bsp;
Ни достатка, ни порядка;
Ходит сам не свой Касьян:
У Касьяна есть лошадка,
Нету плуга и семян.
У Емели дует в щели.
С горя, бедный, будто пьян:
Плуг есть старый у Емели,
Нет лошадки и семян.
Злая грусть берет Нефеда,
Дед клянет весь белый свет:
Семена нашлись у деда,
Нет лошадки, плуга нет.
Повстречал Касьян Нефеда,
Подошел к ним Емельян.
Слово за слово - беседа
Завязалась у крестьян.
- Ох-ти, брат, не жизнь, а горе.
- Я вот стал совсем моща. -
Все на том сошлися вскоре:
С горем биться сообща.
Что у всех имелось втуне,
То теперь слилось в одно:
Есть коммуна, а в коммуне -
Плуг, лошадка я Зерно.
Дед с Касьяном, поле пашет,
С ними спаянный трудом,
Молотком Емеля машет,
Подновляя общий дом.
Труд не в труд, одна утеха,
Стал милее божий свет.
- Братцы, счастья и успеха
Коммунарам мой привет!
1919.
ГУЛИМДЖАН {1}
(Национальный гимн социал-духанщиков).
Чхеидзе и Церетелли обратились к Антанте
с просьбой о помощи против большевиков.
Из газет.
В Александровском садам
Музыкам игрался.
И т. д.
Известная песенка
Мы садился на ишак
И в Париж гулялся.
Клеманса, такой чудак,
Очень нам смеялся.
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Весь Кавказ мы за ляржан {2}
Продаем умело.
- "Тьфу!" - смеялся Клеманса, -
"Не было печали!"
Мы ему в два галаса
Гулимджан кричали:
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Честь и совесть за ляржан
Продаем мы смело!
Ллойд Джорджданья дверь открыл
В кабинет случайно,
Мы с Чхеидзем гаварыл:
- "Рады чрезвычайно!"
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Мы Баку вам за ляржан
Уступаем смело!
Закричали мы: "ай-ай!"
С невеселым физий:
"Ради бога присылай
Поскорей дивизий!"
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Продадим вам за ляржан
Душу мы и тело!
Ленин сжарит шашлыку
С наших демократий,
Он имеет на Баку
Пребольшой симпатий.
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Наш Тифлис - один духан!
Покупайте смело!
Ллойд Джорджданья отвичал:
- "Тронут вашим горем,
Наш английский флот помчал
Нашим Черным морем!"
Гулимджан! Гулимджан!
Нам какое дело?
Нас коварство англичан
Вовсе не задело.
- "Мени тенкс!" - "Мерси боку!"
- "Можем обещаться,
Что английский наш Баку
Будет защищаться!"
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Мы Баку вам за ляржан
Уступаем смело!
Независимый Тифлис
Тут нам об'являлся.
Мы кричали: браво! бис!
И назад гулялся!
Гулимджан! Гулимджан!
Знаим свае дело:
Весь Кавказ мы за ляржан
Продаем умело!
Исполнили: Церетелли и Чхеидзе.
Записал Демьян Бедный.
1) По радио одной из наших армий в феврале 1920 года это стихотворение
было передано в Тифлис, тогда еще меньшевистский.
Радио-телеграфисты Грузии были столь к вам расположены, что приняли
"радио-стихотворение" и ответили:
- "Ура!!... Привет Демьяну Бедному!
Завтра выпьем за его здоровье!"
2) Деньги.
"УМНИЦА".
- "Ни капли гордости аль совести. Эх ты!"
Ворчал свинье Кудлай: "Есть разные скоты,
Но ты, по-истине, особая скотина:
Тебя не оскорбить ни словом, ни пинком.
Наплюй тебе в глаза, умоешься плевком.
Скажи, пожалуйста: опричь тебя на ком
Гуляет часто так хозяйская дубина?"
- "Эх-ма!"
Хавронья хрюкнула: "Большого ты ума.
Не даром ребра видно.
Ну, малость и побьют. Подумаешь: обидно!
Бокам, чай, больно да спине?
При чем же совесть тут? Голубчик, да по мне
Так, право, все равно: что бита, что не бита.
Не гнали б только от корыта!"
Свинья, а в ней ума какая бездна скрыта.
БУНТУЮЩИЕ ЗАЙЦЫ.
Взбежавши на пригорок,
Зайчишек тридцать-сорок
Устроили Совет.
- "Житья нам, братцы, нет".
- "Беда. Хоть с мосту в воду".
- "Добудемте права!"
- "Умремте за свободу!"
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
От смелых слов у всех кружилась голова.
Но только рядышком шелохнулась трава,
Как первый, кто кричал: "за волю в землю лягу!"
С пригорка задал тягу.
За ним все зайцы, кто-куда,
Ай-да!
Зайчиха с заинькой под кустиком сидела.
- "Охти-мне, без тебя уж стала тосковать,
Ждала тебя, ждала: глаза все проглядела.
Договорились, что ль, в Совете вы до дела?"
- "Договорилися. Решили бунтовать!"
О бунте заячьем пошла повсюду толки.
Не говоря уж о лисе,
Теперь, поди, хвосты поджали звери все, -
А больше всех, понятно, волки?!
1912.
КЛАРНЕТ И РОЖОК.
Однажды летом
У речки, за селом, на мягком бережку
Случилось встретиться пастушьему рожку
С кларнетом.
- "Здорово!" - пропищал кларнет.
- "Здорово, брат", - рожок в ответ:
"Здорово!
Как вижу-ты из городских. -
Да не пойму: из бар, аль из каких?"
- "Вот это ново", -
Обиделся кларнет: "Глаза вперед протри,
Да лучше посмотри.
Чем задавать вопрос мне неуместный.
Кларнет я, музыкант известный.
Хоть, правда, голос мой с твоим немного схож,
Но за талант я свой в места какие вхож?!
Сказать вам, мужикам, и то войдете в страх вы.
А все скажу, не утаю:
Под музыку мою
Танцуют, батенька, порой князья в графы!
Вот ты свою игру с моей теперь сравни:
Ведь, под твою - быки с коровами одни
Хвостами машут!"
- "То так", - сказал рожок: "нам графы не сродни.
Одначе, помяни:
Когда-нибудь они
Под музыку и под мою запляшут!"
1912.
КЛОП.
Жил-был на свете клоп. И жил мужик Панкрат.
Вот как-то довелось им встретиться случайно.
Клоп рад был встрече чрезвычайно;
Панкрат - не слишком рад.
А надо вам сказать: судьба свела их вместе -
Не помню точно - где,
Не то в суде,
Не то в присутственном каком-то важном месте.
Кругом - чины да знать. Нарядная толпа
Изнемогает в кривотолках.
Панкрат и без того сидел, как на иголках,-
А тут нелегкая несет еще клопа!
Взобравшись ловко по обоям
К Панкрату на рукав, хлоп этаким героем
Уселся на рукав и шарит хоботком.
От злости наш Панкрат позеленел весь даже:
- "Ах, чорт, и ты туда же
Кормиться мужиком!"
И со всего размаху
Хлоп дядя по клопу свободною рукой -
Мир праху
И вечный упокой.
Читатель, отзовись: не помер ты со страху?
А я - на жив, ни мертв. Наморщив потный лоб,
Сижу, ужасною догадкой потрясенный:
Ну, что, как этот клоп -
Казенный?
1913.
СВЕЧА.
- "Хозяин! Пантелей Ильич! Гляди-ко... Волга...
Взбесилась, видит бог. И потонуть недолго.
А не потонем - все равно
Водой промочит все зерно".
Приказчик мечется, хлопочет,
А Пантелей Ильич, уставя в небо взор,
Дрожащим голосом бормочет:
- "Святители! Раззор!
Чины небесные, арханделы и власти!
Спасите от лихой напасти!
Я добрым делом отплачу...
Сведу в лампадах пуд елею...
Под первый праздничек свечу
Вот с эту мачту закачу... -
И сотельной не пожалею!"
То слыша, говорит приказчик Пантелею:
- "Ты это что ж, Ильич? Про мачту-то... всурьез?
Да где же ты свечу такую раздобудешь?"
- "Молчи, дурак, - умнее будешь!"
Хозяин отвечал сквозь слез:
"Дай только вымолить скорей у неба жалость,
Чтоб я с моим добром остался невредим, -
А там насчет свечи мы после... поглядим.."
Укоротим, пожалуй, малость!"
1912.
ГИПНОТИЗЕР.
Помещик некий был изрядным фантазером:
Задумал стать гипнотизером,
Добыл из города два воза нужных книг,
Засел за них, читал не две, не три недели, -
Едва ль не целый год, и, наконец, достиг
Желанной цели:
Любого мужика мог усыпить он вмят.
Да слуги барина к тому ж гневить не смели,
Так стоило ему явиться средь двора,
Как бабы, мужики и даже детвора
Валились наземь и храпели.
- "Вот ум! Вот голова!"
Пошла про нашего затейника молва
Среди помещиков-соседей:
"Подумать лишь, хитрец каков!
Не надо больше тумаков:
Почище найдена управа на медведей!" -
(То бишь, на мужиков).
И в первый праздничек соседи мчат к соседу,
Но пир гостям - не в пир, беседа - не в беседу,
И преферанс - не в преферанс!
Им гипнотический подай скорей сеанс.
Без лишней канители
Желанью общему хозяин уступил:
Емелю-конюха в два слова усыпил.
Все гости онемели!
Хозяин, между тем, из сонного Емели
Что хочет, то творит -
- "Емеля", - говорит,-
"Глянь, становой в деревню мчится!"
Мужик томится:
- "Ой... братцы... ой...
Разбой!.."
- "Постой,
Никак, ошибка!
Не разглядел я, виноват.
К нам едет думский депутат!"
У мужика - улыбка:
- "Вот будет рада... попадья...
Стал депутатом... поп Илья!"
Поповским голоском запел хозяин: - "Чадо, -
Скажи, чего первей просить для паствы надо.
Когда в столице буду я?"
И стоном вырвалось у бедного Емельки:
- "Проси... земельки!"
- "А про помещиков ты, вражий сын, забыл!?"
Тут гости сгоряча вскричали в общий голос.
Емеля взвыл.
Стал у Емели дыбом волос,
И, засучив по локоть рукава,
Такие наш мужик понес слова,
Что гости с перепуга