Картер Ник - Последняя борьба

ему дверь в качестве горничной графини.

   - Ну-с, ставьте, господа! - сказал сидящий как раз напротив сыщика банкомет, тасуя карты. - Простите! - обратился он к Нику Картеру на ломаном английском языке. - Вы хотите принять участие? Простой макао... Ставка пять долларов!

   Чернобородый, открывший сыщику дверь, в эту минуту поставил перед ним бокал с шампанским. Нику Картеру показалось, что лакей не один подошел к нему, что сзади тихо, по-кошачьи, подкрались еще чьи-то шаги. Одновременно он заметил, что глаза сидевших вокруг стола мужчин приняли какое-то обеспокоенное, выжидательное выражение.

   Он сделал движение, чтобы встать и оглянуться.

   - Простите, минутку, у меня портмоне осталось в кармане пальто! - сказал он.

   Но не успел он договорить эти слова, как вдруг присел: на него точно обрушился весь дом, похоронив его под своей ужасной тяжестью. Огненные круги запрыгали перед его меркнущим взором, гром и гул раздались в ушах, голова горела, как в огне.

   Что же произошло? Вместе с чернобородым, подавшим сыщику бокал с шампанским, за его стулом незаметно встал другой мужчина и, замахнувшись кастетом, ударил Ника Картера по голове в тот самый момент, когда он хотел подняться с места.

   С ужасной силой кастет обрушился на незащищенную голову Ника Картера и почти мгновенно лишил его сознания.

   Негодяи, сидевшие вокруг стола, встали, не обращая ни малейшего внимания на совершенное на их глазах преступное нападение. Они удалились в гостиную, пошептались о чем-то, и, поглядывая на часы, один за другим, через небольшие промежутки времени, вышли из квартиры тем же самым путем, каким вошли в нее.

   В игорной зале остались всего трое: тот человек богатырского роста, который нанес коварный удар несчастному сыщику, молодая красавица, появившаяся в дверях как раз в тот самый момент, когда Ник окончательно лишился чувств, да сам Ник Картер, которого между тем с помощью проволочных пут с головы до ног привязали к спинке и ножкам стула так, что он не мог сделать ни одного движения, даже если бы и находился в полном сознании.

   Через некоторое время сыщик открыл глаза, но мозг его все еще находился в состоянии какого-то помрачения.

   Ехидное хихиканье донеслось до его ушей.

   - Ну-с, Морис, теперь мы можем все устроить, - воскликнул беспечный женский голос. - Ник Картер пришел сюда с одним только Диком, тем самым человеком, который уже чуть ли не с самого утра сидит у нас в вестибюле, но его другие помощники уже направляются сюда, они ведут с собой подкрепление из Центрального управления - надо торопиться.

   - Еще бы, Инес, - ответил низкий мужской голос, вызвавший невольный гневный стон из груди все еще не вполне очнувшегося сыщика. - Конечно, нужно торопиться... Но под личину Ника Картера не так-то легко подделаться. А чтобы выбраться из этой ловушки, мне не остается ничего другого... Дик должен принять меня за Ника Картера.

   - Но не рискованно ли это будет? - заметил женский голос.

   - В нашем положении все одинаково рискованно, и мы вздохнем с облегчением только тогда, когда уже не будет этого Ника Картера... чего, впрочем, недолго ведь осталось ждать. Не думаю, однако, что этот Дик узнает меня, моя маска будет отлично выполнена, будет тот же костюм - вплоть до красного галстука. На улице уже довольно темно... Я выйду из лифта, и сразу же сделаю Дику знак достать мне извозчика. Тебя выдвину вперед так, что он даже не посмотрит на меня, правда ли я Ник Картер или нет, а только разинет рот, когда увидит тебя в качестве пленницы своего мнимого начальника.

   Мысли все еще путались в голове сыщика; одно только он понял: что тут, около него, находится та преступная пара, которую он искал, что они, не стесняясь, обсуждают свои гнусные замыслы, видимо не считая уже его опасным.

   Эта мысль была так ужасна, что сыщик сделал нечеловеческое усилие и снова открыл глаза, ища стоящих около него преступников.

   Он увидел ту самую женщину, появление которой заметил еще в последнюю секунду перед тем, как потерять сознание. Тогда она была в красном бархатном платье. Теперь на ней была дорогая шуба, а руки были заложены за спину и закованы в стальные браслеты.

   Какой-то высокий плечистый человек подошел к ней и нежно поцеловал ее в губы. При виде этого человека сыщик подумал, что, вероятно, он видит все это просто во сне, потому что человек этот был он сам, точь-в-точь, черта в черту!

   - Ну вот, мы снова вместе! - сказал он Нику Картеру, грубо засмеялся и склонился над связанным пленником. - Как вы себя чувствуете, дорогой мистер Картер?.. Голова немножко болит? Вот так попались в ловушку, а?

   Сыщик с трудом удержался от того, чтобы вскрикнуть от удивления: двойник заговорил его собственным голосом! Маска его была поразительно удачна... Не будь двойник несколько более высокого роста, Ник Картер, пожалуй, сам поклялся бы, что видит перед собой свое собственное изображение.

   - Морис Каррутер! - сорвалось с его губ.

   Тот, видимо, нисколько не удивился.

   - Честь имею отрекомендоваться, ваш покорный слуга, господин сыщик! У вас действительно чрезвычайно проницательный взор! - насмешливо проговорил он. - Да, я - Морис Каррутер! Вы рады меня видеть, да?

   Сыщик ответил не сразу; думать ему было чрезвычайно трудно, и все его внимание было всецело поглощено прекрасной молодой женщиной, которая стояла с заложенными за спину руками.

   - Инес Наварро! - прошептал он.

   Молодая женщина гневно топнула ногой и устремила на сыщика жгучий взгляд, полный смертельной ненависти.

   - Убей его, Морис! - закричала она. - Возьми нож и всади его в самое сердце этого проклятого шпиона! - со зверской кровожадностью торопил прекрасный демон.

   Но ее преступный товарищ продолжал стоять, злорадно ухмыляясь.

   - Нет, я не такой дурак! - воскликнул он. - Я никогда не соглашусь подарить Нику Картеру такую скорую, безболезненную смерть! Нет, о нет! - сказал он с дьявольским смехом. - Недаром держал он нас в таком постоянном смертельном страхе! С твоего разрешения, прекрасная Инес, мы приготовим ему не такую смерть - пускай узнает на себе все муки ада!

   С этими словами он достал из кармана маленький круглый предмет, в котором опытный глаз связанного пленника сейчас же узнал одну из тех динамитных шашек, которой достаточно для того, чтобы взорвать целый огромный дом.

   - Хорошенькая игрушка, мистер Картер? - продолжал Морис Каррутер все тем же злорадным тоном. - Привяжем-ка эту бомбу к одной из ножек стула, под самым сиденьем великого сыщика... Вот так!

   Негодяй действительно исполнил свое гнусное намерение, затем принес зажженную свечу и поставил ее рядом с бомбой на ковер.

   - Посмотри, дорогая Инес, вот я оборачиваю фитиль вокруг середины свечи... Через какой-нибудь час она догорит до этого места - и вызовет взрыв... А что будет тогда со знаменитым Ником Картером? Ха-ха! Я думаю, что уж тогда и косточек его не соберешь!

   - Убей его сейчас... Заклинаю тебя, Морис! - прохрипел прекрасный демон. - Пускай он умрет хоть легко, но сейчас! Жизнь этого человека заколдована... смотри! Его спасут в последний момент!

   Но Морис Каррутер только засмеялся.

   - Не беспокойся, моя красавица! На этот раз все предусмотрено, и Ник Картер умрет!.. Видишь этот электрический провод? Один его конец соединен с бомбой, другой - я подсоединю к двери, которая выходит в переднюю. Другой двери в квартиру нет, друзья великого сыщика, когда захотят войти в квартиру, должны непременно пройти через нее. Теперь понимаешь? Провод подсоединен к нашей электрической батарее. Когда дверь за нами закроется, то открыть ее - будет значить пропустить по проводу смертоносную искру, хотя бы дверь открылась только на волосок. Бомба должна взорваться так или иначе... Ты увидишь, Ник Картер не убежит! - заключил он с дьявольской усмешкой.

   - Сними с меня кандалы на минутку! - застонала Инес с перекошенным лицом. - Если ты не хочешь его убить... Для меня наслаждением будет вонзить ему в сердце нож! Морис, наше положение столь отчаянно, мы не можем полагаться на случай...

   Но Морис Каррутер решительно покачал головой.

   - Нет, дорогая моя, ты не знаешь той ужасной муки, с которой связано ожидание смерти! - сказал он. - Хотя бы это стоило мне жизни - сознание, что я доставил Нику муки этого ужасного часа, вознаградит меня за все...

   С холодной жестокой усмешкой повернулся он к сыщику.

   - Прощайте навсегда, Ник Картер. Морис Каррутер, осужденный на смертную казнь, со своей возлюбленной едет на свободу, к привольной жизни, а Ник Картер взлетает на воздух!

   - Идем, Инес Наварро! - сказал он повелительно, опять подражая голосу сыщика. - Идем!

   И преступная пара, преследуемая взорами несчастного связанного сыщика, вышла из комнаты - а через минуту в передней хлопнула дверь, и обреченный на верную смерть остался в квартире один.

   С секунду Ник Картер сидел как ошеломленный, и только судорожное дрожание губ да беспокойно блуждающий взгляд доказывали, что в его неподвижном теле еще есть жизнь. Но потом он вдруг сухо и презрительно захохотал:

   - Нет, я еще не мертв! - проговорил он. - Ты сделал ужаснейшую глупость, Морис Каррутер, - тебе надо было зажать мне рот! Ты не сделал меня немым, а это - вот увидишь - спасет меня!

  

   Патси и Тен-Итси в точности исполнили предписание своего великого начальника и доставили арестанта в главное полицейское управление, где инспектор Мак-Глуски сейчас же лично подверг его основательному допросу. Оба сыщика же, в сопровождении некоторых коллег из центрального управления, как можно скорее вернулись опять к угловому дому на 78-й улице и Западного парка.

   - Квартира вся освещена, - сказал Патси, когда сыщики остановились перед домом. - Интересно знать, что успел тем временем сделать начальник! - Он обратился к остальным сыщикам: - Я думаю, оставайтесь пока здесь и не спускайте глаз со средних окон второго этажа. Тен-Итси и я войдем в дом и посмотрим, что прикажет начальник.

   Между тем как сыщики Центрального отделения как можно незаметнее расположились в разных местах улицы, оба помощника Ника Картера вошли в ярко освещенный вестибюль.

   Швейцар, по обыкновению, сидел в своей швейцарской и обратился к вошедшим с вопросом:

   - Если не ошибаюсь, вы сегодня уже были здесь вместе с мистером Картером? Ваше лицо кажется мне знакомым.

   - Да, мы помощники мистера Картера, - подтвердил Патси. - Начальник сказал, что он тут с нами встретится.

   - Мистера Картера уже нет здесь, - заявил швейцар.

   - Он уже ушел? - осведомился Патси.

   - Да. Ушел... с тем господином, который весь день сидел здесь, в вестибюле, - проворчал швейцар, который был, видимо, чрезвычайно не в духе. - Слыханное ли дело! Два ареста в один день, да в таком важном доме! Бог знает что такое!

   - Два? - быстро переспросил Патси. - Я думал, три!

   - Отчего же не дюжина! - сердито воскликнул швейцар. - Конечно, я не говорю, может быть, эта польская графиня и была немного... того! Мне она сразу показалась подозрительной... но так как она всегда аккуратно платила, то я больше о ней и не беспокоился.

   - И мистер Картер арестовал ее? - спросил Патси.

   - Ну да! - подтвердил швейцар. - Он спустился вместе с ней, и руки у нее были связаны за спиной. Я отлично заметил это, хотя она накинула на плечи длинную шубу; черт возьми, жалко как-то было смотреть, как-никак, все-таки ж она дама, зачем же вязать! Я был лучшего мнения о мистере Картере.

   - Я сам удивляюсь! - проговорил Патси, обмениваясь быстрым взглядом с Тен-Итси, который стоял рядом, по обыкновению, молча. - Не ошибаетесь ли вы, братец мой? Эта Инес Наварро, или графиня Хапская, как она здесь называлась, конечно, страшная преступница... но в глазах моего начальника она все-таки остается женщиной, а как таковой, он никогда не надел бы ей наручники.

   - Глупости! - сердито буркнул швейцар. - Ведь у меня, слава Богу, глаза есть. Я ясно видел сверкающие стальные браслеты. Ваш начальник, кроме того, держал ее за руку, так что шуба немного сползла у нее с плеча, и хорошо видны были ее руки, поняли?!

   - Нет, этого мистер Картер не сделал бы! - запальчиво возразил Патси.

   - Нет, этого мистер Картер не сделал бы! - в свою очередь заявил тут Тен-Итси. - Мистер Картер - джентльмен... он никогда не свяжет женщину.

   - Значит, вы лучше знаете! - сердито проворчал швейцар. - Странное дело, я тут был и все видел собственными глазами, а вы со мной спорите! - он сердито усмехнулся. - Может быть, вы еще скажете, что это не он крикнул на весь дом, точно, кроме него, здесь нет хозяина: "Скорее, Дик, сбегай за извозчиком, мы поймали ее!"

   - Вот как, Дик побежал за извозчиком? - спросил Патси. - А что было дальше?

   - Да что же могло быть дальше? Сели с арестанткой да и поехали!

   - Но мистер Картер, наверно, оставил вам какое-либо поручение для нас?

   - И не подумал даже... он только и сказал вот два слова сыщику, а больше я от него ничего не слышал... да и вся эта история потребовала не больше двух минут. С того момента прошел уже час времени! - прибавил он, посмотрев на часы.

   - Бог знает что такое, - заметил Патси, качая головой. - Начальник ничего не просил нам передать - не просил сказать нам, где он сейчас, ничего?

   - Ничего! - нетерпеливо воскликнул швейцар. - Ведь я же вам сказал.

   - Не понимаю! - сказал Патси и опять покачал головой.

   - Совсем непонятная история, - сказал и Тен-Итси.

   - И почему в квартире все еще виден свет? - снова удивился Патси.

   - В квартире никого больше нет! - сердито буркнул швейцар. - А вот горничная их! - указал он на вошедшую в вестибюль блондинку, в которой оба сыщика тут же узнали девушку, открывшую им дверь, когда они явились в квартиру в качестве артельщиков.

   - Куда вы! - прикрикнул на нее швейцар, когда она быстро прошмыгнула мимо. - Наверху никого нет... вашу прелестную барыню арестовали!

   Девушка перепугалась, задрожала и остановилась.

   - Не может быть! - проговорила она. - Барыня послала меня с письмом к одним знакомым. Ведь я только около часа тому назад вышла из квартиры, да и там еще горит свет... вы говорите, арестовали? - снова проговорила она, качая головой. - Не верю я... графиня такая важная барыня!

   - А все-таки это так, - вмешался тут Патси. - Можете не смотреть на меня так презрительно, мисс... Я - сыщик, и вы хорошо сделаете, если чистосердечно расскажете мне и моему товарищу все, что вам известно.

   Девушка переменилась в лице; казалось, она готова бежать, но Патси ловко загородил ей дорогу.

   - Не делайте глупостей, мисс, дело чересчур серьезное; лучше скажите, долго вы уже служите у графини?

   - Всего только месяц, - прошептала перепуганная девушка. - Мистер Бутлер вот свидетель. - Она указала на швейцара, который кивнул.

   - Успокойтесь, - утешил девушку Патси. - Мы просим у вас только одного - правдивых показаний. Ваша графиня - давно уже известная полиции опасная преступница, но ведь вы в этом ничуть не виноваты, - поспешил прибавить он, видя, что горничная опять испуганно задрожала.

   - Но графиня такая важная барыня! - не переставала твердить девушка. - И граф тоже... а разве и он арестован? Впрочем, нет, он, вероятно, еще в квартире.

   - О ком же вы говорите? - вмешался тут чрезвычайно удивленный швейцар. - О каком графе вы говорите?

   - О графе Хапском, супруге моей графини! - довольно дерзким тоном ответила девушка.

   - Странное дело! - удивился швейцар. - Теперь я вдруг узнаю, что она, оказывается, замужем... Я этого совсем не знал... прекомичная история! - обратился он к чрезвычайно заинтересованным сыщикам. - Тут сам черт не разберется. Графиня сняла квартиру уже почти полгода назад, но вначале она только давала здесь вечера и только с месяц тому назад совсем переехала сюда, а теперь я начинаю припоминать, что за все это время она ни единого раза не выходила из дома.

   - Еще бы, - заметил Патси. - Месяц тому назад... то есть ровно с того времени, как она исчезла из дома на 75-й улице... там она жила под именем Инес Наварро... удивительное нахальство, впрочем! Ведь тот дом только в каких-нибудь трех шагах отсюда! Ну так что же насчет ее супруга? - живо спросил он.

   - Не знаю! - проворчал швейцар. - Я уже говорил вам, что к ней поминутно приходили всякие господа... кто из них ее муж? - Он пожал плечами.

   - Видите ли, мистер Бутлер, граф болел, а так как он не смел выходить, то и графиня из-за него тоже оставалась дома! - объяснила горничная. - А впрочем, он удивительно красив, наш барин.

   - Как и Морис Каррутер! - невольно вырвалось у Патси.

   - Морис... вот-вот! Совершенно верно, так и графиня называет его, когда они одни, - заметила горничная.

   - Неужели вы будете утверждать, что этот граф Морис еще давеча находился наверху в квартире? - спросил Патси.

   - Ну разумеется! - настаивала горничная. - Он ждал одного старого друга, с которым хотел выкинуть очень смешную шутку, ха! ха! Вот смех-то!

   - Какую же смешную шутку? - допрашивал Тен-Итси, на энергичном лице которого начинало выражаться тяжелое предчувствие какого-то мрачного события.

   - Мне велели одеть одно чудное платье графини и притвориться хозяйкой дома. Все другие господа были посвящены в шутку. Боже! Как это было смешно! Когда пришел тот самый старый друг, я приняла его в качестве графини, а потом, только успела переодеться, барыня ужасно торопила меня отнести скорее письмо!

   - Когда все это случилось? - спросил Патси, которым тоже начинало овладевать какое-то смутное предчувствие беды.

   - Это я могу сказать вам совершенно точно, - сказал вместо девушки швейцар и посмотрел на часы. - Мистер Картер поднялся наверх ровно час тому назад, а почти сейчас же после этого, минут через пять, спустились вы с письмом, - прибавил он, обращаясь к девушке. - Мистер Дик еще потребовал от меня разъяснений, кто вы такая.

   Патси с трудом удержал крик ужаса.

   - Создатель, так это был начальник, человек, которого вы встретили вместо графини!

   - Нет сомнений, это была какая-то ловушка, - заметил Тен-Итси, - Инес Наварро прекрасно знала, что начальник сейчас же узнает ее и подсунула вместо себя эту горничную, чтобы вернее заманить мистера Картера.

   - А этот мнимый граф Морис был в квартире в то время, когда вы сыграли с мистером Картером эту смешную комедию? - спросил Патси девушку, едва переводя дух от охватившего его волнения.

   - Разумеется, - заявила горничная, - он стоял с графиней за портьерой и чуть не помирал со смеху, глядя, как хорошо я играю роль графини и как ловко пригласила незнакомого в игорную комнату, на тот самый стул, на который он и должен был сесть.

   - На какой-то определенный стул? В игорной комнате? - переспросил Патси, ничего не понимая. - Что все это значит? За всем этим кроется какая-то чертовщина, в этом нет сомнения!

   - Во всяком случае, мистер Картер со своей арестанткой уже давно ушел из дома, - сказал швейцар, которому весь этот разговор успел порядочно надоесть.

   - Нет, не ушел... не ушел, если Морис Каррутер еще там! - настойчиво повторил Тен-Итси, обращаясь более к своему товарищу.

   - Я ровно ничего не понимаю, - воскликнул Патси в сильнейшем волнении, - не может быть, чтобы начальник арестовал только эту Инес Наварро, оставив Мориса Каррутера целым и невредимым... пускай верит кто хочет, а я не верю! Уже скорее он выпустил бы эту бабу, но знать, что смертельный враг тут же, в квартире, и не арестовать его... да это просто немыслимо! Слышали ли вы какой-нибудь выстрел или другой подозрительный шум? - спросил он, обращаясь к швейцару.

   - Вот еще чего недоставало! - воскликнул тот. - Вы, кажется, рады бы весь дом перевернуть вверх дном!

   - Надо будет зайти в квартиру! - решил Патси. - У вас есть с собой ключ, мисс? Я думаю, на звонок нам никто не откроет.

   Девушка сказала, что ключа у нее нет.

   - Графиня была очень строга насчет ключей, - сказала она, - никогда не давала их на руки, лучше будет сидеть до поздней ночи и сама открывать дверь.

   - Еще бы, - насмешливо заметил молодой сыщик. - Ей надо было быть очень осторожной, этой авантюристке-обманщице! Ничего, скоро мы эту дверь откроем и так.

   С этими словами он, к великому ужасу швейцара, достал из кармана отмычки.

   - Позвольте, мистер, в таком доме... с такими жильцами...

   - А черт с ними, с жильцами! - смеясь перебил его Патси. - Послушайте, братец, - сказал он, меняя тон, серьезно и важно, - дело идет здесь не о каком-нибудь первом попавшемся человеке, а о самом Нике Картере, который в моих глазах важнее самого президента или Папы!

   В эту минуту зазвонил телефон. Швейцар взял трубку и стал слушать.

   - Эй, мистер, - обратился он вдруг к Патси, - вас просят к телефону!

   - Кто вы? - послышался голос, в котором Патси сейчас же узнал голос Дика.

   - Это Патси Мурфи, это ты, Дик? - спросил молодой человек.

   - Это я, - ответил взволнованный голос. - Ради Бога, где начальник?

   Патси переменился в лице.

   - Ведь он уехал с тобой и с закованной Инес Наварро!

   - Нет, меня обманули. Должно быть, это был Морис Каррутер, который так мастерски замаскировался под начальника, что даже я попался на эту удочку.

   - Черт возьми! - воскликнул Патси. - Да ведь это просто невероятно... но дальше, ради Бога! Где же начальник?

   - Да если бы я знал! - отозвался Дик. - Поэтому-то я и спрашиваю. Я нахожусь в самом ужасном состоянии и еще так слаб, что едва держусь на ногах!

   - Создатель! У меня ум за разум заходит! - воскликнул Патси. - Что же это значит?

   - Не знаю... в первый раз в жизни я совершенно растерялся, - со вздохом ответил Дик, обыкновенно такой храбрый и решительный. - Слушай же: мне и в голову не приходит ничего дурного... сидим мы в карете... я напротив Ника и его арестантки. Только я хотел задать Нику какой-то вопрос, как вдруг Ник или, вернее, этот негодяй, которого я принял за Ника, бросается на меня, прижимает мне ко рту тряпку с хлороформом, останавливает карету и вылезает вместе со своей арестанткой. Кучер поехал дальше, а я, как оказалось, полчаса лежал в карете без сознания, пока наконец не оправился немного и велел везти себя сюда, в 27-й полицейский участок. Это все, что я знаю. С начальником, очевидно, приключилось какое-нибудь несчастье, и он должен быть еще в квартире, потому что я сам видел, как он в нее вошел.

   - В таком случае он все еще в квартире! - в ужасе проговорил Патси и побледнел как смерть. - Оставайся у телефона, Дик, я сейчас сбегаю наверх и открою дверь квартиры. Она вся освещена, а между тем в ней, по-видимому, никого нет.

   Швейцар с трудом уговорил взволнованного молодого сыщика, по крайней мере, не кричать так, чтобы не переполошить весь дом. Оба сыщика в сопровождении горничной немедленно поднялись на второй этаж.

   К ним присоединился и швейцар.

   Через минуту Патси вставил отмычку в замок. Все затаили дух. Вдруг резкий свист, раздавшийся из запертой квартиры, заставил Патси остановиться и прислушаться.

   - Не трогайте ручку двери... отойдите от двери! - вдруг услышали сыщики знакомый голос своего начальника.

   Патси отскочил, точно дотронулся до раскаленного металла.

   - Что случилось, начальник? Можете ли вы открыть дверь? - крикнул он и напряженно прислушался, потому что голос сыщика, казалось, доносился издалека и был плохо слышен.

   - Нет, я связан, а под стулом у меня лежит динамитная бомба, которая может взорваться в любую минуту! - послышался прерывающийся голос Ника Картера. - Свеча почти догорела... дверь соединена с электрическими проводами, как только ее станут открывать, электрическая батарейка воспламенит заряд.

   - Одну минуту, начальник! Я приду к вам на помощь! - крикнул молодой человек, не теряя присутствия духа.

   Он повернулся к оцепеневшему от ужаса швейцару и дрожащей всем телом горничной.

   - Окна квартиры выходят только на улицу или есть окна во двор?

   - Во двор выходит только одно кухонное окно! - проговорил швейцар. - Но оно высоко, а у нас нет лестницы!

   - Глупости! Скорее во двор! - закричал Патси.

   Огромными прыжками он бросился вниз по лестнице. Через минуту они уже стояли в узком дворе, глядя на задний фронтон дома, такой же гладкий и лишенный каких-либо украшений, как все задние фронтоны нью-йоркских домов, которые и с лицевой-то стороны уже были достаточно однообразны, а со двора обычно даже не штукатурятся и оставляются такими, какими они выходят из рук каменщиков, сырыми и неоконченными.

   Для мгновенно возникшего в голове Патси плана это было, однако, более или менее благоприятно. Замирая от ужаса, швейцар и горничная смотрели, как отважный юноша стал карабкаться вверх по стене, хватаясь пальцами за щели между отдельными кирпичами и, держась за эту почти несуществующую опору, подтягивался на руках, упирался ногами в стену и снова принимался искать опору для рук. Таким способом ловкому юноше удалось добраться до второго этажа и уцепиться за карниз окна. Одну секунду он провозился у окна, а затем быстро разбил стекло, к немалому ужасу швейцара.

   Еще секунда, и Патси скрылся с глаз своих пораженных зрителей, как кошка, забравшись сквозь окно квартиры.

   Между тем Ник Картер претерпевал все муки ада.

   Привязанному к стулу ужасными путами, от которых кровь застаивалась в жилах, а конечности коченели и делались совершенно бесчувственными, Нику Картеру оставалось только одно - покориться неминуемой судьбе. Вначале, правда, он надеялся, что ему удастся криками призвать кого-нибудь на помощь. Но дом был построен солидно; помещение, в котором он находился, располагалось в самой середине квартиры, а по лестнице почти никто не проходил, потому, что все пользовались лифтом. Шум поднимающегося и опускающегося лифта заглушал всякий крик о помощи; к тому же в доме было довольно-таки шумно: на одном этаже пели, с другого доносилась фортепианная игра... да и если бы кто-нибудь действительно услышал его крики, он едва ли догадался, что это крики о помощи.

   Таким образом, несчастный Ник охрип от криков, а на помощь все-таки никто не приходил. В конце концов горло совсем отказалось служить, и он впал в состояние какой-то апатии, вызвавшее в его душе тупое равнодушие. Это продолжалось некоторое время; потом вдруг снова вернулось ясное осознание ужасного, безвыходного положения: он сделал отчаянную попытку освободиться от опутывавших его веревок, но свеча сильно замигала, и это заставило его отказаться от своей попытки. Он понял, что от его отчаянных движений свеча может упасть и катастрофа наступит еще раньше, чем это было запланировано.

   Тогда Ник Картер совсем перестал шевелиться, сидел неподвижно и только думал - думал, пока у него не разболелась голова и не вернулось состояние полной апатии.

   Но вот он услышал хорошо знакомый звук прикосновения отмычки к замку наружной двери. В ту же секунду в нем снова проснулось желание жить. Делая над собой нечеловеческое усилие, он снова собрал все свои мысли и заставил себя соображать. Ему удалось резким свистом остановить своего молодого помощника, а затем в коротких фразах растолковать ему свое отчаянное положение, а также грозившую ему отчаянную опасность.

   - Терпение, начальник, сейчас я выручу вас!

   Да! На Патси можно было положиться! Он сумеет проникнуть в квартиру. Но успеет ли он? Вот роковой вопрос!

   - О, эта ужасная неизвестность! Когда же ей наступит конец?! В тысячу раз лучше было умереть, чем терпеть эту нескончаемую муку. Каррутер - дьявол! Да, он умел мстить! Он хороший знаток человеческих душ и знал, что страдания души могут быть в тысячи раз сильнее страданий тела.

   Нику уже начинало казаться, что он чувствует запах тлеющей серной нити, проходящей в середину бомбы. Фитиль загорелся, еще секунда - полсекунды - и всему конец!

   Как сквозь сон, Ник еще успел увидеть какую-то темную фигуру, потом сознание покинуло его...

   Когда Ник открыл глаза, он увидел себя лежащим на диване, а Патси и Тен-Итси усердно терли ему лоб уксусом и одеколоном.

   - Где я? - спросил сыщик еще в каком-то полусне.

   - Вы спасены, начальник... благодарение Небу! - проговорил Патси, и на глазах его выступили слезы радости. - Но и пора было, ей-Богу! Еще секунда, и мы оба взлетели бы на воздух!

   Несколько минут еще Ник Картер пролежал без движения, точно все еще не понимал случившегося. Но потом он быстро оправился.

   - Где Дик? - спросил он, прикладывая руку ко лбу. - Каррутеру действительно удалось обмануть его?

   - Дик здесь, - ответил сам молодой помощник, в эту минуту как раз входивший в комнату, - да, проклятый негодяй надул меня, а я поддался его обману, как старая дева обещаниям свахи.

   - Я сам отличился не хуже твоего! - заявил великий сыщик. - Все мы люди и всегда можем ошибиться... А впрочем, поддаться обману такой гениальной преступной четы, как Инес Наварро и Морис Каррутер, еще не такой позор... главное только, чтобы конечная победа все-таки досталась нам.

   Он встал с дивана и в глубоком молчании задумчиво смотрел вдаль.

   Три его помощника шепотом обменивались своими мнениями; бомба была осмотрена с любопытством и вниманием; Патси из осторожности положил ее в ведро с водой, чтобы сделать совершенно безопасной.

   - Если бы я только знал, куда спрятались эта Инес и Морис Каррутер! - со вздохом сказал Дик. - Из Нью-Йорка им едва ли удастся выбраться, потому что из 27-го полицейского участка немедленно даны предупреждающие указания на все вокзалы и станции.

   - Тебе не удалось установить хотя бы, в каком месте вышли они из кареты, Дик? - спросил великий сыщик.

   - Этого я, к сожалению, не могу тебе сказать, потому что меня одурманили хлороформом; после этого они сейчас же вышли и удалились, а кучеру было приказано везти меня на угол 6-й Авеню и 23-ей улицы. Он так и сделал, а так как я не вылезал, то он слез с козел посмотреть, что со мной, и вот поток свежего воздуха, когда открылись дверцы кареты, привел меня в чувство.

   - И ты велел везти себя в ближайший полицейский участок? Это было разумно, - одобрил великий сыщик. - Впрочем, Инес была в нарядном вечернем туалете, как будто собиралась в какое-то блестящее общество, да и Каррутер тоже был во фраке, а сверху он надел мое пальто.

   - Насчет этого я, пожалуй, могу вам кое-что сказать, - вмешалась горничная, которая с любопытством прислушивалась к разговору сыщиков.

   - Вы знаете, куда поехала ваша графиня? - живо спросил сыщик.

   Девушка кивнула.

   - Гольдсварт вчера был послан за билетами в оперу; графиня почему-то секретничала и говорила с Гольдсвартом по-испански... а я, разумеется, не показала виду, что сама немного понимаю по-испански...

   - Ну и что же с этими билетами? Он принес их? - спросил сыщик, чрезвычайно взволнованный, в то время как и его помощники стали напряженно прислушиваться.

   - Эти билеты на сегодня, ложа N 17, во втором ярусе... они стоили сто долларов, и графиня была этим очень недовольна.

   Ник Картер посмотрел на часы.

   - Теперь одиннадцать часов; может быть, я еще успею в оперу к концу представления.

   - Если Инес Наварро еще там! - сказал Дик, пожимая плечами. - Я знаю ложи второго ярус, они имеют каждая по аванложе, отделенной от самой ложи шелковыми портьерами. Наша молодежь иногда умудряется ужинать в этих аванложах... и вот, я предполагаю, что Инес Наварро взяла эту ложу только для того, чтобы завести переговоры с некоторыми личностями... едва ли она поехала в оперу слушать пение и музыку.

   - Ну хорошо, это мы увидим, - решил Ник Картер. - Теперь надо поторопиться. Тен-Итси, ты с некоторыми сыщиками из Центрального отделения оставайся здесь в квартире и жди моих приказаний. А я с Диком и Патси поеду в оперу.

   С этими словами сыщик в сопровождении своих товарищей быстро сбежал вниз по лестнице, точно никогда и не находился на волосок от верной смерти. Мысль, что, быть может, удастся застать преступную чету и свести с ней окончательные счеты, сразу возвратила ему всю его прежнюю силу.

  

   Большое представление Вагнеровской оперы "Лоэнгрин" подходило к концу. Прогремели заключительные аккорды, усталые музыканты захлопнули нотные тетради и устремились к выходу. Весь театр был наполнен обычным шумом разъезжающейся толпы людей.

   В многочисленных гардеробах толпился народ; затем публика стала потихоньку расходиться, и шаги последних запоздавших зрителей гулко и жутко звучали в огромном опустевшем здании.

   Сторожа собрались в кучу, сонные капельдинеры лениво спускались с верхних, выложенных дорогими коврами лестниц.

   - Ну-с, Гаррисон? - сказал один из капельдинеров третьего яруса, обращаясь к своему коллеге, который состоял сторожем второго яруса и поэтому был в более богатой ливрее. - Чего же ты еще ждешь? В зале уже спускают большую люстру; еще несколько минут, и начнется новое представление под названием "Тьма египетская". - Он сам засмеялся своей остроте и подал товарищу табакерку: - Угощайся, пожалуйста.

   - Спасибо, Риддер, хорошо тебе смеяться, - ответил капельдинер второго яруса. - Ты можешь идти себе домой, а я стой тут и жди: в ложе N 17 еще сидит дама!

   - Но представление давно закончилось; что же, она тут ночевать собирается, что ли?

   - Кто ее знает! - сердито проговорил Гаррисон. - Она иностранка... графиня какая-то, важная птица!.. Она приказала, чтобы ее ни за что не беспокоили.

   - Ну-с, тогда ей лучше было не идти на Вагнера; слава Богу, шуму довольно, - проворчал Риддер.

   - Черт знает! Странная история какая-то, никогда не приходилось видеть ничего подобного. Она всю ложу заняла одна... а цена-то сто долларов! Приехала в девять часов, когда представление уже давно началось, до еще сунула мне десять долларов на чай.

   - Многообещающее начало! - засмеялся Риддер, делая движение пальцами, будто считает деньги. - Надеюсь, ты угостишь нас?

   - Как же, как же! Очередь за мной, конечно! Но это еще не все: я получу еще десять долларов, если аккуратно исполню ее приказание.

   Риддер насторожился.

   - Черт возьми! Это смахивает на интересную тайну! - сказал он, подмигивая.

   - Еще бы... она приказала мне не впускать вложу никого, у кого не будет желтой розы в петлице.

   - Значит, rendez-vous! - протянул Риддер. - Святой Вагнер!

   - Глупости, - проворчал его коллега. - Какое нам дело! Джентльмены, которые к ней пришли, все самые настоящие господа. Фрак, белый галстук, лакированные сапоги, словом - шик! А дама эта, графиня или кто она такая, не знаю... божественная красавица, говорю тебе, писаная! - он щелкнул языком. - Просто влюбиться можно!

   - Это что здесь за безобразие? - раздался в эту минуту густой бас.

   Кто-то торопливо поднимался по лестнице.

   - Смотри, попадет нам... инспектор! - прошептал Гаррисон.

   - Голову даю на отсечение, если этот человек рядом с ним не Ник Картер! - так же тихо ответил Риддер.

   - Это что за безобразие! - опять сердито крикнул инспектор. - Электричество горит, газовые лампочки тоже еще не потушены!

   - Извините, господин инспектор, - проговорил Гаррисон, - в ложе N 17 еще сидит дама.

   - Тем лучше, - сказал Ник Картер, за спиной которого появились и Дик, и Патси. - Вероятно, леди заснула... пойду разбужу ее. Откройте ложу.

   Гаррисон со вздохом исполнил приказание; при виде сыщика он начал предчувствовать, что на ожидаемую вторую получку уже едва ли осталась какая-нибудь надежда. Он открыл двери; все с любопытством заглянули в аванложу, которая была устроена совершенно так же, как и все другие ложи этого яруса. При слабом свете небольшого электрического фонаря вошедшие увидели изящную женскую фигуру в модном вечернем туалете, неподвижно лежащую на диване, лицом к стене и, по-видимому, спящую.

   Ник Картер на цыпочках подошел к спящей.

   - Ей-Богу! Это Инес Наварро! - пробормотал он. - Вот величайший сюрприз всей моей жизни! Инес Наварро спит в ложе большого театра!..

   - Не поздоровится ей, когда она проснется! - заметил подошедший поближе Дик. - Разбуди ее, Ник.

   - Вставайте, мисс Инес Наварро! - громко крикнул великий сыщик. - Время притворства миновало. Откройте глаза и покоритесь своей неизбежной судьбе! Создатель!.. - вдруг перебил он себя и впился взглядом в неподвижно лежащую женщину. - Это не сон, это смерть! Здесь произошло или самоубийство, или преступление!

   Он указал на грудь покойницы. Блестящий шелковый корсаж в одном месте был разрезан, и запекшаяся кровь окрасила его в красный цвет.

   Дик нагнулся. Он поднял лежащий на полу маленький изящный кинжальчик. Затем взгляд его скользнул по дивным формам мертвой женщины, и странное чувство закралось в его душу при виде желтой розы на ее груди, на полураспустившихся лепестках которой, как рубины, блестели капельки крови.

   - Доктора скорее! - крикнул инспектор капельдинерам

   - Он опоздает, как опоздали и мы, - тихо заметил Ник Картер. - Она мертва; вопрос только в том, сама ли она наложила на себя руки или...

   Он не договорил; Патси, который тем временем завязал разговор с капельдинером, обратился к начальнику и доложил:

   - У нее были три посетителя; последний пришел перед самым концом, то есть каких-нибудь полчаса тому назад; у каждого из них в петлице была желтая чайная роза.

   - Очевидно, это было условным знаком, - сказал сыщик.

   Он сам повернулся к Гаррисону, товарищ которого уже побежал звать еще не ушедшего врача.

   - Опишите мне тех трех посетителей как можно подробнее, - сказал он.

   Но старик был так ошеломлен происходящим, что Ник с трудом мог добиться от него связного ответа. Однако, судя по описанию старика, первые два посетителя, по всей вероятности, принадлежали к числу тех мужчин, которых он видел в квартире мнимой графини Хапской и которые, без сомнения, были ее сообщники.

   Описание третьего, и последнего, посетителя не говорило абсолютно ничего. У него была длинная черная борода, и капельдинер успел заметить, что он не снял пальто. Оставшись в ложе всего на каких-то пять минут, он сейчас же вышел опять, взял шляпу, дал щедро на чай и спокойно ушел.

   - Не слышали ли вы какого-нибудь подозрительного шума? - осведомился сыщик.

   - Нет, сэр, ровно ничего.

   - Ни спора, ни криков - ничего решительно?