| Главная » Книги |
Мережковский Дмитрий Сергеевич - Стихотворения, Страница 2
Мережковский Дмитрий Сергеевич - Стихотворенияy"> Я разгадки требую с тоской,
Чтоб чему бы ни было отдаться,
Но отдаться страстно, всей душой.
Эти думы - не мечты досуга,
Не созданье юношеских грез,
Это - боль тяжелого недуга,
Роковой, мучительный вопрос.
Мне не надо лживых примирений,
Я от грозной правды не бегу;
Пусть погибну жертвою сомнений, -
Пред собой ни в чем я не солгу!
Испытав весь ужас отрицанья,
До конца свободы не отдам,
И последний крик негодованья
Я, как вызов, брошу небесам!
Декабрь 1883
50. КОРАЛЛЫ
Широко раскинулся ветвями,
Чуждый неба, звуков и лучей,
Целый лес кораллов под волнами,
В глубине тропических морей.
Миллионам тружеников вечных -
Колыбель, могила и приют,
Дивный плод усилий бесконечных,
Этот мир полипы создают.
Каждый род - ступень для жизни новой -
Будет смертью в камень превращен,
Чтобы лечь незыблемой основой
Поколеньям будущих времен;
И встает из бездны океана,
И растет коралловый узор;
Презирая натиск урагана,
Он стремится к небу на простор,
Он вознесся кружевом пурпурным,
Исполинской чащею ветвей
В полусвете мягком и лазурном
Преломленных, трепетных лучей.
Час придет - и гордо над волнами,
Раздробив их влажный изумруд,
Новый остров, созданный веками,
С торжеством кораллы вознесут...
О, пускай в глухой и темной доле,
Как полип, ничтожен я и слаб, -
Я могуч святою жаждой воли,
Утомленный труженик и раб!
Там, за далью, вижу я: над нами
Новый рай, лучами весь облит,
Новый остров, созданный веками,
Высоко над бездною царит.
1884
52. ПОЭТУ НАШИХ ДНЕЙ
Молчи, поэт, молчи: толпе не до тебя.
До скорбных дум твоих кому какое дело?
Твердить былой напев ты можешь про себя, -
Его нам слушать надоело...
Не каждый ли твой стих сокровища души
За славу мнимую безумно расточает, -
Так за глоток вина последние гроши
Порою пьяница бросает.
Ты опоздал, поэт: нет в мире уголка,
В груди такого нет блаженства и печали,
Чтоб тысячи певцов об них во все века
Во всех краях не повторяли.
Ты опоздал, поэт: твой мир опустошен -
Ни колоса в полях, на дереве ни ветки;
От сказочных пиров счастливейших времен
Тебе остались лишь объедки...
Попробуй слить всю мощь страданий и любви
В один безумный вопль; в негодованьи гордом
На лире и в душе все струны оборви
Одним рыдающим аккордом, -
Ничто не шевельнет потухшие сердца,
В священном ужасе толпа не содрогнется,
И на последний крик последнего певца
Никто, никто не отзовется!
1884
53
С тобой, моя печаль, мы старые друзья:
Бывало, дверь на ключ ревниво запирая,
Приходишь ты ко мне, задумчиво-немая,
Во взорах темное предчувствие тая;
Холодную, как лед, но ласковую руку
На сердце тихо мне кладешь
И что-то милое, забытое поешь,
Что навевает грусть, что утоляет муку.
И голубым огнем горят твои глаза,
И в них дрожит, и с них упасть не может,
И сердце мне таинственно тревожит
Большая, кроткая слеза...
1884
54. ИСКУШЕНИЕ
(Отрывок)
Серебряной каймой очерчен лик мадонны
В готическом окне, и радугой легло
Мерцание луны на малахит колонны
Сквозь разноцветное, граненое стекло.
Алтарь, и дремлющий орган, и купол дальний -
Погружены в таинственную мглу;
Лишь край мозаики в тени исповедальни
Лампаду отразил на мраморном полу.
Седой монах, перебирая четки,
Стоял задумчивый, внимательный и кроткий;
И юноша пред ним колена преклонил;
Потупив взор, он робко говорил:
"Отец мой, грех - везде со мною:
Он - в ласке горлиц под окном,
Он - в играх мошек над водою,
Он - в кипарисе молодом,
Обвитом свежею лозою,
Он - в каждом шорохе ночном,
В словах молитв, в огне зарницы,
Он - между строк священных книг,
Он - в нежном пурпуре денницы
И в жгучей боли от вериг...
Порою череп брал я в руки,
Чтоб запах тленья и могил,
Чтоб холод смерти утолил
Мои недремлющие муки.
Но всё напрасно: голова
В чаду кружилась, кровь кипела,
И греза на ухо мне пела
Безумно-нежные слова...
Однажды - помню - я увидел,
Уснув в горах на склоне дня,
Ту, что так страстно ненавидел,
Что так измучила меня.
Сверкало тело молодое,
Как пена в сумрачных волнах,
Всё ослепительно нагое,
В темно-каштановых кудрях
Струились волны аромата...
Лежал недвижим я, как труп.
Улыбкой дерзких, влажных губ
Она звала меня куда-то,
Она звала меня с собой
Под полог ночи голубой:
"Отдашь ли мне ночное бденье,
Труды, молитвы, дни поста
И кровь распятого Христа,
Отдашь ли вечность и спасенье -
За поцелуй?.."
И в тишине
Звучало вновь: "Отдашь ли мне?.."
Она смеялась надо мною,
Но, брошен вдруг к ее ногам
Какой-то силой роковою,
Я простонал: "Отдам, отдам!..""
. . . . . . . . . . . . . . .
1884
55. САКЬЯ-МУНИ
По горам, среди ущелий темных,
Где ревел осенний ураган,
Шла в лесу толпа бродяг бездомных
К водам Ганга из далеких стран.
Под лохмотьями худое тело
От дождя и ветра посинело.
Уж они не видели два дня
Ни приютной кровли, ни огня.
Меж дерев во мраке непогоды
Что-то там мелькнуло на пути;
Это храм, - они вошли под своды,
Чтобы в нем убежище найти.
Перед ними на высоком троне -
Сакья-Муни, каменный гигант.
У него в порфировой короне -
Исполинский чудный бриллиант.
Говорит один из нищих: "Братья,
Ночь темна, никто не видит нас,
Много хлеба, серебра и платья
Нам дадут за дорогой алмаз.
Он не нужен Будде: светят краше
У него, царя небесных сил,
Груды бриллиантовых светил
В ясном небе, как в лазурной чаше..."
Подан знак, и вот уж по земле
Воры тихо крадутся во мгле.
Но когда дотронуться к святыне
Трепетной рукой они хотят -
Вихрь, огонь и громовой раскат,
Повторенный откликом в пустыне,
Далеко откинул их назад.
И от страха всё окаменело,
Лишь один - спокойно-величав -
Из толпы вперед выходит смело,
Говорит он богу: "Ты неправ!
Или нам жрецы твои солгали,
Что ты кроток, милостив и благ,
Что ты любишь утолять печали
И, как солнце, побеждаешь мрак?
Нет, ты мстишь нам за ничтожный камень,
Нам, в пыли простертым пред тобой, -
Но, как ты, с бессмертною душой!
Что за подвиг сыпать гром и пламень
Над бессильной, жалкою толпой,
О, стыдись, стыдись, владыка неба,
Ты воспрянул - грозен и могуч, -
Чтоб отнять у нищих корку хлеба!
Царь царей, сверкай из темных туч,
Грянь в безумца огненной стрелою, -
Я стою как равный пред тобою
И, высоко голову подняв,
Говорю пред небом и землею:
"Самодержец мира, ты неправ!""
Он умолк, и чудо совершилось:
Чтобы снять алмаз они могли,
Изваянье Будды преклонилось
Головой венчанной до земли, -
На коленях, кроткий и смиренный,
Пред толпою нищих царь вселенной,
Бог, великий бог, - лежал в пыли!
1885
56
С потухшим факелом мой гений отлетает,
Погас на маяке дрожащий огонек,
И сердце без борьбы, без жалоб умирает,
Как холодом ночным обвеянный цветок.
Меня безумная надежда утомила:
Я ждал, так долго ждал, что если бы теперь
Исполнилась мечта, взошло мое светило -
Как филина заря, меня бы ослепила
В сияющий эдем отворенная дверь.
Весь пыл души моей истратил, я на грезы -
Когда настанет жизнь, мне нечем будет жить.
Я пролил над мечтой восторженные слезы -
Когда придет любовь, не хватит сил любить!
1886
57. СМЕРТЬ НАДСОНА
(Читано на литературном вечере
в память С. Я. Надсона)
Поэты на Руси не любят долго жить:
Они проносятся мгновенным метеором,
Они торопятся свой факел потушить,
Подавленные тьмой, и рабством, и позором.
Их участь - умирать в отчаянья немом;
Им гибнуть суждено, едва они блеснули,
От злобной клеветы, изменнической пули
Или в изгнании глухом.
И вот еще один, - его до боли жалко:
Он страстно жить хотел и умер в двадцать лет.
Как ранняя звезда, как нежная фиалка,
Угас наш мученик-поэт!
Свободы он молил, живой в гробу метался,
| |
| Просмотров: 500 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры