Картер Ник - Транкилино-найденыш

bsp;   Кругом было тихо.

   Со стороны коридора, ведущего к парадной двери, раздавалось равномерное дыхание спящего человека.

   То был сторож. Он расположился на рогоже и спал сном праведника.

   Ник Картер поставил мальчика на пол и подкрался к мексиканцу, вынимая из кармана платок, пропитанный хлороформом.

   Схватив сторожа одной рукой за горло, он другой рукой поднес к его рту и носу платок, заставляя его вдыхать хлороформ.

   Он не счел нужным связывать его, тем более, что не хотел тратить время на это. Он взял у него ключи, осторожно открыл входную дверь, а затем вернулся за мальчиком, взял его на руки и выбежал из дома.

   Выйдя наружу, Ник Картер запер входную дверь.

   Если бы сторож теперь и пришел в себя и забил бы тревогу, то Ник Картер с Транкилино все-таки успели бы бежать, так как выломать железную дверь было не так-то легко.

   - Где конюшни? - шепнул Ник Картер.

   - Налево, позади главных зданий, второй сарай справа.

   - А как обстоит дело с собаками? Знают ли они тебя?

   - У нас собак больше нет, - шепнул Транкилино, - прежде у нас их было много. Две принадлежали мне и я их очень любил, но когда на гасиенду приехали дон Патрицио и та женщина, то всех собак перестреляли.

   Это известие подтверждало все предположения Ника Картера и служило доказательством того, что с сеньорой Мерседес дело подозрительно.

   По всей вероятности, эта женщина боялась, что собаки будут относиться к ней, как к чужой, враждебно, а это неминуемо должно было вызвать подозрения служащих.

   В данную минуту отсутствие собак было очень кстати, так как своим лаем они неминуемо выдали бы беглецов.

   Ник Картер и Транкилино добрались до конюшни.

   Конюхи, которые по словам Транкилино спали в соседнем доме, не заметили беглецов, так что Ник Картер мог спокойно оседлать свою лошадь и пони мальчика.

   Нащупав свои револьверы, Ник Картер посадил мальчика в седло, сам сел на свою лошадь и они поспешили уехать.

   Отъехав на некоторое расстояние, они пустили лошадей в галоп по направлению к лесу.

   Так как Транкилино раньше вместе со своими родителями часто ездил к горе Икстакихуатль, то он знал дорогу.

   Туда была проложена удобная дорога для верховых, в настоящее время ярко освещенная луной.

   Проехав миль десять, Ник Картер и Транкилино добрались до подножия горы. Отсюда дорога поднималась зигзагами вверх.

   Часа в четыре утра беглецы доехали до возвышения, откуда открывался дивный вид на окружающую равнину.

   Вдруг в кустах раздался резкий окрик:

   - Руки вверх!

   Ник Картер и Транкилино тотчас же исполнили это приказание. Они были уверены, что их окликнул Секундино.

   Вслед за тем из кустов вышел седой старик в живописном мексиканском костюме.

   - Куда вы едете? - спросил он.

   - Я еду с доном Транкилино дель Корона, - ответил Ник Картер, - и ищу некоего Секундино.

   - Это я сам! Кто вы такой?

   - Он мой лучший друг! - отозвался Транкилино вместо Ника Картера.

  

  

   Секундино тотчас же опустил ружье.

   - Приветствую тебя, сын моего возлюбленного хозяина, - приветливо произнес он, подошел к Транкилино и поцеловал его руку. - Вам, - сказал он, обращаясь к Нику Картеру, - по всей вероятности рассказали, что я полупомешанный старик! Но смею вас уверить, что я все понимаю, быть может, даже лучше тех, которые говорят обо мне такие вещи. Каждая капля моей крови принадлежит моему молодому хозяину! Не угодно ли вам пожаловать ко мне в мою хижину? Она находится немного повыше этого места.

   Ник Картер кивнул головой в знак согласия и Секундино крикнул что-то по направлению к кустам.

   Оттуда вышла большая, некрасивая лошадь.

   Секундино тотчас же вскочил в седло и поехал впереди.

   Спустя час всадники добрались до маленькой долины, в которой стояла деревянная хижина.

   - Каким образом мы встретили вас так далеко от вашего дома? - спросил Ник Картер после того, как они со стариком уложили Транкилино спать и пристроили лошадей в сарае.

   - Я ехал на гасиенду, - ответил Секундино, - за моим молодым хозяином, чтобы перевезти его к себе в свою хижину. Я знал, что он по утрам ездит к источникам и хотел повстречаться с ним там, чтобы уговорить его последовать за мной. Там, в доме смерти, жизнь его в опасности. Я рад, что вы его друг, так как он окружен врагами, которые хотят лишить его жизни!

   - Вот и отлично! - отозвался Ник Картер, - а я приехал к вам, чтобы потолковать с вами об этом деле. Во-первых, я полагаю, что вы сумеете рассказать мне кое-что о том, что творилось и творится в гасиенде, преимущественно о тех лицах, которые теперь там хозяйничают, а во-вторых, я хотел бы отдать мальчика на ваше попечение, пока расправлюсь с преступниками. Надо вам знать, что я родом из Нью-Йорка и несколько времени тому назад приютил у себя Транкилино.

   Затем Ник Картер рассказал старику обо всем, что произошло с Транкилино в Нью-Йорке, а также о своих наблюдениях во время пребывания в гасиенде.

   Секундино внимательно выслушал Ника Картера, не прерывая его ни одним словом.

   Затем он задумчиво произнес:

   - Я не знаю, что произошло с доном Иосифом, возможно, что он на самом деле умер, но я этому не верю!

   - А кто такая, по-вашему, та женщина, которая выдает себя за мать Транкилино?

   - По всей вероятности, она тетя молодого хозяина, но утверждать этого я не берусь. Знаю только, что у моей прежней хозяйки была сестра, которая когда-то бежала из монастыря во Франции, где она воспитывалась. Говорят, что из монастыря ее похитил какой-то неизвестный, который впоследствии женился на ней.

   - А кто такой дон Патрицио, нынешний управляющий гасиенды?

   Старик пренебрежительно усмехнулся.

   - По моему, он самый обыкновенный авантюрист, такой же порочный, как все испанцы!

   Секундино, как все мексиканцы, от всей души ненавидел испанцев.

   - Когда вы в первый раз увидели нынешнюю хозяйку гасиенды, то вы сразу заметили разницу между ней и ее сестрой?

   - Конечно, сразу! Я очень уважал донну Мерседес и потому помню каждую черту ее лица.

   - А почему же вы молчали? Почему вы...

   Старик не дал Нику Картеру договорить.

   - А что я мог сделать? - воскликнул он. - Если бы я поехал в ближайший город и сделал донос, то меня осмеяли бы, а быть может, даже арестовали бы за ложный донос! Да и кто поверил бы полупомешанному старику, доносящему на столь высокоуважаемую особу, как донна Мерседес дель Корона, владелицу гасиенды Двух Источников!

   - Но вы ведь вовсе не полупомешанный, а вполне разумный человек.

   - Так-то оно так! Но после того, как дон Иосиф был арестован за убийство, которого он никогда не совершал, я ушел в горы и ни с кем больше не разговаривал. Люди, не умеющие объяснить моего поведения, стали считать меня полупомешанным. Если бы я знал о заговоре против дона Иосифа, то, конечно, повел бы иную линию. Теперь мне уже поздно выступать, но такой человек, как вы, можете объявить войну преступникам и раскрыть все их злодеяния, совершенные в течение последних лет.

   - Мне очень хотелось бы знать все, что вам известно по этому делу.

   - Я знаю не слишком много, да и то я больше догадываюсь, но доказать почти ничего не могу.

   - Все равно! Рассказывайте!

   - Когда донна Мерседес узнала о бегстве своего супруга из тюрьмы, она терпеливо стала ждать известий от него и в конце концов получила письмо, в котором было указано, куда дон Иосиф направился. Накануне своего отъезда с гасиенды она призвала меня к себе и доверила мне цель своего отъезда, а потом взяла с меня клятву оберегать ее сына. То же самое она сказала Панчо, с которого она взяла такую же клятву. В то время я не мог подозревать, что письмо было вовсе не от дона Иосифа. Но недели проходили за неделями, а донна Мерседес не подавала о себе никаких вестей. Мне это показалось подозрительным и в конце концов я пришел к убеждению, что в дело замешано предательство. Пока я еще обдумывал, какие следует принять меры, Транкилино вдруг пропал без вести и в тот же день был убит Панчо. Вместе с тем исчезла и Анита, прежняя няня Транкилино. Не оставалось никакого сомнения в том, что против семьи дель Корона был организован заговор, хотя я не мог понять, откуда он исходит. Не забывайте, что я простой, неграмотный слуга, никогда не выезжавший за пределы Мексики, Почти всю свою жизнь я провел в горах, а когда бывал на гасиенде, то не заботился о том, что делается за ее пределами. Поэтому я только и знаю тех людей, которых встречал на гасиенде. Вот почему я не мог принять никаких мер и должен был ждать, что будет дальше. Мне оставалось только молиться и просить Бога о том, чтобы он охранял благополучие семьи моего хозяина. Затем появились дон Патрицио и та женщина, именующая себя донной Мерседес. Так как они привезли с собой Транкилино, то я поддался обману, подобно всем другим и принял ее за настоящую донну Мерседес. Но когда я поговорил с ней, то узнал, что ошибся; а если бы я не заметил обмана, то она и сама выдала бы себя, так как обходилась со мною, как со всеми прочими слугами, и сильно смутилась, когда я намекнул ей на то, что она в свое время взяла с меня клятву. После этого я стал денно и нощно наблюдать за тем, что происходило. Я ходил вокруг гасиенды, чтобы по возможности постоянно находиться вблизи Транкилино. Я видел, как вы вчера приехали и наблюдал за вами, когда вы у источника беседовали с Транкилино, хотя и не мог слышать ваших слов. Когда затем появился дон Патрицио, то я лежал в кустах, с ружьем на прицеле, так как ожидал нападения на вас. Счастье его, что он не покушался на вашу жизнь: прежде чем он успел бы выхватить оружие, я пристрелил бы его на месте. Когда вчера после обеда дон Патрицио с той женщиной уехали, я попытался подслушать их беседу. Это мне удалось, они советовались, как бы покончить с вами, и приняли решение, согласно которому Патрицио должен был поехать с вами на охоту и там застрелить вас. А властям они хотели заявить, что ваше ружье случайно разрядилось и что пуля попала вам в грудь.

   - Это весьма интересно, - заметил Ник Картер, - я подозревал нечто подобное, и либо вовсе не поехал бы на охоту, либо устроил бы так, что тому негодяю не удалось бы привести в исполнение свой преступный замысел! О чем же они еще беседовали?

   - Я слышал, что они решили отравить Транкилино растительным ядом, чтобы лишить его рассудка, после чего сеньора хотела принять меры к обеспечению прав собственности на гасиенду. Правда, я не все разобрал, так как не понял всех их мошеннических интриг. Я понял только, что пора вырвать молодого хозяина из когтей злодеев, и потому я поехал на гасиенду. По пути вы меня и встретили.

   - Вы порядочный человек, Секундино! - произнес Ник Картер, и крепко пожал руку старику.

   - Спасибо за доброе мнение, - ответил старик, - а вы, кажется, человек, который знает больше, чем многие другие. Я готов служить вам! Приказывайте, я буду исполнять все ваши приказания!

   - Я очень рад этому, Секундино, так как ваше содействие очень ценно. Скажите мне еще вот что: как поступят по вашему мнению преступники, когда узнают об исчезновении моем и Транкилино?

   - Они немедленно начнут вас преследовать! И обязательно нападут на ваши следы, так как не допустят мысли, что вы уехали в Тлакскалу, а могли скрыться только в горах. Людей у них много: они привезли с собой человек шестьдесят своих слуг, когда поселились на гасиенде. Эти слуги не знали прежних владельцев гасиенды и безусловно преданы той женщине и дону Патрицио. Если они найдут вас, то без всяких разговоров убьют; мальчика же они, по всей вероятности, пощадят. Но тогда ему предстоит еще более страшная участь, так как та женщина не преминет исполнить свой замысел и отравить его!

   После некоторого раздумья Ник Картер сказал:

   - Если так, то остается только одно: поймать обоих злодеев и отправить их вместе с Транкилино в Тлакскалу или другой город, прежде чем нас успеют нагнать их клевреты. А раз я буду в Мексике, то они оба погибнут, и Транкилино будет спасен, так как начальник тамошней полиции мой хороший друг! А теперь надо посоветоваться, как бы привести этот план в исполнение!

   - Это будет очень трудно, - отозвался старик, почесывая затылок, - подумайте сами, повсюду шныряют их слуги, разыскивающие вас! Правда, когда оба преступника будут в ваших руках, то дело будет выиграно: тогда я вас по тайному пути через горы провожу в Мехико и нас никто уж не догонит. В Тлакскалу нам ехать незачем. Отсюда до столицы по прямой линии миль сто, но так как нам придется ехать окольными путями, то это потребует вдвое больше времени!

   - Не попытаться ли нам ночью увезти их из гасиенды? - предложил Ник Картер.

   - Это очень рискованно, - возразил Секундино, - и граничит с легкомыслием, так как при малейшей неудаче нас убьют! Но, в сущности, этого вовсе не нужно.

   - Как так?

   - Я уже говорил, что они поставят на ноги целую армию слуг для погони за вами. Возможно, что дон Патрицио станет во главе отряда, а так как мнимая донна Мерседес почти неразлучна с ним, то по всей вероятности и она будет сопровождать их. А если так, то мне будет нетрудно заманить их обоих в ловушку, где мы их и поймаем, незаметно для слуг.

   - Ну, вот и отлично! Будьте уверены, что вы будете вознаграждены за ваши труды, а если настоящая донна Мерседес еще жива, то и она щедро наградит вас!

   - Об этом мы будем говорить тогда, когда добьемся успеха! Но не рискованно ли брать с собой в Мехико ту женщину, которая выдает себя за донну Мерседес? Пока у нас ведь нет никаких доказательств, что она самозванка, а она, несомненно, запаслась бумагами, при помощи которых будет удостоверять свою личность. Я уже говорил, что ничего не понимаю в крючкотворстве, но мне думается, что по закону она будет вправе требовать от вас выдачи Транкилино. А если это требование будет удовлетворено, то молодому хозяину несдобровать!

   - Об этом я уже думал, - возразил Ник Картер, - но имейте ввиду, что мое слово у начальника полиции будет иметь больше цены, чем все уверения мнимой донны Мерседес. Несомненно, над имуществом Транкилино будет назначен опекун. Так как отец его бежал из тюрьмы, то власти могут до поры до времени наложить арест на его имущество, а я постараюсь ходатайствовать о назначении правительственного опекуна. Если это удастся, то донна Мерседес, даже если будет и признана властями матерью Транкилино, все-таки не будет иметь возможности что-либо сделать Транкилино и будет лишена возможности распоряжаться наличными деньгами!

   Старик задумался. Потом он встал и пожал руку своему гостю.

   - Итак, Пресвятая Дева Мария услышала мою молитву, - произнес он, - вас сюда прислал Господь, и я надеюсь, что вы доведете все до благополучного конца!

  

  

   Уже в течение двух дней Ник Картер и Транкилино находились в хижине старика Секундино.

   Секундино выходил только два раза на одну из возвышенностей горы, откуда была хорошо видна почти вся дорога до самой гасиенды.

   Возвратившись в первый раз, он сообщил, что погоня за Ником и Транкилино уже началась, что один отряд всадников уехал по направлению к городу, а другой отправился в горы.

   Но это нисколько не обеспокоило Ника Картера. Хижина была расположена так, что непосвященный вряд ли мог найти ее. Кроме того, она стояла в конце узкого ущелья, и два человека с успехом могли защищать доступ к ней против целого отряда.

   На второй день издалека доносились крики преследователей, и Секундино довольно долго стоял, спрятавшись в кустах и наблюдая за движениями противника.

   Возвратившись под вечер в хижину, он сообщил следующее:

   - Мне удалось подслушать беседу слуг. Завтра к ним подойдет подкрепление, так как предполагается обыскать каждую пядь земли в окрестностях. Они предполагают, что Транкилино находится в моей хижине. Слугам строго-настрого приказано пристрелить вас и меня при первой возможности. Сегодня вечером они возвращаются на гасиенду, а завтра недалеко от нас будет устроен лагерь. Ну, а тогда мы начнем действовать.

   - Значит, тогда...

   - Да, завтра к отряду присоединятся дон Патрицио и мнимая донна Мерседес.

   Следующий день тянулся очень долго.

   Наконец настал вечер, Ник Картер вместе с Секундино отправились в путь.

   Транкилино уже поужинал и крепко спал.

   Было уже совершенно темно, когда оба храбреца подкрались к лагерю противников, ярко освещенному двумя большими кострами.

   Вблизи костров были разбиты две маленькие палатки для дона Патрицио и донны Мерседес. Ник Картер мог даже видеть, как она сидела на скале, а перед ней на ковре лежал дон Патрицио.

   Ник Картер и Секундино не тронулись из засады, пока не догорели костры и преступники вместе со слугами не отправились на покой.

   За исключением одного-единственного часового все спали.

   - Я расправлюсь с часовым, - шепнул Ник Картер.

   Пробираясь на четвереньках, он подполз по каменистой почве к мексиканцу. Прежде чем тот успел вскрикнуть, он нанес ему кулаком удар в висок и моментально оглушил его.

   Сняв с него оружие, Ник Картер пополз назад к Секундино, который в изумлении наблюдал за ним.

   - Вы не обыкновенный городской житель, - шепнул старик, - тот не сумел бы устроить такую штуку.

   - Когда-нибудь вы узнаете, кто я такой, - отозвался Ник Картер, - а теперь подойдем к палаткам. Вы схватите женщину, а я беру на себя дона Патрицио.

   - Вот еще что, - сказал старик, - в нескольких шагах отсюда в скалах имеется проход в ущелье, по которому может пройти только один человек. Это ущелье затем становится шире. Там лежит большая скала, которую можно столкнуть с места таким образом, что она скатится вниз и плотно закроет весь проход.

   - Отлично! Постарайтесь, как можно скорее одолеть эту женщину, так как она, несомненно, будет отчаянно отбиваться! Приходится пока считаться с тем, что она своими криками поднимет всю шайку.

   - В темноте они не сумеют преследовать нас, а прежде чем они успеют развести новые костры, мы уже скроемся!

   - Итак, за дело!

   Подобно теням, Ник Картер и Секундино подкрались к палаткам.

   Ник Картер вошел в палатку дона Патрицио, а Секундино поднял парусину палатки сеньоры Мерседес и прополз во внутрь на четвереньках.

   Ник Картер недолго возился с испанцем. Он нагнулся к спавшему, воткнул ему в рот заранее приготовленный платок, и прежде чем дон Патрицио успел подумать о сопротивлении, Ник Картер связал его так, что тот не мог пошевельнуться.

   Затем он взвалил его на плечи и вышел из палатки.

   Направляясь к скале, он вдруг услышал пронзительные крики.

   По-видимому, Секундино не удалось справиться с донной Мерседес и помешать ей кричать.

   Каждая секунда была дорога.

   Ник Картер швырнул своего пленника на землю и громадными прыжками вернулся к палатке, где находился Секундино.

   Но слуги уже просыпались.

   Добежать до палатки Ник Картер не мог, так как слуги его тотчас же увидели бы.

   Не задумываясь ни одной секунды, Ник Картер выхватил нож и разрезал парусину палатки сверху донизу. Там происходила отчаянная борьба Секундино с безумно отбивающейся женщиной.

   - Оставьте ее! Прикройте мне только отступление! - крикнул ему Ник Картер.

   К счастью, старик сразу понял намерение Ника Картера и выпустил свою противницу.

   Она вскочила на ноги, но в тот же момент Ник Картер обхватил ее мощными руками и вынес из палатки.

   Если бы проход в ущелье был более отдален от палатки, то похищение преступников окончилось бы весьма плохо для Ника Картера и Секундино.

   Но Ник Картер в две секунды скрылся в проходе.

   Тем временем Секундино стрелял как безумный в слуг, стремившихся со всех сторон к палатке.

   Воспользовавшись их замешательством, старик тоже побежал к проходу.

   У самого входа он наткнулся на лежавшее на земле тело и сразу узнал дона Патрицио. Он поднял его на руки и понес дальше.

   Тем временем слуги успели зажечь факелы и увидеть проход в ущелье.

   Но едва они ворвались туда, как с противоположного конца с грохотом свалился огромный камень и плотно закрыл вход в ущелье.

   - Ну, теперь мы спасены, - воскликнул Ник Картер, - а вы, господа, - обратился он к своим пленникам, - арестованы! Рекомендую вам беспрекословное подчинение, иначе я все время должен буду оставлять вас связанными!

   - Вы - Ник Картер! - вскрикнула мнимая донна Мерседес, узнав своего победителя по голосу.

   - Да, я сыщик Ник Картер из Нью-Йорка! Я доставлю вас обоих в Мехико и выдам полиции по обвинению в том, что вы выдаете себя за законную владелицу гасиенды, тогда как вы на самом деле не донна Мерседес дель Корона, а ее сестра!

   Она презрительно усмехнулась.

   - Да, я сестра ее и не стесняюсь заявить вам об этом в настоящую минуту! Но вам придется доказать это! Доставьте нас в Мехико, там вас не поблагодарят за то, что вы вмешиваетесь в дела, которые вас не касаются!

   - Там видно будет, - спокойно ответил Ник Картер.

   Когда пленники были доставлены в хижину Секундино, Транкилино снова заявил, что арестованная женщина не его мать.

   Затем Ник Картер, старик Секундино, Транкилино и оба пленника отправились в Мехико, куда и прибыли на четвертый день.

   Если бы у Ника Картера не было большой поддержки в лице влиятельного начальника полиции, он ничего бы не добился, так как явных улик против преступной четы не было.

   Власти волей-неволей должны были поверить сеньоре, что она и есть настоящая Мерседес дель Корона, так как она предъявила соответствующие документы. А дон Патрицио не мог быть уличен ни в чем преступном.

   Тем не менее правительство наложило арест на огромные владения, так как официального подтверждения кончины бежавшего из тюрьмы дона Иосифа не было. Над Транкилино был назначен опекун.

   Старик Секундино остался при Транкилино, чтобы охранять его от покушений преступной четы, поселившейся в Мехико.

   Дела Ника Картера в Мехико таким образом были закончены.

   При прощании Транкилино взял с него обещание навещать его два раза в год.

   Прощаясь с Секундино, Ник Картер сказал:

   - Мне думается, вы согласитесь с моим мнением, что это дело еще не пришло к концу. Я предчувствую, что эта преступная чета замышляет новое покушение на Транкилино, а настоящая донна Мерседес больше не появится. Как только вы узнаете о грядущей опасности, немедленно известите меня. Мой адрес вам известен.

   Старик обещал исполнить все, как ему сказал Ник Картер.

   Ближайшее будущее показало, что Ник Картер не ошибся.