Лопатин Герман Александрович - Стихотворения

  

  

   Г. А. Лопатин

  

  

  

   Стихотворения --------------------------------------

  Поэты-демократы 1870-1880-х годов.

  Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание.

  Л., "Советский писатель", 1968

  Биографические справки, подготовка текста и примечания В.Г. Базанова, Б.Л. Бессонова и А.М. Бихтера

  OCR Бычков М.Н mailto:bmn@lib.ru --------------------------------------

  

  

  

  

  СОДЕРЖАНИЕ

  Биографическая справка

  160. Стансы

  161. На именины Веры Фигнер

  162. Орешек

  163. На поздравление с Новым годом ("Пусть славит год грядущий тот...")

  164. На 13 января всякого года

  165. Dies natalis (На 13 января 1890)

  166. На Новый год ("Пусть будет легок этот год...")

  167. Весенние муки

  168. В. Н. Елеонской

  Герман Александрович Лопатин родился 13 января 1845 года в Нижнем Новгороде в родовитой, но небогатой дворянской семье. Здесь прошли первые пять лет его жизни. Затем семья переехала на Кавказ. В Ставрополе Лопатин окончил гимназию и в 1862 году поступил в Петербургский университет, на естественное отделение физико-математического факультета. Занятия, частные уроки, переводы и литературные компиляции для заработка, участие в студенческом движении - таков его образ жизни в то время.

  В 1866 году Лопатин был арестован по делу Каракозова и заключен в Петропавловскую крепость. Он не входил в каракозовскую организацию и не был согласен с ее программой, но после того как на нее обрушился удар, помогал ее участникам. За отсутствием улик суд оправдал его.

  Когда стало известно о наступлении Гарибальди на Рим (1867), Лопатин тотчас отправился в Италию. Он прибыл туда к развязке событий. Возвращался он через Ниццу - специально для того, чтобы увидеться с Герценом.

  1868 год был годом нового ареста и вторичного - многомесячного - знакомства с Петропавловской крепостью. На этот раз Лопатин обвинялся вместе с Ф. В. Волховским (см. о нем биографическую справку) в организации так называемого "Рублевого общества", целью которого была просветительская и исследовательская работа в деревне силами странствующих учителей. Это была первая попытка "хождения в народ", окончившаяся для его инициаторов тюрьмой н ссылкой. Лопатину вновь пришлось вернуться в Ставрополь, куда его выслали под надзор отца и определили в канцелярию к губернатору. Здесь он провел немало полезных мероприятий: добился отмены устаревшего и несправедливого порядка крестьянского землевладения; помог эстонцам-переселенцам; организовал общественную библиотеку. Губернатор, всячески благоволивший к нему, не знал только одного; Лопатин готовился к побегу в Америку.

  Этому замыслу не суждено было осуществиться. В 1870 году Лопатин был заключен в тюрьму по нечаевскому делу. Не дожидаясь судебного разбирательства (которое, по-видимому,, кончилось бы оправданием, так как подсудимый не имел никакого отношения нечаевскому кружку и даже осуждал его программу), Лопатин бежал. По дороге за границу он "заодно" заехал в г. Кадников Вологодской губернии, где находился в ссылке П. Л. Лавров (см. о нем биографическую справку), захватил его с собою и доставил в Петербург.

  В Лондоне Лопатин познакомился и сблизился с Марксом и Энгельсом и начал переводить "Капитал". Тогда же состоялось, его избрание в Генеральный совет Международного товарищества рабочих.

  Первая эмиграция была непродолжительной. В конце 1870 года Лопатин уже в Сибири: успех с освобождением Лаврова вдохновил его на несравненно более трудное дело - освобождение Чернышевского. По нелепой случайности его арестовали, спутав с другим лицом, намеревавшимся сделать то же самое.

  Летом 1871 года Лопатин пытался бежать, но неудачно. Однако его не вернули в тюрьму, а заставили служить в иркутской контрольной палате, установив строгий полицейский надзор. Потом повторилась ставропольская история. Губернатор попал под обаяние подчиненного и хлопотал о смягчении его участи, мечтая приобрести деятельного помощника, а подчиненный лишь ждал удобного момента для побега. Случай представился летом 1872 года, В лодке Лопатин проплыл по порожистой Ангаре почти две тысячи верст, а затем на крестьянских лошадях добрался до Томска. Здесь он был опознан и заключен в острог. Летом 1873 года состоялся суд. Во время перерыва между заседаниями Лопатину удалось скрыться. Переодетый мужиком, Лопатин приехал в Томск, добрался до Петербурга, а оттуда уехал в Цюрих и, наконец, в Париж.

  С 1874 по 1879 год он прожил за границей, занимаясь переводами, помогая различным революционным партиям, но не вступив ни в одну из них. И одновременно почти каждый год тайно наведывался в Россию. В один из визитов Лопатин (разумеется, под чужим именем) успешно защитил в суде известного изобретателя П. Н. Яблочкова.

  В начале 1879 года его вновь приняли за другого, арестовали и установили личность. После тринадцатимесячного заключения Лопатина отправили в Ташкент. Почти три года он служил в банке, вел гроссбухи, пока наконец ему не удалось перевестись на другой край России - в Вологду. Отсюда он бежал за границу.

  В 1883 году Лопатин снова в Париже. Здесь он предложил, свои услуги Исполнительному комитету "Народной воли" и по его заданию в том же году прибыл в Петербург, чтобы принудить разоблаченного предателя Дегаева расправиться с провокатором Судейкиным, виновником разгрома организации и массовых арестов. Выполнив это задание, Лопатин в начале 1834 года вернулся в Париж, где вступил в ряды "Народной воли" в самый трудный период ее существования. Он взял на себя титанический труд - воссоздать эту революционную партию, освободить ее от предателей и инертных членов, объединить наличные революционные силы, найти материальные средства, восстановить типографии. Во время исполнения этой задачи осенью 1884 года его арестовывают в Петербурге, а через три года, в течение которых он был лишен права переписки и свиданий, приговаривают к смертной казни. Последней волей Лопатина и единственной просьбой было ходатайство о встрече всех приговоренных. Но смертная казнь была заменена пожизненным заключением. Оно продолжалось двадцать один год. В шлиссельбургских казематах и были написаны лопатинские стихи. {Стихотворения Лопатина были опубликованы в издании: Герман Александрович Лопатин (1845-1918). Автобиография. Показания и письма. Статьи и стихотворения. Библиография, Пг., 1922.}

  28 октября 1905 года Лопатин был освобожден, но на него, по распоряжению министра внутренних дел кн. П. Д. Святополка-Мирского, не были распространены те положения манифеста 11 августа 1904 года, которые касались амнистии политических заключенных. Из тюрьмы он должен был отправиться на четыре года в Сибирь. И лишь неисправность и ремонт Владимирки (тракт, по которому отправляли осужденных) избавили его от дальней ссылки, взамен которой ему было предложено безвыездное проживание в Вильне.

  Здесь Лопатин вернулся к тому, с чего начал самостоятельную жизнь, - к скромной литературной работе, главным образом переводческой. Но круг его интересов широк - от шекспироведения до новой русской орфографии.

  Лопатину довелось быть свидетелем Февральской и Октябрьской революций. Умер он 26 декабря 1918 года в Петрограде.

  

  

  

   160. СТАНСЫ

  

  

   Сквозь тюремную решетку

  

  

  

  Вольный месяц глянул,

  

  

   В бездну вечности день целый

  

  

  

  Непрожитый канул...

  

  

   Сквозь тюремную решетку

  

  

  

  Смотрит месяц вольный,

  

  

   Душу давит гнет свинцовый,

  

  

  

  Тяжело и больно...

  

  

   Сквозь тюремную решетку

  

  

  

  Вольный месяц светит,

  

  

   На призыва сердца лаской

  

  

  

  Кто мне здесь ответит?

  

  

   Сквозь тюремную решетку

  

  

  

  Блещет месяц вольный,

  

  

   И к очам упрямым слезы

  

  

  

  Крадутся невольно

  

  

   Июль 1887

  

  

   191. НА ИМЕНИНЫ ВЕРЫ ФИГНЕР

  

   Пусть ты под сводами могилы этой адской

  

  

  

   Погребена

  

   Но ты и здесь любовью нашей братской

  

  

  

   Окружена.

  

   Пусть тяжело подчас суровой жизни бремя

  

  

  

   Нести одной,

  

   Но знай, что мыслями и чувством в это время

  

  

  

   Мы все с тобой.

  

   Пусть волей злой судьбы родных, друзей и света

  

  

  

   Ты лишена,

  

   Но всё же в этот день ты здесь не без привета

  

  

  

   И не одна.

  

   17 сентября 1887

  

  

  

   162. ОРЕШЕК

  

  

   Гражданской вольности сыны,

  

  

   Служа ей твердо, без измены,

  

  

   В защиту прав родной страны

  

  

   Воздвигли встарь здесь эти стены.

  

  

   Но новгородский тот орех,

  

  

   Взращенный здесь назло врагам

  

  

   И больно крепкий, как на грех,

  

  

   Раскусывать досталось нам...

  

  

   Оплот свободы в час недоли

  

  

   Погреб друзей "Народной воли",

  

  

   В твердыне вольности - рабы...

  

  

   О ты, ирония судьбы!

  

  

   1887

  

  

  163. НА ПОЗДРАВЛЕНИЕ С НОВЫМ ГОДОМ

  

  

   Пусть славит год грядущий тот,

  

  

   Кто чает в нем себе отрады

  

  

   И от судьбы бездушной ждет

  

  

   За подвиг доблестный награды.

  

  

   Кто вновь надеется пожить,

  

  

   По всем усопшим справить тризны

  

  

   И жертвы новые сложить

  

  

   На алтаре святой отчизны.

  

  

   А я свой дар уже принес,

  

  

   Мне новой не видать денницы

  

  

   И не восстать из-под колес

  

  

   Джагернаутской колесницы.

  

  

   1 января 1889

  

  

   104. НА 13 ЯНВАРЯ ВСЯКОГО ГОДА

  

  

   Как много лет уж позади!

  

  

   Как мало их уж впереди!

  

  

   Как тускло, трепетно горит

  

  

   Лампада жизни, чуть мигая,

  

  

   В унылом склепе. Как чадит

  

  

   Ее светильник, догорая.

  

  

   Какой тоскливой чередой

  

  

   За скучным днем ползет другой,

  

  

   За годом новый год влачится,

  

  

   Как кровь, что медленной струей

  

  

   Весь день из раны роковой

  

  

   Сквозь бинт без удержу сочится.

  

  

   13 января 1889

  

  

  

  165. DIES NATALIA {*}

  

  

  

  (На 13 января 1890)

  

  

   {* День рождения (лат.). - Ред.}

  

  

   И для меня певали соловьи,

  

  

   И для меня цвели и рдели розы,

  

  

   И мне шептали встарь слева любви

  

  

  

  С улыбкой детскою сквозь слезы.

  

  

   И для меня полночная луна

  

  

   Поля и лес роскошно серебрила,

  

  

   И мне не раз прибрежная волна

  

  

  

  Свои секреты говорила.

  

  

   И на моей груди в ночной тиши

  

  

   Девичье сердце робко трепетало,

  

  

   И я благословлял от всей души

  

  

  

  Беззвездной ночи покрывало.

  

  

   И у меня весной в тени лесов

  

  

   Кружилась голова и меркли взоры,

  

  

   Когда отвсюду птичьих голосов

  

  

  

  Немолчные гремели хоры.

  

  

   И я в те дни порой едва дышал,

  

  

   Чтоб не спугнуть стыдливой женской ласки,

  

  

   И поцелуями без счета осушал

  

  

  

  От счастья плакавшие глазки.

  

  

   И мой тернистый путь, в степной глуши,

  

  

   Где всё кругом безжизненно молчало-,

  

  

   Дитя любви, дитя моей души

  

  

  

  Улыбкой нежной освещало.

  

  

   Случалося тогда, что в ранние часы

  

  

   Внезапной бурей ласк от сна меня будили

  

  

   И мне, смеясь, кудрявые усы

  

  

  

  Ручонкой дерзкой теребили.

  

  

   И предо мной вздымались выси гор,

  

  

   И надо мной синел шатер небесный,

  

  

   И мне слепил глаза морской простор

  

  

  

  И волн лазурных блеск чудесный.

  

  

   И мне в лицо пленительно дышал

  

  

   Живительный и сладкий воздух воли,

  

  

   И я ведь не всегда с гримасою жевал

  

  

  

  Сухой и горький хлеб неволи.

  

  

   Да, да, и мне капризная судьба

  

  

   Свои улыбки посылала,

  

  

   И мне она порой, как верная раба,

  

  

  

  Восторгов чашу подавала.

  

  

   Но чаша та уж выпита до дна.

  

  

   Тем старым дням уже не возвратиться:

  

  

   Сам вижу я, как ясно седина

  

  

  

  В усах местами серебрится...

  

  

   Так диво ли, что хмурится чело

  

  

   При мысли о минувшей доле,

  

  

   О том, что было и прошло,

  

  

  

  Чего уж мне не видеть боле.

  

  

   13 января 1890

  

  

  

   168. НА НОВЫЙ ГОД

  

  

   Пусть будет легок этот год

  

  

   Тому, кто, распростясь с мечтою,

  

  

   Давно уж ничего не ждет

  

  

   И не лукавит сам с собою,

  

  

   Кто день и ночь, простершись ниц,

  

  

   Лишь в прошлом мыслию витает

  

  

   И от немых его страниц

  

  

   Потухших глаз не отрывает,

  

  

   Кто в нем с печалью видит ряд

  

  

   Чужих грехов, своих ошибок,

  

  

   Толпы суждений наугад,

  

  

   Ее проклятий и улыбок,

  

  

   Кто жизни прежние судьбы

  

  

   То так, то этак изменяет

  

  

   В своем уме и ход борьбы

  

  

   Стезею новой направляет;

  

  

   Затем, прогнав мечту от глаз

  

  

   И вновь отдавшись новой муке,

  

  

   С тоскою новой каждый раз

  

  

   Бессильные ломает руки.

  

  

   Так пусть скорее для него

  

  

   Влачится тягостное время,

  

  

   Пусть легче давит грудь его

  

  

   Бесплодной, праздной жизни бремя;

  

  

   Пусть равнодушней он несет

  

  

   Судьбы безжалостной причуды,

  

  

   Врагов неумолимый гнет,

  

  

   Друзей со скуки пересуды...

  

  

   Пусть чаще освежает сон

  

  

   Его усталые зеницы,

  

  

   Пусть легче, глубже дышит он

  

  

   Под сводом каменной гробницы...

  

  

   1 января 1900

  

  

  

   167. ВЕСЕННИЕ МУКИ

  

  

  За стеной высокой буря завывает.

  

  

  На просторе вольном озеро бушует,

  

  

  Громко плещет в камни буйною волною,

  

  

  В небе мчатся тучки, манят вдаль с собою...

  

  

  Ах, порхнуть бы через стену легкой пташкой;

  

  

  Ах, нырнуть бы через реку бойкой рыбкой;

  

  

  Ах, мелькнуть бы меж кустами резвым зайцем;

  

  

  Ах, исчезнуть бы из виду сизой дымкой;

  

  

  Распрощаться бы навеки с тесной клеткой,

  

  

  С ледяною атмосферой безучастья;

  

  

  И припасть бы вновь с сыновней лаской

  

  

  К теплой груди матери-природы!

  

  

  Я к земле сырой приник бы жарким ликом,

  

  

  Я б лежал ничком с простертыми руками.

  

  

  Я б лобзал траву горячими устами,

  

  

  Надрывался бы от страстных я рыданий!

  

  

  1 мая 1900

  

  

  

  168. В. Н. ЕЛЕОНСКОЙ

  

  

  

  

  

  

   Новому другу, посланному

  

  

  

  

  

  

  мне небом в годину тяжкого

  

  

  

  

  

  

  испытания в знак искреннего

  

  

  

  

  

  

  уважения и сердечной приязни

  

  

  

  

  

  

  от Воскресшего Лазаря

  

   Мы встретились поздно, когда опустилась

  

   Уже предо мной слепоты пелена

  

   Недвижной стеною и плотно сгустилась

  

   Меж миром и мной непроглядная тьма.

  

   Но вот я почувствовал в муках недуга

  

   Вдруг теплую руку нежданного друга,

  

   Вступившего смело, без устали в бой,

  

   Бок о бок со мною, со злою судьбой.

  

   И верю: настанет же день исцеленья,

  

   Когда мне вернется потухшее зренье,

  

   И этого друга участливый лик

  

   Узрю я очами в тот сладостный миг.

  

   9 (22) мая 1918, 7 ч. утра,

  

   Петропавловская глазная клиника

  

  

  

  

  ПРИМЕЧАНИЯ

  Настоящее издание ставит своей целью познакомить читателя с творчеством малоизвестных представителей демократической поэзии 1870-1880-х годов.

  В книгу не вошли произведения А. М. Жемчужникова, Л. Н. Трефолева и П. Ф. Якубовича, поскольку их стихотворному наследию посвящены отдельные сборники Большой серии, а также стихи тех поэтов, которые составили соответствующие разделы в коллективных сборниках "Поэты "Искры"" (тт. 1-2, Л., 1955) и "И. З. Суриков и поэты-суриковцы" (М.-Л., 1966).

  В потоке демократической поэзии 70-80-х годов видное место принадлежало популярным в свое время произведениям, авторы которых либо неизвестны, либо не были демократами, хотя создавали подчас стихотворения, объективно созвучные революционным и просветительским идеалам. Весь этот обширный материал, в значительной своей части охваченный специальным сборником Большой серии- "Вольная русская поэзия второй половины XIX века" (Л., 1959), остался за пределами настоящего издания, так как задача его - представить демократическую поэзию в разнообразии ее творческих индивидуальностей. Ввиду этого в данном сборнике отсутствуют произведения, авторство которых не подкреплено достаточно убедительными данными (например, "Новая тюрьма" и "Сон", соответственно приписывавшиеся П. Л. Лаврову {Поэтическое наследие Лаврова выявлено и опубликовано не полностью. В бумагах поэта хранились две юношеские тетради стихов (см.: Е. А. Штакеншнейдер, Дневник и записки, М.-Л., 1934, с. 541, прим. Ф. И. Витязева); из них пока известно только одно стихотворение, напечатанное самим автором в 1841 г. В автобиографии Лавров указывал, что некоторые его стихотворения были анонимно и с искажениями без его ведома напечатаны в разных заграничных сборниках (П. Л. Лавров, Философия и социология. Избр. произведения, т. 2, М., 1965, с. 618). Полным и точным списком этих Стихотворений мы не располагаем. О стихотворениях периода эмиграции Лавров сообщал: "Из позднейших стихотворений два, без подписи, были напечатаны в газете "Вперед"" (там же). В настоящее время Лавров считается автором четырех стихотворений из этой газеты, хотя одно ("Новая тюрьма") атрибутируется без веских оснований.} и В. Г. Тану-Богоразу).

  По этой же причине в книгу не вошли стихи видных народовольцев Б. Д. Оржиха и Д. А. Клеменца, так как вопрос о принадлежности большинства приписываемых им стихотворений остается спорным. -

  Профиль настоящего издания определил и метод отбора текстов. С наибольшей полнотой в нем представлены, естественно, стихи самых неплодовитых поэтов (Г. А. Лопатин, Г. А. Мачтет), тогда как принцип избранности распространен в основном на поэтов с обширным стихотворным наследием (С. С. Синегуб, П. В. Шумахер, А. Н. Яхонтов, В. И. Немирович-Данченко и др.).

  Сборник состоит из двух частей. В первой помещены произведения поэтов, непосредственно участвовавших в революционном движении, как правило связанных с ним организационно и практически. Вторая объединяет поэтов, зарекомендовавших себя в качестве профессиональных литераторов демократического направления. Расположение материала примерно воспроизводит этапы историко-литературного развития 70-80-х годов, т. е. поэты старшего поколения предшествуют поэтам молодого поколения, завершающего эпоху, и т. д. Внутри разделов, посвященных отдельным поэтам, материал расположен в хронологической последовательности. При отсутствии данных для точной датировки под текстом произведения в угловых скобках указывается год, не позднее которого оно написано (в большинстве случаев это даты первых прижизненных публикаций). Все авторские даты, если они почерпнуты из указываемых в примечаниях сборников, газет, журналов, не имеют ссылок на источник. Оговариваются только ошибочные даты либо две несовпадающие авторские датировки.

  Тексты печатаются по последним прижизненным редакциям. Исключение сделано лишь для Н. А. Морозова, который, готовя в 1920 году первое бесцензурное собрание своих стихотворений, написанных в годы тюремного заключения, пересматривал и переделывал их. В результате такой правки, проведенной в совершенно иных исторических условиях, по-новому начинали звучать произведения, обязанные своим происхождением другой эпохе. Ввиду этого стихи Морозова в настоящем сборнике печатаются в их первоначальных редакциях с учетом той небольшой правки, которая была осуществлена автором в легальных изданиях 1906-1910 годов.

  Специальных текстологических решений требует также публикация стихотворений С. С. Синегуба. При жизни поэта произведения его в основном были напечатаны в коллективном сборнике "Из-за решетки" (Женева, 1877) и в авторском сборнике "Стихотворения. 1905 год" (Ростов-на-Дону, 1906). Целый ряд новонайденных произведений Синегуба был недавно обнародован в статьях В. Г. Базанова: "Неизвестные стихотворения Сергея Синегуба", "К истории тюремной поэзии революционных народников 70-х годов", "Еще об одной тетради стихотворений Сергея Синегуба" ("Русская литература", 1963, No 4, с. 160-167; 1966, No 4, с. 164-174; 1967, No 1, с. 170-176). Источником публикации послужили беловые автографы двух тетрадей, сохранившихся в частном архиве (у внука поэта, С. В. Синегуба) и переданных публикатору.

  В одной тетради находятся двадцать семь стихотворений. За исключением шести, все они известны по сборнику "Из-за решетки", но многие из них даны в других редакциях или с существенными разночтениями. Помета рукой Синегуба на первой странице тетради No 1: "1873-1879" свидетельствует, что тексты ее более позднего происхождения, {Отсюда можно заключить, что в тетрадь вошли стихотворения эпохи "хождения в народ" и тяжелых лет пребывания в Доме предварительного заключения и в Петропавловской крепости. Это подтверждается и содержанием последних восемнадцати стихотворений, созданных после 1873 г. Грань между стихотворениями, написанными до ареста Синегуба, и стихотворениями, сложенными в тюрьме, легко устанавливается с помощью второй пометы. На обороте 10-й страницы тетради No 1 рукой Синегуба обозначен заголовок нового раздела: "Тюремные стихотворения". Заголовок этот перечеркнут, вероятно, потому, что в первый раздел попало стихотворение "Терн", которое частично или целиком было написано в заточении (оно имеет типично тюремную концовку). Однако раздел "Тюремные стихотворения" в тетради No 1 начинается стихотворением "Думы мои, думы...", которым открывается в сборнике "Стихотворения. 1905 год" цикл "Тюремные стихи. (Из старых тетрадок)". Стало быть, десять стихотворений, предшествующих в тетради No I тюремным стихотворениям, мы вправе относить к написанным на свободе, т. е. до конца 1873 г. Показательно также, что первый раздел стихотворений в этой тетради открывается известной "Думой ткача", которая датируется началом 1873 г.} чем в сборнике "Из-за решетки" (1877). Это подтверждается их анализом: Синегуб устранял длинноты в стихах, вносил в них стилистические исправления.

  Тетрадь No 2 содержит тексты, не публиковавшиеся при жизни автора и относящиеся, по всей вероятности, к двум последним годам тюремного заключения поэта (два стихотворения помечены здесь 1877 и 1878 гг.). Учитывая соотношение печатных и рукописных источников, произведения Синегуба в данном издании приводятся по тетради No 1, если она дает последнюю редакцию стихов, ранее напечатанных в сборнике "Из-за решетки". Произведения, не обнародованные при жизни поэта, воспроизводятся по журналу "Русская литература", прочие стихотворения - по прижизненным публикациям.

  Исчерпывающие библиографические данные об авторских сборниках содержатся в биографических сп