Джером Джером Клапка - Дневник паломника

у они съ умысломъ избѣгаютъ насъ.

   Разсудокъ Б. не выдерживаетъ наконецъ, и онъ начинаетъ завираться. Онъ открываетъ поѣзда, которые приходятъ изъ Мюнхена въ Гейдельбергъ въ четырнадцать минутъ, черезъ Венец³ю и Женеву, съ получасовой остановкой въ Римѣ. Онъ роется въ указателѣ, отыскивая дьявольск³е поѣзда, которые приходятъ въ мѣсто назначен³я за сорокъ семь минутъ до отхода изъ мѣста отправки, и уходятъ прежде чѣмъ успѣли прибыть. Онъ приходитъ къ убѣжден³ю, что ближайш³й путь изъ южной Герман³и въ Парижъ лежитъ черезъ Калэ, гдѣ нужно нанять пароходъ въ Москву. Не добравшись до конца таблицы, онъ уже не знаетъ, гдѣ мы находимся - въ Европѣ, Аз³и, Африкѣ или Америкѣ,- куда мы ѣдемъ, и зачѣмъ мы ѣдемъ.

   Тогда я спокойно, но рѣшительно отбираю у него книгу, одѣваю его, одѣваюсь самъ; затѣмъ мы беремъ наши чемоданы, отправляемся на станц³ю и говоримъ носильщику: намъ нужно въ Гейдельбергъ. Носильщикъ подхватываетъ наши вещи, ведетъ насъ въ залъ, усаживаетъ на диванъ и покорнѣйше проситъ обождать, пока придетъ поѣздъ: тогда онъ возьметъ намъ билеты и усадитъ насъ въ вагонъ. Такъ онъ и дѣлаетъ.

   Вотъ мой методъ перемѣщен³я изъ города въ городъ.- Онъ не такъ самобытенъ, какъ методъ Б., но проще и практичнѣе.

   Копотливая вещь - путешеств³е въ Герман³и. Нѣмецк³й поѣздъ не торопится и не желаетъ надрываться надъ работой; когда останавливается, то любитъ отдохнуть хорошенько. Когда нѣмецк³й поѣздъ приходитъ на станц³ю, всѣ служащ³е отправляются промяться. Машинистъ и кочегаръ заходятъ къ начальнику станц³и. Тотъ выбѣгаетъ къ нимъ на встрѣчу, дружески трясетъ имъ руки, потомъ бѣжитъ къ себѣ, зоветъ жену, та тоже появляется, здоровается, и затѣмъ всѣ четверо стоятъ и болтаютъ о старыхъ временахъ, объ общихъ знакомыхъ, объ урожаѣ. Немного погодя машинистъ вытаскиваетъ часы, смотритъ и объявляетъ, что кажется ему пора ѣхать, но начальникъ станц³и съ женой и слышать не хотятъ.

   - О, вы должны взглянуть на дѣтей,- говоритъ она.- Они скоро будутъ домой изъ школы и такъ огорчатся, узнавъ, что вы были и не дождались ихъ. Лиза никогда не проститъ вамъ этого.

   Машинистъ и кочегаръ смѣются и говорятъ, что если такъ, то видно имъ придется подождать; и ждутъ.

   Тѣмъ временемъ кассиръ познакомилъ кондуктора съ своей сестрой и между молодыми людьми завязывается такой оживленный "флиртъ", что нѣтъ ничего мудренаго, если въ скоромъ времени сосѣди услышатъ о помолвкѣ.

   Второй кондукторъ отправился въ городъ купить собаку, а пассажиры гуляютъ по платформѣ или закусываютъ въ буфетѣ, - кто побѣднѣе угощается горячими сосисками, а кто побогаче - супомъ. Когда всѣ нагулялись до сыта, машинистъ или кондукторъ спрашиваетъ, не пора ли ѣхать, и если никто ничего не имѣетъ противъ этого, поѣздъ трогается въ путь.

   Мы страшно переполошились при переѣздѣ изъ Гейдельберга въ Дармштадтъ, убѣдившись, что путешествуемъ на курьерскомъ поѣздѣ (тутъ называютъ его "курьерскимъ"; онъ тащился по двадцати миль въ часъ, когда удавалось сдвинуть его съ мѣста; большею же частью дремалъ) съ обыкновенными билетами. На ближайшей станц³й Б. отправился подъ надзоромъ двухъ строгихъ съ виду должностныхъ лицъ въ раззолоченныхъ мундирахъ, къ строгому съ виду начальнику станц³и въ раззолоченномъ мундирѣ, стоявшему въ обществѣ двухъ строгихъ съ виду помощниковъ въ раззолоченныхъ мундирахъ. Все это напоминало полевой военный судъ, и я замѣтилъ, что Б. очень разстроенъ, хотя съ виду казался спокойнымъ и смѣлымъ. Проходя по платформѣ мимо окна, онъ кинулъ мнѣ послѣднее прости и просилъ поосторожнѣе разсказать его матушкѣ, если что случится.

   Однако ничего не случилось, и онъ вернулся, выдержавъ испытан³е съ честью и растолковавъ начальникамъ, что: во-первыхъ, онъ не зналъ, что наши билеты - билеты обыкновеннаго поѣзда, во-вторыхъ, не зналъ, что мы путешествуемъ на курьерскомъ поѣздѣ, въ третьихъ, готовъ уплатить разницу.

   Впрочемъ онъ пожалѣлъ объ этомъ послѣднемъ заявлен³и. Ему казалось, что могъ бы отвертѣться отъ уплаты, притворившись, что не понимаетъ нѣмецкаго языка. Онъ сказалъ, что два года тому назадъ, когда онъ путешествовалъ по Герман³и съ тремя пр³ятелями, съ ними случилась подобная же штука: именно, они попали въ вагонъ перваго класса съ билетами второго.

   Какъ это случилось, Б. не могъ объяснить толкомъ. Онъ говорилъ, что, насколько можетъ припомнить, кондукторъ усадилъ ихъ въ первый классъ, или они не успѣли сѣсть во второй, или наконецъ не знали, что сидятъ въ первомъ. Признаюсь, его объяснен³е показалось мнѣ слабоватымъ.

   Какъ бы то ни было, они сидѣли въ первомъ классѣ; и кондукторъ стоялъ передъ ними, и съ негодован³емъ смотрѣлъ на второклассные билеты, и ожидалъ, что они скажутъ.

   Одинъ изъ нихъ говорилъ кое-какъ по нѣмецки, очень плохо правда, но это не мѣшало ему гордиться своими знан³ями и пускать ихъ въ ходъ при всякомъ удобномъ случаѣ. Онъ объяснилъ кондуктору въ чемъ дѣло и такъ удачно, что тотъ понялъ и не повѣрилъ ни единому слову.

   Онъ въ свою очередь понялъ, хотя и съ трудомъ, слова кондуктора, требовавшаго доплаты восемнадцати марокъ, и исполнилъ это требован³е.

   Но остальные трое, изъ которыхъ двое превосходно говорили по нѣмецки, ничего не поняли и никто не могъ имъ втолковать. Кондукторъ оралъ на нихъ около десяти минутъ, а они кротко улыбались и говорили, что ѣдутъ въ Ганноверъ. Наконецъ онъ ушелъ и вернулся съ начальникомъ станц³и, и начальникъ станц³и въ свою очередь минутъ десять объяснялъ имъ, что они должны уплатить восемнадцать шиллинговъ; а они улыбались, кивали и говорили ему, что ѣдутъ въ Ганноверъ.

   Затѣмъ явилась весьма внушительная особа въ шляпѣ съ пѣтушьимъ перомъ, и ужасно сердилась, и вмѣстѣ съ кондукторомъ и начальникомъ станц³и пыталась объяснить Б. и его двумъ друзьямъ требован³я закона насчетъ билетовъ.

   Они кричали, бѣсновались, грозили и требовали съ четверть часа или около того, и наконецъ потеряли терпѣн³е и ушли, хлопнувъ дверью, и махнувъ рукой на потерю пятидесяти четырехъ марокъ казенныхъ денегъ.

   Въ четвергъ мы проѣхали германскую границу и съ тѣхъ поръ находимся въ Бельг³и.

   Я люблю нѣмцевъ. Б. говоритъ, что я не долженъ сообщать имъ объ этомъ, потому что это заставитъ ихъ возгордиться, но я не опасаюсь такого результата. Мнѣ кажется, у нихъ довольно здраваго смысла, чтобы не возгордиться отъ похвалы - чьей бы то ни было.

   Б. говоритъ также, что я обнаруживаю больше энерг³и, чѣмъ благоразум³я, составляя мнѣн³е о народѣ, среди котораго пробылъ всего двѣ-три недѣли. Но, по моему мнѣн³ю, первыя впечатлѣн³я всегда самыя надежныя.

   Во всякомъ случаѣ это справедливо относительно меня. Я часто высказываю весьма разумныя идеи и сужден³я по первому абцугу. Если же стану думать, то наговорю глупостей.

   Наши первыя мысли даются намъ извнѣ; а позднѣйш³я мы сами составляемъ. Я предпочитаю первыя.

   Нѣмцы - здоровый, полнокровный, широкоплеч³й, широкогрудый народъ. Они мало говорятъ, но имѣютъ ужасно глубокомысленный видъ. Какъ всѣ толстые, они благодушны и покладливы.

   Анти-табачники, проповѣдники трезвости и тому подобные болтуны не имѣютъ успѣха въ Герман³и. Нѣмцу чуждо противуестественное стремлен³е отрекаться отъ житейскихъ благъ, и тѣмъ болѣе отнимать ихъ у другихъ. Онъ любитъ свою трубку, свою пивную кружку, а когда онѣ опустѣютъ, желаетъ, чтобы ихъ снова наполнили. Ему хочется также, чтобы и у другихъ были свои трубки, свои пивныя кружки. Если вы вздумаете приставать въ нѣмцу съ нравоучен³ями,. требуя, чтобъ онъ далъ клятву отречься отъ пива,- онъ отвѣтитъ вамъ, что вы говорите съ взрослымъ человѣкомъ, а не съ ребенкомъ или дуракомъ, и чего добраго оборветъ. вамъ уши за назойливость. Онъ не нуждается въ поводырѣ. Онъ можетъ быть "умѣреннымъ", не надѣвая значка общества трезвости и не оповѣщая объ этомъ всему м³ру.

   Германск³я женщины не блещутъ красотой, но миловидны, пр³ятны, широкогрудыя, и широкобедрыя, какъ и слѣдуетъ быть матерямъ рослыхъ сыновей. Онѣ не думаютъ о своихъ "правахъ" и умѣютъ быть счастливыми и довольными, не участвуя въ парламентскихъ прен³яхъ. Мужчины обращаются съ ними любезно и нѣжно, но безъ преувеличенной почтительности, какая замѣчается у другихъ болѣе женолюбивыхъ. нац³й. Нѣмцы любятъ женщинъ, но не поклоняются имъ; и не удручаются сомнѣн³ями насчетъ того, какому полу слѣдуетъ управлять государствомъ, какому сидѣть дома и нянчить дѣтей. Нѣмецк³я женщины,- не политики, не мэры, не тайные совѣтники; онѣ домохозяйки.

   Представители различныхъ сослов³й въ Герман³и относятся другъ къ другу съ изысканною вѣжливостью; но это результатъ взаимнаго уважен³я, а не манерничанья. Кондукторъ угольнаго вагона требуетъ такого же вѣжливаго отношен³я въ себѣ, какъ и кондукторъ на тендерѣ. Графъ снимаетъ шляпу передъ лавочникомъ и ожидаетъ, что лавочникъ отвѣтитъ ему тѣмъ же.

   Нѣмцы любятъ поѣсть; но не сотворили кумира изъ ѣды, какъ французы. Ихъ чрево не ихъ Богъ, и поваръ съ своими соусами, pâtés и ragoûts не верховный жрецъ. Если пища здорова и въ достаточномъ количествѣ, то они довольны.

   Въ чисто сенсуальныхъ искусствахъ: живописи, скульптурѣ нѣмцы не далеко ушли, въ болѣе благородныхъ искусствахъ: литературѣ и музыки они велики; и это ключъ къ ихъ характеру.

   Это простой, серьезный, дѣльный народъ. Они смѣются рѣдко, но отъ души. Они медлительны, но глубокая рѣка тихо течетъ. Ихъ грубоватыя лица большею частью спокойны, но иногда хмурятся и принимаютъ сердитый видъ.

   Поѣздка въ Герман³ю - хорош³й урокъ для англичанина. Мы смѣемся надъ собой и считаемъ патр³отизмъ чѣмъ-то вульгарнымъ. Нѣмцы вѣрятъ въ себя и уважаютъ себя. Ихъ страна для нихъ "отечество". Они бодро смотрятъ впередъ, какъ народъ, которому предстоитъ великая будущность и который не страшится ея.