Щепкина-Куперник Татьяна Львовна - Стихотворения

bsp; 

  

   ТАТЬЯНА ЛЬВОВНА ЩЕПКИНА-КУПЕРНИК

  

  

  

  

  1874-1952

  Т. Л. Щепкина-Куперник родилась в Москве. Отец ее - московский адвокат Л. Куперник, мать - музыкантша. По матери Щепкина-Куперник приходилась правнучкой великому русскому актеру М. С. Щепкину. Детство она провела в Петербурге, затем жила в Киеве, где в 1891 году окончила гимназию, после чего переехала в Москву. Не раз бывала за границей, слушала лекции, в Лозаннском университете (Швейцария), в Москве играла на сцене Малого театра. Одновременно сотрудничала в журнале "Артист". Первое стихотворение Татьяны Львовны, написанное по поводу столетия со дня рождения М. С. Щепкина, было напечатано в газете "Киевское слово", когда автору шел тринадцатый год. В 1892 году в Малом театре была поставлена одноактная комедия-водевиль Щепкиной-Куперник "Летняя картинка", вслед за которой поэтесса написала несколько пьес в стихах: "Месть Амура", "Вечность в мгновеньи" и др. На текст "Мести Амура" композитор А. С. Танеев впоследствии создал оперу. Щепкина-Куперник приобрела известность как переводчица драматических произведений в стихах. Она переводила пьесы Ростана ("Принцесса Греза", "Сирано де Бержерак"), Гюго, Шекспира, Лопе де Вега, Кальдерона, неизменно находившие свое воплощение на русской сцене. Издала несколько сборников своих стихотворений - "Из женских писем" (1898), "Мои стихи" (1901), "Облака" (1912). Выходили в те годы и книжки ее рассказов - "Странички жизни", "Ничтожные мира сего", "Незаметные люди". За свою долгую жизнь Щепкина-Куперник встречалась со многими выдающимися деятелями русского искусства: А. П. Чеховым, М. Н. Ермоловой, Вл. И. Немировичем-Данченко, о чем она позднее рассказала в своих мемуарах. Стихи ее, писавшиеся в молодости, за редкими исключениями сентиментальны, отдают мелодрамой, слабы по технике. Исключительная судьба ждала стихотворение Щепкиной-Куперник "На родине" ("От павших твердынь Порт-Артура"). Написанное под впечатлением расстрела манифестации петербургских рабочих у Зимнего дворца 9 января 1905 года, оно было сначала напечатано за границей, но, как вспоминала впоследствии Щепкина-Куперник, "раньше уже ходило по рукам в Петербурге и сразу стало одной из любимых песен рабочего люда и молодежи. Музыки на него никто не писал. Это было в полном смысле слова народное творчество. Популярность песни объясняется тем, что в ней нет ни слова вымысла: все упоминаемые факты имели место, я просто свела их воедино".

  

  

  

  

  ЛЮБЛЮ ТЕБЯ

  

  

   Люблю тебя, как любит солнце мая

  

  

   Цветущих яблонь розоватый снег;

  

  

   Люблю тебя, как любит, замирая,

  

  

   Волна морская - недоступный брег.

  

  

   Люблю тебя, как любит в час прилива

  

  

   Луну ночную гордый океан,

  

  

   Как любит пруд поникнувшая ива,

  

  

   Как любят горы - голубой туман.

  

  

   Как эхо любит горное ущелье,

  

  

   Как ландыш любит нежная весна,

  

  

   Как слезы - грусть, как звонкий смех - веселье,

  

  

   Так я тебя любить обречена!..

  

  

  

  

  "СЧАСТЬЕ"

  

  

  Причудливо смешались свет и тени,

  

  

  Вдали аллея солнцем залита.

  

  

  Ищу я "счастье" в лепестках сирени,

  

  

  Привычною мечтою занята.

  

  

  Узором странным теневые пятна

  

  

  Меняются на золотом песке...

  

  

  Вся белоснежна, дивно ароматна,

  

  

  Сирень в пылающей руке.

  

  

  - А "счастья" нет! - шепчу я безнадежно:

  

  

  Ужель найти его не суждено?

  

  

  И вдруг... сирень отброшена небрежно:

  

  

  Шаги - ты здесь... О счастье! вот оно.

  

  

  

   В РОДНЫХ ПОЛЯХ

  

   Простор полей родных. Бледнеют краски неба,

  

   И тени алые на землю полегли.

  

   Поля - свободны уж от убранного хлеба...

  

   Лес темной полосой синеется вдали.

  

   Осталась на полях солома золотая,

  

   Густой щетиною торчат ее стебли.

  

   По небу тянется птиц перелетных стая;

  

   То - дружно поднялись к отлету журавли,

  

   На юг, на дальний юг свободно улетая.

  

   Безлюдно все кругом, куда ни поглядишь:

  

   Давно последняя была полоска сжата!

  

   И всюду - тишина в час розовый заката.

  

   Не та опасная, тревожащая тишь,

  

   Которою полны Италии заливы,

  

   Когда молчат они, лукавы и ленивы,

  

   Как кошка, что сквозь сон подстерегает мышь.

  

   Не та немая тишь, что, сумрачны и горды,

  

   Таят Норвегии таинственные фьорды,

  

   Но та блаженная, святая тишина,

  

   Какой проникнута бывает лишь Россия,

  

   Когда в заката час молчат поля родные

  

   И в отдых сладостный земля погружена.

  

   Ее могучая, загадочная сила

  

   Колосья пышных нив взлелеяла, взрастила;

  

   Она дала нам хлеб - и отдых сладок ей,

  

   До нового труда, до новых вешних дней.

  

   И вот теперь она так отдалась покою,

  

   Что, глядя на нее, смиряется душа

  

   И сердце не болит, не бьется мысль с тоскою,

  

   Благословенною отрадою дыша.

  

   - Приди и отдохни! - Так, матерински нежно,

  

   Как будто шепчет мне усталая земля.

  

   И затихает ум, грудь дышит безмятежно,

  

   А сердце кажется свободно и безбрежно,

  

   Как эти мирные безбрежные поля!

  

  

  

  

  НЕУРОЖАЙ

  

  

  Истощена земля: не в силах хлеба дать.

  

  

  Напрасно к небу шлют моленья люди;

  

  

  Несчастная - примолкла, точно мать,

  

  

  Которая боится зарыдать,

  

  

  Держа ребенка у иссохшей груди.

  

  

  А он виновный без вины -

  

  

  Страдает, плачет он, не зная,

  

  

  За что его карает грудь родная..

  

  

  Так плачет и народ моей страны.

  

  

  С отчаяньем его рыданьям внемлю...

  

  

  Повсюду слезы, слезы... Сколько их!..

  

  

  Но, видно, мало слез людских,

  

  

  Чтоб напоить сухую землю.

  

  

  

   БОЛЬНОЕ УТРО

  

  

  Какой печальный день! Нависли облака

  

  

   Тяжелою и серой пеленою;

  

  

  Дождь моросит... Гнетущая тоска...

  

  

   И кажется земля усталой и больною.

  

  

  Не видно солнца! Скрывшись в небесах,

  

  

   Оно свой путь свершает невидимкой;

  

  

  Блестящий шар в свинцовых облаках,

  

  

   Задернут траурною дымкой.

  

  

  Оно исчезнет... в небе не блеснет

  

  

   Заката луч прощальною улыбкой...

  

  

  Как будто этот день и солнечный восход -

  

  

   Все было... только странною ошибкой.

  

  

  Так иногда невидимо пройдет

  

  

  Жизнь серого труда и будничных забот, -

  

  

  Без ярких радостей, без яркого страданья;

  

  

  Ни громкий смех, ни страстные рыданья

  

  

  В ней пламенным волненьем не мелькнут;

  

  

  Ей не блеснет восторг любви минут

  

  

  Хотя на миг роскошною улыбкой...

  

  

  И скроется она под тяжестью земли,

  

  

  Как будто эта жизнь и эта смерть прошли

  

  

   Какой-то странною ошибкой.

  

  

  

  ПЕТЕРБУРГСКИЙ НОКТЮРН

  

  

   Петербургский, серый, громадный,

  

  

   Похожий на тысячи - дом,

  

  

   С угрюмым колодцем-двором;

  

  

   И полон тоски безотрадной

  

  

   Ряд клеток, устроенных в нем.

  

  

   Окна днем - словно взгляд незрячий;

  

  

   С темнотой в них зажгутся огни;

  

  

   Под каждою лампой висячей

  

  

   Умирают скучные дни.

  

  

   Живут там усталые люди;

  

  

   О, как низки у них потолки!

  

  

   Мне кажется - тесно их груди,

  

  

   Мало воздуху - много тоски.

  

  

   Спит серого дома громада,

  

  

   Ее окна зловеще темны;

  

  

   Лишь кой-где мерцает лампада...

  

  

   Людям снятся тяжелые сны.

  

  

   Отчего ж, когда ночь немая

  

  

   Все охватит, скроет кругом -

  

  

   К темным окнам глаза поднимая,

  

  

   Я смотрю на сумрачный дом

  

  

   С светлой радостью в сердце моем?

  

  

   Пусть скрывает ночи бесстрастье

  

  

   Очертанья серого дома, -

  

  

   Но мне и во мраке знакомо,

  

  

   Что таится в этих стенах.

  

  

   Там живет мое светлое счастье,

  

  

   Там прячется нежная сказка,

  

  

   Там доверье и тихая ласка

  

  

   Мне сияют в любимых глазах.

  

  

   И мне веет весною отрадной,

  

  

   И мне кажется чудным дворцом

  

  

   Петербургский, серый, громадный,

  

  

   Похожий на тысячи - дом.

  

  

  

  

   РОЗЫ

  

  

  

  (Из летнего альбома)

  

  

  В рассветном тумане стоят острова;

  

  

  Скрывается море за серою далью;

  

  

  Несет к нему гордые воды Нева,

  

  

  Сверкая то чернью, то жидкою сталью.

  

  

  Как сторож суровый и верный, гранит

  

  

  Красавицу реку безмолвно хранит;

  

  

  И только с далекого моря, свободный,

  

  

  Бушует и рвет ее ветер холодный.

  

  

  Всё мрачные, серые всюду тона;

  

  

  Блестящая звездами ночь - холодна,

  

  

  Деревья шумят своей темной листвою

  

  

  С какою-то тайной тоской роковою,

  

  

  А длинные, черные крылья теней

  

  

  От звездного света черней и страшней.

  

  

  Не спит еще город, - и мчатся коляски,

  

  

  Спеша уносить за четою чету.

  

  

  Смех, говор, слова беззастенчивой ласки

  

  

  Звучат в этот утренний час на мосту.

  

  

  Усталые лица... небрежные позы...

  

  

  Пресыщенность поздних ночных кутежей...

  

  

  А рядом вдруг - голос:

  

  

  

  

  

   - "Душистые розы!

  

  

  Вот розы! Вы роз не найдете свежей!.."

  

  

  То жалкий бедняк, озираясь с опаской,

  

  

  Тревожно и долго бежит за коляской,

  

  

  Стремясь обогнать поворот колеса;

  

  

  Охрип, весь оборван, прикрыт еле-еле,

  

  

  Лохмотья на тощем, продрогнувшем теле,

  

  

  В глазах - выраженье голодного пса;

  

  

  А в грязных руках его свежие розы,

  

  

  С улыбкой своей бессознательной грезы!..

  

  

  Не в пышных садах благодатной земли

  

  

  Италии светлой те розы цвели,

  

  

  Не роскоши дерзкой нероновских оргий

  

  

  Они в упоенье венчали восторги:

  

  

  На Севере бледном взрастали цветы.

  

  

  В позорных и пестрых притонах разгула

  

  

  Мгновеньем их юная свежесть мелькнула...

  

  

  Там к стройным ногам покупной красоты

  

  

  Несла их толпа раболепною данью,

  

  

  Покорна греха и позора созданью.

  

  

  Свое отыграли - и брошены прочь.

  

  

  Бедняк подобрал их под страхом угрозы,

  

  

  И так простоит он до утра всю ночь.

  

  

  Взывая напрасно:

  

  

  

  

   - "Душистые розы!

  

  

  Купите, вот розы, вот свежие розы!.."

  

  

  Я помню, я где-то преданье прочла:

  

  

  "В Тюрингии дальней графиня жила,

  

  

  Как ангел прекрасна, добра и светла;

  

  

  Небесная кротость! Само состраданье!..

  

  

  Судьба наградила святое созданье

  

  

  Супругом, подобным исчадию зла.

  

  

  Однажды графиня, - гласило преданье, -

  

  

  Несчастным голодным несла подаянье

  

  

  Тайком от жестокого графа, как вдруг -

  

  

  О ужас - ей встретился грозный супруг!

  

  

  - Что вижу? Нарушив мои запрещенья,

  

  

  Ты снова подачку несешь беднякам?

  

  

  Скорей покажи мне, что прячешь ты там?

  

  

  И если то хлеб, так не будет прощенья:

  

  

  Своею свободой поплатишься ты!

  

  

  - Цветы! - прошептала бедняжка в смущенье...

  

  

  - Давай-ка... взгляну я на эти цветы! -

  

  

  И что же? Увидел господь ее слезы

  

  

  И хлеб превратил он в душистые розы".

  

  

  Всевышний, на трудном житейском пути

  

  

  Когда-то помогший прекрасной графине,

  

  

  Скорей сотвори ж свое чудо и ныне,

  

  

  И розы те в хлеб бедняку преврати!

  

  

  

  

  ПРИМЕЧАНИЯ

  Тексты стихотворений сборника взяты из прижизненных и посмертных изданий произведений поэтесс, а также из различных литературных альманахов и журналов. В тех случаях, когда это было возможно, тексты сверялись по советским изданиям.

  Стихотворения в подборках расположены не всегда в хронологической последовательности, а часто группируются по тематическим признакам. Даты написания стихотворений воспроизводятся только по печатным источникам; часть стихотворений датировать не удалось. Не разысканы и не воспроизведены, к сожалению, также портреты А. А. Волковой, А. И. Готовцовой и Н. С. Тепловой. Чтобы показать творчество поэтесс конца XIX столетия более целостно, в состав сборника включены и стихотворения, написанные ими в начале XX века.

  

  

  

  Т. Л. Щепкина-Куперник

  "Счастье" (стр. 229). Стихотворение было положено на музыку композитором А. С. Аренским.