Главная » Книги

Берг Федор Николаевич - Стихотворения

Берг Федор Николаевич - Стихотворения


1 2

  
  
  
  Ф. Н. Берг
  
  
  
   Стихотворения --------------------------------------
  Поэты 1860-х годов
  Библиотека поэта. Малая серия. Издание третье
  Л., "Советский писатель", 1968
  Вступительная статья, подготовка текста и примечания И. Г. Ямпольского.
  Дополнения по:
  Русские песни и романсы.
  "Классики и современники"
  М.: Художественная литература, 1989
  OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------
  
  
  
  
  СОДЕРЖАНИЕ
  Биографическая справка
  Больной
  Заря
  Из стихотворения "Деревня"
  Пророк
  Зимой
  В поле
  Смерть
  "И плеск, и блеск речной волны..."
  Зайка
  Золотой дождик
  Из стихотворения "В тюрьме"
  Грезы и песни
  Лесная пустыня
  Годовщина
  Полдень в глуши
  Успокоение
  Федор Николаевич Берг родился 11 сентября 1840 года в Наровчатском уезде Пензенской губернии в дворянской семье. Он учился в Воронежском кадетском корпусе, был выпущен оттуда офицером, но предпочел путь литератора. В Воронеже Берг сблизился с И. С. Никитиным, о котором после его смерти напечатал не лишенные интереса воспоминания, где нарисовал привлекательный образ поэта.
  Берг впервые выступил в печати в 1859 году в юмористическом журнале "Развлечение". В первой половине 60-х годов он сотрудничал в "Современнике", "Времени", "Светоче", "Русском слове", "Библиотеке для чтения", "Иллюстрации" и других изданиях, где было опубликовано большое количество его оригинальных стихотворений, переводов и прозаических произведений (роман "Закоулок" и повесть "В четырех стенах" - из жизни кадетского корпуса). Принимая в "Светоче" ближайшее участие, он заведовал библиографическим отделом журнала. Вместе с В. Костомаровым Берг выпустил книжки "Сборник стихотворений иностранных поэтов" (два выпуска) и "Поэты всех времен и народов"; он начал издавать полное собрание сочинений Г. Гейне в русском переводе, однако на первом томе издание приостановилось.
  Творчество Берга этих лет, в том числе и поэтическое, свидетельствует о бесспорных, хотя и не всегда последовательных, демократических симпатиях, его сочувствии новым веяниям русской жизни, стремлениям "молодого поколения", демократической интеллигенции. Современники припоминают одну любопытную деталь: Берг всегда демонстративно ходил в красной рубашке.
  Но во второй половине 60-х годов в нем происходит перелом, и мысли о народном благе, о преследуемых властями друзьях народа сменяются разочарованием в былых идеалах и чувством религиозной примиренности. Интересен в этом отношении образ храма в его поэзии. В начале 60-х годов "ветхий храм" - символ уходящего прошлого. "Храма ветхого под твердою стопой Дрогнули мшистые ступени", - пишет Берг в стихотворении "Заря"; в селах, и деревнях, полях и лесах России "давно уж веет жизнь иная". "Пророк" в одноименном стихотворении призывает "разрушить ветхий храм", вместо которого "создаст иной иное племя", и по поводу "боязливых сомнений" убежденно заявляет, что заря новой жизни давно уже занялась над родиной, "скончалось царствие былого". Эти настроения вытесняются мотивами смирения и веры, идеализацией патриархальных религиозно-нравственных устоев, и их символом является блестящий в лесной глуши, в уединении от людей, "далекой церкви крест простой" ("Лесная глушь") и "мерный звон" колокола, успокаивающий душу ("Успокоение"). Эти настроения отразились и в прозе Берга (сборник "Заонежье", 1874) и в его переписке.
  На грани 60-х и 70-х годов Берг печатался в неославянофильской "Заре", а затем перешел на активно реакционные позиции, сотрудничая в "Русском мире", "Русском вестнике", "Гражданине" Мещерского. Много печатался он и в "Ниве". Он уже выступает теперь преимущественно не как поэт и беллетрист, а как критик, историк и публицист. В 1875-1879 годах Берг был фактическим, а затем и официальным редактором "Русского мира"; после смерти Каткова в течение ряда лет редактировал "Русский вестник" (1888-1895) и другие реакционнные издания, в том числе субсидировавшуюся министерством внутренних дел газету "Родная речь". В начале XX века Берг был активным деятелем монархических организаций.
  Берг умер, совершенно забытый, в московской психиатрической больнице 3 апреля 1909 года.
  
  
  
  
  ВОЛЬНОЙ
  
  
  К болезни он привык. Просиживая дни,
  
  
  Он думал и мечтал... "Теперь там шумно, жарко!
  
  
  Хлопочут, бегают, торопятся они...
  
  
  Как это солнышко невыносимо ярко!
  
  
  Здесь в полусумраке, за рамою двойной,
  
  
  В тенистой комнате покойно и уютно..."
  
  
  И уж не плакал он, когда ему порой
  
  
  Былое, бурное припоминалось смутно...
  
  
  Привык он жить один. Давно уж он забыл,
  
  
  Что есть иная жизнь волнений и страданий;
  
  
  В уединении он так их полюбил -
  
  
  Картины пестрые болезненных мечтаний!
  
  
  Как злобно он вздрогнет, когда ему теперь,
  
  
  Вдруг свежим воздухом пахнув в лицо больное,
  
  
  Тревога шумная в растворенную дверь
  
  
  Расскажет радостно про новое, живое!
  
  
  <1861>
  
  
  
  
   ЗАРЯ
  
  
  Заря! Унынье, страх лучей ее бегут,
  
  
   И сердце бьется жизни жаждой;
  
  
  Толпою бодрою идем на жизнь и труд!
  
  
   Свое для всех положит каждый.
  
  
  Идем на жизнь и труд! В пылающих сердцах,
  
  
   В биеньи частом каждой жилы,
  
  
  В молчаньи сдержанном, в стремительных речах
  
  
   Вся мощь и крепость львиной силы!
  
  
  Пусть умирающих, ослепших голоса
  
  
   Звучат... Земля моя родная!
  
  
  По селам, городам, в поля твои, в леса
  
  
   Давно уж веет жизнь иная!
  
  
  Вот вспыхнет солнышко над сумрачной землей!
  
  
   Бегут обманчивые тени,
  
  
  И храма ветхого под твердою стопой
  
  
   Дрогнули мшистые ступени...
  
  
  <1861>
  
  
   ИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ "ДЕРЕВНЯ"
  
  
  
  
  
  
  
  
   Н. Н - ской
  
  
  Вот и околица, вот мельница и пруд
  
  
  Весь в красном пламени... А там за ним пойдут
  
  
  Волной широкою колосья наливные!
  
  
  При блеске утреннем пурпурного луча
  
  
  Сверкнули крестики за рощей золотые -
  
  
  То ветхий сельский храм. Колесами стуча, .....
  
  
  Плотиной старою поехала телега;
  
  
  Здоровой свежестью повеяло с полей,
  
  
  Гречихой, коноплей... С качнувшихся ветвей,
  
  
  Закапала роса. А утренняя нега
  
  
  Очарованием своим еще царит...
  
  
  Бесшелестно листок в огне зари висит,
  
  
  Как озолоченный...
  
  
  
  
   Скорей, моя телега!
  
  
  Бывало, - помнить ли? - подпершися рукой
  
  
  С несносной книгою сидишь. Перед тобой
  
  
  Из непонятных букв, из-за тупой указки
  
  
  Выходят странные, причудливые сказки...
  
  
  Так душно в комнате, и скучно, и темно!
  
  
  Сирень врывается в раскрытое окно,
  
  
  И сыплются цветки на стол, благоухая;
  
  
  И звон ко всенощной, и ржанье лошадей,
  
  
  И крик, веселый крик несется, замирая,
  
  
  Со скрипом колеса с желтеющих полей;
  
  
  И в небе голубом следишь за лётом птицы,
  
  
  И в нетерпеньи мнешь окраины страницы,
  
  
  И тетку строгую уж слушаешь едва,
  
  
  Как опьянелая кружится голова,
  
  
  И хочется бежать в овраг к пруду и к лодке,
  
  
  И плакать хочется под грозный голос тетки!
  
  
  Иль зимним вечером - как снегом бьет в стекло
  
  
  Метель летучая - при нагоревшей свечке
  
  
  На сундуке большом, окованном, у печки
  
  
  В тени угла сидишь уютно и тепло
  
  
  И няню слушаешь. Узнав и гнет и горе,
  
  
  Я понимал уже, как пела мне она,
  
  
  Что мукой вечною какою-то полна
  
  
  Ее душа... Поет, бывало: "В синем море
  
  
  Плыла лебедушка... Вдруг сокол налетел...
  
  
  И в сердце у меня последний звук звенел -
  
  
  И я рыдал, обид припомнив ряд несчетный,
  
  
  И няню целовал с любовью безотчетной...
  
  
  <1861>
  
  
  
  
  ПРОРОК
  
  
   Он шел по селам, городам,
  
  
   Он говорил: "Настало время!
  
  
   Пора разрушить ветхий храм,
  
  
   Создаст иной иное племя!"
  
  
   С упреком горьким осмеял
  
  
   Их боязливые сомненья,
  
  
   На них он твердо отвечал,
  
  
   С могучей силой убежденья:
  
  
   "Когда хотя один из нас
  
  
   Сказал той новой жизни слово,
  
  
   Заря ее уж занялась,
  
  
   Скончалось царствие былого!"
  
  
   <1861>
  
  
  
  
  ЗИМОЙ
  
   Как у наших ворот снежный вихорь метет,
  
  
  Вкруг столбов всё крутит-завивается,
  
   Словно стонет-гудёт, в стекла мерзлые бьет.
  
  
  Ах, как сердце болит - надрывается!
  
   Не приехал домой наш сосед молодой, -
  
  
  Да зачем он опять-то покажется?
  
   Правда, прошлой весной говорил он со мной.,
  
  
  Да ведь всё не упомнишь, что скажется!
  
   Вот весна-то была! И тепла, и светла!
  
  
  Как-то всё говорилося, пелося,
  
   Всех бы я обняла, всем прощать начала -
  
  
  Как-то вдруг мне любить захотелося!
  
   Что он видел и знал! Сколько мне рассказал
  
  
  Про широкую жизнь, про раздольную
  
   По большим городам, по далеким краям,
  
  
  Про людскую про волюшку вольную!
  
   Полетела бы я в эту даль, в те края,
  
  
  Всё б увидела новое, дивное,
  
   Эту скуку и брань позабыла бы я,
  
  
  Всё б свое позабыла противное.
  
   Вот как птицы летят, от морозов спешат
  
  
  За людьми работящими, праздными,
  
   Что за новой весной, чай, толпа за толпой
  
  
  Потянулись дорогами разными...
  
   А у наших ворот лишь тропинка идет...
  
  
  Вон уж снегом она заметается!
  
   А у наших ворот только буря поет,
  
  
  Только буря поет-заливается...
  
   <1862>
  
  
  
  
  В ПОЛЕ
  
  
  
  
  
  
  
   Ф. М. Достоевскому
  
  
   Дай тебе боже, родная земля,
  
  
   Мира, свободы, покою!
  
  
   Как эти села, как эти поля
  
  
   Крепко сроднились со мною!
  
  
   Чудное утро за ночью дождливою:
  
  
   Серая тень переходит за нивою,
  
  
   Тучки плывут в синеве,
  
  
   И широко по траве
  
  
   Тянется ветер струей благовонного
  
  
  
  В рощу зеленую,
  
  
   Дождиком свежим омытую,
  
  
   Солнечным светом залитую.
  
  
   Дай тебе боже, родная земля,
  
  
   Дождичка, вёдра в поля,
  
  
   И сохрани их от града, от голода,
  
  
   Жара сухого да позднего холода!
  
  
   Бог вам на помощь, христовы работнички!
  
  
   Глубже вам вспахивать пашенку черную,
  
  
   Шире косой размахнуться проворною -
  
  
   Будет большой урожай,
  
  
   Град не побьет, саранча не напустится...
  
  
   Как всё кругом зацветет да распустится -
  
  
   Знай увози-собирай!
  
  
   В полдень ли жаркий, полуночью ль тихою
  
  
   Медом потянет от кашки с гречихою,
  
  
   Станут хлеба что стена,
  
  
   И засквозятся, что золото яркое,
  
  
   Стебли сухие на солнышко жаркое
  
  
   И зашумят, как волна.
  
  
   Песни по селам споются веселые,
  
  
   Стоном застонут телеги тяжелые -
  
  
   Горы снопов повезут.
  
  
   Всё, чем поля за труды ни поплотятся,
  
  
   Всё на току на сухом умолотится,
  
  
   Всё в закрома покладут.
  
  
   Дай тебе боже, родная земля,
  
  
   Мудрых вождей и великих,
  
  
   Чтобы не слышали эти поля
  
  
   Криков проклятия диких,
  
  
   Чтоб не лилась неповинная кровь,
  
  
   Слез неутешных не лилось -
  
  
   Чтоб вековечно святая любовь
  
  
   В грешных сердцах воцарилась!
  
  
   <1862>
  
  
  
  
  СМЕРТЬ
  
  
  
  
  
  
  
  М. Н. Коптевой
  
  
  Мне кажется, что я умру в дороге,
  
  
  На станции. Глухая будет ночь,
  
  
  Я не смогу усталость превозмочь
  
  
  И задремлю тихонько на пороге.
  
  
  Там в темноте меняютлошадей,
  
  
  Среди теней и тусклых фонарей
  
  
  Бубенчиков раздались переливы,
  
  
  И фыркает протяжно конь ленивый...
  
  
  А ночь темна - без звезд и без лучей.
  
  
  И снится мне, что я приеду скоро,
  
  
  Что вот теперь уж кончен скучный путь,
  
  
  Что будет мне так сладко отдохнуть
  
  
  Средь тихих слов простого разговора,
  
  
  Под жаркий треск растопленных печей...
  
  
  А ночь темна - без звезд и без лучей.
  
  
  Вот огоньки блеснули мне приветно,
  
  
  И сердце им забилося ответно,
  
  
  И хочется туда лететь, бежать
  
  
  И нового так много рассказать,
  
  
  И хочется так многих мне увидеть,
  
  
  По-старому любить и ненавидеть
  
  
  И страстно жить опять среди людей...
  
  
  А ночь темна - без звезд и без лучей.
  
  
  Темна, темна! И сердце вдруг упало...
  
  
  Ну, стоит ли стремиться и желать
  
  
  И новое всё что-то узнавать?
  
  
  И эта мысль мне мозг застывший сжала:
  
  
  Так тяжела, упорна и одна,
  
  
  Как ночь кругом, черна и холодце...
  
  
  Ну стоит ли? Ведь всё одно и то же!
  
  
  Когда-то был я лучше и моложе,
  
  
  Мне нравилась вся эта трескотня,
  
  
  Весь этот блеск так радовал меня!
  
  
  Ну, а теперь... теперь с меня довольно!
  
  
  Но отчего ж вдруг сердцу стало больно?
  
  
  И отчего - всё будто холодней
  
  
  Сырой туман ползет с сырых полей?
  
  
  Ну пусть уж так! Пусть тише сердце бьется!
  
  
  Холодный мрак всё тише раздается...
  
  
  Но хорошо! Вот так бы всё лежать!
  
  
  Ни мучиться, ни думать, ни желать,
  
  
  И мирно спать без снов - покойно, вечно...
  
  
  И дальше не поеду я, конечно.
  
  
  <1862>
  
  
  
  
  * * *
  
  
   И плеск, и блеск речной волны,
  
  
   Туманы, тени ночи синей,
  
  
   Благоухания весны
  
  
   Над зеленеющей пустыней
  
  
   Лугов и свежих озимей,
  
  
   Весь этот трепет, щебетанье,
  
  
   Вся эта яркость и блистанье
  
  
   Сквозистых рощ, небес, полей,
  
  
   Что светлой, полной жизнью дышат,
  
  
   И голосов несметный хор...
  
  
   Привычный слух, спокойный взор
  
  
   Их мало видит, мало слышит.
  
  
   Но если в душных городах
  
  
   Всё это вспомнишь в день туманный,
  
  
   На людных, смрадных площадях,
  
  
   Под гул тревоги неустанной, -
  
  
   Широко, полно дышит грудь,
  
  
   Вольнее хочется вздохнуть...
  
  
   И вот сверкнула даль немая,
  
  
   Звенит, щебечет впереди -
  
  
   Весна цветет, благоухая,
  
  
   В твоей взволнованной груди...
  
  
   <1862>
  
  
  
  
  ЗАЙКА
  
  
   Заинька у елочки попрыгивает,
  
  
   Лапочкой об лапку поколачивает.
  
  
   "Экие морозцы, прости господи, стоят,
  
  
   Елочки от холоду под инеем трещат;
  
  
   Елочки от холоду потрескивают;
  
  
   Лапочки от холоду совсем свело.
  
  
   Вот кабы мне, зайке, мужичонком быть,
  
  
   Вот кабы мне, зайке, да в лаптях ходить,
  
  
   Жить бы мне да греться бы в избушечке
  
  
   Со своей хозяюшкою серенькой.
  
  
   Нынче мужички-то хорошо живут,
  
  
   Нынче мужичкам-то эту волюшку дают,
  
  
   Волюшку-свободу, волю вольную,
  
  
   Что на все иди четыре стороны:
  
  
   На одну-то сторону напросишься,
  
  
   На другую сторону намолишься...
  
  
   Вот кабы мне, зайке, мужичонком быть,
  
  
   Вот кабы мне, зайке, да в лаптях ходить,
  
  
   Пироги бы есть да всё с капусткою,
  
  
   Пироги бы с сладкою морковкою,
  
  
   На полатях зимушку пролеживать,
  
  
   По морозцу в саночках покатывать!.."
  
  
   <1862>
  
  
  
   ЗОЛОТОЙ ДОЖДИК
  
  
   Дождя сверкающего капли
  
  
   Шумели в блещущих листах,
  
  
   Шумел, весь в каплях, воздух синий,
  
  
   Колеблясь в радужных волнах;
  
  
   Благоуханная прохлада
  
  
   Плыла широко. Здесь и там
  
  
   Встр

Категория: Книги | Добавил: Armush (30.11.2012)
Просмотров: 969 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа