Щепкина-Куперник Татьяна Львовна - Правая рука

асъ царили въ комнатѣ. Какъ будто ничто не измѣнилось въ ней, а вмѣстѣ съ тѣмъ все было другимъ. Сознан³е неизбѣжности, роковая загадка конца, призраки одиночества и отчаян³я влетѣли въ нее и сѣрыми крыльями на все набросили холодную, могильную тѣнь...

   Вдругъ Агн³я Михайловна проснулась, слабо пошевелилась и застонала. Сестра и Наденька бросились къ ней.

   - Что ты?..- Что вы, тетя Агн³я?- Какъ тебѣ?...

   - Мнѣ хорошо... Я бы... чайку теперь и... леденчиковъ... кисленькихъ!..- чуть слышно, по-дѣтски, попросила она.

   - Сейчасъ, родная, сейчасъ!..

   Матрена полетѣла, стрѣлою въ лавочку, а Полина Михайловна, дрожа отъ радости, говорила Наденькѣ:

   - Видишь, видишь, ей совсѣмъ хорошо!

   Матрена принесла леденцы. Агн³я Михайловна поднесла одинъ изъ нихъ ко рту, но безсильно опустила руки: ее опять начало душить. Снова похолодѣвшая Полина Михайловна стала надъ ней и тихо гладила ее по головѣ. Матрена, стоявшая въ углу, вдругъ всхлипнула и шопотомъ промолвила Наденькѣ:

   - Не жилица она больше на этомъ свѣтѣ! Видите? Обирается!

   Дѣйствительно, Агн³я Михайловна водила рукой по одѣялу, словно собирая что-то... Дыхан³е ея становилось все чаще и чаще, оно со свистомъ вырывалось изъ истерзанной груди.

   - О, Пресвятая Богородица...- шептали ея побѣлѣвш³я губы.- Сократи мои муки!..

   Около получаса прошло въ этомъ жестокомъ нелѣпомъ терзан³и смертью слабаго безпомощнаго существа... Потухающая жизнь все еще боролась съ неизбѣжностью, забывая, как³я муки приноситъ этимъ. Полина Михайловна шептала:

   - Господи! За что! За что ей это!..

   - Поля! Поленька!..- крикнула Агн³я Михайловна, вобрала въ себя воздухъ, вздрогнула и вытянулась.

   Правой руки не стало.