Гофман Виктор Викторович - Искус, Страница 3 - Книги

Сердце плакало горьким рыданием

О неделе тупого труда,

Светлый звон прозвучал обещанием,

Обещание то - навсегда.

Чтоб расцвесть - надо быть в одиночестве,

Надо бросить позорящий труд.

Надо верить, что в тихом пророчестве

Звуки счастье душе принесут...

Было сказано нам: Посмотрите на лилии,

Как наряд их нетленно-красив,

В ежедневном труде, в ежедневном усилии

Гаснет медленно каждый порыв.

Звуки, мирные звуки поют о смирении.

Веры нет - и душа смятена,

И поэтому труд и в труде - унижение,

И вся жизнь как гробница темна.

Надо быть как цветы, как прекрасные лилии.

Без забот о дневном, о себе.

Надо в тихом безмолвии, в светлом бессилии

Покориться, поверить судьбе.

Надо в душу принять этот тихий, ласкающий,

Этот поздний и радостный звон.

Над усталой душою светло простирающий

Кружевной и серебряный сон.

III

Боже, я твой, я послушен.

Звону я душу открыл.

Сумрак был черен и душен,

Звон его светом пронзил.

Сладостным стало бессилье.

Нет ни желаний, ни слез.

Звон для души словно крылья,

Звон ее в небо унес.

Тихо плыву в бесконечность,

Слившийся с звоном в одно

Непостижимую вечность

Сердцу почуять дано.

Звезды - как чашечки лилий.

Мир - как серебряный звон.

Тихо без мук и усилий

В чей-то вступаю я сон.

Вот он разлитый в эфире,

В шири пространств без конца -

Сон о ликующем мире,

Сон Молодого Творца.

Звон поет, звон растет как видение,

Звоном синее небо полно.

Сердце любит свое усыпление,

Сердце в творческий сон вплетено.

О, как сладко святое бессилие,

Озаренное верой в Творца.

Сердце стало как чашечка лилии,

Сердце ждет золотого венца.

Все почило в немом усыплении.

Беспределен ликующий звон.

И весь мир - лишь мечта, лишь видение,

Кружевной и серебряный сон.

1907

6. Баллада о поздних встречах

О странные встречи с прошедшим.

О да, это было. Но было давно.

Казалось навек отошедшим, -

И вот воскресает оно.

Как больно, как жутко, как радостно-странно.

В душе поднялись, зашептали мечты.

И тихое Вы так нежданно,

И странно и хочется вымолвить - ты.

Оно было прежде так ласково-свято,

Таило незримую дрожь.

- Ты помнишь, мы были ведь близки когда-то.

- Ах, помню. Ах, здравствуй. Куда ты идешь?

- Какая ты странная стала,

Как пристально в душу глядишь,

Зачем ты глядишь так устало,

В глазах твоих мертвая тишь.

Как будто в них что-то тревожно заснуло,

И встал недоверчивый страх.

Как будто бы что-то навек утонуло

В твоих неподвижных глазах.

Как будто бы тихие звоны

Звучали там прежде. Замолкли теперь.

Какая-то тайна затона,

Которой - не верь.

Затона, где стебли оторванных лилий

Тоскуют о тихой луне.

В безумьи бессилий

На призрачном дне.

- О, как мы давно не видались.

Тогда было лето. Ты рвал васильки.

Скажи, почему мы расстались

И вот - далеки?

- Не знаю. Не знаю. Все это так больно.

Тогда было лето. Его уже нет.

Но счастья былого душе недовольно,

И радости прошлой мучителен след.

- Ты думаешь, счастье возможно?

Но больше ведь нет васильков.

И кто-то вздыхает тревожно

В безмолвии поздних часов.

Я явственно слышу как кто-то тоскуя

Вздыхает, окутанный тьмой,

Когда одиноко к себе прихожу я

В часы полуночи домой.

- О, бедная пленница тусклых кошмаров,

Облекшихся в позднюю тьму.

Средь этих асфальтов и этих бульваров

Так тягостно быть одному.

Я верю, мы встретились здесь неслучайно,

Нам вместе назначено быть.

Так будем же счастливы тихо и тайно,

Раз счастье опасно открыть...

Безжизненный сумрак. Глядящие тени.

Не видно лица.

Какие-то стены тяжелых строений,

Куда-то идем без конца.

Все стены и стены толпой беспощадной, -

Я их уже видел когда-то во сне,-

И свет фонарей, умирающий чадно,

Прикованный к черной стене.

Глухой переулок. И мгла подворотни.

Зловеще-зияющий вход.

О, если бы можно нам быть беззаботней

Пред черною мглою ворот!

Тревожно глядим мы. Друг друга не знаем.

И души боятся вступить в разговор.

Скрипучая дверь. Отворяем.

Угрюмая лестница. Грязный ковер.

И вдруг - виноватая нежность во взоре.

Идем вдоль ковра.

Глухие шаги в коридоре,

Кругом номера.

Вот кто-то вздыхает тревожно.

Рыдает визгливый засов.

Ужели ты думаешь, счастье возможно,

Ведь больше уж нет васильков!

1907

Печатается по: Виктор Гофман. Искус. Новые стихи. Издание т-вa М.О.Вольф М.. 1910.

Источник текста: Гофман, Виктор. Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания. - СПб.: ООО "Изд-во "Росток"", 2007. - 384 с.