Евреинов Николай Николаевич - Оригинал о портретистах

ыми, сколько крупными, очень энергичной, деловитой (дочь банкира), по-мужски курившей и далекой от сентиментальности.

   В каком же виде изобразил ее на своем полотне наш редкий, по своей "неисправимости", идеалист?

   - В костюме 40-ых годов, на фоне сентиментального пейзажа! женственной, нежной, "не от мира сего", не дочерью (la fille а papa) банкира типа Вавельберга, а дочерью поэта, музыканта, миссионера, кого хотите, но не Вавельберга No 2.

   Причем тут - спросите вы - наряд 40-х годов?- А как же! - кринолин, вся эта необъятная ширина платья, вся эта объемистость костюма, разве она не скрадывает крупность черт лица, над такою объемистостью возвышающегося!- О, эти идеалисты!- У них своя хитрость! Я бы сказал "идеальная хитрость", если-б рахотел скаламбурить.

   Теперь возьмите мой портрет.

   Ведь я же себя знаю! у меня правда, хорошее, но крайне ареальное" зеркало, без всякой примеси волшебства, приобретенное на собственные деньги, а не подаренное феей. О, я себя прекрасно знаю! И потому не смею, не могу, не дерзаю-с отнести на свой счет те идеальные черты, которые п_р_и_п_и_с_а_л мне на моем портрете рыцарски - снисходительный ко мне А. К. Шервашидзе.

   Хочу быть таким, как он меня изобразил! Видит Бог - хочу... "Сплю и вижу". Но не дерзаю-с. Расшаркиваюсь от избытка благодарности, польщен (во, как польщен!) но не могу-с, не смею-с.

   Силуэт-да, скорей, возможно (черноту силуэта властен заполнить "отсебятинкой"! Чернота силуэта простор дает фантазии, опять же - "полюби нас черненькими, а беленькими нас всякий полюбит"). Но этот профиль его - мой, столь щедро-благородный, хоть и скупо-линейный,- боюсь, ибо скромен, порочен-с, "во грехах родился",

   "Дорогой Георгий, - рекомендует меня А. К. Шервашидзе в письме к своему владетельному родственнику, при моем путешествии в Абхазию в 1916 году,- радуюсь, что хоть друг мой Николай Николаевич Евреинов увидится с Тобой и порасскажет потом мне, как Ты поживаешь. Рекомендую его Тебе не только как одного из и_з_в_е_с_т_н_е_й_ш_и_х н_а_ш_и_х п_и_с_а_т_е_л_е_й и р_е_ж_и_с_с_е_р_о_в, но и как с_и_м_п_а_т_и_ч_н_е_й_ш_е_г_о и о_с_т_р_о_у_м_н_е_й_ш_е_г_о собеседника {Курсив мой.}. Надеюсь"... и т. д. (Этим письмом-рекомендацией, за отъездом адресата, мне так и не пришлось воспользоваться; осталось у меня на память).

   После сей эпистолярной идеализации моей персоны, легко понять, н_а_с_к_о_л_ь_к_о "приукрашенным" я вышел из-под карандаша дорогого Александра Константиновича (карандаш ведь всегда мягче стального пера!-так оно и должно быть, строго рассуждая!).

   В заключение прошу покорно обратить внимание на интересную подробность!- над линией, очерчивающей мой череп, имеется в рисунке А. К. еще одна, довольно резкая в своей определенности и мало (потому?) понятная.

   - Что значит эта линия? - спросил я А. К., когда рисунок был совсем готов. - Вы не сотрете ее, как лишнюю? в вашем рисунке так мало линий, так изгнано все лишнее, что...

   - Эта линия очень важна,- мягко перебил меня А. К.

   - ?

   - Она дает с_х_о_д_с_т_в_о.

   Я счел неделикатным допытываться объяснения, п_о_ч_е_м_у линия, лежащая вне границ моего черепа, и казалось бы никакого отношения к моей голове не имеющая, может дать впечатление большого сходства и с к_е_м?

   Теперь я сам знаю, почему.

   Здесь возможны два объяснения: 1) при сравнении строения моего черепа со строением черепа А. К., видно, что в то время, как моя голова несколько приплюснута сверху, - его несколько удлиннена, 2) моя челка скрадывает мой большой лоб; - при идеальном же представлении одаренного юноши (мужа) высокий лоб - необходимость.

   To или другое объяснение - безразлично - приводят, в этой интересной подробности, к яркому (к быть может самому яркому) подтверждению моей идеи об автопортретности.- Не дав этой линии, художник манкировал бы в и_с_к_р_е_н_н_о_с_т_и и тем самым дал бы "копию", а не нечто творческое! дал бы м_е_н_я, но не дал бы с_е_б_я. А наличность последнего как раз и решает в портрете проблему и_с_к_у_с_с_т_в_а.

  

  

   Приват-доцент Военно-Медицинской Академии и... художник, отрицающий анатомию в живописи.

   Действительный статский советник с красной подкладкой военной шинели и... глава русских футуристов, друг Маринетти и Крученых!

   Врач Генерального Штаба и... проповедник лозунга: "довольно чинить разбитые горшки! - надо делать новые!"

   Прекрасный семьянин и... прекрасный завсегдатай "Бродячей Собаки".

   Религиозная натура, богобоязненно-суеверная, и... изобразитель Божьей Матери в виде уродца-головастика ("Канон первого века").

   Не было и не будет такого!

   Когда на заседании в "Обществе Интимного Театра", посвященном вопросу "Свободного танца", Кульбин стал развивать подробно параллельную, моей теории театрализации жизни, теорию т_а_н_ц_е_в_о_л_и_з_а_ц_и_и жизни,- Г. Д. Эристов, принимавший участие в прениях, со свойственным ему остроумием заметил, что, дойдя до куль б и наци о иного пункта, дальше идти некуда!..

   Кульбин всегда доходил до к_у_л_ь_б_и_н_а_ц_и_о_н_н_о_г_о пункта. Всегда и во всем. Об ртом слишком зычно говорят его лекционные выступления и его манифесты.

   Это был Янус в энной степени и вместе с тем совершенно цельная натура. --Лики Януса (ученого, футуриста, врача, богомольца, танцеволизатора и пр.) имели все одно начало - волю к театру! к театру в жизни! самую искреннюю и интенсивную театрализационную тенденцию.

   Выросший в буржуазной семье, вращаясь в среде буржуазных родственников, обремененный семейством равным образом буржуазного склада, Кульбин не мог не хотеть иного, светлого, странного, пускай смешного, но чудесного, нездешнего, не "буржуазного". Как талантливая натура, он должен был хотеть в_о ч_т_о-б_ы т_о н_и с_т_а_л_о иного мира, иных энерваций, иных радостей. Он должен был стремиться о_т_с_ю_д_а, а потому должен был искать п_р_е_о_б_р_а_ж_е_н_ь_я своей жизни.

   Шляпки супруги, ветренная оспа детишек, превосходительные геморои чинов Генерального Штаба, - разве от этого не захочешь бежать! бежать куда угодно! хоть в церковь! хоть к глупому попу! хоть к чорту на рога! Тут возжаждешь не только танцеволизации, а...

   Словом - театральность, даже больше - театральная гипербулия! - вот что было в Николае Ивановиче, рядом с недюжинным талантом живописца, самым существенным и предопределяющим.

   Отсюда наша дружба с ним, наше давнее "на ты" и уйма портретов, написанных им с меня - как апологета театральности.

   О, он меня прекрасно знал, и знал, что делает, меряя меня на свой аршин.

   "Картина слова, музыки и пластики есть в_ы_р_а_ж_е_н_и_е художника (курсив мой) - пишет Н. И. Кульбин в статье "Свободное искусство, как основа жизни" (см. "Студию импрессионистов" под редакцией Кульбина-же). И там-же 2-3 страницы спустя: - "Кроме с_в_о_и_х с_о_б_с_т_в_е_н_н_ы_х о_щ_у_щ_е_н_и_й, я ничего не знает и, проецируя эти ощущения, оно творит с_в_о_й м_и_р. Через самого себя никому не перепрыгнуть"... "Теория художественного творчества... представляется мне состоящей из трех частей, а именно: из п_с_и_х_о_л_о_г_и_и х_у_д_о_ж_н_и_к_а, картины и зрителя". - На первом месте п_с_и_х_о_л_о_г_и_я х_у_д_о_ж_н_и_к_а!- "Мнения великих художников скрыты в их картинах" - самое ценное мнение Кульбина изо всех кульбинских. Что его мнение обо мне, выраженное в большом красочном портрете (фротиспис моей книги "Театр как таковой") оказалось "не в бровь, а в глаз", лучше всего говорит о его з_н_а_н_и_и оригинала. Это знание д-р Кульбин приписывал врачебному образованию. - "Знания врача не только не помешали ему творить - пишет Кульбин о Чехове (ibid) - но придали его творчеству необычайную силу, человечность, близкую к евангельской. Рюиздаль проявил художественные способности в четырнадцатилетнем возрасте, но он сделался сначала врачем, а потом уже живописцем, и это помогло ему основать новую великую отрасль живописи, - пейзаж".

   Возможно, что это так, т. е., что мой "знаменитый" портрет, например, которому на лекции Кульбина в О_л_л_и_л_е п_у_б_л_и_ч_н_о а_п_п_л_о_д_и_р_о_в_а_л с_а_м в_е_л_и_к_и_й Р_е_п_и_н - возможно, что этот портрет (приложенный кстати сказать и как фронтиспис к английскому изданию моих пьес в переводе Бегхофера) возможно, говорю я, что он кисти главнейшим образом д_о_к_т_о_р_а Кульбина, приват-доцента Военно-Медицинской Академии, п_с_и_х_о_м_е_т_р_а и д_и_а_г_н_о_с_т_а, а не просто Николая Ивановича Кульбина. Тем более, что д-р Кульбин неоднократно лечил меня, причем ("автопортретность"?) здесь было редкое совпаденье болезней портретиста и оригинала: - простатит, воспаление почечных лоханок, катарр кишек, истеро-неврастения и малокровие,- всеми этими прелестями покойный д-р Кульбин перестрадал в свое время, как и я, и кажется в тех-же жестоких формах. И тем не менее... Да, тем не менее я полагаю, что не профессия врача определила изумительную сходственность портрета с оригиналом (Станислав Пшибышевский сказал-бы, что он меня в_ы_ц_е_д_и_л на полотно точно так-же, как его. Пшибышевского, выцедил некогда Эдвард Мунх).

   Причина в т_е_а_т_р_а_л_ь_н_о_с_т_и Кульбина {"Человек - говорит Б. Виппер (op. cit.) - должен был научиться играть в людей, мгновенно приписать образ другого, для того, чтобы осмелиться запечатлеть этот образ навсегда. Театр и портрет, это - результат одной и той же потребности в подражании, в своевольном повторении".}, той театральности, на которой, как на общей платформе только и мог состояться наш духовный брак. (Я положительно чувствую себя овдовевшим после десятилетнего супружества с Кульбиным! Хотите - смейтесь, хотите - плачьте, но это так!). И если при физическом браке супруги со временем становятся похожи один на другого (наделяют друг друга своими качествами и недостатками), то при духовном браке это бывает еще в сильнейшей степени. Я стал немножко Кульбиным, Кульбин - Евреиновым. (Дошло до того, что в то время, как Кульбин только и мечтал последнее время, что о театральных декорациях,- я получил какое-то болезненное пристрастие к медицине; - Кульбин - и я горжусь его отзывом - признал меня даже "довольно толковым знахарем").

   Боже избави меня подтасовывать, но этот "знаменитый" портрет (говорю о красочном, существующем в двух вариантах различных "гамм"; - один - моя собственность!) - в значительнейшей степени автопортрет Кульбина, при четкой сходственности черт лица изображенного с моими.

   В своей статье о Кульбине - "Тот кому дано возмущать воду" (см. книжку "Кульбин", издание о-ва Интимного Театра) Сергей Городецкий рассматривает мир, изображаемый Кульбиным, как "поле битвы между Субъектом и Объектом". - Изображению этого поля битвы - заявляет Городецкий (стр. 21) - отданы работы и творчество Кульбина.

   "Этюды вечной войны.

   "На чьей стороне художник?

   "Он соблюдает строгий нейтралитет"...

   Да не рассердится на меня Сергей Митрофанович, но этому "нейтралитету" Кульбин в моих портретах изменял самым недвусмысленным образом, причем так открыто становился на сторону Субъекта, что в его "знаменитом" портрете даже наделил мои щеки своими яркими "чахоточными" пятнами.

   "Родился в 1868; еще не умер"... - так сострил о себе Николай Иванович в "Датах" названной книжки (стр. 33).

   У_ж_е умер - заметит профан, узнав о кончине Николая Ивановича 6 марта 1917 г

   Еще не умер - заметит мудрец, увидев "знаменитый" портрет.

   Он жив, в этом автопортрете, Кульбин! и кричит нам о своей воли к блаженному преображению каждым дерзким штрихом, каждой сногсшибательной краской! Это он, он с_а_м в роли Евреинова! это он задрал голову и вдохновенно приказывает что-то "стоящим наверху"! Это над его лбом дрыгают соблазнительные ножки арлекинов и танцовщиц! Это он, он с_а_м "сумасшествующий", - с_а_м полу-шут, полу-святой, изумительный, неутомимый, несдающийся!.. Это е_г_о театр, е_г_о, е_г_о, е_г_о!.. Да здравствует-же "Театр для себя" и его первый иллюстратор, поистине превосходительный Кульбин!

  

  

  

   Давид Давидович Бурлюк мой большой друг, старый приятель и отчасти единомышленник, рисовал и писал меня не однажды. Первые два угольных наброска (фас и профиль) были им исполнены в 1910 г. в задней комнате выставки Импрессионистов, в которой автор этих строк тоже принял участие, вывесив на ней, по приглашению покойного Н. И. Кульбина и художников, примыкавших к группе "Треугольник", несколько сценических эскизов разношенного значения. Собственно говоря, с этого времени и можно считать начало нашей дружбы с Давидом Давидовичем, дружбы, в значительной степени обязанной сватовству то-же Н. И Кульбина, в то время полагавшего меня за primus'a inter pares в искусстве театра, а Д. Бурлюка за primus'a inter pares в искусстве живописи. Другие портретные наброски были сделаны Бурлюком пять лет спустя в Куоккале, где Давид Давидович оказал мне честь и доставил много радости своим гощением у меня. Эти портретные наброски, повидимому, раззадорили аппетит ко мне главы нашего футуристического движения, и он убедил меня попозировать ему для большого полотна.

   Этот портрет (масло) автор его, не успев докончить "сон только н_а_ч_а_т" - подлинные слова Давида Бурлюка), просил решительно никому не показывать. Верный всегда в исполнении просьбы друзей, я, однако, по отъезде Бурлюка, "спасовал" на сей раз самым позорным образом, так как Илья Ефимович Репин, также начавший в то время портрет с меня, узнав, что и Бурлюк с меня пишет, во что-бы то ни стало захотел познакомиться с его работой. Мне трудно, каюсь, было отказать в таком естественном желании маститого художника, хоть я и прекрасно сознавал, что тем самым выдаю, что называется "головой" футуриста передвижнику. Но делать было нечего: - разговор так "повернулся", что осталось либо показать немедленно-же неоконченную работу Бурлюка, которой он придавал, при условии ее законченности in futurnm, громадное значение, либо обидеть чтимого и любимого мною Илью Ефимовича.

   Когда Репин увидел работу Бурлюка, то, раскритиковав ее, как и следовало ожидать, он добродушно заметил: "Бурдюк кокетничает!.. это-же совсем законченный портрет".

   Законченный он или только начатый, не так уж важно в кардинальных интересах настоящего исследования (я привел здесь мнение Репина и самого Бурлюка лишь как о_г_о_в_о_р_к_у). Для нас сейчас (мы этим заняты) гораздо важнее знать, поскольку в этом произведении Бурлюка, так-же, как и в других его произведениях, для которых автор этих строк был взят оригиналом, сказался автопортретам молодого maestro, этого искреннейшего и фанатичнейшего, как мы знаем, новатора современной русской живописи {Достаточно заметить, что одно время выражение "б_у_р_л_ю_к_а_т_ь" было принято в наших художественных кругах как terminus technicus.}.

   Я не знаю другого живописца, который-бы, относясь к задаче портрета, как к задаче ч_и_с_т_о_й ф_о_р_м_ы, был-бы искреннее и постояннее в этом отношении, чем Давид Бурлюк.

   Для последнего лик Мадонны, арбуз, телега, писатель, пароход, степь или улица - являются одинаково интересными в сюжетном отношении. Для него живопись - только ц_в_е_т_н_о_е п_р_о_с_т_р_а_н_с_т_в_о. Разделение живописи по роду изображения (жанр, портрет, пейзаж, животные и т. д.) - чисто детское, на взгляд Бурлюка {Живописное credo Давида Бурлюка изложено наиболее понятно в статье Н. Бурлюка "Кубизм" (см. книгу "Пощечина общественному вкусу").}.

   Горячий поклонник бессмертного Сезанна, Давид Бурлюк смотрит на природу главнейшим образом как на п_л_о_с_к_о_с_т_ь, как на поверхность (такой взгляд, - замечу в скобках, - в значительнейшей степени обусловлен у Бурлюка его недостатком зрения, так как известно, что стереоскопический эффект зависит всецело от исправного здоровья обоих глаз).

   На какое-бы произведенье Бурлюка вы ни взглянули внимательно, вас прежде всего поразит это плоскостное построение в его живописи. Особенно-же такая фактура бросается в глаза на его портретах. Мои портреты все по-Бурлюковски плоски. Правда, зная теорию теней и законы перспективы, Бурлюк может в сильнейшей степени ослабить эту плоскостность присущей ему манеры видеть и изображать, но тогда уж в результате получается не чисто - Бурлюковская живопись. - Таков, например, портрет моего брата Владимира. Последний на сеансах выражал неукоснительное требованье жизненности своего изображения, и галантный Давид Давидович легко доказал, что это ему вовсе нетрудно. Он написал лицо и фон, согласно указаний заказчика. Когда-же последний стал придирчив, в плане старой живописи, и к рукам, по-Бурлюковски славно "взятым" на этом замечательном в своем роде портрете, - Бурлюк возопил: - "дайте - же мне х_о_т_ь руки сделать по своему". К этим рукам, плоскостно построенным, и относится, говоря откровенно, подпись на этом портрете нашего Знаменитого новатора живописи.

   Мои портреты работы Давида Бурлюка, которого - похвастаюсь - я никогда не насиловал, все плоскостны, что не мешает впрочем некоторым из них (как, например, карандашный рисунок с меня в виде скульптурного бюста) в значительнейшей степени быть сходственными с оригиналом.

   "Конечно, это не случайное явление, - говорит как-бы в оправдание Давида Бурлюка Б. Христиансен (op. cit. см. гл. II - "Эстетический об'ект"),- что художники и целые эпохи, отличающиеся ф_о_р_м_а_л_ь_н_ы_м {Курсив мой, так-же, как и дальше в этой цитате.}) направлением творчества, так часто изображают "п_а_с_с_и_в_н_ы_е" лица, так заметны у них некоторая б_е_с_с_о_д_е_р_ж_а_т_е_л_ь_н_о_с_т_ь в_ы_р_а_ж_е_н_и_я, недостаток интеллектуальной энергии. Это значит: при эмпирическом наблюдении изображенного лица мы-бы почувствовали его недостатки, его невыразительность. Поэтому в_с_е, к_о_м_у н_и_ч_е_г_о н_е г_о_в_о_р_и_т я_з_ы_к ф_о_р_м, н_а_х_о_д_я_т т_а_к_и_е л_и_ц_а п_у_с_т_ы_м_и и п_л_о_с_к_и_м_и".

   Я очень рад, что в число художников, меня писавших и рисовавших, судьба включила и славное имя Давида Бурлюка.- Художник, совершенно лишенный п_с_и_х_о_л_о_г_и_ч_е_с_к_о_г_о в_к_у_с_а не только в жанре, но и в портретной живописи, художник ч_и_с_т_о ф_о_р_м_а_л_ь_н_о_г_о н_а_п_р_а_в_л_е_н_и_я, интерес которого к ф_а_к_т_у_р_е вытесняет начисто все другие интересы искусства,- такой художник, вернее произведения такого художника., совсем не занятого "портретом" (в его обычном живописном понимании), когда он "делает" портрет, как нельзя лучше могут подтвердить идею настоящей книги, если только ее не опровергнут.

   В самом деле - легко понять в конце концов, что портретист п_с_и_х_о_л_о_г par exellence непременно привнесет свою психологию при живописной трактовке данного лица, а привнеся ее, с фатальной неизбежностью создаст некий автопортрет, хотя-бы в смысле духовного снимка (отпечатка) со своего "Я".- Совсем другое дело - художник-ф_о_р_м_а_л_и_с_т, ф_а_к_т_у_р_щ_и_к, для которого лицо человека мало чем разнится, в смысле живописного интереса, от половой щетки или помойного ведра. Такой художник - не психолог или умышленно вытравляющий психологический момент из акта своего творчества, художник, занятый чисто-в_н_е_ш_н_е_ю действительностью, только линиями, красками, светом, цветом, формой, словом живописью в ее самодовлеющем значении, живописью, как таковою - цветным пространством и только, - такой художник, которого по праву можно назвать пуристом своего искусства, останется пуристом и при изображении цветного пространства, являемого при сеансе данным ликом, т. е. беспримесно передаст его на свое полотно.

   И вот то, что, несмотря на вышесказанное (на ожидаемое, на, казалось-бы, должное), в портретах Бурлюка с меня даже сей пурист оказался в сильнейшей степени автопортретистом,- это обстоятельство является исключительно показательным для основной идеи настоящего исследования: мы убеждаемся из данного примера, что автопортретам не есть начало, присущее только тому или иному роду живописи, тому или иному художнику, направлению, школе, - нет, мы видим, что оно всеобще для художественного творчества, всеобще для всех родов живописи, как старой школы, так и "футуристической", всеобще настолько, что мы по праву можем считать его одним из основных начал искусства.

   Давид Бурлюк, тяжеловесный, плечистый, слегка согбенный, с выражением лица, отнюдь не чарующим, немножко неуклюжий, хоть и не без приязни к грациозничанью {На одной из подаренных мне акварелей красуется такая надпись Давида Давидовича: "Грациозному Николаю Николаевичу Евреинову". Не замечательно-ли, что из всех моих достоинств и недостатков Бурлюк выделил прежде всего... грациозность.}, "легкости", дэндизму (- это знаменитый лорнет, сюртук, кудлатые после завивки волосы и пр.), его степенный характер, далекий от безъидейного вольничанья, деловитость, чисто русская прямота в связи с чисто французской (наносной) заковыристостью, его грубость, так странно вяжущаяся с его эстетизмом, его, выражаясь пословицей - "хоть не ладно строен, зато крепко сшит", его,- наконец, то исключительно для него отличительное, но непередаваемое, невыразимое на словах, что всякий из нас знает (имею в виду друзей Бурлюка), как индивидуально-Бурлюковское, и что составляет, если не его charme, то во всяком случае оригинально-привлекательное,- все это (вглядитесь внимательнее) нашло свое полное, свое полнейшее выражение в "моих" портретах!...

   Живописный пуризм оказался, на поверку, слишком прозрачной маской! психологическая печать настоящего художника невытравима никакой идеологией, даже идеологией чистой фактуры! quasi-безразличное цветное пространство оказалось, после перевода его на предательский холст, тем-же з_е_р_к_а_л_о_м для Д. Бурлюка, что и для других художников: зеркалом, прежде всего, отражающим духовный лик переводчика.

  

   Надеюсь, "приведенных примеров" (числом 6) достаточно для вящей убедительности автопортретического принципа художественного творчества.

   Если-же взыскующим истины число 6 "приведенных примеров" кажется недостаточным, укажу хотя-бы вкратце на: 7) портрет с меня В. Маяковского {Маяковский ученик Строгоновского Училища, художник, не мепее талантливый в живописи, чем в поэзии, карандашные наброски которого вызывали не раз (аз есмь свидетель) похвалы таких диаметрально противоположных по направлению maоtr'oB живописи, как маститый И. Е. Репин и покойпый Н. И. Кульбин.}, где наш прославленный поэт сообщил мне черноту своих волос, искаженность черт его музы, резкую решительность общей фактуры, сочный, жирный и вместе с тем гранитно-твердый абрис лика-рожи, урбанистически-хулиганский вызов глаз и гримасу боли и презрения в губах; 8) дружескую каррикатуру на меня Василия Каменского, в которой излюбленная поэтом детскость, характерная не только для его стихов, но и для всего train de vie знаменитого футуриста, нашла удачное приложение в автопортретически-шаржированном построении носа, а Стенько-Разинский размах автора разбойных песен отразился в чрезмерности нажима жирного карандаша; мягкая улыбка, вольно блуждающая среди небритости губ и подбородка, как нельзя лучше довершают автопортретное начало этого шуточного произведения {Василий Каменский, как известно, не только виднейший из главарей футуризма в области поэзии и беллетристики, но и прекрасный самобытный художник (рисовальщик и вырезальщик), чьи произведения служили, между прочим, украшением наших левейших выставок "Трамвай В" и "О, 10".}; 9) импрессионистический набросок Осипа Дымова, интереснейшим образом вызволяющий быстроту и остроту мысли этого писателя, его отрывочность, его, если можно так выразиться,- прирожденно-публицистическое а с одного маху", его тонкость (почти паутинные линии, несмотря на плохо очинённый карандаш), его остроумие "подхода к портрету", а главное,- с чего я начал и что я придал, как эпитет, его портретному наброску с меня, - импрессионизм, для творчества в плане которого как-бы рожден, как-бы предназначен по природе в_е_с_ь Осип Дымов; из автопортретических частностей невольно останавливает внимание прилежного зрителя остроконечная форма носа; 10) портреты поэта В. Хлебникова, на которых я беспощадно прикрашен и изнеженно-идеализирован, служат некоторым объяснением, почему свое красивое, хоть и жесткое, крестное имя "Виктор" поэт Хлебников переменил на "Велимир"; вообще уместно заметить, что эти портреты чрезвычайно интересны для историка новейшей русской литературы:-они вкупе служат как-бы ступенями к недосягаемому, в своей тайне, духовному лику нашего знаменитого ковача русской речи, провидца, угадавшего в 1912 г. события 1917-го, наконец - первого словотворца нашего неблагодарного к избранникам Божиим отечества; 11) Мисс; 12) Кругликовой; 13) Бизюкиной; 14) Ермаковой;- портреты этих художниц, помимо автопортретических частностей, в которыя мы из джентельменства не будем вдаваться, носят все общую "предательскую", если пошло на откровенность, печать, - печать, свойственную большинству портретов "женского изделия", а именно печать неистребимой даже архи-мужественными чертами гипнотизирующего оригинала,- печать авторской ж_е_н_с_т_в_е_н_н_о_с_т_и {В каких размерах иногда сказывается женственное начало в произведениях художниц, я убедился из работ Мисс, с которой, как декоратором и костюмером, я неоднократно сотрудничал в "Кривом Зеркале". Достаточно отметить (- незабываемый курьез), что на эскизе костюма бравого гусара (для хореографической мистерии "Вечная танцовщица") у мужественного любовника оказались чисто-женские формы ног и бедер.}.

   Разбираясь в художественных дарах сюрпризах, включенных в мои изображения оказавшими мне честь своим творчеством портретистами, мы видим в итоге, что один подарил меня с_в_о_е_й страстью и верхней губой, другой дал мне с_в_о_й чахоточный румянец, третий - с_в_о_й остроконечный нос, четвертый с_в_о_й детски - картофельный нос, пятый с_в_о_й большой рот, шестой (лысый) уменьшил мне шевелюру, седьмой снабдил меня с_в_о_и_м фасоном черепной коробки, восьмой своей широко-плечной грузностью и пр.

   Разбираясь,- говорю я - в этих художественных дарах, невольно попадаешь в положение Гоголевской невесты и начинаешь прикидывать: - "если-бы губы Никанора Ивановича, да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазаровича, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Ивановича"... то вышел-бы портрет на кого угодно похожий, только не на... автора этих строк.

   Ни один из существующих портретов, претендующих представить меня (именно меня!) я не считаю достигающим настоящего сходства со мною. Я и мои портреты,- отдаю должное высокой художественной ценности большинства из них - величины различные не только внутренне, но и внешне. Я н_е о_н_и! т. е. не лица, изображенные на них. Они - не я. Между нами пропасть, через которую в этих портретах сквозят лишь шаткие мостки к моему подлинному лику. Правда, многие из "моих" портретов сильно напоминают меня (ну вот совсем как я! ну вот чуть было не разлетелся раскланяться, как со старым знакомым), но, но и но!..

   А между тем (игра случая, на которую рекомендую обратить серьезное внимание всем мистикам, духовидцам, телепатам, окультистам и теософам!) п_о_р_т_р_е_т м_о_е_й п_р_а_б_а_б_у_ш_к_и, - эта очаровательная, в полном смысле слова, миниатюра на слоновой кости, созданная приблизительно 100 лет тому назад (если не раньше) - до изумительности, до холодной дрожи, передает как внешние, так и равным образом внутренние черты правнука этого прелестного, вечной памяти, оригинала.

   Это мой портрет, мой, несмотря на то, что он написан задолго до моего рождения.

   Как странно... необъяснимо... Как жутко и сладостно перед таинственной завесой Неведомого.

   Позвольте попаясничать!

   Б. Христиансену (op. cit. см. гл. II - "Эстетический объект") принадлежит между прочим следующая мысль:

   "Если разные художники, говорит он, - пишут портреты с одной и той же головы, то на самом деле возникают картины, несходные по содержанию: мы видим индивидуально различные головы. Если-бы какое-нибудь чудо оживило их, э_т_о б_ы_л_и-б_ы с_о_в_е_р_ш_е_н_н_о р_а_з_л_и_ч_н_ы_е л_и_ч_н_о_с_т_и, и ни одна из них, вероятно, не совпала-бы с моделью; у каждой был-бы свой особый темперамент и своя душевная жизнь".

   Допустите такое чудо относительно моих портретов, тесной компанией собравшихся на стене гостиной в доме моей матери, и вы (чем чорт не шутит!) услышите быть может, такой диалог этих действительно (прав Б. Христиансен!) "совершенно различных личностей" {Включите сюда и каррикатуры на меня, в той-же компании собравшиеся, если только каррикатуру можно рассматривать, как гримасничающий портрет или портрет, отраженный в кривом зеркале кухни смеха того или другого художника.}.

   Е_в_р_е_и_н_о_в М. В_е_р_б_о_в_а (прихорашиваясь, обращается тихо к Евреииову В. Маяковского). Простите, мы с вами, кажется, встречались не то у Репина, не то у Чуковского?.. Вы... вы...

   Е_в_р_е_и_н_о_в В. М_а_я_к_о_в_с_к_о_г_о (зычно)

   Я

   обсмеянный у сегодняшнего племени,

   как длинный,

   скабрезный анекдот.

   Е-в М. В_е_р_б_о_в_а. А-а, теперь я вас припоминаю. Не правда-ли сегодня чудная погода, солнышко светит, а я такой хорошенький-хорошенький, нежный-нежный...

   Е-в В. М_а_я_к_о_в_с_к_о_г_о (перебивая).

   Я выжег душу, где нежность растили.

   Е-в М_и_с_с. Фи, какой гадкий! Зачем вы это сделали?

   Е-в В. М_а_я_к_о_в_с_к_о_г_о.

   Берите камень, нож или бомбу,

   а если у которого нет рук -

   пришел чтоб и бился лбом-бы!

   Е-в О_с_и_п_а Д_ы_м_о_в_а. Босяк! настоящий босяк!.. Бывают, знаете-ли генералы от инфантерии; ну а это... это Максим Горький от поэзии!

   Е-в В. М_а_я_к_о_в_с_к_о_г_о (вскипев "благородным негодованием"). Всем этим Максимам Горьким... нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным.

   Е-в О_с_и_п_а Д_ы_м_о_в_а (с язвительностью, одному Осипу Дымову свойственной). Однако, дача Горького заинтересовала а la longue не только этого "портного", но и вас, любезнейший! Ведь вы ее так часто "фрекантировали",- как выражаются у нас в Нью-Йорке.

   Е-в В. М_а_я_к_о_в_с_к_о_г_о (окончательно сбиваясь с поэзии на прозу). Мало-ли что!.. Быль молодцу не в укор!.. Ишь привязался! Отвяжись, пока цел!..

   Е-в О_с_и_п_а Д_ы_м_о_в_а. Хулиган!.. настоящий хулиган!.. (Еще больше поворачивается спиной к Евреинову В. Маяковского).

   Е-в Е. Б_и_з_ю_к_и_н_о_й (сочувственно). Настоящий разбойник. Вот что значит расти без гувернантки. То-ли дело я! - сама скромность, воспитанность, губки бантиком и "на челе его высоком не отразилось ничего"... ничего... гм.. запрещенного я хочу сказать-невоспитанного... (к Е-ву И. А. Гранди) Вы со мной согласны?

   Е-в И. А. Г_р_а_н_д_и. Нэ знайт... Челе?.. ви говорит "на челе"... Что начали?.. начали un poco пикироваться?.. Я не понимайт. Разве ви не видит по моя вниэшность, что я нэ здэшний!..

   Е-в Н. К. К_а_л_м_а_к_о_в_а (к Гранди). Вы не еврей?..

   Ев И. А. Г_р_а_н_д_и. Я итальянец.

   Ев К_а_л_м_а_к_о_в_а. Итальянец?

   Е-в Г_р_а_н_д_и. Si signor.

   Е-в К_а_л_м_а_к_о_в_а. А я еврей. Ха, ха!... новый еврей... Это каламбур: Еврей-нов. Остроумно?... Я люблю кака-лам-бурить, как люблю все новое, оригинальное и эротическое. Вы заметили, ка-ка-какая у меня улыбочка эротическая? Я еще не так могу улыбаться. (Евреинов М. П. Бобышова хочет покраснеть и... не может. Ограничивается подмигиванием Евреинову Денисова).

   Е-в Д_е_н_и_с_о_в_а (скандализованный). Пст... челаэк?.. Половой!.. (в сторону Евреинова Любимова). Гарсон!..

   Е-в Л_ю_б_и_м_о_в_а. Это вы мне-с?

   Е-в Д_е_н_и_с_о_в_а. Посюшьте, где у вас глаза? Как вы можете пускать в приличное общество шикарных людей каких-то раздетых "мальчиков" с "поди сюда" во взгляде!

   Е-в Б_о_б_ы_ш_о_в_а (хочет сказать очень много в свое оправдание., но ничего не говорит, предпочитая испускать запах церковного ладана).

   Е-в Д_е_н_и_с_о_в_а (продолжая "задавать тон"). Я думал, здесь приличный ресторан...

   Е-в Л_ю_б_и_м_о_в_а (еще больше поднимая от удивленья брови). Так что виноват здесь не ресторан, а в некотором роде мир искусства... Не туда попали-с, простите... И я не половой, а художник... Изволили обознаться.

   Е-в Д_е_н_и_с_о_в_а (острит). Мне нет дела, половой вы или не половой! от Тестова или из Большого Московского! Я вам говорю про половой характер этого голыша, а вовсе не про вас!

   Е-в Б_о_б_ы_ш_о_в_а. Гм... гм... (Хочет "жестом" реагировать на слова Евреинова-Денисова, но ему жаль нарушить позу, и он молчит, испуская теперь запах парфюмерного магазина. Евреинов Мака, слишком серьезный, чтобы принять участие в пикировке на личной почве, углубляется в чтение книги, о которой Евреинов Бобышова повидимому совсем забыл. Евреинов И. Красовского хмурится еще больше от сознания даром потерянного времени на этой чуждой ему ассамблее).

   Е-в А. Н. Е_р_м_а_к_о_в_о_й (ни с того, ни с сего цитирует напевно строки из Бальмонта):

   "Отцвели, о давно отцвели орхидеи, мимозы,

   Сновиденье нагретых, и душных, и влажных теплиц"...

   Е-в В. М_а_я_к_о_в_с_к_о_г_о (рявкает). Цыц!

   (Е-в Ю. А_н_н_е_н_к_о_в_а просыпается, приоткрывая один глаз).

   Е-в И. Р_е_п_и_н_а. Эдакая декадентщина!..

   Е-в Ю. А_н_н_е_н_к_о_в_а. Что вы хотите - женщина!..

   Е-в К_а_л_м_а_к_о_в_а (с величайшим интересом). Где женщина?

   Е-в Ю. А_н_н_е_н_к_о_в_а. Я пошутил. Виноват, - с просонок. (Снова дремлет).

   Е-в Х_л_е_б_н_и_к_о_в_а (пользуется сравнительной тишиной, чтобы воспеть свое Лицо).

   Бобэоби пелись губы

   Врзоми пелись взоры

   Пиээо пелись брови

   Лиэээй пелся облик

   Гзи-гзи-гззо пелась цепь

   Так на холсте каких-то соответствий

   Вне протяжения жило Лицо.

   Е-в Р_е-м_и. Оч-чень остроумно.

   Е-в Х_л_е_б_н_и_к_о_в_а (впадая в транс вычислений). Это opus No 13... Я, Евреинов, родился 13-го числа. Если к году моего рождения прибавить 317, помноженные на 13, получится...

   Е-в Р_е-м_и (досказывая). Чепуха. "Пелись губы"!.. Скажите пожалуйста!.. Почему "пелись"?.. На это даже Аверченко ничего не ответил-бы в своем "почтовом ящике". А вот почему у меня губы растянуты и такой большой рот, на это вам всякий ответ даст.

   Е-в Х_л_е_б_н_и_к_о_в_а (наивно). Почему-же?

   Е-в Р_е-м_и (издеваясь). Потому что надо всем смеюсь! ха-ха-чу да ха-ха-чу. От хохота и растянулся рот. Профессиональная черта. Остроумное объяснение?.. Это еще что! - в "Сатириконе" еще остроумнее бывало.

   Е-в М_и_с_с. Фи!.. (Сторонясь от Е-ва Реми). Откуда такой урод взялся! Он спугнет моего лебедя!.. Смотрите, лебедь больше не поет! - не может взять ни фи-с ни ми-с, когда настал для красоты р_е_м_и_з. У_й_д_и-с, братец, у_й_д_и-с! п_о_б_е_р_е_г_и_с_ь, не п_р_о_с_т_у_д_и_с_ь рядом со мной от холода! Ведь я Нарцис!.. Нарцис!.. Ах, я такая, виноват - такой холодный, и хладно-музыкальный, и хладно-остроумный! Я - замороженный д_и_э_з в гамме минорной бонтонности...

   Е-в И. К_р_а_с_о_в_с_к_о_г_о (про себя). Чорт знает!.. ничего не понимаю. Бэдлам какой-то!

   Е-в И. Р_е_п_и_н_а и Е-в С. А. С_о_р_и_н_а (соглашаясь). Именно Бэдлам.

   Е-в Д_а_в_и_д_а Б_у_р_л_ю_к_а (к Е-ву Хлебникова). Виноват - если я не ослышался, вы кажется назвались... Евреиновым?

   Е-в Х_л_е_б_н_и_к_о_в_а. Да, а что?

   Е-в Д_а_в_и_д_а Б_у_р_л_ю_к_а. Вы тот самый, который...

   Е-в Х_л_е_б_н_и_к_о_в_а. Да, - тот самый, который...

   Е-в Д_а_в_и_д_а Б_у_р_л_ю_к_а. Который родился, как вы сказали, 13-го числа?

   Е-в Х_л_е_б_н_и_к_о_в_а. Да, и если прибавить к году моего рождения 317, то...-

   Е-в Д_а_в_и_д_а Б_у_р_л_ю_к_а. Подождите!.. Этого не может быть! - вы самозванец!

   В_с_е (хором). Верно!.. да еще сумасшедший!..

   Е-в Д_а_в_и_д_а Б_у_р_л_ю_к_а. Настоящий Евреинов Николай Николаевич - это я и никто другой!

   В_с_е (в величайшем возмущении). Что-о?...

   Е-в Василия Каменского. Как! тот самый, который...

   Е-в Д_а_в_и_д_а Б_у_р_л_ю_к_а. Вот-вот, тот самый, который.

   В_с_е (волнуясь настолько, что чуть не вылезают из рам). 1л.акая наглость!.. И этот тоже!..

   Е-в В_а_с_и_л_и_я К_а_м_е_н_с_к_о_г_о (перекрикивая всех). Это я - Евреинов!.. Это я тот самый, который!.. Выслушайте только, какие приметы дал великий Василий Каменский великому Евреинову в своей замечательной "Книге о Евреинове". (Цитируя из этой книги): "Его красивое, почти женственное лицо с большими из глубины угла выразительными глазами стало здесь строже, яснее, и характерная детская чёлка делала его ещё более загадочным и мудрым. Своей тонкой предупредительностью, изысканным вниманием, своим легендарным живым темпераментом, с ярким наклоном к остроумному "представлению" предмета..." Теперь вы видите, что это я - Евреинов я, я, самозванцы вы эдакие! я, ядрёна мать,- бороды кирпичные! окаянная квашня! Ну, выходи! - кто шире меня размахнется? Ид-ид-ид! рыжую пыль глотай! При! Лезь! Я - Евреинов!..

   В_с_е (неистово). Ложь!.. Самозванец!.. Я - Евреинов! я! я! я!..

   Е-в В_а_с_и_л_и_я К_а_м_е_н_с_к_о_г_о. Молчать!.. Всякая бездарность смеет тут выдавать себя за гениального Евреинова! Не потерплю! Жив во мне дух Стеньки Разина!.. - жив мститель За попранные права человека! Повесить вас мало за обман всенародный!..

   Е-в Д_а_в_и_д_а Б_у_р_л_ю_к_а. Тебя в первую голову!..

   Г_о_л_о_с_а. И тебя!.. И тебя!.. И всех остальных, коли на то пошло! Всех повесить! потому что все вы самозванцы, как и этот горлан!

   Е-в Д_о_б_у_ж_и_н_с_к_о_г_о (с величайшим сарказмом). Господа, опомнитесь! Чем вы грозите! оглядитесь по сторонам! - ведь ваше желанье давно уже сбылось!..

   В_с_е. Как так! что он говорит?!

   Е-в Д_о_б_у_ж_и_н_с_к_о_г_о. Не знаю, сочла-ли Судьба нас всех за самозванцев, но что все мы оказались "повешенными" в назидание потомству, в этом вы можете сами убедиться (Все Евреиновы оглядываются по сторонам, видят, что они действительно "повешены", да еще на видном месте, да еще под стеклышком, утешаются, что это сделано в назидание потомству и замирают, безгласные, перед волей Судьбы).

  

  

   Тот обнаруживает прекрасное знание предмета, кто не смущается "сбивчивыми" вопросами экзаменатора.

   Имея это в виду, постарайтесь, прежде чем перейти к следующей главе, дать себе браво-удовлетворительный ответ на следующий вопрос с "подвохом": -

   Характеристические наброски настоящей главы суть не что иное, как портреты художников, для произведений которых я послужил оригиналом. Но если каждый портрет есть вместе с тем автопортрет, то, не правда-ли, и м_о_и литературные портреты художников, меня писавших, суть не что иное, как тоже автопортреты?! мои, Евреи нова, автопортреты?!

   Один аргивянин сказал, что все аргивяне лгут.

   А что вы скажете?

  

  

   Это может быть банальнее слов: - "картина - э_т_о д_е_т_и_щ_е художника", "правда-ли, Иван Иванович, что это произведение ваше любимое д_е_т_и_щ_е?" "этот эскиз, сударыня, мое последнее д_е_т_и_щ_е?" и т. п. "Детище", в метафорическом смысле художественного произведения, это такая стертая монета {"Понятия з_а_ч_а_т_и_я, в смысле начала процесса д_е_т_о_р_о_ж_д_е_н_и_я и начала процесса т_в_о_р_ч_е_с_к_о_г_о з_а_м_ы_с_л_а, обозначаются в латинском языке одинаковым словом: conceptio - концепция. Зарожденное понятие и зародыш обозначаются одним термином: conceptus" (Проф. И. И. Лапшин "Философия изобретения и изобретение в философии" т. II, стр. 27). Еще у Гервея в его "Exercitationes anatomicae" (изд. 1737 г.) говорится о живописце-портретисте: - "Non aliter sane, quam ars, quae in cerebro est sive species operi futuri similem in agendo profert et in materia gignit. sic enim pictor, mediante conceptu, faciem exprimit, imitan do quae internum cerebri conceptum in actum producit".}, стоимость которой, несмотря на ее повсеместное хождение, может быть определена на самом деле разве что просвещенным "нумизматиком".

   Таким "нумизматиком" я и хотел-бы быть в этой главе относительно данного выражения.

   Известно, что для того, чтобы прочесть стершиеся слова на старинной монете, надо приблизить к ней на расстояние полу-сантиметра, до-красна раскаленный железный стержень,- "тогда, говорят знатоки {Отрывной календарь Отто Кирхнера за 1917 г. (см. оборотную сторону листка 10 апреля).} - разогревшаяся монета обнаружит прежде бывшие на ней буквы и слова, которые, по охлаждении, снова сделаются незаметными". - Я так и поступлю! - накалив до-красна могучий стержень своей психики, я приближу его на нужную дистанцию к стершейся монете - "детище", и она обнаружит перед нами сполна и воочию свои скрытые знаки.

  

   Детище...