| Главная » Книги |
Маяковский Владимир Владимирович - Хорошо!, Страница 4
Маяковский Владимир Владимирович - Хорошо!iv>
Ушли с батарей
к одиннадцати
михайловцы или константиновцы...
А Керенский -
спрятался,
попробуй
вымань его!
750 Задумывалась
казачья башка.
И
редели
защитники Зимнего,
как зубья
у гребешка.
И долго
длилось
это молчанье,
760 молчанье надежд
и молчанье отчаянья.
А в Зимнем,
в мягких мебел_я_х
с бронзовыми в_ы_крутами,
сидят
министры
в меди блях,
и пахнет
гладко выбритыми.
770 На них не глядят
и их не слушают
они
у штыков в лесу.
Они
упадут
переспевшей грушею,
как только
их
потрясут.
780 Голос - редок.
Шепотом,
знаками.
- К_е_ренский где-то? -
- Он?
За казаками. -
И снова молча.
И только
п_о_д вечер:
- Где Прокопович? -
790 - Нет Прокоповича. -
А из-за Николаевского
чугунного мост_а_,
как смерть,
глядит
неласковая
Аврорьих
башен
сталь.
И вот
800
высоко
над воротником
поднялось
лицо Коновалова.
Шум,
который
тек родником,
теперь
прибоем наваливал.
Кто длинный такой?..
810
Дотянуться смог!
По каждому
из стекол
удары палки.
Это -
из трехдюймовок
шарахнули
форты Петропавловки.
А поверху
город
820
как будто взорван:
бабахнула
шестидюймовка Авророва.
И вот
еще
не успела она
рассыпаться,
гулка и грозна, -
над Петропавловской
взв_и_лся
830
фонарь,
восстанья
условный знак.
- Долой!
На приступ!
Вперед!
На приступ! -
Ворв_а_лись.
На ковры!
Под раззолоченный кров!
840 Каждой лестницы
каждый выступ
брали,
перешагивая
через юнкеров.
Как будто
водою
комнаты п_о_лня,
текли,
сливались
850
над каждой потерей,
и схватки
вспыхивали
жарче полдня
за каждым диваном,
у каждой портьеры.
По этой
анфиладе,
приветствиями _о_ранной
монархам,
860
несущим
короны-клады, -
бархатными залами,
раскатистыми коридорами
гремели,
бились
сапоги и приклады.
Какой-то
смущенный
сукин сын,
870 а над ним
путиловец -
нежней папаши:
"Ты,
парнишка,
выкладай
ворованные часы -
часы
теперича
наши!"
880 Топот рос
и тех
тринадцать
сгреб,
забил,
зашиб,
затыркал.
Забились
под галстук -
за что им приняться? -
890 Как будто
топор
навис над затылком.
За двести шагов...
за тридцать...
за двадцать...
Вбегает
юнкер:
"Драться глупо!"
Тринадцать визгов:
900
- Сдаваться!
Сдаваться! -
А в двери -
бушлаты,
шинели,
тулупы...
И в эту
тишину
раскатившийся всласть
бас,
910
окрепший
над реями рея:
"Которые тут временные?
Слазь!
Кончилось ваше время".
И один
из ворвавшихся,
пенснишки тронув,
объявил,
как об чем-то простом
920
и несложном:
"Я,
председатель реввоенкомитета
Антонов,
Временное
правительство
объявляю низложенным".
А в Смольном
толпа,
растопырив груди,
930 покрывала
песней
ф_е_йерверк сведений.
Впервые
вместо:
- и это будет... -
пели:
- и это есть
наш последний... -
До рассвета
940
осталось
не больше аршина, -
руки
лучей
с востока взм_о_лены.
Товарищ Подвойский
сел в машину,
сказал устало:
"Кончено...
в Смольный".
950 Умолк пулемет.
Угодил толк_о_в.
Умолкнул
пуль
звенящий улей.
Горели,
как звезды,
грани штыков,
бледнели
звезды небес
960
в карауле.
Дул,
как всегда,
октябрь
ветр_а_ми.
Рельсы
по мосту вызмеив,
гонку
свою
продолжали трамы
970 уже -
при социализме.
7
В такие ночи,
в такие дни,
в часы
такой поры
на улицах
разве что
одни
поэты
980
и вор_ы_.
Сумрак
на мир
океан катн_у_л.
Синь.
Над кострами -
бур.
Подводной
лодкой
пошел ко дну
990 взорванный
Петербург.
И лишь
когда
от горящих вихров
шатался
сумрак бурый,
опять вспоминалось:
с боков
| |
| Просмотров: 424 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры