Ветерок по деревьям порхал...
Ни призыва, ни звука, ни шопота слов
Не слыхал я в ночной тишине,
Но в тенистом окошке звучала любовь...
Или, может быть, грезилось мне?..
О, безумный! зачем ты под старым окном
Ей, безумной, шептал в тишине,
Если ночь провела она в чувстве одном,
И в твоем опустевшем окне?!..
- - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Днем мы холодно встретились... Пламень живой
Погасил этот пасмурный день...
Я не вспомнил про час одинокий ночной,
Про ее быстрокрылую тень...
27 июля 1898. Боблово
* * *
Странно: мы шли одинокой тропою,
В зелени леса терялись следы,
Шли, освещенные полной луною,
В час, порождающий страсти мечты.
Стана ее не коснулся рукою,
Губок ее поцелуем не сжег...
Всё в ней сияло такой чистотою,
Взор же был темен и дивно глубок.
Лунные искры в нем гасли, мерцали,
Очи, как будто, любовью горя,
Бурною страстью зажечься желали
В час, когда гасла в тумане заря...
Странно: мы шли одинокой тропою,
В зелени леса терялся наш след;
Стана ее не коснулся рукою...
Страсть и любовь не звучали в ответ...
Лето 1898
* * *
Тоску и грусть, страданья, самый ад,
Всё в красоту она преобразила.
Гамлет
Я шел во тьме к заботам и веселью,
Вверху сверкал незримый мир дух_о_в.
За думой вслед лилися трель за трелью
Напевы звонкие пернатых соловьев.
И вдруг звезда полночная упала,
И ум опять ужалила змея...
Я шел во тьме, и эхо повторяло:
"Зачем дитя Офелия моя?"
2 августа 1898
ИДЕАЛ И СИРИУС
Я долго странствовал по свету,
Я всё увидел, всё узнал,
Но, мглой туманною одета,
Ты мимо шла, мой идеал.
Я много понял звезд лучистых,
Одна лишь тайный свет лила,
Как лунный отблеск серебристый,
Была печальна и светла.
И долго вещие зеницы
Смотрели в сумрачный туман,
Где ярко-красные зарницы
Мрачили неба океан.
Теперь я понял тайну ночи,
Нашел Тебя, мой Идеал...
Твои лишь ныне блещут очи,
Как вечно Сириус сверкал!..
7 августа 1898. Дедово
* * *
В море одна лишь волна - быстротечная.
В небе одна лишь звезда - бесконечная.
В мире одна лишь душа - вечная.
12 августа 1898
* * *
В моей душе больной и молчаливой
Сложилась песня чудная одна,
Она не блещет музыкой красивой,
Она туманна, сумрачна, бледна.
В ней нет напева, звук ее нестройный
Не может смертный голос передать,
Она полна печали беспокойной...
Ее начало трудно рассказать...
Она одна сложилась из созвучий
Туманной юности и страждущей любви,
Ее напев чарующий, певучий
Зажег огни в бледнеющей крови.
И счастлив и несчастен бесконечно
Тот смертный, чью она волнует кровь,
Он вечно страждет, радуется вечно,
Как человек, как гений, как любовь!..
20 августа 1898. Шахматово
Поляна в Прасолове-Эскинском.
* * *
Цыгане шумною толпой
По Бессарабии кочуют...
Табор шел. Вверху сверкали звезды.
Кончил он тяжелый, трудный путь,
Кончил буйной прихоти наезды
И, усталый, жаждал отдохнуть.
Но в сердцах еще играла дико
Кровь, и темный лес гремел,
Пробужденный звоном, свистом, криком,
На веселье сумрачно глядел.
Так кончали буйные цыгане
Дикой, звонкой прихоти наезд...
В высоте, на темном океане
Меркли, гасли легионы звезд.
22 августа 1898
* * *
Как мучительно думать о счастьи былом,
Невозвратном, но ярком когда-то,
Что туманная вечность холодным крылом
Унесла, унесла без возврата.
Это счастье сулил мне изнеженный Лель,
Это счастье сулило мне лето.
О, обманчивый голос! певучая трель!
Ты поешь и не просишь ответа!
Я любил и люблю, не устану любить.
Я по-прежнему стану молиться.
Ты, прекрасная, можешь поэта забыть
И своей красотой веселиться.
А когда твои песни польются вдали
Беспокойной, обманчивой клятвой,
Вспомню я, как кричали тогда журавли
Над осенней темнеющей жатвой.
23 сентября 1898. Петербург
* * *
Что будет в сердце, в мыслях и в уме,
Когда, любя таинственно и нежно,
Вампира ты увидишь в полутьме
С глазами, полными, как океан безбрежный?
Я вижу женщину. Она бросала страсть
Глазами чудными и страшными, как пламень.
Казалось, вся земли и неба власть
Таилась в них, - а сердце было камень.
Она смеялась смехом сатаны,
И этот смех отталкивал и жалил.
Глаза сверкали, радости полны,
И каждый в них хоть часть души оставил.
О, если б броситься и жадно обнимать,
И целовать, и выпить страсть вампира,
Потом убить, на части растерзать
И части сердца трепетно слагать
К ногам на миг забытого кумира!
30 сентября 1898
* * *
Душа моя тиха. В натянутых струнах
Звучит один порыв, здоровый и прекрасный,
И льется голос мой задумчиво и страстно.
И звуки гаснут, тонут в небесах...
Один лишь есть аккорд, взлелеянный ненастьем,
Его в душе я смутно берегу
И с грустью думаю: "Ужель я не могу
Делиться с Вами Вашим счастьем?"
Вы не измучены душевною грозой,
Вам не узнать, что в мире есть несчастный,
Который жизнь отдаст за мимолетный вздох,
Которому наскучил этот бог,
И Вы - один лишь бог в мечтаньи ночи страстной,
Всесильный, сладостный, безмерный и живой...
19 октября 1898
* * *
Жизнь - как море она - всегда исполнена бури.
Зорко смотри, человек: буря бросает корабль.
Если спустится мрачная ночь - управляй им тревожно,
Якорь спасенья ищи - якорь спасенья найдешь...
Если же ты, человек, не видишь конца этой ночи,
Если без якоря ты в море блуждаешь глухом,
Ну, без мысли тогда бросайся в холодное море!
Пусть потонет корабль - вынесут волны тебя!
30 октября 1898
* * *
Мне сердце режет каждый звук.
О, если б кончились страданья,
О, если б я от этих мук
Ушел в страну воспоминанья!
Ничто пощады не дает,
Когда страдает дух родимый,
И пролетевший звук замрет
В душе тоскою нестерпимой...
3 ноября 1898
* * *
Без веры в бога, без участья,
В скитаньи пошлом гибну я,
О, дай, любовь моя, мне счастья,
Спокойной веры бытия!
Какая боль, какая мука,
Мне в сердце бросили огня!
Подай спасительную руку,
Спаси от пламени меня!
О, нет! Молить Тебя не стану!
Еще, еще огня бросай,
О, растравляй живую рану
И только слез мне не давай!
Зачем нам плакать? Лучше вечно
Страдать и вечный жар любви
Нести в страданьи бесконечном,
Но с страстным трепетом в крови!
3 ноября 1898
* * *
Я и без веры живой,
Мне и надежды не надо!
Дух мой тревожный, родной
Жизнь наделила отрадой.
Веры мне жизнь не дала,
Бога везде я искал,
Дума тревожно ждала,
Разум мятежно роптал.
Нет мне надежды нигде,
Горе предвижу и жду:
В чистой зеркальной воде
Чуждого ей не найду.
О, я храню как покой
Лучшую в мире отраду...
Я и без веры живой,
Мне и надежды не надо!
4 ноября 1898
* * *
Чт_о_ из того, что на груди портрет
Любовницы, давно уже забытой,
Теперь ношу; ведь в сердце мысли нет
О том, что было - и во тьме сокрыто.