| Главная » Книги |
Неизвестные Авторы - Вольная русская поэзия Xviii-Xix веков, Страница 10
Неизвестные Авторы - Вольная русская поэзия Xviii-Xix вековnbsp; Т. е. у ворот Петропавловской крепости. <Прим. ред. журн. "Общее дело".>
* * *
<Из Т. Шевченко>
Кажись, здоров я... что ж такое
Мне все мерещится порою?
Чего же сердце ждет? Болит,
Болит оно и, как голодный
Ребенок, плачет и не спит.
Годину ль злой беды народной
Ты, сердце, ждешь? Добра не жди!
Не жди свободы! Мертвым сном
Спит усыпленная царем
Свобода наша сиротою.
А чтоб ее нам разбудить,
Так надо б прежде всей землею
Топор громадный смастерить
И хорошенько отточить,
Да уж идти потом будить.
Не то проспит она убого
Вплоть до пришествия второго,
А барство будет ликовать,
Дворцы да церкви созидать,
Да обожать царя дрянного,
Да византийство прославлять...
А больше нечего и ждать!
<1881>
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
ОДА НА КОРОНАЦИЮ АЛЕКСАНДРА III
О ты, познавший жизнь острога,
Наш доморощенный Фальстаф,
Наш рыцарь страха и упрека,
Монарх, лишенный многих прав!
Идешь ты робко на венчанье,
Дрожа всем телом, сам не свой,
Как агнец глупый на закланье,
Как бык, влекомый на убой!
Но ждешь, что дух, тебе священной
Помазав кисточкою лоб,
Не даст крамоле дерзновенной
Свалить тебя до срока в гроб.
Папаша твой был мазан тоже,
И потому был храбр и смел,
А умер он в канаве лежа,
Без ног в мир лучший улетел!
Его от пуль хранили боги,
Пока крамола била в лоб,
Но чуть задели бомбой ноги,
Он пал, раздавленный как клоп.
Тебе пример сей в поученье:
Чтоб избежать и бомб и мин,
Спастись живым от покушенья,
Не надо мазать лоб один.
Прими ж совет, по мысли смелый:
Разденься весь, пришедши в храм,
И вымажь миром торс дебелый.
И руки, ноги вымажь сам.
Обмазавшись, живи открыто,
Ответствуй кукишем врагам,
Ходи хоть голый и без свиты
По петербургским площадям.
Бесплодны будут покушенья!
Бессилен ков крамолы злой!
И купишь ты свое спасенье
Такой дешевою ценой!
Воспрянет доблесть в тебе снова
Всех предков, что царили встарь,
И станешь, по словам Каткова,
Ты истинный, российский царь!
<1882>
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
НА БЕДНОГО МАКАРА ВСЕ ШИШКИ ВАЛЯТСЯ
Плач
По гатчинским мрачным палатам,
Главу опустивши на грудь,
Блуждает давно император,
Блуждает, не может уснуть.
Его уж не тешат парады,
Охота на ум не идет,
И исконной русской отрады -
Сивухи он больше не пьет.
Лишь взад и вперед он шагает,
Беспомощно руки сложив,
И с горькой тоскою взывает,
В пространство свой взор устремив:
"О боже! Пошли мне спасенье!
Погибнуть не дай в цвете лет!
Так скверно мое положенье,
Что хуже не видывал свет!
Пустеет казна год от года,
Что год, то растет дефицит,
И нет никакого исхода,
И срамом банкротство грозит.
Мужик закоснел в непокорстве:
Он подати бросил платить,
И хочет в нелепом упорстве
Одни недоимки копить.
Уж я ли о нем не стараюсь,
Уж я ль не радею о нем?
Ну, просто из сил выбиваюсь,
Работаю ночью и днем.
Давно ли на благо России,
Забывши высокий свой сан,
Смазные надел сапоги я,
Жену нарядил в сарафан.
И даже на счастье народа
Решился акциз я поднять,
Не с целью прибавки дохода,
Но с тем, чтобы пьянство унять.
Я в банке земельном, казенном
Дал пять миллионов рублей
Крестьян сорока миллионам
Для купли лугов и полей.
И что ж? Обманули надежды,
Напрасны старанья мои -
Мужик-безобразник, как прежде,
Не хочет платить, хоть умри.
Бедой неожиданной новой
Висит над моей головой
Воинственный Бисмарк суровый
С могучей немецкой страной.
Он Польшу и край Прибалтийский
Отнять у меня порешил
И с хитрой державой австрийской
В союз неразрывный вступил.
Ломаю я голову тщетно,
Стараюсь спасенье найти.
С немецкою силой несметной
Как буду борьбу я вести?
Откуда я денег добуду?
(Давно уж истрачен заем)
Припасов возьму я откуда?
Кого я назначу вождем?
С талантливым Мольтке немецким
Кто сможет бороться в бою?
Не дядя ль, походом турецким
Главу посрамивший свою?
Но все ж это мог бы снести <я>:
Ведь как дефицит ни растет,
А все же приносит Россия
По-прежнему славный доход.
Пусть немец отнимет и Польшу
В жестокой, кровавой борьбе;
Ведь сколько б ни взял, а <все> больше
На долю останется мне.
И в сущности все это мало
Мне лично приносит вреда.
Но горе. Ведь это начало, -
Есть хуже, есть горше беда!
В России моей терпеливой,
Не ведавшей искони ков,
Безумцы теперь горделиво
Хотят перестроить всё вновь.
Мечтают свирепым ученьем
Всеобщее счастье создать,
Стремятся в своем ослепленьи
Народу всю землю раздать.
В нелепом своем самохвальстве
Крестьянам невесть что сулят,
О правящих классах, начальстве
Им черт знает что говорят!
И даже бессмысленной, дикой
Анархии жаждой горя,
В России, царями великой,
Желают низвергнуть царя!
Увы, не внушают им страха
Жандармы, полиция, суд;
На каторгу, ссылку, на плаху
Они без боязни идут.
Злодеи отца умертвили,
Забывшие совесть и честь;
А слуг моих столько избили,
Что я не могу их <и> счесть.
Что делать мне с ними - не знаю,
Не ведаю, что предпринять.
Ну как обуздать негодяя,
Которому смерть - наплевать?
Давно я лишился покоя,
Давно потерял аппетит.
Повсюду встают предо мною
Кинжал, револьвер, динамит.
Я с шумной столицей простился,
Оттуда, как тать, улизнул,
И здесь запереться решился,
Расставя кругом караул.
С конвоем надежным и верным
Хожу чуть не в ватерклозет,
А все же я в страхе безмерном,
А все же покоя мне нет!
По-прежнему нет мне отрады,
По-прежнему в бденьи и сне
Всегда разрывные снаряды
Упорно мерещатся мне.
О Павел, безвременно павший
С крамолою в тяжкой борьбе!
В такую ж опасность попавший,
Твой правнук взывает к тебе!
Из мрачной и тесной могилы
Ты встань и явися на свет!
Молю тебя, прадед мой милый,
Подай мне разумный совет!"
Докончить последнего слова
Еще не успел он, как вдруг
Пред ним появился суровый
Великого прадеда дух.
"О внук, не напрасно, робея,
Пред злою крамолой дрожишь!
Совет мой: уйди поскорее,
Коль жизнью своей дорожишь.
И я <в> своей жизни недолгой,
Лишь только на троне воссел,
Ревнуя о царственном долге,
Унять крамолу захотел.
Сурово, решительно, строго
Стремился мятеж обуздать,
С начертанной мною дороги
Сойти не хотел ни на пядь.
Я крепкие замки построил
В столице и в Гатчине тут,
Количество стражи удвоил
И думал - меня не убьют.
Не спасся я стражей надежной,
Не спасся и крепким дворцом,
Задушен рукою мятежной,
Погиб я бесславным концом.
О внук! Своей ловкой рукою
Ты денег побольше сбери!
И, бросив борьбу с крамолою,
Пока невредим, удери!"
1883
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
ФЕВРАЛЬ 1884
Лечу крылатою мечтою
Над синей царственной Невою...
О, чем закончится февраль?
Ужель над русскою душою
Опять смеяться будет шваль
В лице штыка, в лице мундира
С небесной рожею ханжи?
Откликнись ты, защита мира,
Вы, социальные ножи,
Блеснувшие в лучах свободы
В защиту угнетенных прав!
О, скоро ли наступят годы,
Когда издохнет царь-удав?
1884
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
* * *
Закрылись тяжелые двери тюрьмы,
Тюремщик засовы задвинул,
Ключи прогремели... Один я средь тьмы,
И мир весь затем точно сгинул.
Ни звука. Лишь каменный свод надо мной,
Железо, чугун... да икона.
Никто не услышит - умри иль запой -
Ни песни, ни тяжкого стона.
Закрылись тяжелые двери тюрьмы,
А сердце широко открылось
Для жизни, свободы и братской любви,
И верой душа озарилась.
Не верю, тюрьма, ни в твердыни твои,
Ни в силу и счастие Креза,
А верю в одно лишь, что сила любви
Сильней всех твердынь и железа.
Я верю глубоко в тот день золотой,
Когда в эти душные своды
Вольется вдруг воздух живою струей
И звуки ворвутся свободы...
Увижу ли, нет ли я это живой,
Услышу ли, нет ли те звуки,
Но с верою в них оживаю душой,
И легче становятся муки.
1884
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
КВИНТЕТ
Победоносцев и Катков,
Толстой и Воронцов,
А с ними и Ванновский,
Собравши в Гатчине совет,
Устроили квинтет.
Катков запасся древней лирой,
Толстой Эола арфу взял,
Победоносцев взял цимбал,
Ванновский захватил тромбон,
А Воронцов гобой и камертон.
Поют: Толстой - латинскую балладу,
Катков - Гомера "Илиаду",
В_а_нновский - польский марш,
Победоносцев - "Отче наш",
А Воронцов трубит в гобой:
"Не выезжай, голубчик мой!"
Квинтет всю Гатчину привел в такое восхищенье,
Что тотчас издан был указ и царское веленье:
"Артистов тех за гениев считать,
А подданным под музыку сию плясать, плясать, плясать!!"
<1885>
НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР
АКСАКОВСКАЯ МЕЛОДИЯ
У них в Европе
Темно, как в <...>.
Там волчий пир.
У нас же сладость,
Восторги, радость,
Любовь и мир.
Там басурмане,
Здесь христиане
И белый царь.
Живем мы ныне
Всё в той же тине,
В родной трясине,
Как жили встарь.
Мы бьем баклуши
И от кликуши
Ждем трезвых слов.
Лишились рая
Они, не зная,
| |
| Просмотров: 377 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры