Главная » Книги

Скотт Вальтер - Суд в подземелье

Скотт Вальтер - Суд в подземелье


1 2

  
  
   Вальтер Скотт
  
  
  
   Суд в подземелье
  
  
  
  
  Повесть
  
  
  
  
  (Отрывок) --------------------------------------
  Перевод В. Жуковского
  Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Т. 20
  М.-Л., "Художественная литература", 1965
  OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------
  
  
  
  
   I
  
  
   Уж день прохладно вечерел,
  
  
   И свод лазоревый алел;
  
  
   На нем сверкали облака;
  
  
   Дыханьем свежим ветерка
  
  
   Был воздух сладко растворен;
  
  
   Играя, вея, морщил он
  
  
   Пурпурно-блещущий залив;
  
  
   И, белый парус распустив,
  
  
   Заливом тем ладья плыла;
  
  
   Из Витби инокинь несла,
  
  
   По легким прыгая зыбям,
  
  
   Она к Кутбертовым брегам.
  
  
   Летит веселая ладья;
  
  
   Покрыта палуба ея
  
  
   Большим узорчатым ковром;
  
  
   Резной высокий стул на нем
  
  
   С подушкой бархатной стоит;
  
  
   И мать-игуменья сидит
  
  
   На стуле в помыслах святых;
  
  
   С ней пять монахинь молодых.
  
  
  
  
   II
  
  
   Впервой покинув душный плен
  
  
   Печальных монастырских стен,
  
  
   Как птички в вольной вышине,
  
  
   По гладкой палубе оне
  
  
   Играют, резвятся, шалят...
  
  
   Все веселит их, как ребят:
  
  
   Той шаткий парус страшен был,
  
  
   Когда им ветер шевелил
  
  
   И он, надувшися, гремел;
  
  
   Крестилась та, когда белел,
  
  
   Катясь к ладье, кипучий вал,
  
  
   Ее ловил и подымал
  
  
   На свой изгибистый хребет;
  
  
   Ту веселил зеленый цвет
  
  
   Морской чудесной глубины;
  
  
   Когда ж из пенистой волны,
  
  
   Как черная незапно тень,
  
  
   Пред ней выскакивал тюлень,
  
  
   Бросалась с криком прочь она
  
  
   И долго, трепетна, бледна,
  
  
   Читала шепотом псалом;
  
  
   У той был резвым ветерком
  
  
   Покров развеян головной,
  
  
   Густою шелковой струей
  
  
   Лились на плечи волоса,
  
  
   И груди тайная краса
  
  
   Мелькала ярко меж власов,
  
  
   И девственный поймать покров
  
  
   Ее заботилась рука,
  
  
   А взор стерег исподтишка,
  
  
   Не любовался ль кто за ней
  
  
   Заветной прелестью грудей.
  
  
  
  
   III
  
  
   Игуменья порою той
  
  
   Вкушала с важностью покой,
  
  
   В подушках нежась пуховых,
  
  
   И на монахинь молодых
  
  
   Смотрела с ласковым лицом.
  
  
   Она вступила в божий дом
  
  
   Во цвете первых детских лет,
  
  
   Не оглянулася на свет
  
  
   И, жизнь навеки затворя
  
  
   В безмолвии монастыря,
  
  
   По слуху знала издали
  
  
   О треволнениях земли,
  
  
   О том, что радость, что любовь
  
  
   Смущают ум, волнуют кровь
  
  
   И с непроснувшейся душой
  
  
   Достигла старости святой,
  
  
   Сердечных смут не испытав;
  
  
   Тяжелый инокинь устав
  
  
   Смиренно, строго сохранять,
  
  
   Души спасения искать
  
  
   Блаженной Гильды по следам,
  
  
   Служить ее честным мощам,
  
  
   И день и ночь в молитве быть,
  
  
   И день и ночь огонь хранить
  
  
   Лампад, горящих у икон:
  
  
   В таких заботах проведен
  
  
   Был век ее. Богатый вклад
  
  
   На обновление оград
  
  
   Монастыря дала она;
  
  
   Часовня Гильды убрана
  
  
   Была на славу от нее:
  
  
   Сияло пышное шитье
  
  
   Там на покрове гробовом,
  
  
   И, обложенный жемчугом,
  
  
   Был вылит гроб из серебра;
  
  
   И много делала добра
  
  
   Она убогим и больным,
  
  
   И возвращался пилигрим
  
  
   От стен ее монастыря,
  
  
   Хваля небесного царя.
  
  
   Имела важный вид она,
  
  
   Была худа, была бледна;
  
  
   Был величав высокий рост;
  
  
   Лицо являло строгий пост,
  
  
   И покаянье тмило взор.
  
  
   Хотя в ней с самых давних пор
  
  
   Была лишь к иночеству страсть,
  
  
   Хоть строго данную ей власть
  
  
   В монастыре она блюла,
  
  
   Но для смиренных сестр была
  
  
   Она лишь ласковая мать:
  
  
   Свободно было им дышать
  
  
   В своей келейной тишине,
  
  
   И мать-игуменью оне
  
  
   Любили детски всей душой.
  
  
   Куда ж той позднею порой
  
  
   Через залив плыла она?
  
  
   Была в Линдфарн приглашена
  
  
   Она с игуменьей другой;
  
  
   И там их ждал аббат святой
  
  
   Кутбертова монастыря,
  
  
   Чтобы, собором сотворя
  
  
   Кровавый суд, проклятье дать
  
  
   Отступнице, дерзнувшей снять
  
  
   С себя монашества обет
  
  
   И, сатане продав за свет
  
  
   Все блага кельи и креста,
  
  
   Забыть Спасителя Христа.
  
  
  
  
   IV
  
  
   Ладья вдоль берега летит,
  
  
   И берег весь назад бежит;
  
  
   Мелькают мимо их очей
  
  
   В сиянье западных лучей:
  
  
   Там замок на скале крутой
  
  
   И бездна пены под скалой
  
  
   От расшибаемых валов;
  
  
   Там башня, сторож берегов,
  
  
   Густым одетая плющом;
  
  
   Там холм, увенчанный селом;
  
  
   Там золото цветущих нив;
  
  
   Там зеленеющий залив
  
  
   В тени зеленых берегов;
  
  
   Там божий храм, среди дерев
  
  
   Блестящий яркой белизной.
  
  
   И остров, наконец, святой
  
  
   С Кутбертовым монастырем,
  
  
   Облитый вечера огнем,
  
  
   Громадою багряных скал
  
  
   Из вод вдали пред ними встал,
  
  
   И, приближаясь, тихо рос,
  
  
   И вдруг над их главой вознес
  
  
   Свой брег крутой со всех сторон.
  
  
   И остров и не остров он;
  
  
   Два раза в день морской отлив,
  
  
   Песок подводный обнажив,
  
  
   Противный брег сливает с ним:
  
  
   Тогда поклонник пилигрим
  
  
   На богомолье по пескам
  
  
   Пешком идет в Кутбертов храм;
  
  
   Два раза в день морской прилив,
  
  
   Его от тверди отделив,
  
  
   Стирает силою воды
  
  
   С песка поклонников следы. -
  
  
   Нес ветер к берегу ладью;
  
  
   На самом берега краю
  
  
   Стоял Кутбертов древний дом,
  
  
   И волны пенились кругом.
  
  
  
  
   V
  
  
   Стоит то здание давно;
  
  
   Саксонов памятник, оно
  
  
   Меж скал крутых крутой скалой
  
  
   Восходит грозно над водой;
  
  
   Все стены страшной толщины
  
  
   Из грубых камней сложены;
  
  
   Зубцы, как горы, на стенах;
  
  
   На низких тягостных столбах
  
  
   Лежит огромный храма свод;
  
  
   Кругом идет широкий ход,
  
  
   Являя бесконечный ряд
  
  
   Сплетенных ветвями аркад;
  
  
   И крепки башни на углах
  
  
   Стоят, как стражи на часах.
  
  
   Вотще их крепость превозмочь
  
  
   Пыталась вражеская мочь
  
  
   Жестоких нехристей датчан;
  
  
   Вотще волнами океан
  
  
   Всечасно их разит, дробит;
  
  
   Святое здание стоит
  
  
   Недвижимо с давнишних пор;
  
  
   Морских разбойников напор,
  
  
   Набеги хлада, бурь, валов
  
  
   И силу грозную годов
  
  
   Перетерпев, как в старину,
  
  
   Оно морскую глубину
  
  
   Своей громадою гнетет;
  
  
   Лишь кое-где растреснул свод,
  
  
   Да в нише лик разбит святой,
  
  
   Да мох растет везде седой,
  
  
   Да стен углы отточены
  
  
   Упорным трением волны.
  
  
  
  
   VI
  
  
   В ладье монахини плывут;
  
  
   Приближась к берегу, поют
  
  
   Святую Гильды песнь оне;
  
  
   Их голос в поздней тишине,
  
  
   Как бы сходящий с вышины,
  
  
   Слиясь с гармонией волны,
  
  
   По небу звонко пробежал;
  
  
   И с брега хор им отвечал,
  
  
   И вышел из святых ворот
  
  
   С хоругвями, крестами ход
  
  
   Навстречу инокинь честных;
  
  
   И возвестил явленье их
  
  
   Колоколов согласный звон,
  
  
   И был он звучно повторен
  
  
   Отзывом ближних, дальних скал
  
  
   И весь народ на брег созвал.
  
  
   С ладьи игуменья сошла,
  
  
   Благословенье всем дала
  
  
   И, подпираясь костылем,
  
  
   Пошла в святой Кутбертов дом
  
  
   Вослед хоругвей и крестов.
  
  
  
  
   VII
  
  
   Им стол в трапезнице готов;
  
  
   Садятся ужинать; потом
  
  
   Обширный монастырский дом
  
  
   Толпой осматривать идут;
  
  
   Смеются, резвятся, поют;
  
  
   Заходят в кельи, в древний храм,
  
  
   Творят поклоны образам
  
  
   И молятся мощам святым...
  
  
   Но вечер холодом сырым
  
  
   И резкий с моря ветерок
  
  
   Собраться нудят всех в кружок
  
  
   К огню, хозяек и гостей;
  
  
   Жужжат, лепечут; как ручей,
  
  
   Веселый льется разговор;
  
  
   И наконец меж ними спор
  
  
   О том заходит, чей святой
  
  
   Своею жизнию земной
  
  
   И боле славы заслужил
  
  
   И боле небу угодил?
  
  
  
  
   VIII
  
  
   "Святая Гильда (говорят
  
  
   Монахини из Витби) вряд
  
  
   Отдаст ли первенство кому!
  
  
   Известна ж боле потому
  
  
   Ее обитель с давних дней,
  
  
   Что три барона знатных ей
  
  
   Служить вассалами должны;
  
  
   Угодницей осуждены
  
  
   Когда-то были Брюс, Герберт
  
  
   И Перси; суд сей был простерт
  
  
   На их потомство до конца
  
  
   Всего их рода: чернеца
  
  
   Они дерзнули умертвить.
  
  
   С тех пор должны к нам приходить
  
  
   Три старших в роде каждый год
  
  
   В день вознесенья, и народ
  
  
   Тут видит, как игумен их
  
  
   Становит рядом у честных
  
  
   Мощей угодницы святой,
  
  
   Как над склоненной их главой
  
  
   Прочтет псалом, как наконец
  
  
   С словами: _все простил чернец!_
  
  
   Им разрешение дает;
  
  
   Тогда _аминь!_ гласит народ.
  
  
   К нам повесть древняя дошла
  
  
   О том, как некогда жила
  
  
   У нас саксонская княжна,
  
  
   Как наша вся была полна
  
  
   Округа ядовитых змей,
  
  
   Как Гильда, вняв мольбам своей
  
  
   Любимицы святой княжны,
  
  
   Явилась, как превращены
  
  
   Все змеи в камень, как с тех пор
  
  
   Находят в недре наших гор
  
  
   Окаменелых много змей.
  
  
   Еще же древность нам об ней
  
  
   Сказание передала:
  
  
   Как раз во гневе прокляла
  
  
   Она пролетных журавлей
  
  
   И как с тех пор до наших дней,
  
  
   Едва на Витби налетит
  
  
   Журавль, застонет, закричит,
  
  
   Перевернется, упадет
  
  
   И чудной смертью отдает
  
  
   Угоднице блаженной честь".
  
  
  
  
   IX
  
  
   "А наш Кутберт? Не перечесть
  
  
   Его чудес. Теперь покой
  
  
   Нашел уж гроб его святой;
  
  
   Но прежде... что он претерпел!
  
  
   От датских хищников сгорел
  
  
   Линдфарн, приют с давнишних дней
  
  
   Честн_ы_х угодника мощей;
  
  
   Монахи гроб его спасли
  
  
   И с гробом странствовать пошли
  
  
   Из земли в землю, по полям,
  
  
   Лесам, болотам и горам;
  
  
   Семь лет в молитве и трудах
  
  
   С тяжелым гробом на плечах
  
  
   Они скиталися; в Мельрос
  
  
   Их напоследок бог принес;
  
  
   Мельрос Кутберт живой любил,
  
  
   Но мертвый в нем не рассудил
  
  
   Он для себя избрать приют,
  
  
   И чудо совершилось тут:
  
  
   Хоть тяжкий гроб из камня был,
  
  
   Но от Мельроса вдруг поплыл
  
  
   По Твиду он, как легкий челн.
  
  
   На юг теченьем быстрых волн
  
  
   Его помчало; миновав
  
  
   Тильмут и Риппон, в Вардилав,
  
  
   Препон не встретя, наконец
  
  
   Привел свой гроб святой пловец;
  
  
   И выбрал он в жилище там
  
  
   Святой готический Дургам;
  
  
   Но где святого погребли,
  
  
   Ту тайну знают на земли
  
  
   Лишь только трое; и когда

Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
Просмотров: 736 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа