| Главная » Книги |
Шуф Владимир Александрович - Рыцарь-инок, Страница 2
Шуф Владимир Александрович - Рыцарь-инокv align="justify"> Их знахарство приманки нам сулить.
Как опоят нас зельем приворотным,
И в голове и на сердце дурман.
Сам от тоски по милой ты иссохнешь,
Забудешь меч и ратные дела
И променяешь почести на ласку.
Так под оврагом, в омуте речном
Зовет и кличет витязя русалка.
Зеленая распущена коса,
Грудь бледную обвил туман летучий
И месяца неверный свет в очах
Блуждает дивно, тайной неги полный.
Но берегись, коль в омут завлечет
Ее красы коварное прельщенье.
От нежити тогда защиты нет,
На дне реки найдет могилу витязь!
Любовь, поверь, опасней ворожбы,
Недобрых глаз и злого волхованья.
Коль этих чар наш князь не избежит,
Быть соколу в неволе.
ВАСИЛЬКО.
Плох тот сокол,
Который даст себе подрезать крылья.
Но я страшусь иного, Пересвет.
Мне ведомо предателей лукавство.
Нарушить клятву, данную врагу,
И лучшие правители дерзали...
Идем на пир, - оставить нам негоже
Надолго князя. Вы ж ступайте все
И наготове будьте! Чуть тревогу
Услышите, - садитесь на коней
И ждите нас у выхода с дружиной.
Помолимся, да князя охранят
Борис и Глеб, угодники святые!
(Уходят). ЯВЛЕНИЕ VII. Ульрих и Васса. ВАССА.
Как хорошо сегодня пели вы,
Веселый пир искусством оживляя...
Наверно князь, достоин песен тех,
Которыми его вы прославляли?
УЛЬРИХ.
Из края в край стоустая молва
Ему хвалу высокую разносит.
Но, мнится мне, не одного певца
Влечет к себе его прекрасный образ.
Российский князь понравился другим...
ВАССА.
Да, он хорош. Приветливостью скромной
Обворожить он может хоть кого...
Но шумен пир, мне в замке душно стали
И речь гостей становится хмельна.
Там девушке быть дольше не годится.
Присядем здесь, - прохладой дышет сад,
И лунный свет так сладко в чаще льется.
Когда бы спел нам песню соловей,
Он был бы вам соперником достойным.
Был, говорят, на родине моей
Певец Боян, - на гуслях многострунных
Играя, пел он подвиги дружин.
"Соловушкой" его за это звали.
УЛЬРИХ.
А песнь любви, прекрасная княжна,
Была ему понятна и знакома?
ВАССА.
Я думаю... Но чаще на Руси
Звучит булат, чем нежные напевы.
Славяне ищут почестей войны
И чужды им канцоны трубадуров,
Когда они о страсти говорят,
Любезности красавиц прославляя.
Вы видели, как Новгородский князь
Был холоден к улыбкам герцогини?
Хотя она прекрасна, может быть,
И множеством достоинств обладает,
Не за нее он кубок поднимал.
Но князь любить умеет, без сомненья,
И чувство в нем наверно глубоко.
УЛЬРИХ.
Вы русская, княжна?
ВАССА.
Я родилась
В Галиции, где пышен юг цветущий
И встали гребни острые Карпат.
Славянка я по племени и роду.
Князь Галицкий, отважный Даниил,
Мой родственник. В его семье росла я.
Обычаи храним мы россиян,
Но Венгрия и Польша к нам так близки,
Что многое усвоили мы там -
Их рыцарство, их нравы, воспитанье.
Лишь веру нашу и язык отцов
Не изменят во веки галичане.
Святую Русь мы любишь всей душой.
УЛЬРИХ.
Да, по очам и этим белокурым,
Как золото, прекрасным волосам, -
Славянка вы. Но есть у нас на Рейне
Такая ж красота, и странно вы
Наружностью, движений милых сходством
Напомнили любимый образ мой, -
Глаза такие ж, локоны, улыбка...
Увы, все это было так давно!
ВАССА.
Неужели? Скажите ж мне, как звали
Ту девушку, что так любезна вам?
УЛЬРИХ.
Красавица, как вы, - очарованье
С собой вносила всюду к нам она:
В семью свою, в кружок подруг веселых
И в сладкий разговор наедине.
Ее Агнесой звали. Это имя
Мне близко стало, так же как мое.
ВАССА.
Любили сильно вы?
УЛЬРИХ.
Сильней, княжна,
Любить не может сердце человека.
Все радости, всю нежность, всю печаль
Соединил я в этом чувстве страстном,
И высшее блаженство я узнал,
Какое на земле еще возможно.
Но вдаль влекла меня моя мечта,
Но понял а, что это счастье ложно.
Что гибнет все, - любовь и красота!
ВАССА.
Понять вас трудно. Если вы любили,
И встретили взаимность чувства в ней.
Когда женой назвали вы невесту, -
Помехой счастью что же быть могло?
С ней пережить невзгоды и тревоги
Вам было б сладко. Что нужда и труд,
Когда сердец согласное биенье
Связует нас, и вы в далекий путь
Идете вместе с женщиной любимой?
Простите мне, сужу я без затей.
Любовь, семья так просты и так ясны,
Как солнышко, когда оно встает,
Свои лучи бросая над полями.
Когда ж наступят вечер и закат, -
К нам звездочки выходят в утешенье,
Что светят нам, как детские глаза,
Небес высоких кроткие малютки.
Как иначе возможно жизнь понять?
УЛЬРИХ.
Печально вянет утренний цветок,
Любви невинность помрачают страсти,
И старость к нам стучится в свой черед.
Поблекнут скоро нежные ланиты,
Прекрасную подругу не узнать,
Когда лицо, омытое слезами,
Седое время властно изменить
И проведет угрюмые морщины.
Нет, вечною должна быть красота,
Как небеса, что стелются над нами
В бесчисленных огнях своих светил.
(Берет лютню). Как звезда среди эфира,
Лучезарна и чиста,
Недоступная для мира
Есть иная красота.
В горе жизни, в бурях битвы
Вижу я небесный свет,
Ей несу мои молитвы, -
Ей восторженный привет.
Как лампадою зажженной.
Озарив любовью путь,
Пред единою Мадонной
Облегчу признаньем грудь.
Лютни звонкие напевы
Возносил я к Ней один, -
Пресвятой и вечной Девы
Верный сердцем паладин.
И в песчаной Палестине,
Посреди кровавых сеч,
Только Ей, моей святыне,
Посвятил я крест и меч.
ВАССА.
Я слышала, что в Пруссии у вас
Есть рыцари Святой Марии Девы.
Но странно мне, как будто влюблены
Вы в Ту, Кто выше страсти и желаний.
Не так Пречистой Деве на Руси
В смиреньи духа молятся усердно,
Чтобы спасла Заступница от бед.
УЛЬРИХ.
И я молюсь души моей святыне!
ВАССА.
Мне кажется, что князь идет сюда.
Уйдем скорей... Как сердце шибко бьется, -
Ужель в силки поймал нас птицелов?
(Отходят в тень деревьев). ЯВЛЕНИЕ VIII. Те же, комтур, Фохт, рыцарь Рено, потом и герцогиня Бела со свитой. ФОХТ.
Боюсь, что план искусный мой разрушен.
Российский князь для женской красоты
И прелести ее очарованья
Остался недоступен. Сильный дух -
И сердце в нем суровы непомерно.
Природой севера взлелеян князь.
Она мрачна и с лаской незнакома, -
Детей своих нахмуренная мать.
Железною бронею князь окован,
И закален, и холоден, как сталь.
Невольно я проникся уваженьем
К спокойствию и мужеству его.
РЕНО.
Да, стелы глаз прелестной нашей дамы
Пропали даром, панцирь ни пробив.
По совести старалась герцогиня.
Улыбки, взгляды, тонкости ума
И все оттенки нежности капризной, -
Все ни к чему! Гордячке поделом, -
Уверена в себе уж слишком Бела.
Князь молодой был только вежлив с ней
И отвечал с небрежностью чуть скрытой.
Так, наконец, разгневалась она,
Что будь с ней яд, влила бы тотчас в кубок
И князю поднесла из рук своих.
Жестокое, признаться, пораженье.
Обиды нет для женщины сильней.
ФОХТ.
Заметно, что стареет герцогиня.
Я ей напрасно князя поручил.
КОМТУР.
Поклясться рад, что Новгородский князь
Испытанный в войне и деле рыцарь.
Мешаете напрасно женщин вы
Туда, где нужен только муж совета.
Наш мудрый Фохт перехитрил себя.
К чему лукавство? Княжеское слово
Для ордена надежнейший залог
И лучше нам не надо аманата.
ФОХТ.
На этот раз вы правы. Человек
С таким умом, достоинством и честью
Но может обмануть, раз клятву дал.
Его приезд в наш замок не бесплоден,
Пусть вырвался из женских он тенет, -
За то верней его мы словом свяжем.
РЕНО.
Ни действуют ни кубок, ни любовь.
Когда б я был так крепок головою!
А все-таки заметил я одну
Красавицу, к которой юный князь
Был на пиру не вовсе равнодушен.
ФОТХ.
Кто ж это?
КОМТУР.
Кто?
РЕНО.
Та скромная княжна,
Что с ним украдкой дважды говорила.
ФОХТ.
Не может быть! Я знаю, что она
Беднейшая в Галиции невеста.
Князь Новгородский с нею говорил?
ВАССА (Ульриху).
Молю, уйдемте! Дайте же мне руку.
УЛЬРИХ.
С победою поздравить можно вас?
Княжна, что с вами? Это свет луны?
Лицо у вас так сильно побледнело
И на ресницах две слезы дрожат, -
Блестящие, как жемчуг драгоценный.
ВАССА.
Уйдемте! Поздно...
ЯВЛЕНИЕ IX. Те же, отец Ансельм и герцогиня Бела со свитой. ГЕРЦОГИНЯ (сходя с террасы).
Милая княжна!
Куда спешите скрыться вы из сада?
Еще немного, - верный рыцарь ваш
Избрал бы вас царицею турнира.
Я видела, - свой кубок поднял он
И осушил, наверно восхваляя
Невинных ваших глазок чистоту.
ВАССА.
Как я понять должна вас, герцогиня?
ГЕРЦОГИНЯ.
Притворство вам к лицу... Любезный Фохт,
Не правду ли о князе я сказала,
Когда меня заставили вы взять
Труд на себя бесплодный? Как развлечь
И оживить приветливой беседой
Могла я князя северных лесов?
Нахмуренны, неловкий и суровый
Сидел он на пиру. Ему милей
Ковши вина, крепчайший мед и брага,
Чем с женщиной красивой разговор.
Ни вкуса, ни ума... Лишь хмель угарный,
Как варвара, влечет его к себе.
Вы рыцаря учтивого мне дали!
ФОХТ.
Простите мне ошибку, герцогиня.
Я более рассчитывал на вас.
ГЕРЦОГИНЯ.
Мне оставалось только на колени
К нему присесть с бутылкою вина,
Как делают презреннейшие твари
В простых шинках, открытых для солдат.
Я при дворе Людовика блистала,
Где рыцари и даже сам король
Одной моей улыбки умоляли
И у моих безумствовали ног.
Граф д'Артуа моим был паладином.
Герой Дефорж искал моей руки.
Я не была ничтожною девчонкой.
Которая пленяет, Бог весть, чем.
В убогости грошового наряда, -
Не красотой, не блеском, не умом
Невинностью своею деревенской,
И то еще сомнительной весьма!
Надеюсь, я достаточно красива,
Чтоб на пиру вниманье заслужить.
РЕНО.
Порукою любовь в том, герцогиня!
Когда бы вы одну улыбку мне
С надеждой сладкой щедро подарили,
Ваш алый шарф на руку повязав,
Своим копьем всех рыцарей вселенной
Заставил бы я клятвенно признать,
Что дамы нет прекраснее, чем Бела.
ГЕРЦОГИНЯ.
Благодарю вас, рыцарь де ля-Тур!
Мой алый шарф вверяю вам охотно.
РЕНО.
Ах, черт возьми! Лишь только б не пришлось
Мне за нее сразиться нынче с князем.
О, герцогиня! Сладостный залог
Целую я с невольным восхищеньем.
ГЕРЦОГИНЯ.
Так видите ли, милая княжна,
Что не совсем я, бедная, ничтожна,
И рыцари найдутся у меня
Смелей, чем князь, поклонник ваш любезный!
ВАССА.
Смеетесь вы над скромностью моей.
Чем я обиду эту заслужила?
ГЕРЦОГИНЯ.
Овечка кроткая. Простите мне,
Что глажу вас немножко против шерсти.
Застенчивость вы лучше бы могли
Нам показать, покинув пир веселый.
Не очень-то там ценят добродетель.
Девицам русским надо в теремах
За пяльцами сидеть, потупив очи,
Но с полькою соперничать в любви
И красоте им вовсе не пристало.
ВАССА.
Однако, князь кому-то на пиру
Дал скромности урок для всех приметный.
Вы из числа тех странствующих дам,
Спасать которых любят паладины, -
От злых чудовищ, грозных колдунов
И сказочных гигантов-исполинов.
Охотницы до всяких приключений,
В горах, в лесах вы ездите одна.
Чего же вам бояться в самом деле,
И что терять? В укромной тишине
Мы выросли, а вы блестите ярко,
И знает вас, конечно, целый свет.
Завидная известность, герцогиня!
ГЕРЦОГИНЯ.
Бедняжечка! Она еще меня
Равнять с собой в наивности посмела.
Неправда ли смешное сходство, Фохт?
РЕНО.
Цветок простой и пышных роз царица...
Не может ландыш с розою сравниться.
ФОХТ.
Утомлены вы пиром, герцогиня,
Не лучше ли уехать вам домой?
Рено ля-Тур, ваш рыцарь благородный,
Проводит вас из замка до ворот.
ГЕРЦОГИНЯ.
Но я должна поговорить с магистром.
Вы знаете, о чем?
ФОХТ.
С магистром князь.
Он занят, и теперь немного поздно.
ОТЕЦ АНСЕЛЬМ.
Помолимтесь усердно, герцогиня,
И на ночь прочитаем "Pater noster"!
Мятежный дух смиряется в тиши,
Приходят к нам намеренья благие,
И кроткий сон страдающей душе
Отрадное приносить утешенье.
УЛЬРИХ (Вассе).
Позволите ль, прекрасная княжна,
Вас проводить? Ночь звездная нам светит.
ВАССА.
Мне кажется, что разные пути
Ведут нас в жизни. Вам не по дороге!
ЯВЛЕНИЕ X Те же, магистр, князь Василий Новгородский, русские витязи и рыцари с факелами. АНДРЕЙ ВАЛЬВЕН.
Российский князь! На пиршестве веселом,
Когда язык свободнее в речах
И легче тайны сердца выдаются,
В беседе дружеской ты нас узнал
И мог проверить мыслей настроенье.
Твой зорюй взгляд проникнул в душу к нам.
Ты видел сам, что нет вражды сокрытой
В Ливонском ордене, что мы давно
Хотим скрепить соседственные связи.
В спокойствии и мире могут жить
Ливония и Новгород Великий,
Когда союз надежный заключим!
С тобою мы на страх Литве и Польше.
Я жду теперь лишь слова твоего.
КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ НОВГОРОДСКИЙ.
Спасибо вам за хлеб ваш и за ласку.
Добро добром привык я поминать.
Я в дружестве взаимном вижу благо,
Грядущих дней счастливейший залог.
Оставим брань. Не в силе Бог, а в правде.
И честный мир надежнее вражды.
КОМТУР.
Порукой в этом рыцарское слово, -
С тобою, князь, войны мы не хотим.
ФОХТ.
Мы ищем дружбы. Если пожелаешь,
Мы клятвенно скрепим наш договор.
Чего же медлить, рыцари и братья?
АНДРЕЙ ВАЛЬВЕН.
Подайте меч! Клянемся на мече!!!
(Все обнажают мечи, оруженосец подает орденский меч магистру). КНЯЗЬ ВАСИЛИЙ.
Свидетель Бог! Моя отчизна страждет.
Разорены Москва, Рязань и Тверь,
Сожженный Киев залит кровью русской,
Погибли Галич, Суздаль и Торжок.
По всей земле пожарища чернеют
И на телах убитых россиян
Лишь вороны беду зловеще кличут.
От Волги в степь ордынские полки
Нахлынули и солнце потемнело
За тучей стрел, летящих на Руси.
Великих бедствий наступило время,
И полчища безбожных басурман
Детей и жен у нас не пощадили.
Святые храмы преданы огню,
Копытом конским вытоптаны нивы,
В леса бежит испуганный народ...
Лишь Новгород, храним Святой Софией,
Могуществен, как прежде, и велик!
Сияют ярко главы золотые
Его церквей. Спокойно Волхв течет.
Но в ратной силе грозная дружина
Врагам земли готова дать отпор;
Еще у нас высоко веют стяги
И русский меч еще не притуплен.
Народ и князь, бояре, воеводы, -
Лишь колокол ударит вечевой,-
Все, как один, за край родимый встанут
И в правой битве рады умереть!
Вам ведомо, что мы готовы к брани
И духом тверды в тягостные дни.
Вам ведомо, что, веря в правду Божью,
Не ищем мы ни мира, ни войны,
Но если вы хотите дружбы нашей, -
Свидетель Бог, клянусь я на мече,
Что мы на вас не держим в сердце злобы.
Когда же мир нарушит наша рать
И перейдет Ливонии пределы, -
Копье и меч должны нас покарать,
И в нашу грудь да обратятся стрелы!
Свидетель Бог!
РЫЦАРИ.
РУССКИЕ ВИТЯЗИ.
Свидетель Бог за нас!
ВАССА (Ульриху).
Как светел князь! Взгляните на него, -
Душа его в простых словах открыта.
Мне чудится, сияющий венец
Горит в лучах над головой прекрасной.
АНДРЕЙ ВАЛЬВЕН.
Свидетель Бог! Я на мече клянусь,
Что договор блюсти мы будем свято.
Ливонский орден - рыцарский статут
И слова чести праздно не нарушит.
В тени знамен железные войска
Не двинутся на Новгород Великий
И не подымут копья и щиты.
Клянуся дружбой, рыцарством и братством,
Законные уважим мы права.
Торговый путь свободно и широко
Да будет вам в Ливонию открыт.
| |
| Просмотров: 324 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры