Майков Аполлон Николаевич - Брингильда

а, а с зарей этот меч

  

   Сделал уж дело свое - у Гуннара в руках!

  

   Да, у Гуннара, и все твои братья с ним, - всех

  

   Я натравила и в волю свою привела...

  

   Волчью срубила им печень с кусками змеи,

  

   В крепкую брагу - из жабы им желчь подлила, -

  

   Ели и пили всю ночь - и озлились вконец!"

  

   В ужасе Медди к Урлунде прижалась плечом.

  

   Ждут с любопытством Герварда с Гермундой конца;

  

   С дрожью всем телом провидица Гильда сидит.

  

   Пристальный взор свой соколий в Брингильду вперив.

  

   Тихо рыдала Гудруна, закрывши лицо.

  

   К ней обратила Брингильда последнюю речь:

  

   "Слушай. Теперь в моем сердце нет зла на тебя.

  

   Всё, что давило, как снег растопилось с души,

  

   Ей и легко, и светло-как тогда, на горе,

  

   В замке, в тот миг, как Сигурда увидела я.

  

   Даже... тебе утешенье могу я сказать...

  

   Взор мой в грядущее видит теперь далеко...

  

   Крови там... крови... В крови ваш погибнет весь род...

  

   Этли отмстит за Сигурда... но ты... ты найдешь

  

   В мстителе счастье свое... и забудешь о нас...

  

   Разве как сон какой вспомнишь, как будто твой дух

  

   В чудное царство взлетал, где всё чуждо ему,

  

   Где всё давило, как вечные горы, его -

  

   Люди, их облики, души и замыслы их, -

  

   Вспомнишь - душа содрогнется, как робкий пловец,

  

   Вдруг очутясь в океане на утлой ладье,

  

   И пожелаешь домой, поскорее домой,

  

   К детям и мужу, к рабыням и прялке своей.

  

   Будет ужасен на первое время мой образ тебе!

  

   Злой и холодной Валкирией буду казаться я вам, -

  

   Новое ж счастье тебя и со мной примирит.

  

   Этого счастья, ты скажешь, она б не могла

  

   Здесь ни себе, ни другому кому-либо дать, -

  

   И скажешь правду!.. Не здешнее - счастье мое!

  

   Счастье мое - и не здешняя мера ему,

  

   Счастье мое без конца, без предела и - с ним!"

  

   Властно перстом на Сигурда при сем указав,

  

   Радостным вся торжеством просияла она,

  

   И, как бы взором во глубь проницая небес,

  

   Медленно, голосом твердым, сказала еще:

  

   "Боги с престолов своих уж взирают на нас,

  

   Мчатся навстречу валкирии к новой сестре,

  

   В славу героя герои мечами стучат о щиты -

  

   Брачный в Валгалле готовят нам пир".

  

   И, обратившись к рабыням: "Подайте венец", -

  

   Словно на пир, непоспешно, надела его.

  

   Встала коленом к Сигурду на одр и еще

  

   Слово сказала: "Последняя воля моя -

  

   Вы на одном нас с Сигурдом сожгите костре".

  

   Тут же, на ферязи с петель застежки разняв,

  

   Грудь обнажила и, сердце ощупав рукой,

  

   К месту меж ребер приставила нож острием.

  

   Сильно ударила правой рукой рукоять

  

   И, пошатнувшись, упала Сигурду на грудь.

  

   Вскрикнули Медди с Урлундой. Гудруна глядит,

  

   В страхе широко прекрасные очи раскрыв,

  

   Словно не в силах всё бывшее мыслью обнять.

  

   Древняя ж Гильда, порывисто с кресел вскочив,

  

   Прядями белых волос потрясая, одна,

  

   Руки воздев, восклицала в наитьи святом:

  

  

   "Слава, Брингильда, тебе,

  

   Мужа обретшей навек в безразлучную жизнь!"

  

   1888

  

  

  

  

  ПРИМЕЧАНИЯ

  Брингильда. Впервые - "Русский вестник", 1888, No 6, с. 3, без вступительного стих. "При посылке "Брингильды" в Малую Азию" и посвящения. Вступительное стих. напечатано в сб.: ""Красный цветок". Литературный сборник в память Всеволода Михайловича Гаршина", СПб., 1888, отд. II, с. 4, под загл. "При посылке поэмы "Брингильда" в Кадыкиой в Малой Азии", с датой: 2 апреля 1888. Печатается по тексту: Полн. собр. соч. А. Н. Майкова, СПб., 1893, т. 3, с. 377. Поэма была послана сыновьям Майкова Владимиру и Аполлону, находившимся тогда в Кадыкиое (см. примеч. к циклу "У Мраморного моря", т. 1, с. 537). Закончена Майковым в марте 1888 г., 30 апреля 1888 г. он прочел ее на праздновании своего литературного юбилея в Петербурге ("Исторический вестник", 1888, No 6, с. 693), Представляет собой обработку фрагмента "Язык поэзии" из "Младшей Эдды" (см. примеч. к поэме "Бальдур", с. 477).

  В одном из незаконченных отрывков предисловия к поэме "Бальдур" Майков остановился на "грандиозном образе Брингнльды, королевской дочери-валкирии, которая спящею положена Одинок на высокую гору". Освобождение ее Сигурдой истолковано как "женитьба Солнца, освобождающего свою милую ладу - Землю, спящую под блестящим покровом снегов". Особое значение Майков придавал правильному чтению поэмы: "Эта игра ударений, разнообразие их по месту в каждом стихе не дает возможности установиться скучной монотонности трехсложного стиха, и неопытное ухо никак не может даже уловить, каким размером писана поэма, чувствует только плавность и гармонию речи. А эти качества в "Брингильде" чаруют меня и до сих пор, особенно Когда она сама заговорила - ее возвышенный поэтический тон, как блуждала по белым снегам - замок, наконец ее душевная речь <...> Ведь в этом роде у меня еще ничего не было писано. Новая форма! новое содержание! и я не знаю ничего, мне ее напоминающего!" (Письмо к сыновьям Владимиру и Аполлону от 13 апреля 1888 г. - Ежегодник, 1978, с. 201). "Брингильда" получила высокую оценку критика Е. М. Гаршина, брата писателя В. М. Гаршина (Е. Гаршин. Три поэмы, СПб., 1889, с. 10). А. И. М. - Анна Ивановна Майкова (урожд. Штеммер, 1830-1911), жена поэта.