| Главная » Книги |
Майков Василий Иванович - Оды, Страница 5
Майков Василий Иванович - Оды; Для ней концы земные тесны,
В которых оба вы известны;
Она в грядущи времена,
Чтоб знали поздные потомки,
Вместит меж звезд победы громки
210 И с ними ваши имена.
Едину узрят там планету,
Румяна всходит где заря:
Сие являти будет свету
Погибель рода визиря.
Другая будет над волнами
Пылать подобными огнями.
Какими турский флот горел;
Уже я зрю над глубиною:
Луну, объяту вечной мглою,
220 Терзает северный орел.
Искусный россов предводитель,
Героям будущим пример,
Ты стал прехрабрый победитель
Упорных до тебя Бендер;
Чрез крепость их необориму
Ты россам путь отверз ко Крыму
Великим мужеством своим,
И, множа славы росской звуки,
Преемник твой лишь меч взял в руки
230 Упал, пред ним повергшись, Крым.
Всегдашнею гремяща славой
Монархине усердна рать,
Обыкша под ее державой
Противны силы поборать,
Соединенная сердцами,
Победоносными венцами
Украсясь, стань и не греми,
Гряди в отечество драгое
И здесь, в возлюбленном покое,
240 Достойну почесть восприйми.
Но если кто из смертных рода
Дерзнет покой твой возмутить,
Тогда потщится вся природа
Сему злодею отомстить;
Он узрит купно все стихии
Для защищения России,
К нему в себе несущи страх;
Злодей, содрогнувшись, восстонет,
В ручьях крови своей потонет
250 И возмятется, яко прах.
А вы, которы составляли
Во храме мудрости совет
И здравым разумом являли
Пути для сбывшихся побед,
Вас время в мраке не оставит
И тех не менее прославит,
Кто в поле ратном пребывал;
Заслуги ваши всех суть разны,
Те были там, вы здесь непраздны,
260 И все достойны вы похвал.
Восторг мне паки мысль объемлет,
Разверсты вижу небеса.
Какие громы слух мой внемлет!
Шумят дубровы и леса;
Но то не громов страшны споры:
Воспели ангельские хоры
Святые песни всех царю.
Исполнен воздух весь лучами,
Уже душевными очами
270 Преславное виденье зрю!
Имея трон свой над звездами,
Подножьем солнце и луну,
Творец, непостижимый нами,
Воззрев в полночную страну,
Вещал: "Внемлите, смертных роды,
Внемли, земля, внемлите, воды,
Внемли, огнь, воздух и эфир:
Россию вечно я прославлю
И с нею сей завет поставлю:
280 Да будет трон ее - весь мир".
1774
58. ОДА О СУЕТЕ МИРА, ПИСАННАЯ К АЛЕКСАНДРУ ПЕТРОВИЧУ СУМАРОКОВУ
Всё на свете сем превратно,
Всё на свете суета;
Исчезает невозвратно
Всякой вещи красота:
Младость и лица приятство,
Сила, здравие, богатство,
И порфира, и виссон;
Что в очах нам ни блистает,
Всё то, яко воск, растает
10 И минется, яко сон.
Всякой вещи в Свете время,
Всякой мысли есть конец;
Старость - наше тяжко бремя
И мучение сердец.
Только старость овладеет,
Кровь, иссякнув, охладеет,
Нежны чувствия замрут;
Что нас прежде услаждало,
Что веселие рождало,
20 То родит болезнь и труд.
Поместятся мысли скучны
Вместо всех веселых дум,
И печали неотлучны
Отягчати будут ум;
Ум во скуке злой потонет,
Сердце томное застонет
И утех не ощутит;
Всё затмится пред очами,
Дни покажутся ночами,
30 Что увижу, всё смутит.
Ах! о время дней кратчайших,
Время, лютый наш тиран!
Воды струй твоих сладчайших
Льются в вечный океан.
Мы тобой себя прельщаем.
Только редко ощущаем,
Сколь ты скоро протечешь,
И что в жизни нам приятно,
Ты с собою невозвратно
40 Всё во вечность увлечешь.
Время всё от нас похитит
И со оным нас самих,
Хоть оно и не насытит
Алчных челюстей своих.
Всё исчезнет то росою;
Время острою косою
Всё ссечет в единый час...
И меня... когда? - не знаю,
Только глас его внимаю,
50 Сей его внимаю глас:
"Всё, что зрится вам прекрасно,
Всё с собою унесу;
Всё на свете я всечасно
Возмущаю и трясу;
Возведите только взоры:
Где высоки были горы,
Тамо пропасти земны;
Инде киты обитали,
Острова там ныне стали
60 Из морския глубины.
Где вселялись рыбы, гады,
Там жилища днесь людей;
Превращаю я и грады
В обиталище зверей;
Горы с места предвигаю,
И потрясши их ввергаю
Во пространные моря;
Солнце, звезды со луною
Протекут навек со мною,
70 И престанет быть заря".
Всякий шаг нам - шаг ко смерти,
Всякий миг влечет нас к ней,
Всякий глас грозит претертн
Вервь кратчайших наших дней.
Что мы думаем иль пишем,
Говорим иль просто дышим, -
Время между тем течет.
Как сие изрек я слово,
Наступило время ново,
80 А того уж больше нет.
Свет исполнен злых пороков
И исполнен суеты,
Муз любимец, Сумароков,
90 Возвести о сем мне ты,
Коль во свете всё пременно,
Всё нетвердо, ломко, тленно,
Сан, богатство, жизнь - мечта,
Чем же Свет нам толь прелестен,
Коль всему конец известен?
90 Что же в нем не суета?
<1775>
59. ОДА ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВУ НА ТОРЖЕСТВО ЗАКЛЮЧЕННОГО МИРА МЕЖДУ РОССИЙСКОЮ ИМПЕРИЕЮ И ОТТОМАНСКОЮ ПОРТОЮ
Взнесись, моя гремяща лира,
Со мной на светлый Геликон
И в дни возлюбленного мира
Возвыси твой приятный тон;
Забудь войны часы гневливы,
Воззри на лавры и оливы
В Победоносцевых руках;
Не грома стук, не молний блески,
Внимай торжественные плески
10 В Екатерининых полках.
Се ею гидра низложенна
И злоба в ад заключена,
Сугубым светом озаренна
Пространна Росская страна;
Престала быть природа в споре,
Уже на суше и на море
Простерся мир и россов власть.
Героев часть, чтоб мир смущати,
Но мир вселенной возвращати -
20 Твоя, Екатерина, часть!
Твоя душа героев выше,
Когда война смущает свет;
Твоя душа зефира тише,
Когда сраженным мир дает;
Противным страх, своим отрада,
Союзным твердая ограда,
Гонимым счастием покров;
Минерва ты среди совета,
Щедротою Елисавета,
30 Имея дух в себе Петров.
В очах твоих премудрость блещет,
Из уст исходит правый суд,
Перед тобою злость трепещет,
Враги к ногам твоим падут,
И пред твоим пресветлым троном
Стоит Фемида со законом;
Закон сей - кротость уст твоих:
Там милость истину сретает,
И мир там правду лобызает,
40 Держа в объятиях своих.
О вы, вселенныя владыки,
Услышите сей правды глас:
Не тем вы должны быть велики,
Что знаки царские на вас;
Не красила вовек корона
Калигулу, ниже Нерона,
Таких главы тягчит венец.
И Тит не тем прославлен в мире,
Что был во царской он порфире,
50 Но тем, что Риму был отец.
Екатерину не порфира
Меж вас великою творит;
Екатерина - ангел мира,
Она вселенной мир дарит;
Она не тамо ищет славы,
Где меч лиет ручьи кровавы;
Но ищет той в спокойных днях:
России всей покой устроя,
Себя той вместо беспокоя,
60 Препровождает дни в трудах.
Когда багряная Аврора,
Оставя плосковидный понт,
Отъемля мрак от смертных взора,
Румянит синий оризонт, -
Монархиня всех пользе внемлет,
Храня людей своих, не дремлет,
Гоня от них печалей тень;
Когда ж прекрасный Феб восходит,
Уже в трудах ее находит,
70 И в них она кончает день.
Я зрю душевными очами
В подвластный ей привольский край:
Уже, щедрот ее лучами
Согрет, он паки зрится рай;
Уж неплодоносны лозы
Являют на вершинах розы,
Там нивы кажут свой восход,
Там ратай ждет за труд награды,
А там зелены винограды
80 Сторичный обещают плод.
По долгом тако наводненье
В Египте благотворный Нил,
Снеся с нолей воды стремленье,
Оставит меж браздами ил;
Но только солнце тот согреет,
Земля вся жатвой зажелтеет,
Взрастя ей данны семена.
Твоих щедрот лучем нагрета,
Явится жатвою одета
90 Опустошенная страна.
Там грады, злобой разоренны,
Подобясь кедровым лесам,
Твоей щедротой ободренны,
Главы возносят к небесам;
Казань, из пепла возвышаясь
И, как невеста, украшаясь,
Тебе, монархиня, речет:
"Ты днесь меня возобновила
И, бывшу мертву, оживила,
100 Се век мой снова потечет!"
Россия, на свои трофеи
Возлегши, зрит повсюду мир,
И внемлет, что ее Орфеи,
Устроя глас гремящих лир,
Не брани страшны воспевают,
Где кровны токи проливают;
Но хор певцов свой ум вперил
Твою воспеть гремящу славу
И веселящуся державу
110 Под сению монарших крыл.
Москва, венчанная стенами,
Восстав от смертного ей сна,
Горит торжеств своих огнями
И, яко нежная весна,
Поправ лютейшие морозы,
Держа в руках прекрасны розы,
Тебе плетет из них венец.
Но ты сего ль венца достойна?
Что вся Россия днесь спокойна,
120 Сплетен из наших он сердец.
1775
60. ОДА О ВКУСЕ АЛЕКСАНДРУ ПЕТРОВИЧУ СУМАРОКОВУ
О ты, при токах Иппокрены,
Парнасский сладостный певец,
Друг Талии и Мельпомены,
Театра русского отец,
Изобличитель злых пороков,
Расин полночный, Сумароков!
Твоей прелестной глас свирели,
Твоей приятной лиры глас
Моею мыслью овладели,
Пути являя на Парнас:
Твоим согласием пленяясь,
Пою и я, воспламеняясь.
И се твоим приятным тоном
И жаром собственным влеком,
Спознался я со Аполлоном
И музам сделался знаком;
К Парнасу путь уже мне сведом,
Твоим к нему иду я следом.
И так, как тихому зефиру,
Тебе вослед всегда лечу,
Тобой настроенную лиру
Я худо строить не хочу;
Всегда мне вкус один приятен,
Который важен, чист и внятен.
Но вкусы всех воспеть не можно,
Они различны у людей:
Прадон предпочитаем ложно
Расину "Федрой" был своей;
Но что? Прадонов вкус скончался,
Расин победой увенчался.
Не пышность - во стихах приятство;
Приятство в оных - чистота,
Не гром, но разума богатство
И важны речи - красота.
Слог должен быть и чист, и ясен:
Сей вкус с природою согласен.
Я стану слог распоряжати
Всегда по вкусу одному
И тем природе подражати,
Тебе и здравому уму.
Случайны вкусы все суть ломки
И не дойдут они в потомки.
<1776>
61. ОДА ГРАФУ ЗАХАРУ ГРИГОРЬЕВИЧУ ЧЕРНЫШЕВУ, СОЧИНЕННАЯ В ЯРОПОЛЧЕ ИСКРЕННЕЙШИМ ЕГО ПОЧИТАТЕЛЕМ
Градского шума удаляся,
Приемлю лиру я мою,
Во Ярополче веселяся,
Приятность оного пою.
Бегите прочь, градски забавы,
Вы портите сердца и нравы.
Я чистым воздухом питаюсь,
Прогнав от глаз коварства тень,
В эдеме ныне обретаюсь,
Где мне сияет правды день,
Где нет зловредных истуканов,
Клевет, ласкательств и обманов.
Но кто вселяется, устроя
Сию очам приятну смесь?
Я зрю почтенного героя
С почтенною супругой здесь,
Ведущих сельску жизнь в покое.
О жизнь, о время золотое!
Я зрю: собор друзей нелестных
Здесь Чернышева окружил,
Собор мужей, ему известных,
С которыми он в свете жил,
Которых чести он свидетель
И был всегда им благодетель.
Но ты толикому ль народу,
Почтенный муж, благотворил?
Ах, дай мне, дай теперь свободу,
Дабы я правду говорил:
Коль все они к тебе вселятся,
В пространный дом твой не вместятся.
Престани, лира восхищенна,
Его доброты ныне петь,
Рассудком мысль не просвещенна
Не может хвал другим терпеть,
И, может быть, завистник скажет,
Что стих сей лесть едина вяжет.
Но пусть завистник устремится
Хулы неправы мне сплетать,
Вовеки правда не затмится
И будет, яко луч, блистать.
Тебе, герой, тебе известно,
Что я вещаю всё нелестно.
Я, ввек пленяся чистотою
Великия души твоей,
Прельщаюсь сельской простотою,
Устроенной в округе сей:
Места сии подобны раю,
С восторгом я на них взираю.
Подобны солнцевым чертоги
Строитель здесь на холм вознес,
В долу различные дороги
Различный окружает лес:
Там дубы, липы, вязы, клены
Гуляющих покоят члены.
Там далее луга широки
Цветами все испещрены,
Где льются чистых вод потоки,
Между собой съединены:
А там, позадь хинейска храма,
Течет с приятным шумом Лама. 1
Она собою напояет
Прелестны здешние места,
И позади ее сияет
Срацинска храма красота.
Се зрят глаза, красою пленны,
Все вкусы здесь совокупленны.
И се ко украшенью вида,
Где мест прекрасных сих конец,
Стоит огромна пирамида,
Всех дел Румянцева венец;
В восторге мысль и сердце тает:
Герой героя почитает!
Среди прекраснейшего сада
Всего прекрасней, что ни есть,
Огромна взнесена громада
Императрице росской в честь:
Она ему благотворила,
В местах сих быть благоволила.
Куда ни обращаю взоры,
Везде красы природы зрю,
Чрез рощи, чрез высоки горы
Я в мысли путь себе творю:
Там воды протекают ясны,
С душой владетелей согласны.
Но что мне мысль моя вмещает,
Не силен изрещи язык,
Лишь сердце прямо ощущает,
Что Чернышев везде велик:
Велик ты войск во управленьи,
Велик в своем уединеньи!
<1776>
1 Река, протекающая сквозь сады графа Чернышева.
62. ОДА ИЩУЩИМ МУДРОСТИ
О вы, которых озаряет
Премудрости троякий луч,
Которых разум презирает
Грозу невежства мрачных туч!
О, чада утреннего света,
В собраньи нашего совета
Сия дщерь неба председит,
Вещает тако, нам глаголя:
"Се зрите вы: пространство поля
Пред вашим взором предлежит.
Храня священные законы,
Направьте вы в него свой путь;
Прейдете путь сей без препоны:
Я вашу защищаю грудь.
Под сим божественным эгидом
Не может злоба дерзким видом
У нас сердец поколебать;
Грядите в путь и научайтесь,
Противу злобы ополчайтесь,
Спешите вы торжествовать!
Пусть злоба ядовиты очи
На вас, свирепствуя, прострет:
Она есть отрасль адской ночи,
А вам родитель - дневный свет.
Нельзя, чтоб дневное светило
Своих лучей не обратило,
Куда сияло искони;
Хоть часто мгла его скрывает,
Оно туманы разрывает,
Пуская в мир свои огни.
Пускай злоре?чивы зоилы
На нас свою сплетают лжу,
Я вами их повергну силы,
Я вами свет им покажу,
Их нравы вами укротятся,
Когда ко свету обратятся,
Прияв чрез вас мои лучи.
Когда ж их дух не воспылает
И жить во мраке возжелает,
Пусть ходят в темной сей ночи,
В которой низки души дремлют
И ропщут на творца вовек;
Пускай развратным мыслям внемлют,
Что в тварях беден человек,
И, тайн не поняв священных,
В своих беседах развращенных
Износят на меня хулы;
Но их совет самим им вреден,
Строптив, и пагубен, и беден:
Их мысли полны вечной мглы.
Их утра свет не прикоснется
Дремотою объятых вежд.
Но пусть хотя и не проснется
Вовеки грубых сонм невежд, -
Сердца, исполненные чести,
Не будут им творити мести;
О них лишь будут сожалеть,
Что их глубокой тьмою ночи
Останутся покрыты очи.
Но льзя ль быть мудрым повелеть?
Тому зреть света невозможно,
Кто зрения навек лишен;
Тот мысли простирает ложно,
Чей ум еще несовершен;
Имеющий крыле Икара
Не стерпит солнечного жара;
Когда ж к нему он возлетит,
Лучи светила воск согреют,
Крыле от перья оскудеют,
Он жизнь с полетом прекратит.
Светильник правды нарицаюсь;
Небес прещедрых я есмь дщерь;
Всем ищущим меня являюсь;
Толкущим отверзаю дверь;
Открыв божественну науку,
Просящим простирая руку,
Во храм пресветлый мой веду.
Сей путь весь тернием усеян;
Но храм мой лаврами одеян,
В котором получают мзду.
Сия премудрым сколь приятна
И скольку дух их веселит,
Толико оным непонятна,
У коих мглою ум покрыт.
Дерзайте, отроки, со мною,
Мои я тайны вам открою,
Взнесу вас выше, нежель гром.
Кто хощет, смертный, мя познати,
Тот должен в естестве искати
Меня или в себе самом".
Сие премудрость вам вещает,
Предвечного любезна дщи;
Вас вышних тайн приобщает, -
Дерзайте вслед ее тещи,
Грядите, путь свой окончайте,
Победой подвиг увенчайте
И мне пролейте света луч!
Меня не ночь страшит глубока:
Я стану ждати от Востока
Конца мой взор мрачивших туч.
<1778>
63. ОДА "СЧАСТИЕ"
Всех желаниев начало,
Счастье, наших цель сердец!
Ты нас, вшедших в свет, встречало,
Ты наш будешь зреть конец;
Что ты есть и где - не знаем,
Но лишь мыслить начинаем -
Мы грядем тебе вослед.
Мы тебя все ищем тщетно,
И заходим неприметно
Во пучину лютых бед.
Мы, ища тебя, страдаем
И томимся всякий час,
Но тобой не обладаем,
Хоть всегда ты близко нас.
Или наших душ то свойство,
Чтоб терпети беспокойство,
Не вкушая тя вовек?..
Наших бед не ты причина:
Есть на свете бед пучина,
В коей тонет человек.
Сей, ища тебя, томится,
От него ты прочь бежишь:
Сей не тем путем стремится,
На котором ты лежишь;
Тот, нашед тебя, не знает
И в твоих руках стенает,
Мысль в пороки углубя;
За иным бежишь ты са?мо -
Он старается упрямо
Убегати от тебя.
Счастье! мы тебя имеем
Завсегда перед собой,
Но владети не умеем,
Сообщаяся с тобой!
Не в могуществе и власти,
Не в высокой самой части,
Не в богатстве, не в чинах,
Не на знатности дорогах
И не в царских ты чертогах.
Но живешь у нас в сердцах.
В самой лучшей смертных части,
Посреди богатств, утех,
Величайшей люди власти
Иногда несчастней тех,
Кто средь хижины убогой,
Добродетелию строгой
Наслаждаяся, живет.
Богачи слез в море тонут,
И цари на тронах стонут,
Коль в сердцах спокойства нет.
Кто ж о счастье ложным слухом
Мысль свою не повредит,
Тот своим великим духом
Счастье сам в себе родит.
Кто себя не беспокоит,
В сердце храм тот счастью строит,
Счастье в нем свой зиждет трон.
Грусть из сердца удалится,
И вовеки не вселится
В нем тщеславцев гордых стон.
Кто счастливей был в сем мире -
Александр или Дюген?
Александр в венце, в порфире,
Всюду славой окружен,
Царь несчетного народа,
И каз 
| |
| Просмотров: 637 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры