- Думаешь, бока намнешь? - не переставая по-своему улыбаться, спросил Горкин.
- Вперед ничего нельзя сказать; только думаю, что нечего ждать милости.
- Известно, вашему брату только и дорого свое добро.
- А ему что дорого? А?.. Скажи на милость, - с запальчивостью воскликнул Шкарин. - Они ничего не понимают и понять не хотят; ну, а по-нашему, этого нельзя... Я ему об этом говорил, - и, переменивши тон, он спросил: - Сколько тебе за ночлег-то?
Расплатившись с Горкиным и заложивши лошадь, Павел Анисимыч выехал со двора и поехал уже не в город, а по той дороге, по которой вчера приехал.
