Главная » Книги

Лунц Лев Натанович - Верная жена

Лунц Лев Натанович - Верная жена


   ЛЕВ ЛУНЦ

ВЕРНАЯ ЖЕНА

  
  
   Источник: Лев Лунц; "Родина" и другие произведения.
   Серия: "Память", Израиль, 1981.
   OCR и правка: Александр Белоусенко (belousenko$yahoo.com), 20 апреля 2004.
   Библиотека Александра Белоусенко - http://www.belousenko.com/wr_Lunts.htm

Составление, послесловие и примечания - М. Вайнштейна.

  
  

1

  
   Милая моя! Пишу Вам, чтобы рассказать, до чего может дойти преданность женщины. Вы видели Сергея? Нет? Это совсем новый Сергей. Дорогая моя! Как я люблю его. Ну, хорошо, ну, конечно, он моложе меня, но всего на два года. - Вы ведь знаете: я никогда не скрываю своих лет. Так вот мой Серж заболел - корью. Милый, чудный мальчик! Другая женщина так бы и бросила его, сразу, но я нет, я верна ему. А жить ведь чем-нибудь надо. Другая женщина... - ну Вы понимаете, но я - чтоб изменила Сержу! Правда, хозяин "Казино" тут в нашем доме помогает мне, а даром, знаете, ничего не дается, но ведь этого не хватает. И вот я, при моем воспитании, при моем трэне, я пустилась в "les affaires", стала - fi!- спекулянткой. Оделась я попроще. Старенький каракулевый сак, муфта скунсовая. Вы еще не видели ее, моя милая, это обновочка, мне ее подарил на прошлой неделе один финн, интересный мужчина. Так вот я пошла на рынок, au marche. Иду себе, оглядываюсь и вдруг вижу: стоит, - как это говорится по русски? - шлюха и продает золотые часы, сто миллионов. А я в золоте так, немножечко, понимаю - в Варшаве приходилось. Я и вижу: такие часы пятьсот миллионов стоят. Бог мой, моя дорогая! Если-б Вы видели, как сложена эта баба. С'est! Extraordinaire. Ноги, как бочки, одета по стариннейшей моде, двадцать лет назад такие платья носили, у меня самой тогда было, желтенькое, очень хорошенькое платьице...
   Одним словом, пока я на эту бабу смотрела, подходит к ней матрос, un matelot, очень хорошенький, волосы, знаете, русые, рост приятный... Одним словом, пока я на него глядела и любовалась, он часы сторговал. И уж совсем - было купил, да я спохватилась: "Pardon, monsieur", - говорю: "я раньше".
   Он и так, и этак, даже что-то насчет моей покойной мамы сказал, но я часы купила.
   Только, как отошла, да начала часы рассматривать, смотрю - пробы-то нет! Я назад - бабы и след простыл, исчезла, comme un eclair. А ведь это были наши последние деньги, и Серж боль-ной лежит. Милая моя! Что же делать теперь? Я боюсь ему сказать, а он, бедный, голодненький. Правда, я сегодня вечером зайду к одному комиссару, но ведь ста миллионов жалко. Прощайте, моя добрая.
  
  

2

  
   Дорогая моя! Какие новости! Удивительные! Все об этих часах. Это при моем воспитании, при моем трэне! Встала я назавтра чуть свет и пошла опять на рынок. Иду себе, и вдруг, вижу, другая баба тоже часы продает. Подхожу, а сбоку опять un jeune homme, только не матрос - тот был хорошенький, волосы, знаете, русые, рост приятный, а этот просто un crapaud. Я хочу часы рассмореть, а он перебивает, торгует.
   - Excusez moi - говорю: - но идемте в милицию.
   - Это по какому - такому праву? - кричит ce crapaud, а женщина в слезы:
   - Я, - говорит: - только десять миллионов получаю, а все он.
   И плачет и плачет. А уродец кричит:
   - Канай! Хряй! Сгорели!
   - Простите, - говорю: - Вы беззащитную женщину обманули. Вы гайменник. Вы меня не обмачивайте, sacrebleu!
   Он так рот и разинул.
   - Как, - говорит: - вы по банковски знаете?
   - Parfaitement, елки зеленые, говорю: - сцыкали вас, так и сидите спокойно. А не то в хай поведу, parole d'honneur!
   А надо вам сказать, что я эту музыку ce langage, знаю - un tout petit peu, так приходилось в Вологде. А mon crapaud испугался, трясется.
   - Мы вас, говорит: - наверно, на веснухах объегорили.
   - То-то, - говорю и показываю ему часы.
   А он:
   - Это не наши, это Петрухи.
   - Все равно мне - говорю: - а только будьте любезны, гоните мне мои бабки, сто миллионов. Зовите вашего казака Петруху, а не то каплюжников крикну.
   А он трясется.
   - Сейчас, - говорит: - маруха!...
   - Это я-то маруха! Quel argot, милая моя! Это при моем-то воспитании! А все из-за любви, из-за маленького, беленького Сержа.
   Прощайте, пока, дорогая. Уже ночь, а Серж во сне стонет, бедненький мой.
  
  

3

  
   Ma chere! Вы мне писали, что с замиранием сердца ждете продолжения моей истории. С величайшим удовольствием исполняю Вашу просьбу. Прошло минут пять, я с бабой стою, - приходит их главный казак. Шейка у него открытая, ногти, правда, грязные, но, знаете ли, c'est tres romantique. Посмотрел на часы.
   - Точно, - говорит: - мои струканцы. Мы вас ограндили. Только денег у меня нет. А вот дайте мне эти веснухи, я их сейчас тут продам, и бабки вам в зубы.
   - Дудки, говорю: - я хоть и женщина, а за нос не проведете.
   - Ну, хорошо - говорит: - идем в каппу, а ребята мои пока порыщут, наберут.
   - В трактир, так в трактир, - говорю.
   Зашли мы тут dans un cabaret, - "Сан-Франциско" называется.
   Ну что ж Вам, моя хорошая, дальше рассказывать? Напоил меня матрос на славу, хороше-нький мальчик, - волосы, знаете, русые, шейка открытая, - этак ближе присел, m'embrasse, у меня голова кружится. А тут, на горе деньги принесли.
   - Клевая ты, баба, - говорит - только денег не получишь.
   - Как так?
   - Очень просто. Мы разве тебе струканцы за золотые выдавали? Ни-ни. Сама купляла, а насчет пробы ни пол-слова не было.
   Я-то хотя и пьяна была, но сообразить - сообразила.
   - А я на рынке разглашу, что веснухи твои поддельные, и никто не станет покупать.
   - От, валдайская звезда - говорит: - ну, и баба! Получай свои деньги. А не хочешь ли к нам в хоровод поступать? Нам такую стреляную как-раз нужно. И рассказал мне, моя дорогая, что у него целая шайка, une troupe, на всех рынках, зовутся пушкари. Две пары в день спускают, а на третьей садятся. Тогда деньги назад отдают, чтоб огласки не было. Ils sont, в общем, des gentil-hommes, моя милая.
   И что ж вы думаете? Я еще с неделю промучилась. Назавтра обошла я все другие рынки и всюду этих пушкарей с часами ловила, чтоб деньги заработать. По сто миллионов откупались. Сколько страданий я перенесла! И это при моем воспитании... А все из-за моего милого, хорошего Сержика. Только, знаете, я теперь с этим негодяем, avec ce petit faquin, больше не живу. Я теперь с тем казаком ихним... Оказалось, вовсе он не матрос... Очень интересный мужчина, un vrai gentil-homme. Я очень, очень люблю его.
   Прощайте, дорогая моя.
  
  
  

ПРИМЕЧАНИЯ

  
   Фельетоны "В вагоне" и "Верная жена" были напечатаны в журнале "Мухомор", 1922 г., NoNo 9 и 10. "Патриот" - в журнале "Красный ворон", No33, 1923 г.
  
  

Другие авторы
  • Пущин Иван Иванович
  • Трефолев Леонид Николаевич
  • Мамин-Сибиряк Д. Н.
  • Карлейль Томас
  • Хин Рашель Мироновна
  • Соловьев Николай Яковлевич
  • Вольфрам Фон Эшенбах
  • Цыганов Николай Григорьевич
  • Ухтомский Эспер Эсперович
  • Пушкарев Николай Лукич
  • Другие произведения
  • Клеменц Дмитрий Александрович - Клеменц Д. А.: биографическая справка
  • Белинский Виссарион Григорьевич - Ю. Сорокин. Годы перелома. Литература и социальный прогресс
  • Анненков Павел Васильевич - И. Н. Конобеевская, В. А. Смирнова. К. Маркс, Ф. Энгельс и П. В. Анненков
  • Яковенко Валентин Иванович - Томас Мор. Его жизнь и общественная деятельность
  • Толстой Алексей Николаевич - Хождение по мукам. Книга 3: Хмурое утро
  • Яковлев Михаил Лукьянович - Эпиграммы
  • Блок Александр Александрович - О праве литературного наследования
  • Тагеев Борис Леонидович - Краткая библиография
  • Шекспир Вильям - Песенка Дездемоны
  • Екатерина Вторая - Шаман Сибирский
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
    Просмотров: 788 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа