Бедный Демьян - Стихотворения - Книги

Демьян Бедный

Стихотворения --------------------------------------

Русская поэзия XX века. Антология русской лирики первой четверти века.

М., "Амирус", 1991

Дополнение по:

"И будет вечен вольный труд..." Стихи русских поэтов о родине / Сост. Л. Асанова.

М., "Правда", 1988

OCR Бычков М. Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

СОДЕРЖАНИЕ

Богомолка. (Собрание Сочинений. 1923)

Брату моему. (Там же)

Бунтующие зайцы. (Там же)

"Бывает час: тоска щемящая" (Там же)

Гипнотизер. (Там же)

Гулимджан. (Там же)

Капитал. (Там же)

Катавасия. (Там же)

Кларнет и рожок. (Там же)

Клоп. (Там же)

Коммунары. (Там же)

Коммунистическая марсельеза. (Там же)

Красноармейская походная песня. (Там же)

Кубанская песня. (Там же)

Лена. (Там же)

О дохлой кобыле. (Там же)

Ослы. (Там же)

Песня деда Софрона. (Там же)

Проводы. (Там же)

Рабочий гимн. (Там же)

Свеча. (Там же)

"Умница". (Там же)

"Чудных три песни нашел я в книге родного поэта". (Там же)

Эп!.. (Там же)

Дополнение

О Демьяне Бедном, мужике вредном

"Полна страданий наших чаша..."

* * *

Мысль изреченная есть ложь.

Тютчев.

Бывает час: тоска щемящая

Сжимает сердце... Мозг - в жару...

Скорбит душа... Рука дрожащая

Невольно тянется к перу...

Все то, над чем в часы томления

Изнемогала голова,

Пройдя горнило вдохновения.

Преображается в слова.

Исполненный красы пленительной,

И буйной мощи, и огня,

Певучих слов поток стремительный

Переливается, звеня.

Как поле, рдеющее маками,

Как в блеске утреннем река,

Сверкает огненными знаками

Моя неровная строка.

Звенит ее напев рыдающий,

Гремит призывно-гневный клич.

И беспощаден взмах карающий

Руки, поднявшей грозный бич.

Но - угасает вдохновение,

Слабеет сердца тетива:

Смирив нестройных дум волнение,

Вступает трезвый ум в права,

Сомненье точит жала острые,

Души не радует ничто.

Впиваясь взором в строки пестрые,

Я говорю: не то, не то...

И, убедясь в тоске мучительной,

Косноязычие кляня,

Что нет в строке моей медлительной

Ни мощи буйной, опьянительной.

Ни гордой страсти, ни огня,

Что мой напев - напев заученный.

Что слово новое - старо,

Я - обессиленный, измученный,

Бросаю в бешенстве перо!

1909.

* * *

Чудных три песни нашел я в книге родного поэта.

Над колыбелью моею первая песенка пета,

Над колыбелью моею пела ее мне родная,

Частые слезы роняя, долю свою проклиная.

Слышали песню вторую тюремные вязкие своды.

Пел эту песню не раз я в мои безотрадные годы.

Пел и цепями гремел я, и плакал в тоске безысходной,

Жаркой щекой припадая к железу решетки холодной.

Гордое сердце вещует: скоро конец лихолетью.

Дрогнет суровый палач мой, песню услышавши третью.

Ветер споет ее буйный в порыве могучем в смелом

Над коченеющим в петле моим опозоренным телом.

Песни я ток не услышу, зарытый во рву до рассвета!

- Каждый найти ее может в пламенной книге поэта.

1910.

БРАТУ МОЕМУ.

Порой, тоску мою пытаясь превозмочь,

Я мысли черные гоню с досадой прочь,

На миг печали бремя скину, -

Запросится душа на полевой простор,

И, зачарованный мечтой, рисует взор

Родную милую картину:

Давно уж день. Но тишь в деревне у реки:

Спят после розговен пасхальных мужики,

Утомлены мольбой всенощной.

В зеленом бархате далекие поля,

Лучами внешними согретая, земля

Вся дышит силою живительной и мощной.

На почках гибких верб белеет нежный пух.

Трепещет ласково убогая ракитка.

И сердцу весело, и замирает дух,

И ловит в тишине дремотной острый слух,

Как где-то стукнула калитка.

Вот говор долетел, - откуда, чей, бог весть!

Сплелися - сочный бас и голос женский тонкий,

Души восторженной привет - о Чуде весть,

И поцелуй, и смех раскатистый и звонкий.

Веселым говором нарушен тихий сон,

Разбужен воздух бодрым смехом.

И голос молодой стократно повторен

По всей деревне гулким эхом.

И вмиг все ожило! Как в сказке, стали вдруг -

Поляна, улицы и изумрудный луг

Полны ликующим народом.

Скликают девушки замедливших подруг,

Вот - с песней - сомкнут их нарядно-пестрый круг

И правит солнце хороводом!

Призывно-радостен торжественный трезвон,

Немых полей простор бескрайный напоен

Певцов незримых звучной трелью.

И, набираясь сил для будущих работ,

Крестьянский люд досуг и душу отдает

Тревогой будничных забот

Неомраченному веселью.

...О, брат мой! Сердце мне упреком не тревожь!

Пусть краски светлые моей картины - ложь!

Я утолить хочу мой скорбный дух обманом!

В красивом вымысле хочу обресть бальзам

Невысыхающим слезам,

Незакрывающимся ранам.

1909.

"ЛЕHА".

4 АПРЕЛЯ 1912 ГОДА.

(Ленский расстрел рабочих).

Жена кормильца - мужа ждет,

Прижав к груди малюток-деток.

- Не жди, не жди, он не придет:

Удар предательский был меток.

Он пал, но пал он не один:

Со скорбным, помертвелым взглядом

Твой старший, твой любимый сын

Упал с отцом убитым рядом.

Семья друзей вкруг них лежит, -

Зловещий холм на поле талом!

И кровь горячая бежит

Из тяжких ран потоком алым.

А солнце вешнее блестит!

И бог злодейства не осудит!

- О, братья! Проклят, проклят будет,

Кто этот страшный день забудет,

Кто эту кровь врагу простит!

1912.

КОММУНИСТИЧЕСКАЯ МАРСЕЛЬЕЗА.

Мы - пожара всемирного пламя,

Молот, сбивший оковы с раба.

Коммунизм - наше красное знамя,

И священный наш лозунг - борьба.

Против гадов, охрипших от воя,

Пожиравших все наши труды,

Для последнего страшного боя

Мы сомкнем трудовые ряды.

Кто честен и смел, пусть оружье берет!

Свергай кабалу мироеда!

Нас ждет или смерть иль победа,

Вперед, вперед, вперед, вперед, вперед!

Наших братьев погибших милльоны.

Матерей обездоленных плач,

Бедняков искалеченных стоны -

Скажут нам, где укрылся палач.

Пусть же знают, укрывшись в палаты.

Кто служил золотому тельцу,

Что настал час жестокой расплаты

Кулаку и банкиру-дельцу.

Кто честен и смел, пусть оружье берет!

Свергай кабалу мироеда!

Нас ждет или смерть иль победа,

Вперед, вперед, вперед, вперед, вперед)

Всем насильникам воли народной,

Всем, кормившимся нашим трудом,

Всем, кому был статьею доходной

И завод, и молитвенный дом,

Всем, чьих прибылей ради разбойных,

Наша кровь и текла, и течет,-

Умиравшие, гнившие в войнах,

Неоплатный пред'явим мы счет.

Кто честен и смел, пусть оружье берет!

Свергай кабалу мироеда!

Нас ждет или смерть иль победа.

Вперед, вперед, вперед, вперед, вперед!

Нам грозят еще гнусные гады.

Но уж пробил последний их час,

И не будет в бою им пощады,

Им, не знавшим пощады для нас.

Пусть не знают бойцы состраданья,

Чтобы враг обмануть нас не мог.

На развалинах старого зданья

Возведем мы наш светлый чертог.

Кто честен и смел, пусть оружье берет.

Свергай кабалу мироеда!

Нас ждет или смерть иль победа.

Вперед, вперед, вперед, вперед, вперед.

Никакая на свете работа

Для мозолистых рук не страшна.

Но ничья от народного пота

Не разбухнет уж больше мошна.

Хищный плут будет жадничать втуне,

Не набьет он своих сундуков.

В трудовой пролетарской коммуне

Нет богатых и нет бедняков!

Кто честен и смел, пусть оружье берет.

Свергай кабалу мироеда!

Нас ждет или смерть иль победа,

Вперед, вперед, вперед, вперед, вперед.

Против общего злого вампира,

Против шайки попов в господ,

Вставьте все пролетарии мира,

Обездоленный черный народ!

Встаньте, рыцари нового строя!

Вставьте, дети великой нужды,

Для последнего страшного боя

Трудовые смыкайте ряды!

Кто честен и смел, пусть оружье берет!

Свергай кабалу мироеда!

Нас ждет или смерть иль победа,

Вперед, вперед, вперед, вперед, вперед!

РАБОЧИЙ ГИМН.

Su, fratelli, su, compagne.

Встаньте, братья, встаньте, сестры!

В строи, бойцы с стальным закалом!

Уж горит на стяге алом

Солнца Будущего свет.

В кабале и в униженьи

Мы клялись бороться смело,

Средь борцов за наше дело

Для измены места нет.

Для того ль из злой неволи

Вырван Труд детьми Труда,

Чтобы цепи рабской доли

Вновь надеть нам? - Никогда!

Никогда!

Шахты, фабрики, заводы

Гнули нас, ломали спину.

Нас, как вьючную скотину,

В плуг впрягали господа.

Те, по чьей мы воле гибли,

Оставляли нас без хлеба

И сулили... милость неба

После Страшного Суда.

Для того ль из злой неволи

Вырван Труд детьми Труда,

Чтобы цепи рабской доли

Вновь надеть нам? - Никогда!

Никогда!

Гнет проклятый капитала

Обрекал нас всех, на муки,

Принуждая наши руки

Поднимать чужую новь.

Пусть же плуг и молот вольный

Средь людей вражду погасят!

Пусть же нашу жизнь украсят

Справедливость и любовь!

Для того ль из злой неволи

Вырван Труд детьми Труда,

Чтобы цепи рабской доли

Вновь надеть нам? - Никогда!

Никогда!

Наша сила - в единеньи.

В одиночку каждый - парий.

Сердце мира - пролетарий,

Мы - вселенной рычаги!

Все, что есть - созданье наше.

Мы разрушим, мы отстроим.

Так вперед же бодрым строем!

Пусть погибнут все враги!

Для того ль из злой неволи

Вырван Труд детьми Труда,

Чтобы цепи рабской доля

Вновь надеть нам? - Никогда!

Никогда!

Нам враги - не иностранцы:

Богачам нужны границы.

Мы ж, свободные, как птицы,

Перестроим шар земной:

Смерть об'явим царству смерти,

Смерть господской камарилье!

Меч насилья - на насилье!

Лозунг наш: война с войной!

Для того ль из злой неволи

Вырван Труд детьми Труда,

Чтобы цепи рабской доли

Вновь надеть нам? - Никогда!

Никогда!

Проклят тот, кто пир справляет.

Если есть в минуты эти

Хоть один бедняк на свете,

Потерявший хлеб и кровь!

Проклят смех, пока осталась

Хоть одна слезинка в мире!

Трижды проклят, кто о мире

Речь ведет в тисках врагов!

Для того ль из злой неволи

Вырван Труд детьми Труда,

Чтобы цепи рабской доли

Вновь надеть нам? - Никогда!

Никогда!

Сестры наши и подруги

По работе в по ранам,

Вы, отдавшие тиранам

Красоту и кровь свою,

Не ласкайте подлых трусов,

Подхалимов барской шайки!

Рать без крепкой бра