ЛЖЕ-БО ГЪ
Свѣтильникъ мой уныло и убого
Предъ алтаремъ забытымъ трепеталъ,
Печальный жрецъ покинутаго бога,
Все вѣрилъ я и все чего-то ждалъ.
Они-же съ гикомъ, хохотомъ и свистомъ
Вломились въ храмъ какъ на безумный пиръ
И, волю давъ рукамъ своимъ нечистымъ,
Повергли въ прахъ божественный кумиръ.
И онъ мой богъ безсиленъ, безсловесенъ,
Влачимъ въ пыли кощунственной толпой,
Въ нестройный тактъ ихъ богохульныхъ пѣсенъ
О камни билъ расколотой главой.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И новый богь на прежнемъ пьедесталѣ
Вознесь главу, могущественъ и гордъ;
Опять огни въ лампадахъ заблистали,
И загремѣлъ молитвенный аккордъ.
Внималъ народъ, склонясь въ молчаньи строгомъ
Лишь я стоялъ угрюмъ и одинокъ:
Мой прежн³й богъ, ужъ не былъ больше богомъ,
А новому молиться я не могъ.-
А. Ч.
"Русская Мысль" 1880, No 2