Цеховская Варвара Николаевна - Тихий угол

акъ смотришь? Думаешь, я вру? Спроси у Варвары Платоновны. Прямо изъ училища въ богоугодное заведен³е. Мужики доставили. Связали: боялись, чтобъ не бросилась съ повозки. Тоже, вѣрно, все о городахъ мечтала. О развлечен³яхъ...

   - Да оставь ты,- тоскливо попросила Соня.

   - Чего оставь, когда правда? Ты видѣла Попенковъ хуторъ? На горѣ. Одни мужики. Школа въ простой хатѣ. Ни церкви, ни помѣщиковъ, никого... Гора глинистая: если пойдутъ дожди, нельзя ни подойти, ни подъѣхать. Вотъ какъ другимъ живется. А тебя въ хоромы посадили и то не довольна.

   Соня сдѣлала жестъ, какъ бы отгоняя печальную думу, и начала немного повеселѣвшимъ голосомъ:

   - Нѣтъ, я помѣщен³емъ теперь довольна. Помѣщен³е мнѣ нравится. Но я говорю: скука... И развѣ неправда? Конечно, тощища. А въ домѣ у насъ - парадно. Буфетъ красивый: гранд³озный буфетъ! А столъ? Мы втроемъ не сдвинемъ съ мѣста. Цѣлый эскадронъ разсадить можно.

   - Что буфетъ? Лучше всего - твоя комната. Кто-кто, а ты роскошно устроилась. И еще пищишь! Князь все, что получше, тебѣ отдалъ. Одна кровать чего стоитъ: изъ корельской березы. Широкая, хоть поперекъ ложись. Недаромъ все время зубки ему показывала: тебѣ и туалетъ, и комодъ, и шкафъ. И прятать-то въ шкафъ нечего, а захватила.

   - Ничего я не захватывала. Онъ самъ отдалъ по доброй волѣ. Развѣ я распредѣляла, что кому отдать?

   - Нечего Лазаря пѣть. Видѣли мы...

   - Не понимаю. Чѣмъ же ваши комнаты хуже моей? У меня кровать хорошая, за то у тебя диванъ турецк³й. А у Варвары Платоновны такой письменный столъ,- хоть во дворецъ тащи, пригодится. Тебя помѣстили въ кабинетъ стараго князя. Съ балкономъ. Чего же еще?

   - Очень мнѣ нуженъ его кабинетъ! Ты мнѣ шкафъ отдай, а не балконъ. Мнѣ шкафъ необходимъ.

   - Бери. Важность большая: шкафъ. Я себѣ вмѣсто шкафа куплю коверъ на стѣнку. Некрасиво безъ ковра.

   - Подумаешь, барыня какая! Небось, столбовой дворянинъ сейчасъ обнаружился: первымъ дѣломъ возмечталъ о роскоши. Чулокъ нѣтъ, а она: коверъ!

   - Нѣтъ, куплю. Обязательно, непремѣнно. Въ первую же получку куплю. Страшно люблю ковры. Я уже думала: если бы мнѣ выйти замужъ за нашего Сергѣя Андреевича... всѣ бы комнаты устлала коврами.

   - Ого, хватила! За князя?

   - А за князя. Почему нѣтъ? И какой онъ недогадливый. Ну, что бы ему стоило предложить: "Софья Михайловна, будьте моею женой." А я ему: "Prince! я ваша"...

   - О, несчастный! Вотъ убьетъ бобра.

   - Это ужъ его дѣло: видятъ очи, что покупаютъ.

   Варвара Платононовна вмѣшалась въ разговоръ и спросила:

   - Неужели вы пошли бы за Сергѣя Андреевича?

   - Пошла бы,- тихо отвѣтила Соня.- Скучно съ нимъ, должно быть. Но все же лучше, чѣмъ въ школѣ. Хорошо тѣмъ, кому здѣсь нравится. А меня ничуть не соблазняетъ. Зачѣмъ я должна жертвовать собою? Что мнѣ изъ того, что отъ меня тамъ кому-то польза, когда мнѣ самой плохо? Я не героиня. Мнѣ хочется жить по человѣчески, а не приносить жертвы...

   - Уходите отсюда, когда такъ.

   - Куда? - съ озлоблен³емъ крикнула Соня.- Куда? Некуда мнѣ уйти. Въ томъ-то и бѣда моя. Кому я нужна на свѣтѣ?

   - Ну, замужъ выходите.

   - За кого? Кто меня увидитъ въ этомъ захолустьѣ? Кто возьметъ? Князь и тотъ не захочетъ.

   - Какъ вы говорите, что пошли бы за князя? Да вѣдь онъ старикъ! Ему вѣрныхъ шестьдесятъ лѣтъ. На видъ, по крайней мѣрѣ.

   - Пусть хоть и семьдесять. Мнѣ-то что? Я бы вышла и за семидесятилѣтняго. Лишь бы не противный. Если не противенъ, можно выходить. Конечно, отъ крайней нужды выходишь, а все же можно.

   - Премудро.

   - Если бы сдѣлалась княгиней, всѣ признали бы мою мудрость.

   - Сомнѣваюсь.

   - Погодите. Тогда убѣдитесь. Буду важной особой, вотъ заживу! Ничего, кромѣ, шелку носить не стану: рубаха шелковая, юбка шелковая, все - шелковое. Когда иду, шумитъ, какъ буря. Пр³ѣду во Власовку, сейчасъ въ школу. Вы растеряетесь, засуетитесь: патронесса пришла. У меня въ одной рукѣ шлейфъ, въ другой лорнетъ. Я говорю вамъ здравствуйте! И картавно немного... Какъ князь. А вы мнѣ: "Мно-о-ога-а-я-а лѣ-ѣ-ѣта-а! Мно-о-ога-я-а лѣ-ѣта-а!"

   - Обезьянка вы, а не патронесса.

   - Теперь обезьянка, тогда буду княгиня. Вѣдь князю же: пѣли "Многая лѣта"? Пропоете и мнѣ.

   Клавд³я вышла изъ терпѣн³я:

   - Эка, размечталась! Князь о ней и думать забылъ, а она фантазируетъ. Не видалъ онъ такихъ...

   - Навѣрное и лучшихъ видывалъ. Но это не помѣшало ему оцѣнить и меня. Онъ мнѣ сегодня сказалъ: "какая вы шика-арная!"

   - Ты? шикарная?

   - Ну да, я. А то кто же? О тебѣ и родная мать не скажетъ. У тебя одна тал³я - сантиметровъ шестьдесятъ... Шикъ не въ платьѣ: онъ природный.

   - Куда ужъ намъ до васъ!

   - Подожди: выйду за князя, тогда поймешь, кто я. Повѣнчаемся, поѣдемъ въ Венец³ю. Непремѣнно въ Венец³ю... "Старый дожъ плыветъ въ гондолѣ съ догарессой молодой"... А кругомъ - луна-а! Серенады поютъ...

   - Не пора-ли вамъ спать, госпожа помѣщица? - обратилась Варвара Платоновна къ Сонѣ.

   Но Соня разошлась и ей не хотѣлось спать. Въ минуту она составила новый планъ сражен³я съ Клавд³ей и произнесла озабоченнымъ тономъ:

   - Хорошо вамъ говорить: спать! А я боюсь. Я до утра не усну: что, если ночью змѣя подъ одѣяло подлѣзетъ? Погрѣться? Тутъ подъ поломъ кишмя-кишатъ змѣи. Или старые князья возстанутъ изъ могилъ? Зададутъ они намъ перцу!

   Глаза Клавд³и вдругъ сдѣлались круглыми. Она растерянно застыла въ позѣ нѣмого испуга и вопроса.

   - Князья не встанутъ! - пошутила Варвара Платоновна,- чего они здѣсь не видѣли? А если явятся, мы ихъ такъ припугнемъ! Мы на законномъ основан³и: школа земская, контрактъ на восемь лѣтъ...

   - Такъ-то оно, такъ... Да вѣдь для стараго князя это необязательно? Онъ контракта не подписывалъ. И въ свой собственный домъ всегда имѣетъ право навѣдаться.

   - Сонька! - крикнула Клавд³я.

   Софья Михайловна начала слегка нараспѣвъ:

   - Въ двѣнадцать часовъ по ночамъ...

   - Боже мой! Сонечка... Варвара Платоновна, скажите вы ей!

   - Возстанетъ онъ тихо изъ гроба... И прямо къ себѣ въ кабинетъ... Это его любимая комната: онъ въ кабинетѣ, говорятъ, и померъ. А теперь тамъ Клавд³я Петровна спать будетъ.

   - Варвара Платоновна! голубушка! Я не хочу...

   - Не дурачьтесь, Соня.

   - По вашему дурачество, а по моему область непостижимаго и неизвѣданнаго. Я могу и замолчать. Но это не поможетъ: онъ придетъ. О, придетъ! Ноги у него, какъ изъ соломы. Такъ и подгибаются подъ нимъ... Глаза на выкатѣ... Лицо темное... Войдетъ и спроситъ гробовымъ голосомъ: "А кто это въ моемъ кабинетѣ?"

   - Ай! Варвара Платоновна... Я боюсь!

   - Ну, Соня: ужъ если князь къ кому и явится, то только къ вамъ. Почуетъ родную душу. Онъ былъ самодуръ превелик³й и вы ему подъ пару. Къ вамъ и навѣдается.

   - Милости просимъ, я приличному обществу всегда рада. Поговоримъ съ нимъ. Разспрошу, что у нихъ на томъ свѣтѣ подѣлывается. Небось, не такъ скучно, какъ у насъ.

   Спать легли довольно поздно. Клавд³я улеглась вмѣстѣ съ Варварой Платоновной, на одной постели; насилу упросила.

   Дождь на дворѣ не переставалъ. За окнами по-прежнему раскачивались тополи и стоналъ вѣтеръ. Въ классныхъ комнатахъ стояла томительная тишина; звуки доносились лишь со двора, гдѣ бушевала буря. Въ безмолвномъ домѣ сильнѣе чувствовалось одиночество и беззащитность. Клавд³и не спалось. Въ ея душу заползалъ ужасъ. Она съ головой пряталась подъ одѣяло; всю ночь ждала чего-то, невыразимо страшнаго.

   Но старый князь не пришелъ.

   А на утро новая жизнь, какъ хорошо заведенная машина, самоувѣренно начала свою постоянную работу, отгоняя призраки прошлаго.

   И старый домъ словно помолодѣлъ.

  

  

   Приближалось Рождество.

   Софья Михайловна пр³умолкла, начала задумываться. Она не плакала больше, не шутила, не дурачилась. Все свободное время проводила она у себя, безъ устали шагая взадъ и впередъ по д³агонали комнаты.

   Клавд³я скучала безъ нея.

   - Что съ тобой приключилось, Соня? Ты скоро дорожку протопчешь на полу. Богъ знаетъ что... Хоть бы "Монаха" запѣла.

   - А ну его! Надоѣло.

   - Ну, тогда такъ давай посмѣемся. Безъ "Монаха". Выдумай что-нибудь. Хоть про Анемподиста?

   - Не приставай. Не хочу.

   - Эка, право... Какая ты стала...

   - А не нравится, не смотри.

   Поведен³е Сони безпокоило и Варвару Платоновну.

   - Вамъ, можетъ быть, нездоровится, Соня?

   - Нѣтъ, я здорова.

   - Отчего же не посидите съ нами?

   - Что мнѣ тутъ сидѣть!

   - Скучно вамъ?

   - Да, скучно.

   И уйдетъ шагать по д³агонали.

   Жилось власовскимъ учительницамъ дѣйствительно невесело. Приходилось рано вставать, много работать. Ученики являлись чуть не на разсвѣтѣ. Всѣ спѣшили пройти намѣченный курсъ. Теперь было самое горячее время для занят³й, потому что ранней весной мног³е изъ школьниковъ уже оставляли ученье и шли на работы въ поле. Едва кончатся уроки, смотришь, и вечеръ, а послѣ чая пора спать. Изрѣдка зайдетъ въ гости отецъ Порфир³й, матушка съ дочкой или фельдшеръ съ женою. Посидятъ въ княжеской столовой, напьются чаю, потолкуютъ о послѣднихъ деревенскихъ новостяхъ. Разговоры при гостяхъ ведутся еще менѣе интересные, чѣмъ безъ гостей. Бесѣдуютъ все больше о морозахъ, о недостачѣ денегъ, о смертоносныхъ эпидем³яхъ и ловкихъ кражахъ въ уѣздѣ.

   Варвара Платоновна изъ гостепр³имства затягиваетъ неинтересный для нея разговоръ. Клавд³я безцеремонно зѣваетъ во весь ротъ; Софья Михайловна неподвижно сидитъ, склонившись надъ своимъ стаканомъ, и смотритъ куда-то вдаль скорбными глазами. Или незамѣтно исчезнетъ изъ комнаты. Уйдетъ къ себѣ и не показывается до слѣдующаго утра.

   Раньше, бывало, она любила предаваться воспоминан³ямъ. О прежней своей жизни Софья Михайловна говорила охотно и съ удовольств³емъ, хотя въ нѣсколько минорномъ тонѣ. Этимъ даже пользовалась Клавд³я, если ей черезчуръ надоѣдали Сонины дурачества. Въ такихъ случаяхъ Клавд³я заговаривала на тему о прошломъ, и Софья Михайловна переставала шалить, а принималась разсказывать. Разсказы ея начинались одною и той-же фразой: "Вотъ, когда еще былъ живъ папа"... Дальше она рисовала передъ слушателями большой и уютный деревенск³й домъ, неизсякаемое гостепр³имство отца, толпу гостей, тонк³е обѣды, крупную малину въ саду, за погребомъ, безмѣрно-благодушную няньку и роскошнаго сибирскаго кота. Все это были предметы самые обыкновенные; но въ воспоминан³яхъ Сони они пр³обрѣтали особое значен³е, поэтически-идеализировались и какъ бы окутывались дымкой невозвратности. Казалось, что Софья Михайловна только до тѣхъ поръ и существовала на свѣтѣ, пока былъ живъ отецъ. Затѣмъ для нея наступило что-то смѣшанное, а не жизнь: ни день, ни ночь; ни сонъ, ни бдѣнье. Но все же она любила возвращаться къ подробностямъ былыхъ радостей.

   Теперь Сонины воспоминан³я прекратились.

   Какъ ни наводила ее Клавд³я на эту тему, Софья Михайловна отмалчивалась. Она затосковала. И затосковала не на шутку. Сколько ни думала она о себѣ, о своемъ настоящемъ и будущемъ, исхода къ лучшему не предвидѣлось. Кромѣ тетки - никого близкаго. А тетка хвораетъ и тоже разорена: если бы не въ дворянскомъ банкѣ было заложено имѣн³е, давно бы пошло съ молотка. Не къ кому идти за поддержкой. Наконецъ, смутно и неопредѣленно у Сони проскользнуло предположен³е: обратиться къ князю, попросить его... О чемъ просить, она и сама не сумѣла бы формулировать точно. О чемъ нибудь... Пусть онъ поможетъ, найдетъ мѣсто, составитъ протекц³ю. Куда бы то ни было, лишь бы вонъ отсюда; лишь бы подальше изъ этой убогой могилы... Неясная надежда разгоралась, превращаясь въ заманчивый миражъ. Сонѣ рисовалось это такъ исполнимо и просто. Ну, что стоитъ князю оказать помощь? Протянетъ ей руку,- и она спасена. Не умирать же ей, въ самомъ дѣлѣ, въ этой Власовкѣ?

   И она все думала, все мечтала о томъ, какъ князь пр³ѣдетъ на Рождество, какъ она попроситъ у него поддержки, и онъ согласится... А потомъ? Потомъ жизнь устроится по новому сама собою. Пусть ей будетъ даже хуже теперешняго, только бы не такъ, какъ было до сихъ поръ. Хоть горше, но иначе! Да нѣтъ хуже и быть не можетъ...

   Школа готовилась къ елкѣ.

   Ради этого празднества Клавд³я Петровна оставалась во Власовкѣ, хотя уже наступали рождественск³я вакац³и. Выпускная группа была теперь у Софьи Михайловны. Предстояло разучить съ учениками стихи и басни для чтен³я передъ княземъ. Но Сонѣ не хотѣлось приниматься за это дѣло и вмѣсто нея возилась съ репетиц³ями Варвара Платоновна. Соня забыла даже поблагодарить ее. Только спросила:

   - Такъ князь, навѣрное, пр³ѣдетъ?

   - А кто его знаетъ. Далъ слово: на всяк³й случай надо приготовиться.

   За два дня до сочельника Софью Михайловну постигло разочарован³е. Князь прислалъ камердинера съ массою лакомствъ и елочныхъ украшен³й, при чемъ извѣстилъ въ коротенькой записочкѣ, что "по непредвидѣннымъ обстоятельствамъ" лишенъ возможности явиться на елку лично.

   Лицо Сони не поблѣднѣло, а какъ-то посинѣло, пока Варвара Платоновна читала вслухъ записку.

   - Такъ его не будетъ? - повторила она, какъ эхо.

   - А не будетъ! - безпечно удостовѣрила Клавд³я, принимаясь за распаковку княжескихъ свертковъ.- Смотри, орѣхи всѣхъ сортовъ! и уже готовые, золоченые... Даже американскихъ купилъ. А как³я коробочки! Драже въ серединѣ... разноцвѣтное... Да что съ тобой? Соня? А-а-а, понимаю! Ты, значитъ, въ самомъ дѣлѣ влюблена въ князя? Ждала его, а онъ забылъ, измѣнилъ, не пр³ѣхалъ... Вотъ злодѣй! Ну, и вкусъ у тебя... Ужъ и выбрала орла! Мой Анемподистъ и тотъ лучше.

   Соня глядѣла на Клавд³ю, но не слышала ея словъ. Она постояла, безразлично махнула рукой и вышла изъ комнаты такою колеблющейся походкой, точно ее пришибли.

   - Хандритъ наша помѣщица! - сказала Клавд³я, разсматривая золотую звѣзду съ стеклянными шариками между лучами.

   Варвара Платоновна ничего не отвѣтила. Она также была занята сортировкой присланныхъ гостинцевъ.

   Прошло съ полчаса. Клавд³я восхищалась, не уставая:

   - Вотъ такъ елка выйдетъ! Какъ будто и не для деревенскихъ ребятъ... Как³я вещицы - восторгъ! Пряниковъ, должно быть, больше пуда! А вотъ - паяцъ... Похожъ на князя. Посмотрите, Варвара Платоновна: вѣдь похожъ? На тонкихъ ножкахъ... Такой же поджарый. Пойду покажу Сонѣ: пусть утѣшится хоть портретомъ.

   Она выбѣжала съ паяцомъ въ рукахъ.

   И тотчасъ Варвара Платоновна услышала дик³й крикъ Клавд³и. Въ этомъ крикѣ звучало что-то, потрясающее душу. Такъ кричатъ люди, погибая; или порой при видѣ гибели кого-то близкаго.

   Варвара Платоновна опрометью бросилась на крикъ, и елочные орѣхи золотымъ дождемъ посыпались со стола отъ ея рѣзкаго движен³я. Клавд³я съ перекошеннымъ лицомъ стояла у порога Сониной комнаты. Она продолжала кричать:

   - Скорѣй! Скорѣй! Она... тамъ...

   Соня съ петлей на шеѣ висѣла на крюкѣ отъ давно снятаго зеркала. Ноги ея неестественно странно подогнулись, какъ будто она собиралась опуститься на колѣни, а ей что-то препятствовало. Все остальное было дѣломъ нѣсколькимъ мгновен³й.

   Варвара Платоновна освободила Соню изъ петли и крикнула Клавд³и:

   - Тише вы! Чего орете? Люди сбѣгутся... Къ чему? Помогите мнѣ тутъ...

   - Доктора? Послать Гаврилу? За фельдшеромъ?..

   - Не надо. Не успѣетъ... Мы сами... Раскрыть ей ротъ... Растирайте ее, вотъ здѣсь...

   Варвара Платоновна старалась вызвать дыхан³е. Она то приподымала Сонины руки вверхъ, то опускала ихъ внизъ. Только теперь немного опомнилась Клавд³я и въ ней сейчасъ же сказалась сильная дѣвушка съ деревенскими мускулами, съ привычкой къ ручной работѣ. Обѣ дѣйствовали молча, но ловко, сильно и поспѣшно.

   - Тамъ есть въ календарѣ... Первая помощь въ несчастныхъ случаяхъ... Принесть? - шопотомъ вспомнила Клавд³я.

   - Растирайте, растирайте! - отрывисто произнесла Варвара Платоновна, едва выговаривая слова сдавленнымъ отъ волнен³я голосомъ. Ей казалось, что слабое дыхан³е уже есть, но она не была увѣрена въ этомъ.

   Вдругъ у нея вырвалось:

   - Дышетъ!

   Клавд³я, въ свою очередь, перевела духъ и заплакала.

   - Надо ее на кровать...- уже гораздо спокойнѣе замѣтила Варвара Платоновна.

   - Постойте, я... Вы не поднимете.

   - Возьмемъ разомъ.

   Клавд³я - безъ помощи Варвары Платоновны - осторожно приподняла съ полу исхудавшую за осенн³е мѣсяцы Соню и перенесла ее на постель. Онѣ раздѣли Софью Михайловну, покрыли одѣяломъ. Клавд³я продолжала плакать, охваченная жалостью, неяснымъ раскаяньемъ и острымъ, горячимъ укоромъ.

   - Соня... Сонечка... Сонька! безсовѣстная! - повторяла она, рыдая.

   - Да замолчите вы!

   Но Клавд³я не умолкала.

   - Сонечка... милая... Стоитъ онъ того! этотъ князь...

   Соня чуть-чуть повернула голову. Хотѣла возразить, оправдаться и не то раздумала, не то позабыла. Сладостная истома овладѣвала ею вмѣстѣ съ ощущен³емъ физической теплоты и радости. Гдѣ-то болѣло что-то, кажется, горло; но она почти не ощущала боли. Она точно не вполнѣ понимала, что это такое произошло и происходитъ. Хотя въ отдаленныхъ уголкахъ ея сознан³я мелькало:

   - Какъ хорошо... Ахъ, какъ хорошо! И все уже кончилось...

   Ей было жаль плачущую Клавд³ю и, не смотря на сожалѣн³е,- было пр³ятно, что та плачетъ. Не выходя изъ своего блаженнаго полузабытья, Соня едва слышно шепнула:

   - Не плачь... Я больше не буду...

   Вечеръ съ елкой прошелъ весело и оживленно.

   Сначала ученики были ошеломлены: ихъ ослѣпилъ и поразилъ невиданный блескъ разукрашеннаго дерева. Но послѣ первыхъ минутъ молчаливаго восхищен³я началось истинное веселье съ разнообразными играми, съ частыми взрывами заразительнаго дѣтскаго хохота. Почетные гости оказались своими людьми: отецъ Порфир³й съ домочадцами, участковый земск³й врачъ, фельдшеръ съ семьею, кое-кто изъ зажиточныхъ крестьянъ. Школьники не стѣснялись и разошлись во всю. Даже мрачный Петро Прохоровичъ посѣтилъ и одобрилъ елку. Хотя тутъ же добавилъ:

   - Это еще что! При покойномъ князѣ, Андреѣ Иллар³оновичѣ, развѣ так³я елки бывали? Объ потолокъ упиралася. И вся горѣла... С³ян³е было, а не елка.

   За то теперь с³яли десятки дѣтскихъ глазъ, обрадованныхъ и удовлетворенныхъ. Повеселѣли и учительницы. Софья Михайловна числилась нездоровой, но тоже пришла на празднество съ обвязаннымъ, повидимому - больнымъ, горломъ. Клавд³я и Варвара Платоновна такъ ухаживали за нею все время, словно она трехлѣтн³й ребенокъ и это именно для нея устроена елка. А она имѣла какой-то смущенно-жизнерадостный видъ, какъ будто стыдилась чего-то въ прошломъ и радовалась чему-то наступающему. Ученики и сотрудницы, отецъ Порфир³й и сторожъ Гаврила, фельдшеръ и власовск³е обитатели - все обрисовывалось сегодня передъ нею въ совершенно новомъ, мягкомъ и симпатичномъ освѣщен³и. Сонѣ казалось, что она внезапно полюбила ихъ всѣхъ и больше уже никогда не разлюбитъ. Ей было хорошо и легко. И это, незнакомое раньше, но заполонившее теперь ея душу настроен³е, выливалось, какъ въ мелод³и, въ одномъ короткомъ словѣ: жить!

  

  

   Было еще холодно, а весна уже подходила къ Власовкѣ медленными, но вѣрными шагами. Чуть-чуть зазеленѣло въ полѣ и вербы на низовьяхъ у болотъ стали покрываться блѣдными листьями. Потомъ посѣрѣлъ и сдѣлался какъ будто гуще княжеск³й паркъ, точно дымомъ обволокло деревья. И хотя онѣ стояли еще обнаженныя и безцвѣтно-сѣрыя, но вокругъ нихъ и чувствовался, и слышался трепетъ возрожденья. Ослабѣли морозы. Пошли облачные, парные дни, когда изъ-за облаковъ не видно солнца, а оно все-таки грѣетъ. Жаворонковъ тогда тоже не видно, только пѣн³е ихъ льется со всѣхъ сторонъ.

   Въ болотахъ и лужахъ музыкально аукаютъ лягушки: къ теплу несомнѣнно. Весенн³я краски уже свѣтятся на пасмурномъ небѣ; цвѣтутъ голубые и желтые подснѣжники; по весеннему кричатъ вороны; полупроснувш³яся змѣи спѣшатъ отогрѣться на подсохшихъ пригоркахъ...

   Идетъ весна...

   Зачуяли приближен³е весны и во власовской школѣ, а вмѣстѣ съ весной и близость экзаменовъ. Экзамены пугали воображен³е Сони. Послѣ рождественскихъ праздниковъ она вся ушла въ работу съ учениками. Раньше Варвара Платоновна подгоняла ее къ занят³ямъ, а теперь останавливала:

   - Перестаньте усердствовать, Соня. Ну, что это? То, было, поправилась немножко. И опять стала, какъ восковая.

   - Нельзя, Варвара Платоновна... Лѣтомъ растолстѣю... Вотъ буду какая!

   Соня изо всѣхъ силъ надула щеки.

   - А теперь - надо позаняться. Вѣдь я три года ничего не дѣлала. Такъ себѣ, вела классъ, спустя рукава...

   - И, все-таки, они знаютъ то, что имъ положено знать... Конечно, выпускъ не выйдетъ блестящимъ, но...

   - Ничего они не знаютъ! Какъ есть ничего... Всѣ порѣжутся, ни одинъ не получитъ свидѣтельства!

   - Успокойтесь...

   - Какъ я могу успокоиться, если они лишь отъ Рождества учиться начали? Что тутъ успѣешь за три мѣсяца?

   - Мы съ Клавд³ей вамъ поможемъ.

   - Я буду диктовку диктовать,- предложила Клавд³я,- и читать съ ними по-славянски.

   - А я на ариѳметику поналягу.

   - Да, Варвара Платоновна, на ариѳметику. Они по ариѳметикѣ хуже всего хромаютъ. Хотя и по славянскому плохо... Но хуже всего - задачи. Механическое рѣшен³е: безъ анализа. Я и сама не умѣю съ анализомъ,- научите вы ихъ.

   - Научатся, научатся. Еще есть время. Дѣти способныя: все успѣютъ.

   - Успѣютъ они, какъ же! Сегодня Дериденко искалъ на картѣ Аз³ю возлѣ Петербурга. Вотъ как³е успѣхи.

   - Надо ему разъяснить, что это Европа.

   Варвара Платоновна съ Клавд³ей, пренебрегая своими учениками, шли на подмогу неопытной сотрудницѣ. Соня истощала самое себя собственнымъ усерд³емъ. Занималась въ классѣ съ утра и послѣ обѣда. Иногда еще и по вечерамъ при лампѣ. Ее почти силою тащили на воздухъ.

   А весна приближалась смѣлѣй и смѣлѣе и захватывала все, что ни попадалось на пути. Воздухъ уже былъ насыщенъ бальзамическимъ фим³амомъ древесныхъ почекъ; ф³алки расцвѣтали между кустарниками цѣлыми полянами. Наконецъ, сдѣлалось извѣстнымъ, что экзаменъ назначенъ училищнымъ совѣтомъ на 30 апрѣля. Оказалось, экзаменаторомъ въ этомъ году будетъ во Власовкѣ уѣздный предводитель дворянства. Сообщили о днѣ экзамена Сергѣю Андреевичу и немедленно получили отъ него отвѣтъ: пр³ѣдетъ.

   - Кто онъ такой, теперешн³й предводитель? - тревожно спрашивала Соня у отца Порфир³я.

   - Эсперъ Валерьяновичъ? Какъ, кто? Дворянинъ, землевладѣлецъ, поручикъ гвард³и въ отставкѣ. Предводитель съ прошлаго года. Женатъ на богатой; на вдовѣ женился... на Пилипенко, Серафимѣ Ильиничнѣ; тутъ недалеко ея имѣн³е. Дама образованная, умная, богатая, высокаго роста, но главное - богатая. Черезъ нее и къ нему всѣ уважен³е имѣютъ...

   - Экзаменуетъ онъ строго?

   - Гдѣ тамъ? Откуда у него строгость возьмется? Онъ, поди, и самъ немного знаетъ.

   - Разумѣется,- подхватила Клавд³я,- небось, простой задачи на именованныя числа не рѣшитъ правильно.

   Соня заступалась за предводителя:

   - Ну, на именованныя, можетъ, и рѣшитъ. А на правило смѣшен³я - врядъ ли.

   - Да вѣдь тебѣ на правило смѣшен³я не нужно?

   - Нѣтъ, это я такъ говорю.

   Отецъ Порфир³й отбросилъ свою малоросс³йскую сдержанность и разсказалъ въ утѣшен³е Сонѣ:

   - Въ прошедшемъ году онъ - послѣ выборовъ - въ Бутурлиновкѣ экзаменовалъ школу. Такъ по закону Божьему говорятъ, а ни-ни... "Отче нашъ" не знаетъ по прошен³ямъ! О тропаряхъ - никакого понят³я. Ни въ зубъ толконуть... Ученикъ начнетъ тропарь къ Преображен³ю, спутается и съѣдетъ на Вознесен³е... А Эсперъ Валерьяновичъ хвалитъ: отлично, отлично... И по ариѳметикѣ - также. Славянскаго чтен³я совсѣмъ не спрашивалъ. Вы не бойтесь его, Софья Михайловна, это не инспекторъ.

   - О, инспекторъ - хорош³й педагогъ! - замѣтила Клавд³я:- Тотъ можетъ провѣрить знан³я. Помните, какъ онъ въ прошломъ году? И по географ³и, и по истор³и... И читать - подъ титлами...

   - И не говорите! Инспекторъ - совсѣмъ иное. А эти паны... я ихъ знаю... они всѣ одинаковые: имъ лишь бы дѣти отвѣчали бойко... Безъ запинки, безъ заминки: тра-та-та-та! А что отвѣчаютъ, все единственно.

   Наканунѣ экзамена весь вечеръ декорировали классы. Стѣны украсили дубовыми и липовыми вѣтками; ученики нанесли изъ лѣсу столько ландышевыхъ букетовъ, что некуда было и размѣстить ихъ. Съ утра усыпали полы свѣжею травою, какъ на Троицу. Въ классныхъ комнатахъ было прохладно и торжественно. Пахло сочной и молодою, но увядающей травой, ландышами, мятой, полынью.

   Предводитель пр³ѣхалъ изъ женинаго имѣн³я. Онъ подкатилъ въ фаэтонѣ, на тройкѣ, съ кучеромъ въ русской поддевкѣ. Князь запоздалъ съ поѣзда. Сергѣй Андреевичъ появился послѣ того, какъ, проэкзаменовали учениковъ по закону Божьему и только-что кончили диктовку.

   Софья Михайловна трусила и волновалась. Но диктовка уже сошла благополучно, грубыхъ ошибокъ ни у кого не было; одинъ лишь Хруль написалъ вмѣсто "вполнѣ" - "въ, полъ не". Да и къ нему при исправлен³и тетрадки предводитель отнесся снисходительно. Хотя вообще у Эспера Валерьяновича былъ строг³й и внушительный видъ начальства которое производитъ безпристрастную ревиз³ю.

   Пока шло чтен³е по книгѣ и пересказъ прочитаннаго, предводитель и князь немного скучали. За то, когда ученики начали читать наизусть стихи, экзаменаторамъ сдѣлалось веселѣе. Стихотворен³я читали хорошо. Особенно отличился Дериденко, декламируя "Малоросс³ю".

   Предводитель выразительно повторилъ:

  

   Гдѣ вѣтерокъ степной ковыль колышетъ,

   Въ вишневыхъ рощахъ тонутъ хутора...

  

   И спросилъ:

   - Ты знаешь, что такое ковыль?

   - Трава такая,- бойко отвѣтилъ Дериденко.

   - Хорошо. А что такое хуторъ?

   - Хуторъ? - переспросилъ ученикъ и запнулся. Онъ жилъ на хуторѣ и слишкомъ хорошо зналъ, что такое хуторъ, но затруднялся, какъ опредѣлить.

   - Хуторъ - это поселокъ!- пояснилъ ему князь.

   - Поселокъ! - согласился Дериденко и получилъ пятерку.

   Къ тремъ часамъ дня все было кончено и кончено блестяще. Не только никто не порѣзался, но еще восемь учениковъ представлялись экзаменаторомъ къ наградѣ похвальными листами.

   У Софьи Михайловны гора съ плечъ свалилась.

   Князь былъ любезенъ съ нею по прежнему и все приставалъ съ вопросами, отчего она такъ похудѣла. Влюблена, можетъ быть?

   Клавд³я при этомъ благоразумно старалась не глядѣть на Соню. Соня разсердилась и не могла скрыть свою досаду. Тогда Сергѣй Андреевичъ сталъ увѣрять, будто ей очень къ лицу худоба: теперь она совсѣмъ на француженку походитъ.

   А предводитель спросилъ у Сони:

   - Такъ это вашъ papa - Михайло Борисовичъ Трефильевъ.

   - Да, мой.

   - Вотъ какъ... Я съ нимъ былъ хорошъ. Жаль его, очень жаль: такъ рано скончался... Преждевременно умеръ. Весьма пр³ятно познакомиться съ вами. Какъ здѣсь у васъ восхитительно! рай земной, а не деревня. Знаете-ли, я нигдѣ не встрѣчалъ такой массы соловьевъ. Удивительно. Какое-то соловьиное царство. Скажите, мальчики не трогаютъ ихъ? Не разоряютъ?

   - Нѣтъ, не трогаютъ. Зачѣмъ же разорять?

   - Ага, это похвально. Надо отучать дѣтей отъ дурныхъ привычекъ. Нельзя обижать птицъ: птицы полезны. А ремесламъ вы ихъ не обучаете?

   - Нѣтъ, не обучаемъ. Ремесла не входятъ въ программу.

   - Напрасно. Ремесло мужику необходимо. Понужнѣе грамоты... Грамотой сытъ не будешь, а ремесло - кусокъ хлѣба. Мы,- крупные земск³е плательщики,- близко стоимъ къ народу. И знаемъ его нужды не по кабинетнымъ теор³ямъ... Н-н-да-съ! Однако, намъ пора... Что же, князь, поѣдемъ? Прямо ко мнѣ? Вѣдь пустякъ разстоян³я: и тридцати верстъ не будетъ.

   - Съ наслажден³емъ, Эсперъ Валерьяновичъ. Но раньше закусить надо. Закусимъ чѣмъ Богъ послалъ: я тутъ прихватилъ кое-что съ собою изъ города. Семга, доложу я вамъ, прозрачная. Только что получена. На масляницѣ такой не было! Придать къ ней перчику... Перчикомъ посыпать немножко... И объяден³е!

   Закусили на славу. Вино было необыкновенно ароматическое и предводитель остался доволенъ. Кстати онъ оказался завзятымъ любителемъ омаровъ, а Сергѣй Андреевичъ, какъ нарочно, прихватилъ вмѣстѣ съ прочими закусками именно три коробки омаровъ.

   Послѣ завтрака ученики спѣли хоромъ нѣсколько малоросс³йскихъ пѣсенъ и одну плясовую русскую.

   Князь съ предводителемъ расхвалили школьный хоръ.

   - А "Коль славенъ" они у васъ поютъ? - спросилъ предводитель опять съ нѣкоторой строгостью.

   Оказалось, поютъ. И тоже недурно.

   - Ну, молодцы ребята! Счастливо оставаться, братцы. Смотрите у меня: грамоты не забывать... До свидан³я, mesdames!

   Экзаменаторы уѣхали.

   Утомленная впечатлѣн³ями и волнен³ями этого дня, Соня легла спать, едва стемнѣло. Варвара Платоновна гуляла въ полѣ послѣ заката. Возвратившись, она прошла къ Сонѣ, предполагая, что та сумерничаетъ въ полутьмѣ, не зажигая свѣта.

   - Соня? Да вы никакъ улеглись по всѣмъ правиламъ? И уже спите, кажется?

   - Нѣтъ, я не сплю... Идите ко мнѣ, идите,- попросила Софья Михайловна соннымъ голосомъ,- я такъ только... раздѣлась... А я не сплю. Хотѣла заснуть, да соловей мѣшаетъ: подъ самымъ окошкомъ... И такой неугомонный.

   - Что же, вы довольны экзаменомъ?

   - Ну да, довольна. Вотъ не ожидала: восемь похвальныхъ! Дериденко... И вдругъ - похвальный листъ. Не стоило ему, онъ лѣнтяй. На "Малоросс³и" лишь и выѣхалъ. Ну, Богъ съ нимъ. За то слѣдующ³й выпускъ будетъ у меня хорош³й! Посмотрите, какъ я начну стараться... Съ первой группы начну...

   - А какъ же съ княземъ? уже не собираетесь за него замужъ?

   Соня подложила подъ голову худенькую обнаженную руку.

   Въ этой позѣ ея фигура напоминала засыпающаго ребенка. Она полежала молча, потомъ, сладко потянувшись на широкой княжеской кровати, все тѣмъ же полусоннымъ голосомъ произнесла:

   - Пустяки как³е... Все это уже прошло...