себя. Право, было бы лучше, если бы Вы подсунули ему на дороге женщину и свои чувства вложили в нее..." (П 2, 205).
В одной из критических статей указывалось на тургеневские мотивы в образах главных героев повестей Леонтьева (Щеглова) "Неудачный герой" и "Поручик Поспелов": "...они могли бы воскликнуть, как Чулкатурин в "Дневнике лишнего человека": "Но умереть глухо, глупо..." Единственными неприятелями, с которыми им пришлось бороться, были наши доморощенные враги: нерасторопность, бесцеремонность, халатность, усложняемые, от времени до времени, грубым или утонченным казнокрадством. Справиться с этими неприятелями гораздо труднее, чем с турком; исход борьбы был предрешен заранее и для Поспелова, и для неудачного героя"" (Арсеньев К. К. Беллетристы последнего времени, с. 779). В другой статье, появившейся после смерти Леонтьева (Щеглова), говорилось: "После "Записок рядового Иванова" Гаршина Ив. Щеглов является в беллетристике, рисующей быт армии, наиболее талантливым, если не единственным автором, коснувшимся любопытного явления нашей военной жизни 80-х годов - народничества, выразившегося в стремлении офицера стать просветителем темной солдатской среды, хотя бы только в смысле простого обучения грамоте. [...} Поручик Поспелов - тип Дон Кихота" (Кривцов Е. Памяти военного писателя (И. Щеглова-Леонтьева), с. 483).
...письма, присланные ему бывшими "школьниками"...- Подобное письмо к самому Леонтьеву (Щеглову) от солдата М. Красильникова он, по его словам, хранил вместе с письмом Чехова от 22 февраля 1888 года как самые ценные документы (Шах-Паронианц Л. М. Чествование 25-летия литературной деятельности Ивана Леонтьевича Щеглова.
"Котлин" (газета, Крондштадт), 1902, No 265.