| Главная » Книги |
Гофман Виктор Викторович - Книга вступлений
Гофман Виктор Викторович - Книга вступлений Виктор Гофман
Книга вступлений I. Природа I. Марины
1. Mоре
И ветер, веющий стремительно и буйно,
И развевающий, и рвущий волоса.
И моря вольный блеск, ходящий многоструйно -
О, беспредельная, о, мощная краса!
То всё в ней яркий блеск, зыбящийся и мирный -
Обломки светлых льдин и горных хрусталей,
То бархат шелестный, спокойный и сапфирный,
То рябь червонная пылающих углей.
То словно старцев рой с лучистой сединою,
Услышавших вдали прибоев голоса,
Плывёт встревоженно под зыбкою волною,
И ветер дерзко рвёт седые волоса.
То над сапфирностью безбрежной и бездонной -
Вдруг словно рёв и спины прыгающих львов.
О, как красива мощь их схватки разъярённой
И белопенность грив и всклоченных голов!
И ветер буйно рад игре своих порывов,
И сердце пьяно, пьяно дикою мечтой.
И море всё горит сверканьем переливов
И величавою, и вольной красотой!
Алупка, Сентябрь 1904.
2. Волны и скалы
Сегодня всё море как будто изрыто
Гремящими встречами пен.
Сегодня всё море грозит и сердито
На свой истомляющий плен.
Пушистые клоки, косматые пряди,
Хребты извиваемых спин...
Как страшно сегодня прозрачной наяде
В прозрачности тёмных глубин...
Давно уж носился смущающий шёпот
О дерзостных замыслах скал, -
И двинулось море, и пенистый ропот
Зелёную гладь всколыхал.
Заслышались гулы тревожных прибытий,
Зловеще-поднявшихся спин.
И ропот, и шёпот: бегите, бегите,
До самых надменных вершин.
На тёмные скалы! на приступ, на приступ!
На шумный, на пенистый бой!..
Уж влагой захвачен утёсистый выступ,
И с рёвом взбегает прибой.
Всё новые пены вслед отплескам белым
Разбитой камнями гряды.-
И страшно наядам с их розовым телом
Пред чёрною мощью воды.
Алупка, Сентябрь 1904.
3. Я у моря ночного
Я у берега ночного, на обрыве гранитном,
Я смотрю, как взбегает волна,
Как ударившись валом тяжелым и слитным,
Рассыпается снежно она.
Возникая незримо, шелестящим напором,
Она мерно бросает себя,
И свиваются гребни с их ценным убором,
Серосинюю влажность дробя...
Надо мною растянуты мокрые сети
На темнеющей груде камней.
И какие-то люди, как слабые дети,
Неуверенно ходят по ней.
О, как жалки усилья трудящихся гномов
- Может быть, лишь теней от луны -
Перед грозною мощью гранитных изломов,
Перед ревом упорной волны!..
На протянутой сети колышатся пробки,
Зацепясь за изгибы камней, -
И движенья гномов бессильны и робки
Вместе с чадом их желтых огней...
Может быть, это только дрожащие пятна,
Только черные тени луны,
Над грохочущим ревом волны перекатной
Чьи-то душно-кошмарные сны?
Алупка, Сентябрь 1904.
4. В лодке
Franz Evers
Ярко-пенистых волн переливы
Затихают, пурпурно горя.
Берега задремали лениво -
Запылала пожаром заря.
В небесах на мерцающем фоне -
Облаков позолоченных рой.
Это - белые, быстрые кони
С золотисто-пурпурной уздой!
Дальше, шире кровавое море.
Обагрённые волны горят. -
Мы плывём в беспредельном просторе
Прямо, в закат!
1902
II. Да, это юг
И их хрустящий бег на камни и песок?
Ты видишь, там, в чадрах идут с упрямым мулом,
И яркость этих глаз, и смуглость этих щек?
О, дева нежная, как персик бархатистый,
О, дева стройная, как тонкий кипарис.
Да, это юг, пьянящий и лучистый. -
О, покорись!
Ты видишь этот блеск зыбящийся и синий?
Да, это моря блеск, входящий в небеса,
И ветви мягких туй и ласковых глициний,
И миртов шелестных округлые леса?
О, дева нежная, как горние рассветы,
О, дева стройная, как тонкий кипарис;
О, полюби любви моей приветы,
О,покорись!
Ты видишь призрак гор как бы в налете пены,
И солнце жгущее пьяняще-горячо?
Все эти белые, сверкающие стены,
Их мрамор матовый, как женское плечо?
О, дева нежная, как чашечки магнолий,
О, дева стройная, как тонкий кипарис,
О, не борись, не бойся нежной боли,
О, покорись!
Алупка, Сентябрь 1904.
III. Вечерняя заря
Nun gluhn wie Gold der Wolken Saume.
Georg Bachmann
У туч, что утром были серы -
Резьба пурпуровых корон.
Я полон кликов гордой веры.
Мечтой без меры опьянен.
Теперь напор и состязанье,
Пьянящей нежности слова. -
И беспредельность ликованья,
И нестерпимость торжества!
Вечерний воздух душно-сладок.
Ночь задвигает мглу завес.
Крадутся звезды из-под складок
Тяжело-бархатных небес.
IV. Весенние пути 1. День
Иду меж линий испещренных
Тенями солнечных лучей.
Гляжу на мрак дерев склоненных
И убегающий ручей.
Вот, клен ветвистый занавесил
Ручья ленивую волну, -
Сегодня я лучисто весел,
Опять воспринявший весну!
Притихли скромные цветочки,
И даль туманная тиха...
Я рву зеленые листочки,
Я полн движений и греха.
Мой голос и шаги несносны
Природе, погруженной в лень...
А мне милы и лес, и сосны,
И этот мир, и этот день!
2. Вечер
Вечерний лес и в нем дорожка.
Осин испуганная дрожь,
Я жду... и грустно мне немножко:
Придешь ли ты иль не придешь?
Все как-то вдумчиво-спокойно.
Лишь свист нестройный вдалеке.
Кудрявый лист и сумрак хвойный,
И спуск к серебряной реке.
Орешник лапчатый и круглый
Сдавил мой путь со всех сторон.
К тебе сияющей и смуглой
Я как-то странно привлечен.
Темнеет. Грустно мне немножко.
О, неужель ты не придешь?
Вечерний лес и в нем дорожка.
Осин испуганная дрожь.
3. Вдоль длинных зданий
Сегодня небо беспредельно,
И вся лучиста синева!
На сердце радостно и хмельно.
Шумит весенняя молва...
Вдоль длинных, зданий, мимо храма
Протянут мой случайный путь. -
Пойти ли влево или прямо.
Или направо повернуть?..
Люблю бесцельные прогулки
С тревогой перелетных дум. -
Люблю глухие переулки
И улиц неустанный шум.
Смеется солнце. Ясно. Ясно.
На камнях матовой стены
Мелькают бегло и согласно
Оттенки радостной весны.
Играют в золотистом беге
Лучи, дробимые стеной. -
И лица женщин полны неги,
Рожденной светлою весной.
Вот там - идет, у загородки.
Какие мелкие шаги!
Есть что то страстное в походке
И в подымании ноги.
Слежу за ней мечтой тревожной.
Меж нами - тайное звено.
Восторгом близости возможной
Внезапно сердце смущено...
- Мой встречный, ты зачем так мрачен?
Ты полн задумчивых тревог.
Каким восторгом я охвачен,
Когда б почувствовать ты мог!
О как я счастлив! как я молод!
А ты - унылый, как в плену. -
К моей груди цветок приколот.
Мы оба празднуем весну!..
Ты говоришь - цветы не вечны,
Они увянут, как и мы.
Иди. Иди, бедный встречный,
Сын ненавистной мне зимы!..
1903. Весна
II. Просветы нежности I. У светлого моря
Мне сладостно-ново, мне жутко-отрадно
Быть кротким, быть робким с тобой,
Как будто я мальчик, взирающий жадно,
Вступающий в мир голубой.
Еще неизведан, и чужд, и не начат
Светло приоткрывшийся путь,-
А сердце уж что застенчиво прячет,
На что не позволит взглянуть.
Еще мне неведом смущающий опыт,
Еще я не побыл с людьми, -
Мой робкий, мой первый, мой ласковый шепот
Прими, дорогая, прими.
У светлого моря прозрачных плесканий,
В слиянье двойной синевы,
Я вдруг отошел от тревожных сознаний,
Влияний всемирной молвы.
И снова я мальчик, и жду, улыбаясь,
И грезы, и миги ловлю...
И весь отдаваясь, и сладко смущаясь,
Тебя беззащитно люблю.
У светлого моря, в сиянье безбрежном,
Где шелестно-ласков прибой, -
Так сладко, так сладко быть робким и нежным,
Застенчиво-нежным с тобой.
1904
II. Смеющийся сон
Мне сладостно вспомнить теперь в отдаленьи
Весь этот смеющийся сон,
Всё счастье моё в непорочном сближеньи,
Которым я был упоён.
Когда, отрешённый от бредных сознаний,
Бичующих пыток ума, -
Я стал серебристым, как звёздные ткани,
Которых не трогает тьма.
Когда, отрешённый мгновенным разрывом
От всех зацепившихся рук, -
Я сделался грустным и нежным, и льстивым,
Твой преданный, ласковый друг.
Мне было так сладко поверить, смущаясь,
Что я не проснусь, не проснусь...
Мне было так сладко беречь, опасаясь,
Наш тихий, наш чистый союз.
И вот в отдаленьи, в задумчивой келье,
Где меркнет полуденный шум,
Сплетаются грёзы, звенит ожерелье
Моих очарованных дум.
Всё было так робко, мгновенно, мгновенно,
Один молчаливый привет.
И сердце смутилось, дрожа и блаженно,
И в сердце - ласкающий свет.
Какая-то радость незримых присутствий,
Которыми весь упоён,
Kaкие-то зовы влекущих напутствий,
Какой-то смеющийся сон.
1904
III. Нежность
Мы когда-то встречались с тобой,
Поджидали друг друга тревожно.
И казалось нам: можно...
Был эфир голубой.
Серебрил наш весенний союз -
Смех, как струн перетянутых тонкость -
Разбежавшихся бус
Восхищённая звонкость.
Мы смотрели друг другу в глаза,
Далеко, в голубую бездонность.
Называлась: влюблённость -
Наших грёз бирюза...
Но, шипя, подступила зима,
Поседела земля, как старуха.
И морозилась тьма,
И мы кланялись сухо.
Но в душе у меня сбереглось
Что-то близкое ласковой боли, -
Точно стоны магнолий
Между девичьих кос...
Если можешь позволить, позволь.
Мне так больно, и в том неизбежность.
Эта тихая боль -
Называется: нежность.
1904
IV. У меня для тебя
У меня для тебя столько ласковых слов и созвучий,
Их один только я для тебя мог придумать любя.
Их певучей волной, то нежданно крутой, то ползучей,
Хочешь, я заласкаю тебя?
У меня для тебя столько есть прихотливых сравнений -
Но возможно ль твою уловить, хоть мгновенно, красу?
У меня есть причудливый мир серебристых видений -
Хочешь, к ним я тебя унесу?
Видишь, сколько любви в этом нежном, взволнованном взоре?
Я там долго таил, как тебя я любил и люблю.
У меня для тебя поцелуев дрожащее море, -
Хочешь, в нем я тебя утоплю?
1902
V. Мотыльки
Когда порой томлюсь прибоями
Моей тоски.
Жалею я, зачем с тобою мы
Не мотыльки?
Была б ты вся воздушно-белая,
Как вздохи грёз,
Летала б вкрадчиво-несмелая,
Средь жарких роз.
Летать с тобой так соблазнительно
Среди цветов.
О, как нежна, как упоительна
Жизнь мотыльков!
1902
VI. Вдвоем
Лежу. Забылся. Засыпаю.
Ты надо мной сидишь, любя.
Я не гляжу, но вижу, знаю -
Ты здесь, я чувствую тебя.
Я повернусь - и разговоры
Мы, улыбаясь, поведём,
И наши слившиеся взоры
Блеснут ласкающим огнём.
И ты, ко мне прижавшись нежно,
Моих волос густую прядь
И шаловливо, и небрежно,
И тихо будешь разбирать.
И сев ко мне на ложе друга,
С лучистой нежностью очей,
Ты будешь петь мне песни юга,
Напевы родины своей.
И, утомлённо-полусонный,
Следить я буду без конца
Волненье груди округлённой,
Томленье смуглого лица.
1902
VII. Прости меня
Лишь только счастье нашей нежности
Я вспомяну,
Опять в безумьи безнадежности
Себя кляну.
Так полон голос твой напевности
И взгляд огня,
Что я не властен в вспышках ревности. -
Прости меня.
В тот миг, когда тебя укорами
Я оскорбил,
Ужель не высказал я взорами.
Как я любил?
На сердце - гнет больной усталости.
О, оживи. Ужели нет в тебе и жалости.
Коль нет любви?..
Так полон голос твой напевности,
И взгляд огня. -
Ведь, я не властен в вспышках ревности...
Прости меня.
1902
VIII. Скажи
Ты мне сразу странно понравилась
С первого беглого взгляда.
Отчего же от ласк моих ты избавилась
И упрямо шептала - не надо?
Мне понравились взоры лукавые,
Затемненные нежной мечтою.
И как ходишь ты маленькой павою,
И в ушах кольцо золотое.
Мне понравилась речи медлительность,
Мерной речи певучесть.
Будто кроется в ней затруднительность
И тягучесть.
Говорят лишь обычное или небрежное,
Ты всю душу тревожишь,
Мне казалось, ты хочешь сказать что-то нежное -
И не можешь.
Видишь, в этом во всем что-то есть неизбежное.
Почему же мы медлим несмело?..
О, скажи же, скажи мне то нежное,
Все то нежное, что хотела.
1903
IX. Твое кольцо
Твое кольцо есть символ вечности.
Ужель на вечность наш союз?
При нашей радостной беспечности
Я верить этому боюсь.
Мы оба слишком беззаботные...
Прильнув к ликующей мечте,
Мы слишком любим мимолетное
В его манящей красоте.
Какое дело нам до вечности,
До черных ужасов пути,
Когда в ликующей беспечности
Мы можем к счастью подойти?..
1903
X. Ах, фея
Ах, фея с маленькими глазками,
Ужели ты понять не можешь,
Как недоверчивыми ласками
Меня ты мучишь и тревожишь?
Когда ко мне ты подойдешь,
Во мне и страсть, и безнадежность, -
И утомительная дрожь,
И опьянительная нежность...
Смущенный вкрадчивыми ласками,
Тебе поверил я тревожно, -
Ах, фея с маленькими глазками,
Ужели счастье невозможно?
Ведь, я люблю тебя, люблю.
А ты лукавить лишь привыкла.
Но люблю и умолю.
Чтоб ты к груди моей приникла...
Я весь дрожу, овеян сказками,
Едва лишь на меня ты взглянешь.
Ах, фея с маленькими глазками,
Меня ты больше не обманешь?
Когда ко мне ты подойдешь
Во мне и страсть и безнадежность, -
И утомительная дрожь,
И опьянительная нежность.
1903
XI. Не поняла
О ты, лукаво обманувшая
Мою доверчивую нежность,
Лучистой сказкою мелькнувшая
И утонувшая в безбрежность!
Ты поняла ль? Ты поняла ль?
Любви доверчивой томленья?
В одном тягучем опьяненьи
С восторгом слитую печаль?
Не поняла моей ты нежности,
Моею не прониклась страстью,
Когда лукавою небрежностью
Смутила ласковое счастье.
Ах, все равно. Мне все равно,
- Иди теперь, куда ты хочешь. -
Грустишь ли ты или хохочешь,
Или забыла все давно...
Я принимаю неизбежное,
Но не хочу тебя я видеть.
О, моя маленькая, нежная,
О, как могла ты так обидеть...
1903
XII. После первой встрече
После первой встречи, первых жадных взоров
Прежде невидавшихся, незнакомых глаз,
После испытующих, лукавых разговоров,
Больше мы не виделись. То было только раз.
Но в душе, захваченной безмерностью исканий,
Все же затаился ласкающий намек,
Словно там сплетается зыбь благоуханий,
Словно распускается вкрадчивый цветок...
Мне еще невнятно, непонятно это.
Я еще не знаю. Поверить я боюсь.
Что-то будет в будущем? Робкие приветы?
Тихое ль томленье? Ласковый союз?
Или униженья? Новая тревожность?
Или же не будет, не будет ничего?
Кажется, что есть во мне, есть в душе возможность,
Тайная возможность, не знаю лишь - чего.
1903
III. Озаренность (1903-1904) I. Мираж в гостиной
Когда Вы двигаетесь мерно
По шелестящему ковру,
Всегда бледна, как свет неверный,
Как свет неверный поутру,
Мерцают Ваши бриллианты,
Чуть дышит бледность на лице, -
Тогда Вы кажетесь инфантой
В каком-то замкнутом дворце.
Где вечно спущенные шторы
Неколыхающихся пряж,
Где замирают разговоры,
Как потухающий мираж.
Где строй остроконечных башен
Воздвиг грозящие зубцы,
Где мрак палат высок и страшен,
Где притаились мертвецы...
Как жутки древние портреты
Всех, кто здесь властно обитал,
Скелеты, чьи-то силуэты
Дрожат в бездонностях зеркал,
Там вечно кто-то правит брашна. -
Ах, отводя пугливый взгляд.
Мечтать так сладостно и страшно
Во мгле покинутых палат.
В них все звенит, как сновиденье.
Все совлекается в мираж.
О, как люблю я обольщенья,
Тоскующий и юный паж!
Я каждый день скрываюсь в шторах,
И жду мучительно, пока
Я не заслышу тихий шорох
Ее шагов издалека.
Всегда бледна и молчалива.,
Как свет неверный поутру,
Она проходит горделиво
По шелестящему ковру.
Но раз, увидя взор унылый
И как я следовал дрожа,
Она задумчиво спросила,
Спросила бедного пажа.
С улыбкой ласковой и бледной,
Взор затенившей, как вуаль,
Она шептала: "Бедный, бедный,
Скажи мне всю твою печаль.
Зачем грустишь уединенно,
И на щеке твоей слеза?"
Остановилась у колонны,
Подняв прекрасные глаза.
- "Как в каждой грани бриллианта
Весь блеск созвездий заключен,
Так в вас, инфанта, в вас, инфанта,
Весь мир мой чудно воплощен.
Ах, ваша тихая лилейность -
| |
| Просмотров: 1018 | Рейтинг: 0.0/0 |
| Всего комментариев: 0 | |
Жанры