Источник: Пантелеймон Романов; Избранные произведения.
Изд-во "Художественная литература", Москва, 1988.
OCR и вычитка: Александр Белоусенко (http://belolibrary.imwerden.de), 20 августа 2002.
Около обвалившегося деревянного дома, выстроенного два года назад, стояла толпа тесным кружком, головами внутрь, и что-то рассматривала.
- Что такое там? - спрашивали вновь подбегавшие.
- Грибок нашли.
- Какой грибок?
- А вот дом отчего обвалился. Сейчас инженер говорил.
В середине толпы стоял рабочий с техническим значком на фуражке, очевидно, железнодоро-жник, и рассматривал что-то невидимое, держа двумя пальцами, как рассматривают блоху.
- Вот он, сволочь,- сказал рабочий,- поработал два года,- дом и загудел.
К нему наклонились головами.
- Что ж не видно-то ничего? - спросил малый в больших сапогах.
- А ты увидеть захотел? Наставь трубу хорошую, вот и увидишь.
- Самоварную - на что лучше,- сказал кто-то.
- А какой он из себя-то?
- "Какой"... да никакой, просто на вид - плесень и больше ничего.
- И целые дома валит?!
- А как же ты думал... Он как заведется, так и начинает точить,- вишь, вон, целую слободу для рабочих выстроили, а спроси, надолго это?
Из дома напротив вышла женщина с подоткнутым подолом и с помойным ведром и крикнула:
- Ну, чего тут выстроились, чего не видали? Настроили тут. Двух лет не прошло, как он завалился...
- Ты бормочешь, а сама не знаешь что,- сказал железнодорожник,- вот на другой год у нее завалится, а виноваты мы будем. Поди, объясняй вот таким-то - отчего дом у нее завалился.
- ...а дома на стену повесить ничего нельзя,- все зеленое делается.
Железнодорожник посмотрел грустно на женщину и сказал:
- Чертушка! Ведь у тебя грибок и есть, самый настоящий.
- Чего?
- Грибок, говорю, у тебя.
- Поди ты кобыле под хвост! - сказала женщина, плюнув.- Борода в аршин выросла, а он все зубы чешет. Она еще раз со злобой плюнула и ушла.
- Не понимает!.. У нее грибок растет, а она только плюется.
- Вот от этого-то невежества все и горе. Тут не то что отдельные дома, скоро целыми улицами начнет валиться,- сказал человек в двубортном пиджаке.
- Да, ядовитый, сволочь,- сказал малый в больших сапогах, растирая что-то на пальцах.- Вот у нас, на нашей улице, четырехэтажный дом рухнул, до крыши еще не довели, а он, сволочь, его уж обработал.
На него покосились.
- Что ж, он и камень, что ли, грызет?
- А нешто дом-то каменный был?
- А какой же тебе еще?..
- А что ж, он и каменный своротит,- сказал кто-то.
- А как же его узнавать, что он есть? - спросил малый.
- Как узнавать? Воткни топор в стену: если вода выступит, значит, он тут и есть.
- Слюни, сволочь, пускает?
- Я уж не знаю, что он там пускает, а только если жижа выступит, значит, он тут.
- Ну, пропало дело,- сказал человек в двубортном пиджаке.- У нас целую слободу выстроили, у всех слюни пускает.
- Теперь на постройку без трубы и не показывайся,- сказал малый в больших сапогах.
- А ежели его сушить начать? - спросил кто-то.
- Кого сушить? - спросил, недоброжелательно покосившись, железнодорожник.
- Да вот его-то...
- Сверху высушишь, а он в середку уйдет.
- Ежели эта гадость завелась, так ее не высушишь,- сказал кто-то.- Ежели только сжечь, ну, тогда еще, может быть.
- Вот бы этой бабе, что ведро выливала, услужить... вон она опять вылезла. Эй, тетка, хочешь у тебя грибок выведем?
- Жене своей выведи, косолапый черт!..
- Обиделась...
- Темнота... Живет человек и не знает, что небось какой-нибудь год и осталось ей, а потом не хуже этого вот. Тоже вот так-то соберется народ, а она, ежели ее не придушить, будет вопить на всю улицу, на строителей все валить. Ты ей про грибок, а она на стену лезет.
- Вон, материал везут.
Все оглянулись: в стороне по мостовой ехали мужики с подводами.
- Тоже небось захватили его. А сидят себе, зевают по сторонам, как будто так и надо.
- Эй, вы, чертушки! Небось заразу везете? - крикнул им малый.
Передний мужик натянул вожжи.
- Чего?
- То-то вот - "чего"... Пойдем-ка, поглядим.
Все толпой подошли к возчикам.
- Дай-ка топор-то,- сказал малый в больших сапогах.
- На что тебе топор?
- Да ну, давай, много не разговаривай!
Мужик нехотя дал топор.
- Слезай к чертовой матери.
- Что ты, ошалел, что ли?
- Слезай, не разговаривай.
- Да руби, чего ты на него смотришь! - крикнули из толпы. Мужик как ошпаренный отлетел от своих дрог с лесом. Малый размахнулся и всадил топор в бревно. Все бросились, головами вместе, смотреть.
- Во-во! Пустил слюни, пустил! - закричали ближние
- Ах, сволочь! Скажи, пожалуйста!
- Ну, садись, дядя, вот твой топор. Добро хорошее приволок, нечего сказать!
Мужик молча сел, тронул лошадь и долго поглядывал с опаской на бревна, точно ожидая, что они под ним взорвутся, потом, оглянувшись на толпу, плюнул и хмуро поехал дальше.