Пантелеймон Романов
ГОСУДАРСТВЕННАЯ СОБСТВЕННОСТЬ
Источник: Пантелеймон Романов. Избранные произведения.
Изд-во "Художественная литература", Москва, 1988.
OCR и вычитка: Александр Белоусенко (http://belolibrary.imwerden.de), 20 августа 2002.
По большой дороге ехал обоз, направлявшийся в губернский город. В передних санях, чем-то нагруженных и увязанных веревкой поверх веретья, сидел мужичок в армяке с подвязанными платочком ушами.
Около саней шли двое других мужиков, соскочивших на горке погреться и поразмять ноги.
- Вот как погладили, что лучше и не надо,- рассказывал ехавший в санях мужичок, сев спиной к ветру.- Мы думали, барская земля с усадьбой целиком к нам отойдет и, значит, почесть, ничего не тронули.
- Как!.. Ни скотины, ни корму не брали? - спросил шедший рядом с санями высокий мужик в валенках с кнутиком.
- Нет, это-то все вычистили. И дом, можно сказать, пообрали как следует. А только не ломали ничего.
- Ну вот. Нам даже благодарность за это вынесли.
- Так...
- А вы обрадовались?
- Вроде этого. А они, чума их задави, старух каких-то нагнали в этот дом-то да по мере картошек со двора на них, пропади они пропадом.
- Так... взнуздали.
- А там, глядим, говорят,- хозяйство у них тут будет, государственное, старух кормить.
- Вот как этими старухами донимают, сил нет.
- Старухами да ребятами,- сказал высокий, идя рядом с санями и держась рукой за грядку.
- Да, маху дали; ничего не надо было оставлять.
- Все под метелку надо было,- сказал высокий.- Мы живем теперь - горя мало, к нам старух не напихаешь,- некуда. Вот сейчас с горки спустимся, потом на изволок поднимемся, тут наши места пойдут. Есть на что посмотреть. У нас прямо, как только объявили, так и пошло... Господи, что только было!.. Экономии все большие были, заводы при двух были, как повезли все!.. Ну, прямо комари лесные. Кто железную трубу с фабрики тащит, кто стол, кто полмашины уволок. Завод один целую неделю ломали.
- Неделю?! А богатство какое было... Это вы, значит, спервоначалу хватились? - спросил мужичок в платочке.
- Прямо с самого началу. А уж потом где ж, тут комиссаров наставили, свои молодые в начальство выскочили. Ежели бы момент пропустили, ничем бы не попользовались и не хуже вашего на эту государственную собственность налетели бы. А тут, как гладко все,- пойди, устраивай,- заново строиться надо.
- Верно, это что там.
- У нас чуть до драк не доходило; молодые наши умники сначала кричали все: граждане, будьте сознательны, не уничтожайте своего собственного.
- Собственное только то, что в кармане...- отозвался угрюмо третий, все время молчавший мужик.- Трубу уволок, продал, вот тогда она и в кармане.
- Да... мы тоже так-то смекали,- сказал высокий.- Лес помещичий как начали валить да на короткие чурки кромсать, управляющий нам и говорит: "Дураки, зачем же вы добро-то портите, ведь все равно теперь ваше". А дураки знают что делают: потом пришли отбирать это государственное, думали дом заново построить из этого лесу, а там вместо лесу только колчушки лежат,- стройся!
- Обмозговали.
- Иначе и нельзя. Ну, машины разобрали, за постройки взялись. Все по бревнышку.
- Обстроились? - жадно спросил сидевший в санях и даже отвернул мешавший слушать воротник армяка.
- Опять же на дрова! Чудак человек!
- Они те обстроят,- сказал молчаливый мужик.
- Сунулись было потом это государственное заводить, а у нас чисто,- сказал высокий мужик и вдруг закричал, показывая куда-то направо: - вон, вон, гляди!
Там, куда он указывал, виднелось ровное место, среди которого в нанесенных сугробах торчали обгоревшие столбы.
- Это наше. Мы работали. Вон посередке, где кирпич навален, тут дом был - огромадный!.. Потом приезжали из центра; как, говорят, вам не совестно, мы бы, говорят, вам тут народный дом могли устроить, лекции читать, али, говорят, мастерские.
- А вы что же?
- Что ж,- говорим,- мы народ темный.
- Они устроят, а там с тебя меру картох,- сказал молчаливый.
- Это - первое дело. А вон в низочке столбы торчат,- это паровая мельница была. А поближе сюда сад был десятин пять.
- Скажи на милость, обзаведение какое было! - сказал мужичок, сидевший в санях.
- Страсть! Больше ста лет стояло, все обстраивалось.
- Долго ломали?
- Больше трех недель.
- Да... скорей и не справишься,- сказал мужичок в, платочке, посмотрев на широкое снежное пространство, бывшее под заводом, и покачав головой.
- Теперь-то многие схватились,- сказал опять высокий,- да уж поздно: дома стоят не тронуты, а к ним стража приставлена. Так ни с чем и остались. Только и есть, что по ночам таскают.
- Много не натаскаешь.
- Уж очень зло берет,- сказал мужичок в платочке,- стоят окаянные в два этажа, да с балконами с разными. И добро бы заняли чем-нибудь, на дело бы употребили, а то и этого нет: приезжают теперь по воскресеньям, осматривают. А бревна толстые в стенах!
- А что осматривают-то?
- А черт их знает. Подойдет к какому-нибудь стулу и смотрит, потом округ стола начнет ходить, тоже смотрит.
- Тут спичку надо...- сказал угрюмо молчаливый.
- Известное дело, спичку. Вон мишенские подпалили,- теперь бога благодарят, на этом месте огород развели. Нам старики еще спервоначалу говорили: "Ох, попадете вы под барщину!" Так оно и вышло. Лошадей было захватили с барского двора, обрадовались, а они подводами очередными замучили. Коров получили - их на мясо веди.
- Все в пользу государства?
- Все в пользу, пропади оно пропадом,- сказал мужичок в платочке и высморкался через грядку.
- Нет, мы хорошо обернули.- сказал высокий,- приехали еще один раз из самой Москвы и говорят: - Черти, оголтелые, что же вы, говорят, все разгромили и сами голые сидите? Есть, говорят, у вас соображение,- ведь самих себя грабите?
- Голые, да зато взять нечего,- сказал хромой.
- А как же... Вон, вон, опять наши места пошли! - закричал высокий мужик, ткнув кнутовищем куда-то налево.- Тут молочная прежде была, в Москву молоко отправляли, там - завод стеклянный был.
- Ничего чтой-то не видать,- сказал мужик в платочке, повернувшись всем туловищем в санях.
- Как нету ничего, так и не увидишь ничего,- сказал высокий.
- Богатое обзаведение было?
- Страсть.
- А завод большой был?
- Пять недель ломали.