Анненский Иннокентий Федорович - Кипарисовый ларец

"Милая, милая, зерна-то чьи ж? Жита я нынче не кашивал!" - Зерна-то чьи, говоришь? Да твои ж... Впрочем, хозяин не спрашивал... - "Милая, милая, где же мука? Куль-то, что был под передником?" - У колеса, где вода глубока... Лысый сегодня с наследником... {7} 79. Два паруса лодки одной Нависнет ли пламенный зной, Иль, пенясь, расходятся волны, Два паруса лодки одной, Одним и дыханьем мы полны. Нам буря желанья слила, Мы свиты безумными снами, Но молча судьба между нами Черту навсегда провела. И в ночи беззвездного юга, Когда так привольно-темно,- Сгорая, коснуться друг друга, Одним парусам не дано... {8} 80. Две любви С. В. ф.-Штейн Есть любовь, похожая на дым: Если тесно ей - она дурманит, Дай ей волю - и ее не станет... Быть как дым - но вечно молодым. Есть любовь, похожая на тень: Днем у ног лежит - тебе внимает, Ночью так неслышно обнимает... Быть как тень, но вместе ночь и день... 81. Другому Я полюбил безумный твой порыв, Но быть тобой и мной нельзя же сразу, И, вещих снов иероглифы раскрыв Узорную пишу я четко фразу. Фигурно там отобразился страх, И как тоска бумагу сердца мяла, Но по строкам, как призрак на пирах, Тень движется так деланно и вяло. Твои мечты - менады по ночам, И лунный вихрь в сверкании размаха Им волны кос взметает по плечам. Мой лучший сон - за тканью Андромаха. На голове ее эшафодаж, И тот прикрыт кокетливо платочком. Зато нигде мой строгий карандаш Не уступал своих созвучий точкам. Ты весь - огонь. И за костром ты чист. Испепелишь, но не оставишь пятен, И бог ты там, где я лишь моралист, Ненужный гость, неловок и невнятен. Пройдут года... Быть может, месяца... Иль даже дни,- и мы сойдем с дороги Ты - в лепестках душистого венца, Я просто так, задвинутый на дроги. Наперекор завистливой судьбе И нищете убого-слабодушной, Ты памятник оставишь по себе, Незыблемый, хоть сладостно-воздушный... Моей мечты бесследно минет день... . . . . . . . . . . . . . Как знать? А вдруг, с душой подвижней моря, Другой поэт ее полюбит тень В нетронуто-торжественном уборе... Полюбит, и узнает, и поймет, И, увидав, что тень проснулась, дышит,- Благословит немой ее полет Среди людей, которые не слышат... Пусть только бы в круженьи бытия Не вышло так, что этот дух влюбленный, Мой брат и маг не оказался я, В ничтожестве слегка лишь подновленный... 82. Он и я Давно меж листьев налились Истомой розовой тюльпаны, Но страстно в сумрачную высь Уходит рокот фортепьянный. И мука там иль торжество, Разоблаченье иль загадка, Но Он - ничей, а вы - его, И вам сознанье это сладко. А я лучей иной звезды Ищу в сомненьи и тревожно, Я, как настройщик, все лады, Перебираю осторожно. Темнеет... Комната пуста С трудом я вспоминаю что-то, И безответна, хоть чиста, {9} За нотой умирает нота.

Разметанные листы

83. Невозможно Есть слова. Их дыханье - что цвет: Так же нежно и бело-тревожно; Но меж них ни печальнее нет, Ни нежнее тебя, невозможно. Не познав, я в тебе уж любил Эти в бархат ушедшие звуки: Мне являлись мерцанья могил И сквозь сумрак белевшие руки. Но лишь в белом венце кризантэм, Перед первой угрозой забвенья, Этих вэ, этих зэ, этих эм Различить я сумел дуновенья. И, запомнив, невестой в саду, Как в апреле, тебя разубрали,- У забитой калитки я жду, Позвонить к сторожам не пора ли. Если слово за словом, что цвет, Упадает, белея тревожно, Не печальных меж павшими нет, Но люблю я одно - невозможно. {10} 84. Сестре А. Н. Анненской Вечер. Зеленая детская С низким ее потолком. Скучная книга немецкая. Няня в очках и с чулком. Желтый, в дешевом издании Будто я вижу роман... Даже прочел бы название, Если б не этот туман. Вы еще были Алиною, С розовой думой в очах В платье с большой пелериною, С серым платком на плечах... В стул утопая коленами, Взора я с Вас не сводил, Нежные, с тонкими венами Руки я Ваши любил. Слов непонятных течение Было мне музыкой сфер... Где ожидал столкновения Ваших особенных р... В медном подсвечнике сальная Свечка у няни плывет... Милое, тихо-печальное, Все это в сердце живет... 85. Забвение Нерасцепленные звенья, Неосиленная тень,- И забвенье, но забвенье Как осенний мягкий день, Как полудня солнце в храме Сквозь узор стекла цветной,- С заметенною листами, Но горящею волной... Нам - упреки, нам - усталость, А оно уйдет, как дым, Пережито, но осталось На портрете молодым. 86. Стансы ночи О. П. Хмара-Барщевской Меж теней погасли солнца пятна На песке в загрезившем саду. Все в тебе так сладко-непонятно, Но твое запомнил я: "приду". Черный дым, но ты воздушней дыма, Ты нежней пушинок у листа, Я не знаю, кем, но ты любима Я не знаю, чья ты, но мечта. За тобой в пустынные покои Не сойдут алмазные огни, Для тебя душистые левкои Здесь ковром раскинулись одни. Эту ночь я помню в давней грезе, Но не я томился и желал: Сквозь фонарь, забытый на березе, Талый воск и плакал и пылал. 87. Месяц Sunt mihi bis septem... Кто сильнее меня - их и сватай... Истомились - и все не слились: Этот сумрак голубоватый И белесая высь... Этот мартовский колющий воздух С зябкой ночью на талом снегу В еле тронутых зеленью звездах Я сливаю и слить не могу... Уж не ты ль и колдуешь, жемчужный, Ты, кому остальные ненужны, Их не твой ли развел и ущерб, На горелом пятне желтосерп, Ты, скиталец небес праздносумый, С иронической думой?.. 88. Тоска медленных капель О капли в ночной тишине, Дремотного духа трещотка, Дрожа набухают оне И падают мерно и четко. В недвижно-бессонной ночи Их лязга не ждать не могу я: Фитиль одинокой свечи Мигает и пышет, тоскуя. И мнится, я должен, таясь, На странном присутствовать браке, Поняв безнадежную связь Двух тающих жизней во мраке. 89. Тринадцать строк Я хотел бы любить облака На заре... Но мне горек их дым: Так неволя тогда мне тяжка, Так я помню, что был молодым. Я любить бы их вечер хотел, Когда, рдея, там гаснут лучи, Но от жертвы их розовых тел Только пепел мне снится в ночи. Я люблю только ночь и цветы В хрустале, где дробятся огни, Потому что утехой мечты В хрустале умирают они... Потому что - цветы это ты. 90. Орианда Ни белой дерзостью палат на высотах С орлами яркими в узорных воротах, Ни женской прихотыо арабских очертаний Не мог бы сердца я лелеять неустанней. Но в пятнах розовых по силуэтам скал Напрасно я души, своей души искал... Я с нею встретился в картинном запустеньи Сгоревшего дворца - где нежное цветенье Бежит по мрамору разбитых ступенЕй, Где в полдень старый сад печальней и темней, А синие лучи струятся невозбранно По блеклости панно и забытью фонтана. Я будто чувствовал, что там ее найду, С косматым лебедем играющей в пруду, И что поделимся мы ветхою скамьею Близ корня дерева, что поднялся змеею, Дорогой на скалу, где грезит крест литой Над просветленною страданьем красотой. 91. Дремотность Сонет В гроздьях розово-лиловых Безуханная сирень В этот душно-мягкий день Неподвижна, как в оковах. Солнца нет, но с тенью тень В сочетаньях вечно новых, Нет дождя, а слез готовых Реки - только литься лень. Полусон, полусознанье, Грусть, но без воспоминанья И всему простит душа... А, доняв ли, холод ранит, Мягкий дождик не спеша Так бесшумно барабанит. 92. Нервы (Пластинка для граммофона) Как эта улица пыльна, раскалена! Что за печальная, о Господи, сосна! Балкон под крышею. Жена мотает гарус. Муж так сидит. За ними холст, как парус. Над самой клумбочкой прилажен их балкон. "Ты думаешь - не он... А если он? Все вяжет, Боже мой... Посудим хоть немножко..." ...Морошка, ягода морошка!.. "Вот только бы спустить лиловую тетрадь?" - "Что, барыня, шпинату будем брать?" - Возьмите, Аннушка! - "Да там еще на стенке Видал записку я, так..." ...Хороши гребэнки! "А... почтальон идет... Петровым писем нет?" - Корреспонденции одна газета "Свет".- "Ну что ж? устроила?" - Спалила под плитою.- "Неосмотрительность какая!.. Перед тою? А я тут так решил: сперва соображу, И уж потом тебе все факты изложу... Еще чего у нас законопатить нет ли?" - Я все сожгла.- Вздохнув, считает молча петли... "Не замечала ты: сегодня мимо нас Какой-то господин проходит третий раз?" - Да мало ль ходит их... - "Но этот ищет, рыщет, И по глазам заметно, что он сыщик..." - Чего ж у нас искать-то? Боже мой! "А Вася-то зачем не сыщется домой?" - "Там к барину пришел за пачпортами дворник". "Ко мне пришел?.. А день какой?" - "Авторник". "Не выйдешь ли к нему, мой друг? Я нездоров"... ...Ландышов, свежих ландышов! "Ну что? Как с дворником? Ему бы хоть прибавить!" - Вот вздор какой. За что же? - ...Бритвы праветь... "Присядь же ты спокойно! Кись-кись-кись..." - Ах, право, шел бы ты по воздуху пройтись! Иль ты вообразил, что мне так сладко маяться... - Яица свежие, яица! Яичек свеженьких?.. Но вылилась и злоба... Расселись по углам и плачут оба... Как эта улица пыльна, раскалена! Что за печальная, о Господи, сосна! {11} 93. Весенний романс Еще не царствует река, Но синий лед она уж топит; Еще не тают облака, Но снежный кубок солнцем допит. Через притворенную дверь Ты сердце шелестом тревожишь... Еще не любишь ты, но верь: Не полюбить уже не можешь... 94. Осенний романс Гляжу на тебя равнодушно, А в сердце тоски не уйму... Сегодня томительно душно, Но солнце таится в дыму. Я знаю, что сон я лелею,- Но верен хоть снам я,- а ты?.. Ненужною жертвой в аллею Падут, умирая, листы... Судьба нас сводила слепая: Бог знает, мы свидимся ль там... Но знаешь?.. Не смейся, ступая Весною по мертвым листам! {12} 95. Среди миров Среди миров, в мерцании светил Одной Звезды я повторяю имя... Не потому, чтоб я Ее любил, А потому, что я томлюсь с другими. И если мне сомненье тяжело, Я у Нее одной ищу ответа, Не потому, что от Нее светло, А потому, что с Ней не надо света. {13} 96. Миражи То полудня пламень синий, То рассвета пламень алый, Я ль устал от четких линий Солнце ль самое устало... Но чрез полог темнолистый Я дождусь другого солнца Цвета мальвы золотистой Или розы и червонца. Будет взорам так приятно Утопать в сетях зеленых, А потом на темных кленах Зажигать цветные пятна. Пусть миражного круженья Через миг погаснут светы... Пусть я - радость отражен, Но не то ль и вы, поэты? 97. Гармония В тумане волн и брызги серебра, И стертые эмалевые краски... Я так люблю осенние утра За нежную невозвратимость ласки! И пену я люблю на берегу, Когда она белеет беспокойно... Я жадно здесь, покуда небо знойно Остаток дней туманных берегу. А где-то там мятутся средь огня Такие ж я, без счета и названья, И чье-то молодое за меня Кончается в тоске существованье... 98. Второй мучительный сонет Вихри мутного ненастья Тайну белую хранят... Колокольчики запястья То умолкнут, то звенят. Ужас краденого счастья,- Губ холодных мед и яд, Жадно пью я, весь объят Лихорадкой сладострастья. Этот сон, седая мгла, Ты одна создать могла, Снега скрип, мельканье тени, На стекле узор курений И созвучье из тепла Губ, и меха, и сиреней. 99. Бабочка газа Скажите, что сталось со мной? Что сердце так жарко забилось? Какое безумье волной Сквозь камень привычки пробилось? В нем сила иль мука моя, В волненьи не чувствую сразу: С мерцающих строк бытия Ловлю я забытую фразу... Фонарь свой не водит ли тать По скопищу литер унылых? Мне фразы нельзя не читать. Но к ней я вернуться не в силах... Не вспыхнуть ей было невмочь, Но мрак она только тревожит: Так бабочка газа всю ночь Дрожит, а сорваться не может... 100. Прерывистые строки Этого быть не может, Это - подлог... День так тянулся и дожит, Иль, не дожив, изнемог?.. Этого быть не может... С самых тех пор В горле какой-то комок... Вздор... Этого быть не может... Это - подлог... Ну-с, проводил на поезд, Вернулся, и solo, да! Здесь был ее кольчатый пояс, Брошка лежала - звезда, Вечно открытая сумочка Без замка, И, так бесконечно мягка, В прошивках красная думочка... . . . . . . . . . . . . . Зал... Я нежное что-то сказал Стали прощаться, Возле часов у стенки... Губы не смели разжаться, Склеены... Оба мы были рассеянны, Оба такие холодные, Мы... Пальцы ее в черной митенке Тоже холодные... "Ну, прощай до зимы, Только не той, и не другой И не еще - после другой: Я ж, дорогой, Ведь не свободная..." - Знаю, что ты - в застенке... - После она Плакала тихо у стенки И стала бумажно-бледна... Кончить бы злую игру... Что ж бы еще? Губы хотели любить горячо А на ветру Лишь улыбались тоскливо... Что-то в них было застыло, Даже мертво... Господи, я и не знал, до чего Она некрасива... Ну, слава Богу, пускают садиться... Мокрым платком осушая лицо, Мне отдала она это кольцо... Слиплись еще раз холодные лица, Как в забытьи,- И Поезд еще стоял - Я убежал... ...Но этого быть не может, Это - подлог... День или год и уж дожит, Иль, не дожив, изнемог... Этого быть не может... {14} 101. Canzone Если б вдруг ожила небылица, На окно я поставлю свечу, Приходи... Мы не будем делиться, Все отдать тебе счастье хочу! Ты придешь и на голос печали Потому что светла и нежна, Потому что тебя обещали Мне когда-то сирень и луна. Но... бывают такие минуты, Когда страшно и пусто в груди... Я тяжел - и, немой и согнутый... Я хочу быть один... уходи! 102. Дымы Зимний поезд В белом поле был пепельный бал, Тени были там нежно-желанны, Упоительный танец сливал, И клубил, и дымил их воланы. Чередой, застилая мне даль, Проносились плясуньи мятежной, И была вековая печаль В нежном танце без музыки нежной. А внизу содроганье и стук Говорили, что ужас не прожит; Громыхая цепями, Недуг Там сковал бы воздушных - не может. И была ль так постыла им степь, Или мука капризно-желанна,- То и дело железную цепь Задевала оборка волана. 103. Дети Вы за мною? Я готов. Нагрешили, так ответим. Нам - острог, но им - цветов... Солнца, люди, нашим детям! В детстве тоньше жизни нить, Дни короче в эту пору... Не спешите их бранить, Но балуйте... без зазору. Вы несчастны, если вам Непонятен детский лепет, Вызвать шепот - это срам, Горше - в детях вызвать трепет. Но безвинных детских слез Не омыть и покаяньем, Потому что в них Христос, Весь, со всем своим сияньем. Ну, а те, кто терпят боль, У кого как нитки руки... Люди! Братья! Не за то ль И покой наш только в муке... 104. Моя тоска М. А. Кузмину Пусть травы сменятся над капищем волненья И восковой в гробу забудется рука, Мне кажется, меж вас одно недоуменье Все будет жить мое, одна моя Тоска... Нет, не о тех, увы! кому столь недостойно, Ревниво, бережно и страстно был я мил... О, сила любящих и в муке так спокойна, У женской нежности завидно много сил. Да и при чем бы здесь недоуменья были - Любовь ведь светлая, она кристалл, эфир... Моя ж безлюбая - дрожит, как лошадь в мыле! Ей - пир отравленный, мошеннический пир! В венке из тронутых, из вянущих азалий Собралась петь она... Не смолк и первый стих, Как маленьких детей у ней перевязали, Сломали руки им и ослепили их. Она бесполая, у ней для всех улыбки, Она притворщица, у ней порочный вкус - Качает целый день она пустые зыбки, И образок в углу - Сладчайший Иисус... Я выдумал ее - и все ж она виденье, Я не люблю ее - и мне она близка; Недоумелая, мое недоуменье, Всегда веселая, она моя Тоска. 12 ноября 1909 г. Царское Село {15}

ПРИМЕЧАНИЯ

1) Вар. стр. по КИ: "Зеленый сумрак куста сирени". 2) Вар. стр. по КИ: "Улетели и песни пугливые," 3) Вар. стр. по КИ: "В сердце радость сменилась раскаяньем," 4) Вар. дат. по КИ: "20-24 октября 1909" 5) Вар. дат. по КИ: "11 декабря 1908" 6) Вар. стр. по КИ: "Мех ресниц твоих снежинки закидавшие" 7) Вар. дат. по КИ: "Царское Село. 15 апреля 1907" 8) Вар. дат. по КИ: "1904" 9) Вар. стр. по КИ: "И безответна, и чиста," 10) Вар. дат. по КИ: "Царское Село. 1907" 11) Вар. дат. по КИ: "Царское Село. 12 июля 1909" 12) Вар. дат. по КИ: "1903" 13) Вар. дат. по КИ: "Ц<арское> С<ело>. 3 апреля 1909" 14) Вар. дат. по КИ: "Царское Село. Июнь 1909" 15) "Моя тоска" - последнее стихотворение автора и включено в книгу уже после его смерти. И. Ф. Анненский скончался 30 ноября 1909 года в Петербурге, внезапно, у подъезда Царскосельского вокзала (ныне Витебский вокзал - Н.Я.). [Анненский И., Кипарисовый ларец, "Гриф", Москва, 1910] [Контрольный источник: Анненский И., Стихотворения и поэмы, серия "Библиотека поэта", "Советский писатель", Ленинград, 1959]