Бальмонт Константин Дмитриевич - Сонеты солнца, меда и луны - Книги

К. Бальмонт

Сонеты солнца, меда и луны

Песня миров

1917 --------------------------------------

Бальмонт К. Д. Избранное. Стихотворения. Переводы. Статьи

М., "Художественная литература", 1980

Дополнение по:

Бальмонт К. Солнечная пряжа. Изборник

Библиотека поэта. Малая серия

СПб, 2003

OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

Содержание

Чертог

Поэт

Котловина

Звездные знаки

Что со мной

Умей творить

Сонеты солнца

Рождение любви

Шествие кабарги

Пещерник

Младший

Наука

Жужжанье мух

Лучший стих

Художник

Далекое

Сила Бретани

Сибирь

Пляска колдуна

Воспоминание

Рождение музыки

Люби

Он

Она покоится

Она

Камея

Столепестковая

Бой

На отмели времен

Шалая

Успокоенная

Кольца

Пантера

Блеск боли

Два цветка

Неразделенность

Микель Анджело

Леонардо да Винчи

Марло

Шекспир

Кальдерон

Эдгар По

Шелли

Лермонтов

1. "Опальный ангел, с небом разлученный..."

2. "Внимательны ли мы к великим славам..."

3. "Он был один, когда душой алкал..."

4. "Мы убиваем гения стократно..."

Рассвет

Бронзовка

Павлин

Полдень

Оно прекрасно

Вселенский стих

Причастие

Тишина

Отчий дом

Постель

Серп

Обелиск

Встреча

Венчанные

Цветок

Зерно

Мир

Стена

Лебяжий пух

Весь круг

Огненный мир

На огненном пиру

Жертва

Пир

Цвета драгоценного

Ткань

Китайская греза

Голубой сон

Закон природы

Соотношенья

Музыка

Человек

Сон девушки

Слово песни - капля меда,

Что пролился через край

Переполненного сердца.

Испанская песня

ЧЕРТОГ

Из пламеней и лепестков червонных,

Из быстрых искр от скока конских ног,

Из тех боев, где бьется рог о рог,

Из рева бурь и гласа гудов звонных, -

Из фимиамов сине-благовонных,

Из слов, которых вымолвить не мог,

Я принял весть и выстроил чертог

Из тайновестей этих раскаленных.

В чертоге, где прядет моя мечта,

Сплетаются несчетные покои.

В намек скрестилась в нем с чертой черта.

Огнями созревает темнота.

В углах сосуды, где в рустом настое

Хмелеет сказка и цветет алоэ.

ПОЭТ

Решает миг, но предрешает час,

Три дня, неделя, месяцы и годы.

Художник в миге - взрыв в жерле природы,

Просветный взор вовнутрь господних глаз.

Поэты. Братья. Увенчали нас

Не люди. Мы древней людей. Мы своды

Иных планет. Мы Духа переходы.

И грань - секунда, там, где наш алмаз.

Но если я поэт, да не забуду,

Что в творчестве подземное должно

Вращать, вращать, вращать веретено.

Чтоб вырваться возможно было чуду.

Чтоб дух цветка на версты лился всюду.

Чтоб в душу стих глядел и пал на дно.

КОТЛОВИНА

Пожар - мгновенье первое земли,

Пожар - ее последнее мгновенье.

Два кратера, в безумстве столкновенья,

Несясь в пустотах, новый мир зажгли.

В туманной и пылающей пыли

Размерных вихрей началось вращенье

И волей притяженья-отторженья

Поплыли огневые корабли.

В безмерной яме жгучих средоточий

Главенствующих сил ядро легло,

И алым цветом солнце расцвело.

Планеты - дальше, с сменой дня и ночи.

Но будет час. Насмотрятся все очи.

И все планеты рушатся в жерло.

ЗВЕЗДНЫЕ ЗНАКИ

Творить из мглы, расцветов и лучей,

Включить в оправу стройную сонета

Две капельки росы, три брызга света

И помысел, что вот еще ничей.

Узнать в цветах огонь родных очей,

В журчанье птиц расслышать звук привета,

И так прожить весну, и грезить лето,

И в стужу целоваться горячей.

Не это ли веселая наука,

Которой полный круг, в расцвете лет,

Пройти повинен мыслящий поэт?

И вновь следить в духовных безднах звука,

Не вспыхнул ли еще не бывший след

От лёта сказок, духов и комет.

ЧТО СО МНОЙ

Что сделалось со мной? Я весь пою.

Свиваю мысли в тонкий строй сонета.

Ласкаю зорким взором то и это,

Всю вечность принимаю как мою.

Из черных глыб я белое кую.

И повесть чувства в сталь и свет одета.

Во всем я ощущаю только лето,

Ветров пьянящих теплую струю.

О, что со мной? Я счастлив непонятно.

Ведь боль я знаю так же, как и все.

Хожу босой по стеклам. И в росе

Ищу душой того, что невозвратно.

Я знаю. Это - солнце ароматно

Во мне поет. Я весь в его красе.

УМЕЙ ТВОРИТЬ

Умей творить из самых малых крох.

Иначе для чего же ты кудесник?

Среди людей ты божества наместник,

Так помни, чтоб в словах твоих был бог.

В лугах расцвел кустом чертополох,

Он жесток, но в лиловом он - прелестник.

Один толкачик - знойных суток вестник.

Судьба в один вместиться может вздох.

Маэстро итальянских колдований

Приказывал своим ученикам

Провидеть полный пышной славы храм

В обломках камня и в обрывках тканей.

Умей хотеть - и силою желаний

Господень дух промчится по струнам.

СОНЕТЫ СОЛНЦА

Сонеты солнца, меда и луны.

В пылании томительных июлей

Бросали пчелы рано утром улей,

Заслыша дух цветущей крутизны.

Был гул в горах. От солнца ход струны.

И каменный баран упал с косулей,

Сраженные одной и той же пулей.

И кровью их расцвечивал я сны.

От плоти плоть питал я, не жалея

Зверей, которым смерть дала рука.

Тот мед, что пчелы собрали с цветка, -

Я взял. И вся пчелиная затея

Сказала мне, чтоб жил я не робея,

Что жизнь смела, безбрежна и сладка.

РОЖДЕНИЕ ЛЮБВИ

Любить - живых учила красногрудка.

Вся серая была она в раю.

Сидела на утесе, на краю.

А мир кругом был смех, и всклик, и шутка.

И думала крылатая малютка:

"О чем они? О чем и я пою?

Любить не нужно все. А лишь мою".

И в этот миг у ней зарделась грудка.

И птичка полетела по кустам.

Тогда впервые заалели розы,

Гвоздики, маки, целый алый храм.

И кровь любовью брызнула к сердцам.

И молния, узор небесной грезы,

Велела быть грозе и лить дождям.

ШЕСТВИЕ КАБАРГИ

Влюбленная проходит кабарга,

Средь диких коз колдунья аромата.

Вослед нее пахучая утрата,

Под ней душисты горные луга.

Пьянящий мускус. Смыты берега

Бесстрастия. Любовь здесь будет плата.

И любятся с рассвета до заката.

Но прежде - бой. В любви сразить врага.

Самец самцу противоставит бивни.

Алеют у сильнейшего клыки.

Сперва гроза. Лишь за грозою ливни.

Ждет самка. В мире бродят огоньки.

В одном любовном запахе и рае

Сибирь, Китай, Тибет и Гималаи.

ПЕЩЕРНИК

В пещере начертал он на стене

Быков, коней. И чаровали гривы.

Он был охотник смелый и счастливый.

Плясали тени сказок при огне.

Жена, смеясь, склонялася к жене.

Их было семь. Семьею говорливой,

Порою дружной, а порой бранчливой,

Все были только с ним в любовном сне.

Сидел поддали он. И дух мечтанья

Его увел в безвестную страну.

Он был так бледен. И любил одну.

В том крае были сказочные зданья.

Он был в них царь. И вдруг в его сознанье

Мечта вонзила звонкую струну.

МЛАДШИЙ

Ватага наохотилась и ела.

Хрустели кости лошадей и коз

Вокруг костров. Там дальше был откос.

И он сидел у самого предела.

Он с краю был. Меньшой. Такое дело,

Как бить зверей, в нем не будило грез.

Он съел кусок добычи. Кость поднес.

Там дырка. Глянул. Дунул. Кость запела.

Обрадован, он повторял тот звук.

Журчащий свист. Он был похож на птицу.

Кругом смеялись. Но уж он цевницу

Почувствовал. Движенье ловких рук.

Отверстья умножали голос мук.

Всклик счастья. Он зажег свою зарницу.

НАУКА

Я ласково учусь зеленой тишине,

Смотря, как царственны, сто лет проживши, ели.

Они хранят свой цвет, приемля все метели,

И жалобы в них нет, и жалоб нет во мне.

Я голубой учусь у неба вышине,

У ветра в камышах учился я свирели.

От облаков узнал, как много снов в кудели,

Как вольно, сны создав, их в бурном сжечь огне.

Я красному учусь у пламенного мака,

Я золото беру у солнечных лучей,

Хрустальности мечты учил меня ручей.

И если мышь мелькнет, и в ней ищу я знака.

Зима скует порыв и сблизит берега,

И белый мне псалом споют без слов снега.

ЖУЖЖАНЬЕ МУХ

Жужжанье мух. О светлое стекло

Упрямое их тонкое биенье.

И странная прозрачность разделенья.

Все это вместе мысль мою влекло, -

В те дни, когда в полуверсте село

Являлось чем-то в дымке отдаленья,

Где буду вновь я только в воскресенье,

Когда звучат колокола светло.

С тех пор уж скоро минет полстолетья.

Но мне дано быть долго молодым.

Я в пламени. Меня не тронет дым.

Еще желаю целый мир пропеть я.

И не с людьми я в это лихолетье.

Я звезд, и птиц, и мошек - побратим.

ЛУЧШИЙ СТИХ

Прекрасно-тяжки золотые слитки,

Природою заброшенные к нам.

Прекрасен вихрь, бегущий по струнам,

Ручьистость звуков, льющихся в избытке.

Прекрасна мудрость в пожелтелом свитке,

Сверканья тайн, огонь по письменам.

Прекрасней - жизнь отдать бегущим снам

И расцветать с весной, как маргаритки.

Из всех, мечте дарованных, цветов,

Быть может, этот цветик самый скромный,

Такой простой, невинный, неизломный.

В нем не отыщешь орхидейных снов,

Ни тех, что ирис даст изящно-томный.

Но лучший стих - где очень мало слов.

ХУДОЖНИК

К сосцам могучей матери-земли,

Протянутым всем подлинным и сущим,

Припав, как сын, ты жадно пьешь сосущим

Лобзанием и мед и миндали,

И ландыши, что пьяно расцвели,

Как свечечки по многотенным кущам,

И яркий день, что жжет огнем нелгущим,

И громкий смех, и тихий звон вдали.

Ни раною, ни мыслью не отравлен,

В размерности ты все вбираешь в сон

Своих зрачков. Ты как бы сын племен, -

Которым первый миг земли был явлен.

Весь цельный луч в тебе сейчас прославлен,

Хоть радугой еще не преломлен.

ДАЛЕКОЕ

Когда весь мир как будто за горой,

Где все мечта и все недостоверно,

Подводный я любил роман Жюль Верна,

И Немо-капитан был мой герой.

Когда пред фортепьяно, за игрой,

Он тосковал, хоть несколько манерно,

Я в океане с ним качался мерно -

И помню, слезы хлынули струей.

Потом я страстно полюбил Майн Рида,

Но был ручной отвергнут Вальтер Скотт.

Пропиш года. Быть может, только год?

Мне грезится Египет, Атлантида.

Далекое. И мой сиамский кот

"Плыви в Сиам!", мурлыча, мне поет.

СИЛА БРЕТАНИ

В таинственной, как лунный свет, Бретани,

В узорной и упрямой старине,

Упорствующей в этом скудном дне,

И только в давних днях берущей дани

Обычаев, уборов и преданий,

Есть до сих пор друиды, в тишине,

От солнца отделенной, там - на дне,

В Атлантике, в загадке, в океане.

В те ночи, как колдует здесь луна,

С Утеса Чаек видно глубь залива.

В воде - дубравы, храмы, глыбы срыва.

Проходят привиденья, духи сна.

Вся древность словно в зеркале видна,

Пока ее не смоет мощь прилива.

СИБИРЬ

Страна, где мчит теченье Енисей,

Где на горах червонного Алтая

Белеют орхидеи, расцветая,

И вольный дух вбираешь грудью всей.

Там есть кабан. Медведь. Стада лосей.

За кабаргой струится мускус, тая.

И льется к солнцу песня молодая.