p; Нет! бог, которого столь разно понимаем,
Чудовищ Тартара на нас не воружал,
Им громом человек за грех не был сражаем,
Он править небесам землей не показал;
Но чувство совести влил в сердце человека,
Но в недре оного закон свой начертал,
Но ужас за порок дал внутрення упрека,
Но в знак невинности стыдливость даровал,
Но бледность робости виновну преступленью,
Терзанье внутренне на место адских зол
Быть вечным не велел ни смерти, ни мученью
И к благу общему всё мудро произвел.
<1802>
108. ПИГМАЛИОН
Вотще под золотым покровом,
На мягком г_а_гачьем пуху,
В твоем дворце прекрасном, новом,
В разлитых аромат духу,
Вотще за музыкой, гремящей
За редким Крезовым столом,
В объятьях нимф, огнем горящих,
С друзьями льстивыми кругом,
О счастии своем мечтаешь
Вотще, вотще, Пигмалион!
И плачу бедных не внимаешь -
Разительней их грому стон.
Слезе не крепок щит Ахилла,
Разит невинных царства кровь.
Тарквинов гордость низложила
Их принца зверская любовь.
Где стон из груди излетает,
Где добродетельный в цепях,
Там меч свой правда вынимает,
Зрит Дионисий смерти страх,
И ужас мук - ему награда
Средь шумных празднеств и пиров!
О добродетель, ты ограда
Великих Титов и Петров.
Аврелии спокойно жили,
Их Рим и мир благословит,
Народы их богами чтили,
Им слава фимиам курит!
Но что приобрели Коммоды,
Которы гнали знаний свет,
Текли которых кровью годы?
Во мраке кость их - прах гниет.
Блюдите, сильные! законы,
Храните счастие людей,
Предупреждайте слезы, стоны
И правды шествуйте стезей;
Как Карлы готфов, не желайте
Народы в ужас приводить,
Сограждан сил не истощайте,
Чтобы вселенну удивить;
И лишь одних врагов разите,
Не жаждайте других земель;
Со всеми дружество храните:
Где кровь и лавр - там терн и ель!
<1802>
109. ПИСЬМО К Б<ОРНУ>
Теперь я познаю, чт_о_ в мире человек!
Какое бедное и жалкое творенье!
Усыпан горестьми его, злосчастьем век,
Далеко от него прямое рассужденье!
Он любит истину, науки на словах,
И пользы обществу как патриот желает!
Франклин, мудрец Сократ велик в его очах,
С Катоном Утики он твердо умирает;
Для пользы лишь одной отечества живет.
Он мужем хочет быть примерным в свете оном
И всё полезное священным долгом чтет;
Стремится к истине он с Локком и Невтоном!
Он ставит счастием за правду пострадать;
Согражданам служить - в его устах блаженство,
Но к делу приступи! - вот час его узнать,
Чтоб добродетелей сих видеть совершенство!
Красноречивый твой умолкнул Демосфен,
Утический Катон кинжал из рук бросает,
Жалеет, в веки что прошедши не рожден, -
О настоящих же лишь только воздыхает!
В минуту в нем и жар и огнь его пропал -
Куда девалося к изящному стремленье?
Мудрец наш, наш герой как лист затрепетал,
Не от опасности, но от воображенья!
О красноречии своем он позабыл.
Не пользы обществу - покоя лишь желает:
Уж всё ему равно - лишь он не тронут был,
Как хочет кто другой, а он всё оставляет.
<1803>
110. К ДРУЗЬЯМ
Друзья! гоняться за мечтою,
За тенью призраков пустых,
За честью - ложной суетою -
Есть участь лишь невежд одних!
Блистать богатством, орденами,
В архивах предков вырывать,
Гордиться титлами, чинами,
В сатрапских негах утопать -
Пускай они одни стремятся,
10 Мня счастье в том свое найтить,
Пускай вкруг их льстецы толпятся
И слух их тщатся обольстить.
Мудрец с улыбкою взирает
На титлов славы звук пустой,
Честям, всему предпочитает
Он сердца и души покой!
Он видит счастие, блаженство
В кругу друзей своих, родных,
Утех вкушает совершенство
20 В деяньях добрых лишь одних,
Он злато Крезов презирает;
Аттил ему ужасен меч;
В кровавых лаврах не желает
В триумфе средь народа течь.
Не ждет похвал пиитов льстивых,
По смерти - гордый мавзолей;
О благе общем нерадивых
Он плачет участь и - царей!
Он видит: и златые троны
30 Падут, повержены судьбой,
Тиранов скипетр и короны
Не примирят их с долей злой!
Димитрий, стражей окруженный,
Нерон в палатах золотых
Падут от черни разъяренной
И гибнут от деяний злых.
Не будем счастия в сем мире
Средь шумных почестей искать,
Не будем зреть его в порфире,
40 Блаженство в власти поставлять!
Но будем мы всегда готовы
Судьбу несчастных облегчить,
За правду даже несть оковы,
За обще благо кровь пролить.
Честей и злата обладанье
И власть, нам данная судьбой,
В нас лишь должны родить желанье
Мирить несчастных с долей злой,
На сильных суд давать правдивый,
50 Теснимого не угнетать
И добродетели гонимой
Защиту, помощь подавать.
Но коль нам не дала судьбина
Блаженства оного вкушать,
Довольны титлом гражданина,
Не будем мы честей искать!
Невежда пусть себе стремится
За фольгой ломкою честей, -
Мудрец о сем не суетится:
60 С Камиллом в хижине своей
Живет на лоне он покоя.
Когда к себе его зовет
Отечество, в нем зрит героя;
Коварством лавров он не жнет.
<1803>
111. К ЛУНЕ
Пролей сквозь мрак твой свет унылый,
Твой палево-сребристый луч!
Простри свой томный взор в долины,
Проникни в храмину мою.
Природа в мертвом вся забвеньи,
Туман, холодный и густой,
Клубясь, твой зрак мне затемняет,
С тобой беседовать претит!
С тобой, сопутница драгая
Моих мечтательных идей,
Царица сонмов звезд златая,
Царица чувств моих, Луна!
В вечерний мрак я с восхищеньем
Зрю палево твой бледный луч,
Как красишь ты, цветишь туманы,
Как сеешь всюду ясный свет.
Ты льешь мне сладку в грудь отраду,
Печальну гонишь прочь мечту,
Рождаешь в чувствах упоенье
И сердце вянуще живишь.
Как тучи легки, пробегая,
Твой темный, кроткий свет темнят,
То взор твой вдруг живей являют,
Так я, там я с твоим лучом
То вдруг надеждой оживаю,
То вдруг, смущен мечтой, грущу;
Ты страстну мысль воспламеняешь
И в Клое, в Клое - может быть.
Пролей сквозь мрак твой свет унылый,
Твой палево-сребристый луч!
Простри твой томный взор в долинах,
Проникни в храмину мою.
<1803>
112. К СОЛОВЬЮ
(Подражание английскому)
Певец унылости, согласный, милый, звонкий,
Продли еще, продли мелодию небес!
Когда, сквозь заревом пылающу Аврору,
Величественно ночь к нам правит свой полет -
С вершин высоких гор и из лесов дремучих
Простерть свой на луга печальный, черный флер, -
Люблю златым луны сияньем восхищаться,
Люблю в долинах сих спокойных я блуждать!
Твоя небесна трель меня остановляет,
В восторге я внемлю твой переменный тон,
Покуда мрачна ночь в окрестностях долины
Не иззовет теней печальных из гробов.
Где лето вечное и счастье обитают,
С тех мест ты к нам весной с зефирами летишь
И с хладом, прогнанным живящей теплотою,
Курения цветов и росу к нам несешь.
О, сколь места сии плачевны, томны были,
Когда отсутствовал унылый их певец!
Сын меланхолии, прелестной мелодии,
Любящий мрак лесов, ветвистых тень дерев,
Любящий воздыхать в одном уединеньи
И при сиянии луны толь сладко петь,
Продли небесну песнь, продли, певец бесценный,
Пусть зефир раздает здесь твой унылый стон,
Пусть жалобы твои, мучения сердечны
Симпатией своей отраду мне дадут;
При тишине ночной небесны отголоски,
В воображении к нам тени тех зовут,
Нас коих вечное расстание лишило,
Те удовольствия, обманчивы надежды,
Ехидну лютую скрывавшие в цветах.
Воспоминание всю прелесть возрождает
Улыбок страстных тех, тех слез и тех речей,
Что сердце некогда невинно обольстили.
(Ах! сердце оное и ныне слезы льет!)
Его живая кисть столь ясно представляет
Цветы прошедших сцен, о коих я забыл,
И страстная любовь, от время усыпленна,
Берется - грудь разить - за лук и за колчан!
На томны оные мечты воображенья
Унылость сладкую твою песнь кротка льет,
Столь утешительну, столь полну восхищенья,
Каковой в радостях, в забавах ум не зрит!
Продли еще, продли, певец, свой глас небесный,
Он сладостен для чувств, невинности он мил.
<1803>
113. ПОДРАЖАНИЕ ОДЕ ГОРАЦИЯ
Justum et tenacem propositi virum. {*}
{* Мужа справедливого и твердого в своих замыслах (лат.). - Ред.}
Того, кто правде поборает,
Кто тверд в намереньи прямом,
Ни граждан глас не устрашает,
Ни деспот с яростным лицом,
Претящи быть ему правдивым!
Пускай свирепствует Борей
И кроет море волн горами,
Пусть Юпитер рукой своей
Всё рушит молнии стрелами,
И страх и ужас всюду льет;
Пусть солнцы, звезды упадают,
Вселенная конец свой зрит,
Но сим его не возмущают, -
Он тверд в предпринятом стоит,
Разим всеобщим разрушеньем.
Так только Поллукс, Геркулес
Во огненных кругах блистают,
Где в светлой высоте небес
Меж ними Августы вкушают
Нектар из рук младой Гебеи.
Так только Вакх неукротимых,
Свирепых тигров усмирил,
И от рядов непобедимых
На небо Ромул воспарил,
Презревши силу Ахеронта.
<1803>
114. СУДЬБА АМУРА
Перевод
1
В страсти страсть нужна взаимна.
Без сражений и побед
Не был бы Амур с крылами.
В радостях одних рожден
И взлелеян от младых
И прелестных милых граций,
Без любовных битв и споров,
Был без крыл б он мал и слаб.
"Дай ему, - рекла Фемида, -
Дай, Венера, - брата дай,
Чтоб его он звал на битву,
Чтоб всечасно раздражал, -
В свет рожденный побужденьем
Сладким, он в своей груди
Сердце отческо имеет".
То случилось - у дитяти,
У борющегось с страстями,
За плечьми явились крылья!
И полетом он орлиным
Вдруг вознесся на Олимп.
2
Приучась к борьбе, к победам,
Рассевает и в Олимпе
Спор и ревность меж богов.
Брат его не столь был счастлив:
Он остался на земли.
"На Олимпе, - говорил он, -
Страсть взаимна не живет".
Но Сатурн, сей бог угрюмый,
Скоро дерзкого поймал:
Режет крылья, и на землю
Пристыжен Амур упал.
С этих пор опять он здесь
И, как ласточка иль голубь,
Лишь порхает по земли
И в чертог богов высокий
Уж не смеет залететь.
3
Но зато и на земле здесь
Он толпу друзей имеет;
Он любимец муз и граций,
Обитает в их кругу,
Дети, юноши, пастушки,
В торжестве ль благой Цереры,
Иль в день празднества Януса,
Иль когда весну встречают,
С ним все радостно живут.
Соловей поет прелестней,
Зелень с ним живей цветет,
Розы алыя головки
Клонятся к нему на грудь,
И порхают голубочки.
4
Но, судьбу воспоминая
Столь несчастну у богов,
На земле он мстит обиду,
Смертных тешится судьбой.
5
И иного превращает
В птичку, маленьку кокушку,
Или в дозжик золотой.
Им любимые бо