продавая хлѣбы - вдругъ окружило меня множество чернаго народа; начинаютъ меня бранить, толкать, бросаютъ въ меня грязью - бѣгу къ воротамъ Султанскаго дворца и, вся толпа бѣжитъ за мною съ ужаснымъ крикомъ. Визирь, испуганный возмущен³емъ, приказываетъ отрубить мнѣ голову, чтобы успокоить народъ. Бросаясь передъ его могуществомъ на колѣна, объявляю, что не я тотъ хлѣбопекъ, на котораго гнѣвается народъ; разсказываю истор³ю о своемъ платьѣ. Сжальтесь, честные Музульмане! воскликнулъ я наконецъ въ слезахъ: не я виноватъ, а суровая моя участь! - Всѣ засмѣялись. Одни плевали мнѣ въ лицо, друг³е кричали, отрубить ему голову, она очень глупа и ни на что ему негодная. Нашлись однако добрые люди, которые за меня вступились; наконецъ меня выпустили, и я побѣжалъ неоглядываясь, бросивъ посреди улицы корзину съ хлѣбами, которые всѣ были разхищены въ одну минуту!

   Я рѣшился уйти изъ Константинополя, оставивъ вазу свою на сохранен³е Саладину. Какъ вздумано, такъ и сдѣлано. Въ пристани встрѣтился я съ отрядомъ войска, отправлявшимся на кораблѣ въ Египетъ. Буди воля пророка! сказалъ я самому себѣ. Если назначено мнѣ утонуть въ морѣ, то ужь конечно я не умру на сушъ, и чѣмъ скорѣе, тѣмъ лучше - и я сѣлъ на корабль. Долго ли мы плыли, не знаю; во все время вашего путешеств³я сидѣлъ я на палубъ и курилъ табакъ, твердо рѣшившись не перемѣнять своего положен³я и въ самую жестокую бурю. Если назначено кораблю погибнуть, такъ думалъ я, то онъ погибнетъ непремѣнно, сколько бы я ни трудился предохранить его отъ разбит³я! Зачемъ же безпокоить себя попустому? никто не можетъ избавиться отъ того, что ему назначено Промысломъ.

   Но мы пристали благополучно къ берегамъ Египта. Я вышелъ изъ корабля послѣдн³й; было уже очень поздно, когда я пришелъ въ лагерь Элль-Арита. Трубка моя погасла; иду къ одной палаткѣ, въ которой свѣтился огонь, чтобы ее разкурить. Вдругъ... вижу на землѣ что-то блестящее; наклоняюсь - то былъ драгоцѣнный алмазный перстень. Беру его съ тѣмъ намѣрен³емъ, чтобы на другое утро объявить черезъ крикуна о своей находкѣ, и надѣваю на лѣвой мизинецъ. - Всё несчаст³я! Перстень былъ слишкомъ великъ, а мизинецъ мой слишкомъ малъ, и въ то самое время, какъ я наклонился къ огню, чтобы закурить свою трубку, онъ упалъ въ сѣно, разостланное передъ осломъ; я началъ разгребать сѣно: оселъ ударилъ меня задними копытами и такъ сильно, что я, отлетѣвъ отъ него шаговъ на пять, упалъ на солдата, спящаго подлъ палатки. Онъ закричалъ, и крикомъ своимъ разбудилъ другихъ; они вскочили, сбѣжались ко мнѣ, обступили меня кругомъ; въ это самое время какъ на бѣду попался мнѣ въ сѣнѣ потерянный мною перстень, и я держалъ его въ рукъ. Трудно ли послѣ этаго счесть меня за вора! И тотчасъ начали меня увѣрять, что я укралъ как³е-то дорог³е товары, похищенные за недѣлю до прибыт³я нашего въ лагерь. Я представилъ свидѣтелей, которые вмѣстѣ со мною побожились, что я въ это время плылъ на кораблѣ изъ Константинополя - намъ повѣрили; однако, не смотря на то, приказали меня для нѣкоторыхъ причинъ выколотить палками по пятамъ, что было въ ту же минуту весьма порядочно исполнено; и я три дни пролежалъ на постелѣ съ превеликою опухолью на пяткахъ. Подобные случаи бываютъ только со мною; а вся бѣда произошла отъ того, что мнѣ не вздумалось прежде утвердить хорошенько на пальцѣ своемъ перстень и потомъ уже начать разкуривать свою трубку.

   Наконецъ опухоль на пяткахъ моихъ прошла, и я могъ уже вставать съ постели. Однажды вздумалось мнѣ заглянуть въ одну палатку, надъ которою развѣвалъ красный флагъ и которую называли кофейнымъ домомъ. Въ этомъ кофейномъ домъ увидѣлъ я незнакомаго мнѣ человѣка, который очень сожалѣлъ о потерѣ драгоцѣннаго перстня; онъ описалъ мнѣ его примѣты; я тотчасъ догадался, что это былъ тотъ самый несчастный перстень, за который пострадали мои пятки. Я бы охотно подарилъ двѣсти цехиновъ тому, кто возвратитъ мнѣ, или скажетъ, гдѣ я могу отыскать свой перстень, говорилъ этотъ незнакомецъ, и я разсказалъ ему случившееся со мною, прибавивъ, что знаю въ лицо того мошенника, который вырвалъ изъ рукъ моихъ перстень. Однимъ словомъ, пропажа была мною отыскана, и я получилъ кошелекъ съ двумя стами цехиновъ - что нѣсколько утѣшило меня въ моемъ несчаст³и.

   Однажды ночью товарищи мои спали, а я перебиралъ и пересчитывалъ свои цехины. На другой день эти господа пригласили меня съ собою выпить нѣсолько чашекъ шербету - я согласился, и для чего было не согласиться! они меня потчивали, а я пилъ. Вдругъ начинаю чувствовать пресильную охоту спать - заснулъ - просыпаюсь - гдѣ же я? въ открытомъ полѣ, подъ пальмовымъ деревомъ - первая мысль о цехинахъ; ищу своего кошелька - онъ тутъ; а гдѣ цехины? всѣ изчезли! вмѣсто ихъ нашелъ я въ кошелькѣ около сотни маленькихъ камышковъ. Я догадался, что меня обманули, что вмѣсто шербета дали мнѣ пьянаго напитка, и что все это сдѣлано было по общему соглас³ю съ тѣмъ намѣрен³емъ, чтобы обобрать у меня мои цехины, которые замѣчены были мошенниками въ то время, когда я ихъ пересчитывалъ, воображая, что всѣ мои товарищи спали глубокимъ сномъ.

   Я побѣжалъ въ лагерь, жаловался, но жалобы мои остались безполезными; я не имѣлъ доказательствъ, и всѣ надо мною смѣялись. Въ своемъ отчаян³и воскликнулъ я: бѣдный Мурадъ! и вмигъ разнеслось извѣст³е, что Мурадъ несчастный, котораго неудачи такъ славны были въ Константинополѣ, находится въ лагерѣ; на меня приходили смотрѣть, какъ на чудо; а когда я прохаживался по улицамъ лагеря, то всѣ указывали на меня пальцами и всѣ говорили: вотъ идетъ Мурадъ несчастный. И сказать правду, такая слава была не очень мнѣ по сердцу!

   Въ то время наши солдаты имѣли страстную охоту стрѣлять въ цѣль, и они стрѣляли безъ всякой осторожности. Мнѣ самому случилось однажды видѣть, что выстрѣлъ, направленный въ верхушку палатки, попалъ въ самую палатку, которую пуля пробила на вылетъ; около десяти солдатъ были убиты на повалъ, и ни кто не могъ свѣдать, кто уб³йца. Так³я несчаст³я почти не дѣлали никакого впечатлѣн³я; свидѣтели уб³йства говорили очень спокойно, смотря на убитаго: "Добрый путь въ Магометовъ рай! часъ его пришелъ! отъ суженаго не избѣгнешь!" - Всѣ эти примѣры болѣе и болѣе усиливали во мнѣ вѣру въ предопредѣлен³е. Я часто говорилъ самому себѣ: завтра можетъ быть умру; повеселимся же нынѣ, пока есть время!

   Хотя я и не имѣлъ своихъ денегъ, но я не терпѣлъ никакого въ нихъ недостатка; жиды, находивш³еся въ лагерѣ, ссужали ими солдатъ за больш³е проценты. Я познакомился съ однимъ изъ этихъ плутовъ, который зналъ моего брата Саладина; этотъ ростовщикъ будучи увѣренъ, что въ случаѣ смерти моей заплатитъ за меня мой братъ, согласился ссудить меня хорошею суммою. Я очень любилъ кофе и оп³умъ: пр³ятное волнен³е, которое производилъ во мнѣ сей послѣдн³й напитокъ. Оживлялъ мою душу, и я забывалъ на нѣсколько времени все свое горе.

   Однажды я былъ очень веселъ, плясалъ какъ сумасшедш³й и поздравлялъ себя нараспѣвъ, что я уже не Мурадъ несчастный, въ эту минуту схватилъ меня за руку одинъ совсѣмъ незнакомый мнѣ человѣкъ: спрячься скорѣе Мурадъ; развѣ не видишь, что стрѣлки прицѣлились въ твою чалму? они уже дали одинъ промахъ, въ другой разъ могутъ и попасть! - "За кого ты меня принимаешь? - сказалъ я - теперь уже нѣтъ Мурада несчастнаго." И я продолжалъ плясать; минуты черезъ двѣ пуля ударила меня въ голову, и я упалъ замертво. Меня оживили; но лѣчен³е раны моей было для меня хуже смерти - такъ жестоко меня мучили. А самое досадное было то, что арм³я должна была идти въ походъ, и я боялся, чтобы меня не бросили назади вмѣстѣ съ неизлѣчимыми.

   Лѣкарь совѣтовалъ мнѣ, чтобы я старался какъ можно быть спокойнѣе; но я уже вамъ сказалъ, что вредоносная планета моя вѣчно препятствовала мнѣ понимать вещи и во время и какъ должно. Мое безпокойство о томъ, чтобы не остаться назади, было такъ велико, что я по нѣскольку разъ въ день подымался съ постели, дабы посмотрѣть, согласно ли съ постановлен³емъ выходятъ изъ лагеря наши войска. Но солдаты не очень спѣшили повиноваться, и палатки были снимаемы очень медленно. Лѣкарь, навѣстивъ меня ввечеру, нашелъ, что я очень болѣнъ и что, мнѣ трудно будетъ перенести безпокойство похода. На другой день приходятъ за мною солдаты, хотятъ посадить меня на осла; но этотъ оселъ былъ самый тотъ, который лягнулъ въ меня задними ногами въ то время, когда я искалъ перстня; я разсудилъ, что эта скотина можетъ навлечь на меня какое нибудь несчаст³е и отказался на нее сѣсть, упросивъ солдатъ, чтобы они несли меня поперемѣнно на рукахъ. Но жаръ былъ несносный; они не могли его вынести и положили меня на песокъ, сказавъ, что идутъ къ ближнему источнику за водою.

   Напрасно дожидался я ихъ возвращен³я - злодѣи безъ всякаго сострадан³я оставили меня умирать на горячемъ пескѣ, отъ жажды, которая страшнымъ образомъ меня мучила. Я потерялъ всю надежду. Магометъ опредѣлилъ, такъ думалъ я, чтобы мнѣ погибнуть въ степи и чтобы хищныя птицы разклевали мое тѣло! Да будетъ его воля! Но въ это время нашелъ на меня отрядъ Англ³йскихъ войскъ. Хотя они и Христ³ане, но поступили со мною гораздо человѣколюбивѣе, нежели правовѣрные Магометовы чада. Эти добрые люди залѣчили мою рану - судьба однако не переставала преслѣдовать меня, какъ и прежде. Вотъ что случилось со мною. Мы страшную терпѣли жажду. Англичане вздумали вырыть колодезь въ одномъ мѣстѣ, гдѣ по увѣрен³ю одного изъ ихъ инженеровъ должна была находиться вода. Будучи большой охотникъ рыться въ землѣ, я разсудилъ отыскать источникъ и указалъ на одно мѣсто, гдѣ по моимъ примѣтамъ надлежало быть пруду. Меня остерегали, увѣряя, что поиски мои будутъ напрасны и что я конечно не найду воды въ томъ мѣстѣ, въ которомъ найти ее чаю. Я не послушался добрыхъ совѣтовъ, пошелъ - и въ самомъ дѣлъ не нашелъ ничего. Безъ сомнѣн³я былъ я обманутъ: какимъ нибудь злонамѣреннымъ духомъ.

   Утомившись чрезвычайно; палимый зноемъ, пошелъ я назадъ по тѣмъ слѣдамъ, которые оставлены были на пескѣ моими ногами. Началъ дуть вѣтерокъ; онъ освѣжалъ меня, и я благодарилъ Небо за эту помощь, но какъ же я ужаснулся, когда замѣтилъ, что этотъ самый прохладный вѣтерокъ заметалъ слѣды, означавш³е на пескѣ мою дорогу - всѣ они изчезли, и я не зналъ, въ какую сторону обратиться. Я чувствовалъ голодъ; мучительная жажда меня снѣдала. Наконецъ отчаян³е мною овладѣло; я бросилъ на песокъ свою чалму, разорвалъ на себѣ одежду и залился горькими слезами. Смерть моя казалась неизбѣжною; я думалъ только о томъ, какъ бы ее ускорить. Прежде еще выступлен³я войскъ нашихъ запасся я на всякой случай оп³умомъ; онъ спрятанъ былъ въ складкахъ моей чалмы; хочу его принять - увы! послѣднее утѣшен³е умереть легкою смерт³ю было похищено у меня жестокой судьбою: оп³умъ выпалъ изъ чалмы въ ту самую минуту, когда я ее сбросилъ съ головы и я не могъ уже отыскать его въ пескѣ. Я повалился на землю, поручивъ участь Свою Магомету.

   Никакимъ перомъ не льзя описать того, что я терпѣлъ отъ голода и жажды; наконецъ пришелъ я въ какое-то бѣшенство, и мнѣ видѣлись разные ужасы. Долго ли продолжалось это безпамятство, я не знаю; но меня извлекли изъ него человѣческ³е голоса: я увидѣлъ въ нѣкоторомъ отъ себя разстоян³и караванъ богомольцевъ, возвращающихся изъ Мекки. Они нашли источникъ, и это было причиною тѣхъ радостныхъ восклицан³й, которыя меня разбудили. Подивитесь же моему несчаст³ю! этотъ источникъ находился отъ меня очень близко, а я умиралъ отъ жажды. Не смотря на свою слабость, я началъ кричать и поползъ къ тому мѣсту, откуда слышались мнѣ голоса. Я скоро увидѣлъ своими глазами путешественниковъ: они наполняли водою мѣхи и поили верблюдовъ. Но силы мои совсѣмъ истощились, я не могъ уже ни кричать, ни ползти и уже видѣлъ, что они садились на верблюдовъ, готовы будучи удалиться. О жестокая звѣзда! подумалъ я, они уѣдутъ; но мнѣ пришло въ голову снять съ моей чалмы бѣлое полотно и имъ махать, что я и сдѣлалъ - путешественники меня увидѣли, приближились ко мнѣ; одинъ невольникъ меня напоилъ, и я разсказалъ имъ, какою судьбою зашелъ въ эту ужасную пустыню.

   Между тѣмъ одинъ изъ путешественниковъ разсматривалъ очень. внимательно кошелекъ, висѣвш³й у меня на поясѣ - это былъ тотъ самый кошелекъ, которой получилъ я съ цехинами за открыт³е потеряннаго перстня; на немъ изображено было имя того, кому онъ принадлежалъ прежде. Путешественникъ, смотрѣвш³й на него со вниман³емъ, былъ братъ моего благодѣтеля; мы объяснились, и этотъ человѣкъ обѣщался меня не оставить. Караванъ шелъ въ Каиро - мой новый знакомецъ предложилъ мнѣ слѣдовать за нимъ, и вамъ не нужно сказывать, что я съ большою охотою согласился на это выгодное для меня предложен³е.

   "Послушай, Мурадъ,- сказалъ мнѣ новый мой покровитель, когда я описалъ ему свои несчаст³я - ты почитаешь себя осужденнымъ на неудачи; я въ этомъ съ тобою несогласенъ, и берусь помогать твоему горю: совѣтуйся со мною всякой разъ, когда ты вздумаешь приняться за какое нибудь дѣло. Я обѣщался исполнять его приказан³я.

   Этотъ человѣкъ былъ и богатъ и великодушенъ; онъ содержалъ меня очень хорошо: должность моя состояла въ присмотрѣ за вьюкомъ верблюдовъ и пересчитыван³я тюковъ при ихъ перекладкѣ. Я исполнялъ эту должность съ великою точност³ю каждый вечеръ. Однажды - это случилось въ самый день нашего прибыт³я, въ Александр³ю - я полѣнился пересчитать тюки, будучи увѣренъ, что они всѣ на лицо. Начали перегружать ихъ на корабль; что же? недоставало трехъ тюковъ хлопчатой бумаги. Мой господинъ сдѣлалъ мнѣ выговоръ, но кротк³й и слишкомъ милостивый. Черезъ крикуна возвѣстилъ онъ, что дастъ хорошее награжден³е тому, кто отыщетъ пропажу - и пропажа нашлась; но корабль уже отвалилъ отъ берега. Мы - я и мой господинъ - сѣли въ шлюбку, съ своею хлопчатою бумагою, догнали корабль; но Капитанъ сказалъ намъ, что уже не было никакого способа помѣстить на немъ наши товары, что онъ уже былъ полонъ. Очень долго спорили - наконецъ Капитанъ согласился дать мѣсто на палубъ нашимъ тремъ тюкамъ, а мнѣ приказано было стеречь ихъ и днемъ и ночью.

   Въ продолжен³е нашего плаван³я не случилось съ нами никакого несчаст³я; но въ послѣднюю ночь, на канунѣ отбыт³я корабля въ Каиро, заснулъ я, выкуривъ свою трубку, на одномъ изъ тюковъ съ хлопчатою бумагою. Трубка была единственнымъ моимъ утѣшен³емъ и я не разставался съ нею ни на минуту. Что же? моя злая судьба и это невинное удовольств³е обратила въ мою погибель: вдругъ пробуждаютъ меня крики моихъ товарищей! Вскакиваю! что сдѣлалось? Я не высыпалъ пепла изъ моей трубки! хлопчатая бумага загорѣлась, и чалма на головъ моей уже пылала. Я весь изжегся и на лбу у меня выскочило множество волдырей; а когда затушили огонь, то Капитанъ корабля торжественно, объявилъ, что онъ не согласится ни за как³я деньги, держать на своемъ суднѣ такого человѣка, которое причиною всѣхъ несчаст³й; и добрый мой господинъ, удостовѣренный опытами, что непр³язненная звѣзда моя не позволяетъ мнѣ быть исправнымъ слугою, рѣшился со мною разстаться; онъ далъ мнѣ кошелекъ съ пятьюдесятью цехинами и сказалъ: теперь ты свободенъ, Мурадъ; постарайся употребить на пользу свою эти цехины, и участь твоя можетъ быть перемѣнится. Увы! я не имѣлъ никакой надежды на счаст³е, однако рѣшился послѣдовать доброму совѣту и сдѣлать выгодное употреблен³е изъ моихъ цехиновъ.

   Прошла недѣля. Въ одинъ день, прохаживаясь по улицамъ великаго Каира, я встрѣтился съ человѣкомъ, котораго лицо показалось мнѣ знакомо. Всматриваюсь, узнаю того жида, который ссудилъ меня деньгами въ лагерѣ Эллъ-Ариша. Не могу понять, что привело этаго проклятаго еврея въ Каиро; конечно судьба моя шепнула ему на ухо: ты найдешь въ этомъ городѣ Мурада! счастливый путь! Онъ привязался ко мнѣ съ требован³емъ, чтобы я заплатилъ ему долгъ, грозясь объявить меня бѣглымъ солдатомъ, хорошо извѣстно было ему, что я бѣжалъ по неволѣ, будучи брошенъ больной на дорогѣ. Я старался умилостивить своего сердитаго заимодавца - шумѣли? шумѣли - наконецъ условились, чтобы я заплатилъ ему капиталъ, и чтобы онъ отсрочилъ мнѣ платежъ процентовъ, за что я обязывался купитъ у него связку платья, доставшагося ему изъ вторыхъ рукъ, и, которое онъ соглашался уступить за весьма дешевую цѣну по той причинѣ, что ему необходимо нужно было какъ можно скорѣе уѣхать изъ Каиро. Онъ показалъ мнѣ платье, и въ самомъ дѣлъ оно было очень богатое; словомъ сказать, я купилъ этотъ товаръ въ твердой увѣренности, что продамъ его скоро и за хорош³я деньги.

   Въ самомъ дѣлъ такъ и случилось - я вынесъ платье свое на рынокъ, купцовъ нашлось очень много, и въ нѣсколько дней все мое сокровище было раскуплено, а я остался съ порядочнымъ барышемъ.

   Дней черезъ пять, приходитъ ко мнѣ одинъ Дамасск³я купецъ, которой купилъ у меня два невольничьихъ платья, и объявляетъ, что тѣ изъ его невольниковъ, для которыхъ были оныя куплены, заразились чумою, и что онъ полагаетъ мои платья причиною этой заразы. Я никакъ не могъ вообразить, чтобы это была правда; пошелъ на базаръ; тамъ встрѣтились со мною мног³е изъ моихъ покупщиковъ, которые объявили мнѣ то же, что и купецъ Дамасск³й. Я показалъ имъ на свои ноги. Видите ли вы эти прекрасныя туфли? государи мои - сказалъ я имъ - они находились въ одномъ ящикѣ съ моими платьями; захотѣлъ ли бы я ихъ надѣть, когда бы воображалъ, что они заражены чумою? Слова мои нѣсколько ихъ успокоили. На другое утро однако одинъ изъ этихъ господъ приходитъ ко мнѣ въ домъ и говоритъ: что ты надѣлалъ, Мурадъ! всѣ мои невольники, которыхъ одѣлъ я въ купленное у тебя плат³е, заражены чумою! Я затрепеталъ. Мы начинаемъ разсматривать тотъ ящикъ, въ которомъ прежде лежало платье. Что же? на крышкѣ находимъ изглаженную надпись: Смирна, а въ Смирнѣ за нѣсколько времени передъ симъ свирѣпствовала страшная зараза. Тутъ догадался я, для чего мой жидъ не хотѣлъ самъ продавать своего товара, и вспомнилъ, что онъ, приподнимая крышку ящика (чтобъ показать мнѣ платья), держалъ подъ носомъ губку, обмоченную въ уксусъ, увѣряя меня, что запахъ мускуса для него ужасно вреденъ.

   Сказываютъ, что робость располагаетъ наше тѣло къ принят³ю чумы. Если это правда, то вѣрно никто на свѣтѣ не могъ быть такъ скоро приготовленъ къ этой болѣзни, какъ я въ ту минуту: мысль, что, я буду причиною распространен³я моровой язвы, и что можетъ быть она уже вошла въ мое тѣло, такъ устрашила меня, что я въ ту же минуту занемогъ жестокою горячкою.

   Очень долго пролежалъ я безъ всякой памяти. Пришедши въ чувство, увидѣлъ я себя въ бѣдной хижинѣ, на соломѣ - въ углу сидѣла старушка и курила табакъ. Она объявила мнѣ, что Кади велѣлъ меня выбросить за городъ, и что мой домъ былъ срытъ до основан³я и сожженъ. "Безъ меня, бѣдный человѣкъ, ты уже давно бы умеръ, но я дала обѣщан³е великому пророку не упускать ни одного случая сдѣлать доброе дѣло. Вотъ твой кошелекъ, которой мнѣ удалось спасти отъ жадной черни, и что еще болѣе, отъ когтей правосуд³я. Сначала укрѣпись, а послѣ разочтемся."

   Сверхъ всякаго чаян³я зараза меня не умертвила. Я посылалъ старушку узнать, что дѣлается въ Каирѣ. Чума уменьшается - сказала она мнѣ - я видѣла однако множество погребен³й. всѣ жители проклинаютъ какого-то Мурада, несчастнаго человѣка.

   Я простившись съ моею избавительницею, вступилъ въ лазаретъ, чтобъ выдержать карантинъ и потомъ уѣхать изъ Каира, гдѣ всѣ ненавидѣли бѣднаго Мурада. Мнѣ пришло въ голову, что всѣ несчаст³я мои происходили отъ моего небрежен³я о драгоцѣнномъ талисманѣ, мною наслѣдованномъ отъ отца: три ночи сряду видѣлъ я во снѣ какого-то ген³я, который увѣщавалъ меня вспомнить о чудотворной фарфоровой вазѣ, и я рѣшился возвратиться въ Константинополь съ твердымъ намѣрен³емъ поправить свою ошибку. Въ пристани спрашиваю у перваго попавшагося мнѣ носильщика, не знаетъ ли онъ чего нибудь о Саладинѣ? "Какъ не знать, отвѣчалъ носильщикъ, и кому въ Константинополѣ неизвѣстенъ Саладинъ счастливецъ." - Гдѣжъ его домъ? - Мнѣ указали великолѣпныя палаты. Я никакъ не могъ повѣрить, чтобы это было жилище моего брата, и долго не рѣшался въ него войти. Но въ это время Саладинъ самъ явился въ дверяхъ богатаго дома; онъ узналъ меня, и съ восклицан³емъ радости: бросился ко мнѣ на шею. Я поздравлялъ его съ такою блестящею фортуною. Вотъ Саладинъ, сказалъ я ему, ты не вѣрилъ мнѣ, что люди родятся или счастливыми или несчастными! но ты перестанешь въ этомъ сомнѣваться, когда я разскажу тебѣ свой приключен³я. Не подумай однако, чтобы я поселился въ твоемъ домѣ - нѣтъ, другъ мой! несчаст³я мои заразительны; могу ли я пожелать тебѣ погибели! Я пришелъ сюда только за тѣмъ, чтобы взять у тебя свою фарфоровую вазу. Братъ мой очень много смѣялся моимъ разсужден³ямъ, и хотѣлъ непремѣнно, чтобы я поселился въ его домѣ. Саладинъ не перемѣнилъ ни мало своего любезнаго характера: онъ былъ по прежнему скроменъ и доступенъ. Выслушавъ съ терпѣн³емъ мою повѣсть, онъ разсказалъ мнѣ весьма подробно о томъ, что случилось съ нимъ послѣ нашей разлуки: въ приключен³яхъ его не было ничего необычайнаго; и можно было заключить изъ его словъ, что онъ сдѣлался счастливъ по естественному ходу вещей; но для меня его мнѣн³е было совсѣмъ неубѣдительно, я остался при той мысли, что ему помогала счастливая звѣзда, а меня преслѣдовала несчастная и злая.

   И не прошло четырехъ дней послѣ моего переселен³я въ домъ Саладиновъ, какъ уже онъ почувствовалъ, что у него живетъ любезный братецъ его Мурадъ. Та самая Султанша, которой Саладинъ продалъ свою вазу, поручила ему выписать для нее изъ Венец³и большое дорогой цѣны зеркало.

   Саладинъ исполнилъ это поручен³е. Зеркало уже въ пристани, онъ приказываетъ невольникамъ перенести его къ себѣ въ домъ, а самъ идетъ къ Султаншъ съ объявлен³емъ, что зеркало, ею требуемое, привезено. Было уже поздно. Султанша приказала моему брату поберечь эту драгоцѣнную вещь въ своемъ домъ до слѣдующаго утра. Зеркало поставили въ одной горницѣ нижняго этажа, которая имѣла сообщен³е съ моею - въ этой же горницѣ стояло и нѣсколько бронзовыхъ люстръ, купленныхъ Саладиномъ для своего дома. Надобно вамъ знать, что дни за два передъ тѣмъ сдѣлалась у нашего сосѣда покража, по улицамъ Константинопольскимъ шаталось много бродягъ. Братъ мой, имѣя большую сумму наличныхъ денегъ, приказалъ невольникамъ стоять поперемѣнно на караулъ ночью. Вотъ случай доказать усерд³е мое Саладину - подумалъ я - и расположился не спать во всю ночь, разтворилъ двери своей горницы для того, чтобы малѣйш³й шорохъ могъ разбудить меня, сѣлъ противъ нихъ совсѣмъ одѣтый, положивъ подлѣ себя обнаженную саблю и заснулъ. Въ полночь послышался мнѣ какой-то шумъ - вскакиваю - саблю въ руки, иду къ дверямъ - при слабомъ свѣтѣ лампады, которая горѣла въ прихожей горницѣ, вижу человѣка, вооруженнаго саблею. Кричу во весь голосъ; кто идетъ? Нѣтъ отвѣта. Подымаю саблю и выступаю впередъ - неизвѣстный также подымаетъ саблю и выступаетъ впередъ. Мнѣ оставалось только предупредить ударъ его своимъ ударомъ - и я грянулъ въ него изъ всей силы. Что же? врагъ мой изчезъ; зазвенѣло, застучало, на меня посыпались стекла. О судьба! я разбилъ зеркало, привезенное для Султанши. На стукотню сбѣжался весь домъ: наконецъ является и мой братъ Саладинъ, и что же онъ видитъ? Мурада плачущаго на развалинахъ драгоцѣннаго зеркала, имъ разрушеннаго. "Въ самомъ дѣлъ, Мурадъ несчастный, сказалъ братъ мой съ нѣкоторою досадою; но въ ту же минуту опомнившись, подалъ мнѣ руку, и прибавилъ съ усмѣшкою: прости мнѣ, Мурадъ! я укоряю тебя напрасно! ты не имѣлъ никакого дурнаго намѣрен³я; а это несчаст³е весьма скоро можетъ быть исправлено!"

   Братъ мой казался веселымъ; но въ самомъ дѣлѣ ему не льзя было не безпокоиться; онъ не зналъ, какъ примѣтъ Султанша извѣст³е о несчаст³и, случившейся съ ея зеркаломъ. Я съ своей стороны, будучи увѣренъ, что разорю Саладина въ конецъ, если еще нѣсколько времени пробуду въ его домъ, рѣшился въ ту же минуту съ нимъ разлучиться, и сообщаю ему это намѣрен³е. Братъ мой видя, что оно непоколебимо, сказалъ мнѣ: "Послушай, Мурадъ, въ одномъ изъ моихъ магазиновъ очистилось мѣсто фактора; не согласишься ли ты его занять? Должность твоя будетъ самая легкая; впрочемъ и самыя ошибки твои не могутъ мнѣ сдѣлать никакого вреда; я богатъ, и упущен³е какой нибудь бездѣлицы ни мало не будетъ для меня разорительно."

   Добродуш³е Саладина тронуло меня до слезъ; я въ то же самое утро переселился въ этотъ магазинъ, въ которомъ вы теперь меня видите; а въ вечеру братъ мой прислалъ ко мнѣ драгоцѣнную мою вазу и при ней записку, въ которой написано было слѣдующее: "краска, найденная мною въ фарфоровой вазѣ, положила основан³е моему богатству; справедливость требуетъ, чтобы я раздѣлилъ ее съ моимъ братомъ."

   Признаюсь самъ, что я не могъ наслаждаться счастливымъ своимъ состоян³емъ, зная, что братъ подверженъ былъ гнѣву первой Султанши. Нынѣшнимъ утромъ прислалъ онъ мнѣ сказать, что Султанша соглашается его простить, но съ тѣмъ услов³емъ, чтобы онъ доставилъ ей такую же точно вазу, какую она за годъ передъ тѣмъ у него купила. Я обрадовался случаю пожертвовать своею драгоцѣнност³ю Саладину, и велѣлъ ему сказать, что принесу къ нему эту вазу самъ. Мнѣ хотѣлось ее хорошенько вымыть, потому что на днѣ ея находились еще нѣкоторые слѣды красной краски; я влилъ въ нее кипятку; вдругъ слышу - шипитъ; не успѣлъ мигнуть, какъ бѣдная моя ваза разлетѣлась на части. Послѣ этаго судите, милостивые государи, не имѣю ли я права называть себя несчастнымъ, и не лучшели бы гораздо было, когдабъ я совсѣмъ не родился на свѣтъ!"

   Въ эту минуту вошелъ въ горницу Саладинъ. Не видя своего брата, онъ вообразилъ, что съ нимъ сдѣлалось какое нибудь новое несчаст³е - онъ ахнулъ, увидѣвши на полу развалины вазы; но разсмотрѣвъ ихъ съ своимъ обыкновеннымъ присутств³емъ духа, сказалъ: берусь склеить эти черепки и ваза будетъ цѣла по прежнему. "Видители, государи мои! воскликнулъ Мурадъ; счаст³е слѣдуетъ за нимъ, какъ тѣнь. Ему стоитъ только показаться, чтобы всѣ сдѣлались довольны и веселы. И на вашихъ лицахъ изображается удовольств³е; хотите ли его увеличить? пускай Саладинъ разскажетъ вамъ свои приключен³я." - Охотно исполню ваше требован³е, сказалъ Саладинъ: но съ тѣмъ услов³емъ, чтобы эти добрые чужестранцы у меня отужинали. Султанъ любопытенъ былъ слышать истор³ю Саладина и пошелъ къ нему въ домъ. Послѣ ужина Саладинъ началъ разсказывать:

   "Не думаю, чтобы въ моемъ младенчествѣ случалось со мною что нибудь необыкновенно счастливое; но долженъ вамъ признаться, что наименован³е счастливый произвело во мнѣ великую довѣренность къ самому себѣ и къ фортунѣ; я сдѣлался высокомѣрнымъ и смѣлымъ, и это могло бы обратиться мнѣ во вредъ, когдабы одинъ бездѣльный случай, сдѣлавш³й на душѣ моей глубокое впечатлѣн³е, неизлѣчилъ меня совершенно отъ сей болѣзни. Въ Константинополѣ находился одинъ Французск³й инженеръ, который пользовался отмѣнною милост³ю Султана. Онъ праздновалъ рожден³е повелителя вѣрныхъ и давалъ фейерверкъ. Зрителей собралось чрезвычайно много и я былъ въ томъ же числѣ. Намъ многократно кричали: отойдите, фейерверкъ опалитъ васъ. Тѣ, которые стояли подлѣ меня, отдалились; а я, въ крѣпкой надеждѣ на доброхотную мою звѣзду, остался на прежнемъ мѣстѣ, и черезъ минуту былъ осыпанъ огнемъ, который опалилъ мнѣ лице и руки.

   Инженеръ, услышавъ о моемъ приключен³и, навѣстилъ меня въ моемъ домѣ. Я имѣлъ счаст³е ему понравиться; мы познакомились, и я много извлекъ пользы изъ разговоровъ своихъ съ этимъ почтеннымъ человѣкомъ. Онъ принудилъ меня смотрѣть безъ предубѣжден³я на мног³я вещи, о которыхъ я имѣлъ понят³е совсѣмъ ложное; напримѣръ, онъ истребилъ во мнѣ безразсудную мысль? будто обстоятельствами нашей жизни управляетъ счаст³е и несчаст³е. Что такое счаст³е? говорилъ онъ: искусство и благоразум³е. Что такое несчаст³е? глупость, опрометчивость, неосторожность. Ты видишь, другъ мой, что безразсудная твоя неосмотрительность едва не привела тебя ко гробу. Оставь безсмысленной толпѣ слѣпую вѣру на счаст³е. Пусть, кто хочетъ называетъ тебя Саладиномъ счастливымъ; поступай такъ, чтобы имѣть право на почтенное имя Саладина осторожнаго и мудраго.

   Слова этаго благоразумнаго чужестранца оставили во мнѣ глубокое впечатлѣн³е и дали другой оборотъ мыслямъ моимъ и предпр³ят³ямъ. Вы можетъ быть уже слыхали отъ Мурада, что мы не рѣдко спорили съ нимъ о предопредѣлен³и, и что я никогда не соглашался вѣрить этой мечтѣ, подобно Мураду. Мы остались каждый при своемъ мнѣн³и, и эти мнѣн³я, какъ я увѣренъ, были единственною причиною какъ успѣховъ моихъ, такъ и его несчаст³й.

   Мурадъ конечно вамъ сказывалъ, что я разбогатѣлъ отъ красной краски, найденной мною въ фарфоровой вазъ. Безъ сомнѣн³я эту находку могу назвать случаемъ счастливымъ; но какую бы она принесла мнѣ пользу, когда бы я не употребилъ большихъ старан³й на составлен³е сначала краски изъ найденнаго мною порошка, потомъ и самаго красильнаго порошка? Я согласенъ, что мы невластны предвидѣть произшеств³я и управлять ими; но я увѣренъ, что судьба наша зависитъ отъ того употреблен³я, которое мы дѣлаемъ изъ своихъ способностей.

   Вы слышали отъ Мурада, что я продалъ вазу свою первой Султаншѣ; вырученныя за нее деньги дали мнѣ способъ привести въ порядокъ и разпространить свою торговлю. Я былъ остороженъ въ дѣлахъ своихъ, наблюдалъ правила строгой умѣренности, и особенно старался честными способами понравиться тѣмъ людямъ, которые посѣщали мою лавку, или имѣли со мною дѣло. Надобно признаться, что я во всемъ этомъ не имѣлъ неудачи: въ нѣсколько времени богатство мое превзошло мои надежды.

   Одно произшеств³е произвело въ обстоятельствахъ моихъ великую перемѣну. Въ предмѣст³и Перѣ сдѣлался пожаръ неподалеку отъ сераля Султанскаго. Будучи иностранцами, государи мои, вы не слыхали можетъ бытъ объ этомъ ужасномъ пожарѣ; но онъ привелъ въ волнен³е всю нашу столицу. Великолѣпныя палаты Визиря обращены были въ пепелъ; мечеть Соф³йская имѣла ту же участь. Я слышалъ разныя мнѣн³я о причинахъ сего несчаст³я: одни называли его гнѣвомъ Неба, которое наказало Султана за то, что онъ въ одну пятницу не ходилъ въ мечешь, друг³е увѣряли, что Магометъ сердитъ былъ на Султана за то, что онъ вмѣшался въ невыгодную войну, и что за ту же вину сжегъ палаты его Визиря, а всѣ политики наши утверждали единодушно, что вышнею судьбою опредѣлено было въ такой-то день и часъ сгорѣть нѣсколькимъ домамъ въ предмѣст³и Перъ. Изъ всѣхъ этихъ многоразличныхъ мнѣн³й выходило то, что жители Константинополя совсѣмъ непочитали за нужное брать предосторожнос