Главная » Книги

Шекспир Вильям - Сонеты

Шекспир Вильям - Сонеты


  
  
   Вильям Шекспир
  
  
  
  
  Сонеты --------------------------------------
  Перевод В. Бенедиктова
  В. Г. Бенедиктов. Стихотворения. "Советский писатель", Ленинградское отделение, 1983
  Серия "Библиотека поэта"
  OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------
  
  
  
  
   1
  
   Однажды крепко спал Амур - любви божок,
  
   Отбросив факел свой, для всех сердец опасный,
  
   И к месту этому вдруг подлетел кружок
  
   Нимф, давших клятву жить в невинности бесстрастной.
  
   И вот - одна из них рукой своей прекрасной
  
   Схватила факел тот, что множество поджег
  
   Сердец, замученных потом тоской напрасной,
  
   И бросила его на дно в речной поток, -
  
   И словно без меча, что полководцу нужен,
  
   Влюбленных армий вождь лежал обезоружен,
  
   Поток же стал горяч, целебен навсегда, -
  
   И я им излечить хотел любви невзгоду,
  
   Но - нет! - Огонь любви разгорячает воду
  
   А пламенной любви не холодит вода.
  
  
  
  
   2
  
   Однажды Купидон, склонясь венком кудрей
  
   И факел опустив, уснул среди поляны;
  
   Подкравшись к сонному, одна из жриц Дианы
  
   Взяла тот пламенник - и в воду поскорей.
  
   И хладного ключа вода теплей, теплей,
  
   И животворного потока бьют фонтаны,
  
   И притекают к ним толпы больных людей
  
   И, язвы там целя, излечивают раны.
  
   Проснувшись, факел свой схватил любви божок,
  
   Коснулся Хлои глаз и вновь его зажег -
  
   И к сердцу мне поднес, а я не остерегся, -
  
   И, страждущий, пошел к целебному ключу,
  
   Но мне не помогло: себя я излечу
  
   Лишь влагою очей, где факел тот возжегся.
  
  
  
  
   3
  
   Есть люди честные, а низкими слывут.
  
   Не лучше ль быть, чем слыть? Ведь чистых наслаждений
  
   И вовсе не найдешь, коль их отдать под суд
  
   Не совести своей, а посторонних мнений.
  
   Толпа причудлива, но для моих причуд
  
   Не умягчить своих сердитых убеждений.
  
   Не стану же и я, - как я ни слаб, ни худ, -
  
   Слабейших, худших чтить, боясь их осуждений.
  
   Во мне есть то, что есть. Свет судит вкривь и вкось.
  
   Да, он способен быть лазутчиком, шпионом,
  
   Но не судьей. Он, мне, лишь только б довелось,
  
   Свой приписан порок, сразит меня законом.
  
   Чтоб быть судьей грехов, пусть он в закон бы ввел:
  
   "Всяк грешен; смертный - царь, а грех - его престол".
  
  
  
  
   4
  
   Я жизнью утомлен, и смерть - моя мечта.
  
   Что вижу я кругом? Насмешками покрыта,
  
   Проголодалась честь, в изгнанье правота,
  
   Корысть - прославлена, неправда - знаменита.
  
   Где добродетели святая красота?
  
   Пошла в распутный дом: ей нет иного сбыта!..
  
   А сила где была последняя - и та
  
   Среди слепой грозы параличом разбита.
  
   Искусство сметено со сцены помелом:
  
   Безумье кафедрой владеет. Праздник адский!
  
   Добро ограблено разбойническим злом;
  
   На истину давно надет колпак дурацкий.
  
   Хотел бы умереть; во друга моего
  
   Мне в этом мире жаль оставить одного.
  
  
  
  
   5
  
   С дороги - бух в постель, а сон все мимо, мимо.
  
   Усталый телом, я и рад бы отдохнуть,
  
   Но мысль не хочет спать, и к той, что мной любима,
  
   Сейчас пускается в дальнейший, трудный путь.
  
   Мысль - эта странница - идет неутомимо
  
   На поклонение к тебе и мне уснуть
  
   Минуты не дает; глаз не могу сомкнуть,
  
   Вперенных в тьму, во мрак, в то, что слепцами зримо.
  
   И зоркостью души я - без пособья глаз,
  
   Я - вижу тень твою. Она живой алмаз
  
   Во мраке полночи. Ночь эта блещет ею
  
   И ею молодит свой черный старый лик.
  
   Я ж от тебя ни дне ни ночью, ни на миг,
  
   Здесь - телом, там - душой, покоя не имею.
  
  
  
  
   6
  
   Могу ль я быть здоров, спокойствие сгубя?
  
   От ночью нет мне за дневные муки,
  
   На день грядущий сном не подкрепишь себя;
  
   Днем на ночь наберешь запас тоски и скуки.
  
   День с ночью - два врага, друг друга не любя,
  
   Союзно мне вредить друг другу тянут руки:
  
   Днем мучусь я с тобой, а ночью - без тебя;
  
   Днем - труд свидания, а ночью - скорбь разлуки.
  
   Дню серому я льщу: я говорю, что он
  
   Тобою освещен, тобою изукрашен.
  
   Я ночи также льщу: когда угрюм и страшен
  
   Ее беззвездный вид, - твержу, что небосклон
  
   Блестит светилами очей твоих, а очи
  
   Твои мне портят дни и отравляют ночи.
  
  
  
  
   7
  
   Душа моя! О Дух! чистый в сфере грешной!
  
   Корою грубою ты обведен кругом.
  
   Зачем же красишь ты, лощишь покров свой внешний
  
   И в роскоши такой содержишь этот дом?
  
   Ты ненадолго в нем. Ты дальний гость, не здешний,
  
   А на отделку стен все тратишься. Потом
  
   Ты выедешь, а червь, - преемник твой поспешный, -
  
   Сейчас на твой же счет и запирует в нем.
  
   Пусть лучше этот дом постраждет! Что в нем проку,
  
   А ты будь бережлив, не траться, но копи!
  
   Часть времени продай, часть вечности купи!
  
   Что скорлупу беречь? Зерну дай больше соку!
  
   Сам смерть ты объедай, - ту смерть, что ест людей.
  
   Перемоги ее, чтоб не достаться ей.
  
  
  
  
   8
  
  
  Когда из хроники былых времен порою
  
  
  Я описания прекрасных лиц читал,
  
  
  Я много алых уст, глаз с огненной игрою,
  
  
  Красивых ног и рук в отрывках подмечал.
  
  
  Ведь были ж древние знакомы с красотою!
  
  
  Но в этих очерках я, кажется, встречал
  
  
  Намеки лишь на то, что ныне лишь тобою
  
  
  Для нас осуществлен чистейший идеал.
  
  
  Быть может, древние в пророчество впадали
  
  
  О нашем времени и творческим чутьем
  
  
  В грядущей красоте тебя предугадали, -
  
  
  Но не могли воспеть, чуть грезя о твоем
  
  
  Существовании; они тебя не знали...
  
  
  Мы знаем, но и мы - глядим и не поем.
  
  
  
  
   9
  
   Коль правда, что ничто не ново, все обычно,
  
   Что наше новое - лишь снова введено, -
  
   Изволь изобретать! Носи, рождай вторично
  
   Дитя, которое уж было рождено!
  
   Но нет! История пусть мне укажет лично
  
   Твой образ, бывший там - когда-нибудь давно,
  
   И пусть история докажет мне логично,
  
   Что там твое лицо теперь повторено!
  
   Коль так, хотел бы я звать древних лет сужденье
  
   О красоте твоей: и вразумился б им,
  
   Что на земле у нас - прогресс или паденье,
  
   Иль то ж все вторится путем чередовым.
  
   Но, - я уверен, - встарь рождало удивленье
  
   И то, в чем мы теперь несовершенства зрим.
  
  
  
  
   10
  
   Во мне перед собой ты видишь время снега;
  
   С кустов зеленая одежда их снята;
  
   Поблеклый лист упал; исчезла песен нега -
  
   Певцов пернатых нет - в оркестре пустота.
  
   Во мне перед собой ты видишь час ночлега,
  
   На западе дрожит чуть светлая черта,
  
   И все густеет мрак, мрак - этот alter ego
  
   Тьмы смертной, вечной тьмы: недалека и та.
  
   Во мне перед тобой дней прошлых лишь остаток,
  
   Лишь искры под золой, а пламень прекращен,
  
   Убитый тем, чем жил и чем питался он.
  
   Люби ж меня сильней! Ты видишь: срок мой - краток.
  
   Ты потерять меня страшишься: миг лови!
  
   Чем больше этот страх, тем больше дай любви.
  
  
  
  
   11
  
   Свет, может быть, тебе вопрос бы предложил:
  
   Чем я твоей любви награду заслужил -
  
   Каким достоинством? Ответить было б трудно;
  
   Число моих заслуг здесь на земле так скудно.
  
   Попробуй - что-нибудь мне в славу припиши -
  
   Все это ты солжешь от доброты души,
  
   Из снисхождения. Над трупом лгать - напрасно.
  
   Тут истина стоит и судит беспристрастно.
  
   Забудь меня совсем! Любовь нарядишь в ложь -
  
   Себя лишь пристыдишь и труп мой в стыд введешь.
  
   Умру - не говори ни слова о покойном!
  
   Обоим стыдно нам: свет верно б так решил.
  
   Мне стыдно: в мире я так мало совершил,
  
   Тебе - твоя любовь жила на недостойном.
  
  
  
  
   12
  
   Когда мой час пробьет и в положенный срок
  
   Сорвет меня с земли неумолимый рок -
  
   Я буду жить в стихах; в них сохранен судьбою,
  
   Всегда, мой верный друг, останусь я с тобою.
  
   Взгляни на них и знай, что в них моя сполна
  
   Существенная жизнь тебе посвящена.
  
   Земля! Возьми мой труп! Свое своим зачисли!
  
   Ты же лучшее возьмешь - свет разума, свет мысли.
  
   Что потеряешь ты с кончиною моей?
  
   Мой неподвижный прах, горсть пыли, снедь червей -
  
   Ведь памяти твоей прах этот недостоин.
  
   А если ценное кой-что заключено
  
   И было в прахе в том, то, милый друг, оно
  
   Навек останется с тобою: будь спокоен!
  
  
  
  
  Примечания
  "Стихотворения В. Бенедиктова. Посмертное издание под редакциею Я. П. Полонского", т. 3, СПб.-М., 1884, с. 404-416, под загл. "Подражания сонетам Шекспира". Произведения этого цикла восходят соответственно к 154, 153, 121, 66, 27, 28, 146, 106, 59, 73, 72, 74 сонетам Шекспира.
  
  
  
  
  
  
  
  
  Б. В. Мельгунов

Другие авторы
  • Лохвицкая Мирра Александровна
  • Коропчевский Дмитрий Андреевич
  • Коваленская Александра Григорьевна
  • Родзянко Семен Емельянович
  • Аппельрот Владимир Германович
  • Голиков Владимир Георгиевич
  • Сологуб Федор
  • Ирецкий Виктор Яковлевич
  • Веттер Иван Иванович
  • Курочкин Василий Степанович
  • Другие произведения
  • Бекетова Мария Андреевна - Шахматово. Семейная хроника
  • Лажечников Иван Иванович - Благой Д. Д. Первый исторический роман Лажечникова
  • Шевырев Степан Петрович - Стихотворения
  • Бухарова Зоя Дмитриевна - Новые пути русского искусства
  • Андреев Леонид Николаевич - Дневник Сатаны
  • Герцен Александр Иванович - Поврежденный
  • Полевой Ксенофонт Алексеевич - Русские повести и рассказы
  • Некрасов Николай Алексеевич - Комментарии к первому тому Полного собрания сочинений
  • Державин Гавриил Романович - Стихотворения
  • Кудряшов Петр Михайлович - Как цветочек от засухи...
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (30.11.2012)
    Просмотров: 637 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа