| Главная » Книги |
Ершов Петр Павлович - Избранные стихотворения, Страница 7
Ершов Петр Павлович - Избранные стихотворенияnbsp;
Настанет мгновенье, и силой мечты
Возникнет мир новый, чудесный.
То мир упоенья! То мир красоты!
То отблеск отчизны небесной!
И радужным светом оденется высь
И ярко в душе отразится;
И в сердце проникнет небесная жизнь,
И сумрачный взор прояснится...
Настало мгновенье... И, радость очей,
С надзвездной долины эфира
Хранитель мой, гений в сиянье лучей
Приникнул над бездною мира.
Он видит глубокую тьму под собой,
Он слышит печальных призванья.
Он сходит на землю воздушной стопой -
Утишить земные страданья.
И мир превратился в роскошный чертог,
И в тернах раскинулись розы;
И в сердце зажегся потухший восторг,
И сладкие канули слезы.
О, сколько блаженства во взоре его!
О, сколько в улыбке отрады!
Всю вечность смотрел бы, смотрел на него:
Другой мне не нужно награды.
Но нет, то не гений! Небесный жилец
На землю незримо нисходит;
Но нет, то не смертный! Удельный пришлец
На небо собой не возводит.
То горняя в мире земном красота!
То цвет из эдемского рая!
То лучшая чистого сердца мечта!
То дева любви молодая!
О юноша! в гордой душе не зови
Забавой мечты той прекрасной!
Я понял, я знаю всю цену любви!
Я жил, я дышал не напрасно!
1835
ТУЧА
Ходит туча в синем небе,
Смотрит туча мрачным взором,
На груди покоя гром.
"Где бы лучше, - молвит туча, -
Мне расстлаться в синем небе
Молньеблещущим ковром?"
Видит море. Черным валом
Плещет море в дальний берег,
Ходит белою грядой.
"Разостлалась бы над морем -
Не спалить мне синя моря,
Не зажечь волны седой".
Туча дальше. Столп гранита,
Подпирая сине небо,
Опоясан бездной вод.
"Раздавила б, растопила б
Я Атланта. Но, могучий,
Он разрушен - не падет".
Туча дальше. Тучны нивы
Дышат грудью золотою,
Блещут бисером росы.
"Не над ними грому грянуть!
Пища червя - им ужасен
И ничтожный взмах косы".
Ходит туча в синем небе,
Смотрит туча мрачным взором,
На груди колебля гром.
"Где бы лучше, - ропщет туча, -
Мне отгрянуть в синем небе
Разрушительным ядром?"
Видит царство. Город пышный,
Семь холмов собой раздвинув,
Три реки сплотил собой.
Шпицы башен блещут в солнце,
Будто горы - медны стены
Вьются длинною трубой.
Пышность зданий, блеск уборов,
Шум движенья, говор людства,
Гром тимпанов и мечей.
Стала туча. Дышит гневом.
Меркнет солнце от движенья
Мрачно-огненных очей.
"Расстелюсь я над холмами,
Я всколеблю ось земную,
Я разрушу пышный град!"
Но могуща сила веры:
Дряхлый старец слабой дланью
Двинул грозную назад!
1835
НОЧЬ
Лежала тьма на высях гор;
В полях клубился мрак унылый;
Повитый мглой, высокий бор
Курился ладаном могилы.
Лениво бурная река
Катила в море вал гремучий,
И невидимая рука
Сдвигала огненные тучи.
Не холнет ветр в тиши ночной;
Не дрогнет лист немой дубравы;
Лишь изредка в чащи лесной
Сверкнут глаза звездой кровавой.
Лишь изредка косматый зебрь
В трещобу дальнюю промчится,
И отзовется гулом дебрь,
И след волною заструится.
Но снова прянет тишина!
И мрак, печальный спутник ночи,
Крылами радужными сна
Смежает дремлющие очи.
1835
ДУБ
На стлани зелени волнистой,
Под ярким куполом небес
Широко веет дуб тенистый -
Краса лесов, предел очес.
Он возрастал в борьбе жестокой,
Он возмужал в огнях грозы
И победителем высоко
Раскинул гордые красы.
Он видел бури разрушенья,
Громады, падшие во прах,
И праздник нового рожденья,
И жизнь в торжественных венцах.
Но никогда, богатый силой,
Он не склонялся пред грозой,
И над дымящейся могилой
Он веял жизнью молодой.
Не раз орел небес пернатый
Венчал главу его крылом,
Внимал бессильные раскаты
Над гордым гения челом.
Как он велик, могучий гений,
Властитель трепетных полей!
Он бросил в них державно тени
И поглотил весь свет лучей.
Теперь в нем дремлют мощь и сила!
Грозы мертвящая рука
Давно уж меч свой притупила
О грудь стальную старика.
Но что? ужель боец надменный
Умрет в недеятельном сне
И червь, точа во тьме презренной,
Его разрушит в тишине?
О нет! Иное назначенье!
Он должен рухнуть под косой,
Чтоб снова праздновать рожденье,
Чтоб снова ратовать с грозой.
Гремит волна, рокочут тучи,
И вот, как феникс, окрылен,
Из края в край кормой летучей
Бесстрашно бездны роет он.
В пучине влаги своенравной
Он вновь открыл избыток сил,
И вновь орел самодержавный
Его чело приосенил.
1835
ТИМКОВСКОМУ
На отъезд его в Америку
Готово! Ясны небеса;
В волнах попутный ветр холмится,
И чутко дремлют паруса,
И гром над пушкою дымится.
Бокал! Бокал! Пускай струя
Сребристых вод донских пред нами
Горит жемчужными огнями
И шумно плещет чрез края.
Ударив дружно руки в руки,
Мы усладим прощальный час
И горечь долгия разлуки,
Судьбой положенной для нас.
К чему роптать? Закон небесный
Нас к славной цели предызбрал,
И он же нам в стране безвестной
Ту цель в рассвете указал.
Какая цель! Пустыни, степи
Лучом гражданства озарить,
Разрушить умственные цепи
И человека сотворить;
Раскрыть покров небес полночных,
Богатства выспросить у гор
И чрез кристаллы вод восточных
На дно морское кинуть взор.
Послушать тайные сказанья
Лесов дремучих, скал седых
И вырвать древние преданья
Из уст курганов гробовых;
Воздвигнуть падшие народы,
Гранитну летопись прочесть
И в славу витязей свободы
Колосс подоблачный вознесть.
В защиту правых, в казнь неправым
Глагол на Азию простерть,
Обвить моря, орлом двуглавым
И двинуть в них и жизнь и смерть.
Такая цель! Мой друг, ужели,
Себе и чести изменив,
Мы отбежим от славной цели
И сдержим пламенный порыв!
Ужель, забыв свое призванье
И охладив себя вконец,
Мы в малодушном ожиданье
Дадим похитить свой венец?
Нет! нет! Пока в нас сердце дышит, -
Пока струится жар в крови, -
Ничто, ничто да не подвижет
Святой и доблестной любви!
Сомненья робкие подавим,
Явим величье древних дней,
И козням зла противпоставим
Всю силу твердости своей.
Великим трудностям - терпенье;
Ошибкам - первые плоды;
Толпе насмешливой - презренье,
Врагам - молчанье и труды.
Желанье славы есть уж слава;
Успех достойно превознесть;
Но кто ж дерзнет исхитить право
Героя падшего на честь?
Но кто ж дерзнет клеймом бесчестья
Его паденье запятнать,
И в то же время низкой лестью
Успех злодейства увенчать?
Влеченью высшему послушны,
Мой друг, оставим малодушных
С их целью жизни мелочной,
С самолюбивым их расчетом -
Изнемогать под вольным гнетом
И смыться темною волной.
Не охладим святого рвенья;
Пойдем с надеждою вперед.
И если... пусть! Но шум паденья
Мильоны робких потрясет.
1835
ЖЕЛАНИЕ
Чу! Вихорь пронесся по чистому полю!
Чу! Крикнул орел в громовых облаках!
О, дайте мне крылья! О, дайте мне волю!
Мне тошно, мне душно в тяжелых стенах!
Расти ли нагорному кедру в теплице,
И красного солнца и бурь не видать;
Дышать ли пигаргу свободно в темнице,
И вихря не веять и тучи не рвать?
Ни чувству простора! Ни сердцу свободы!
Ни вольного лёту могучим крылам!
Все мрачно! Все пусто! И юные годы
Как цепи влачу я по чуждым полям.
И утро заблещет, и вечер затлеет,
Но горесть могилой на сердце лежит.
А жатва на ниве душевной не зреет,
И пламень небесный бессветно горит.
О, долго ль стенать мне под тягостным гнетом?
Когда полечу я на светлый восток?
О, дайте мне волю! Орлиным полетом
Я солнца б коснулся и пламя возжег.
Я б реял в зефире, я б мчался с грозою
И крылья разливом зари позлатил;
Я жадно б упился небесной росою
И ниву богатою жатвой покрыл.
Но если бесплодно страдальца моленье,
Но если им чуждо желанье души, -
Мой гений-хранитель, подай мне терпенье,
Иль пламень небесный во мне потуши!
1835, октябрь
ПЕСНЯ ОТРОКА
(из либретто оперы "Страшный меч")
В небе морок, в сердце горе!
Что мне делать? Как мне быть?
Я пойду ль на сине море
С ним кручину разделить.
Там на береге зеленом,
Над широкою волной,
Поклонюсь ему поклоном
И спрошу его с тоской:
"Море! Море! Ты волнами
Весь мир божий обтекло;
За какими берегами
Вечно на небе светло?"
1835
ПЕСНЯ СТАРИКА ЛУКИ
(Из драматической повести "Фома-кузнец")
Вдоль по улице широкой
Молодой кузнец идет;
Ох, идет кузнец, идет,
Песню с посвистом поет.
Тук! Тук! Тук! С десяти рук
Приударим, братцы, вдруг.
Соловьем слова раскатит,
Дробью речь он поведет;
Ох, речь дробью поведет,
Словно меду поднесет.
Тук! Тук! и пр.
Полюби, душа Параша,
Ты лихого молодца;
Ох, лихого молодца,
Что в Тобольске кузнеца.
Тук! Тук! и пр.
Как полюбишь, разголубишь,
Словно царством подаришь;
Ох, уж царством подаришь,
Енералом учинишь.
Тук! Тук! и пр.
1835
* * *
Вступая в свет неблагодарный
И видя скорби, я роптал;
Но мой хранитель светозарный
Мне в утешение сказал:
"Есть два сопутника меж вами,
Они возьмут тебя в свой кров,
Они усыплют путь цветами,
Зовут их - дружба и любовь".
И я с сердечною тоскою
Пошел сих спутников искать...
Один предстал ко мне с тобою,
Другого, может, не видать.
1835
СЕМЕЙСТВО РОЗ {*}
| |
| Просмотров: 549 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры