Главная » Книги

Бунин Иван Алексеевич - Полуночная зарница

Бунин Иван Алексеевич - Полуночная зарница


   Иван Алексеевич Бунин

ПОЛУНОЧНАЯ ЗАРНИЦА

  
  
  
   Изба в густом майском лесу, перед ней поляна, среди поляны раскидистая яблоня, лесовка, вся белая и кудрявая от цвета. Солнце уже село за лесом, но еще долго будет светло. Все свежо, молодо, всего преизбыток - зелени, цветов, трав, соловьев, горлинок, кукушек. И сладко, лесом, цветами, травами, пахнет легкий холодок зари. За теми чащами, над которыми светлая пустота весеннего заката и которые спускаются в лесные овраги, розовеющим зеркалом сквозит пруд, и в нем иногда квохчет лягушка, томно, изнемогая от наслаждения. Соловьи низко перелетают над поляной, гоняются друг за другом, на лету цокают, трещат.
   Верховая лошадь, кажущаяся под седлом еще легче и красивее, стоит под яблоней. Она тянется мордой к мелкой листве среди белых цветов, обрывает ее и все время звучно жует. А я сижу на пне возле избы, и мне приятно, что я здоров, молод, что я хорошо езжу и что лошадь ценит это, любит меня, что она так женственна и породиста, что она с одинаковым удовольствием покоряется мне во всем - принимает на себя седло, чувствует крепко охватившие ее подпруги, идет крупным, вольным шагом или во весь опор скачет, стоит возле крыльца, на меже в поле, поддеревом в лесу...
   В избе, на лавке возле окошка, - девочка лет трех, в чепчике. Она занята тем, что бьет себя по губам: бам, бам, бам! За ней, внутри избы, черно и жарко.
   Широта и глубина светлого заката сократилась, померкла. В бездонной высоте, сереющей над поляной, парами налетают вальдшнепы, на мгновение останавливаются и летит дальше. Лягушка смолкла, - во всем лесу тишина, только щебечут где-то вблизи две птички, да и то как-то безжизненно, перед сном. И все чаще, все страннее смотрит вверх, на сереющую синеву, где уже мелко проступают первые зерна звезд, горбатая девка, смирно сидевшая весь вечер на траве неподалеку от яблони.
   Вверху - небо, вправо - померкшая заря, впереди, за яблоней, - далекие красноватые просветы в черных лесных низах. И я тоже смотрю - то в вышину, то на эти просветы, то на лошадь, то на девку - и тогда она, не глядя, тотчас чувствует мой взгляд и стыдливо подбирет ноги, оправляет платье. Она чисто и приятно одета. Лицо у нее слегка широкоскулое, но тонкое, озаренное прозрачной бледностью. Трогательно ее ожерелье на худых ключицах, девичья льняная сорочка, маленькие босые ноги - и странен, даже немного страшен ее частый и несмелый взгляде небо.
   Подходит ее мать - воротилась из села, принесла мешочек пшена, связку кренделей.
   Поздоровавшись со мной, садится на порог избы, вздыхает:
   - Была в селе, купила кой-чего... А вы давно тут? Анютка не плакала? На нее надежды нету, - говорит она, разумея горбатую, которая слушает так, будто говорят не про нее, а про кого-то другого, - она у нас, сами знаете, какая...
   Я знаю, но баба подробно и не спеша рассказывает или, скорее, вслух передумывает все то, что я слышал уже много раз:
   - Что ж, дошло до того, что два раза из омута вынимали... Пришла я как-то из села, а она в пруде по горло, топиться хочет... А намедни с осинки сняла: собираю сушь в лесу, глядь, а она висит на суку, еле ногами травы касается, - уж краски по лицу пошли... "Все, говорит, ходит Он ко мне, душит, настигает..." Ночью проснусь, а она задыхается, кричит: "Что ты? Что ты? Пусти, не хочу!" - А самой, по голосу слышу, лестно, сладко... Спать без того не ложится, - молится, приговаривает: "Не надейся, не надейся, с собой не положу! Всю постелю закрещу!" Тает, на нет сошла, осталось нарядить да в гроб положить... Уж я с ней работы и не спрашиваю, грех и спрашивать... Куда вся храбрость девалась, а прежде чистый огонь была, нежная, обидчивая... Дело молодое, тайное, какой только думки в голове нету! Иной раз проговорится, - глаза потупит, закраснеется и шепчет: "Ну что ж, ну, горбатая, а все лицом не хуже других... Ну и пускай никто не возьмет, постыдится с такой-то под венец стать... Найду себе получше дружка, потаенного, полуночного..." Какой страшный грех говорит, a все думается - помрет, все господь простит...
   Девка сидит прямо, неподвижно, не слушает, пристально и странно глядит в темноту леса...
   Домой еду полями. Земля залита темнотой, темнота поднимается снизу, затопляет далекую зарю, последний след ее. Свежо - пахнет и зеленью уже поднявшихся ржей, и росистой травой на межах, и всем тем полевым, ночным, среди чего я родился, вырос, чем так сладко живу...
   Баба говорила: "Я сплю с Анюткой на нарах, а она на конике, под святыми... Ночью проснусь - сидит, в окошечко, на звезды, на ночь, на лес смотрит... у меня, говорит, звезда любимая есть, верная, неизменная, Полуночная Зарница..."
   Полуночная Зарница. Звезда любви, Звезда предрассветная.
   Лошадь идет подбористо, точно чует мои думы, - видны ее настороженные уши на слабом свете зари... О, красавица, умница, любимая моя! Как передать словами нашу с тобой близость, нашу любовь, - нет тоньше, таинственней и чище этой любви, навеки безмолвной, навеки верной, не обманывающей, любви между человеком и животным!
   А этот, теперь уже темный и такой зловещий, лес и она, эта страшная и прекрасная горбунья? Мать, верно, уже спит, а она, живая покойница, сидит на лавке под святыми, глядит, слушает - одна во всем мире, - и все, кроме человека, все с ней и в ней - и ночь, и лес, и вся Вселенная, вся тайна ее - и уж так с ней и в ней, как нам никому не дано, потому что уже совсем вне нашего мира она, уже во власти этого Потаенного, Полуночного, чья дивная и грозная Звезда горит перед зарею над лесом...
   И я обнимаю и целую сильную атласную шею своей бессловесной возлюбленной, чтобы слышать ее грубый запах, чтобы чувствовать земную плоть, потому что без нее, без этой плоти, мне слишком жутко в этом мире, и натягиваю поводья, и лошадь тотчас же отвечает мне всем своим существом - и легко, горячо несет меня по темной дороге к дому.
  
   Париж. 1921

Другие авторы
  • Дикгоф-Деренталь Александр Аркадьевич
  • Оленина Анна Алексеевна
  • Суриков Василий Иванович
  • Борн Иван Мартынович
  • Загуляева Юлия Михайловна
  • Собинов Леонид Витальевич
  • Шестов Лев Исаакович
  • Благовещенская Мария Павловна
  • Новицкая Вера Сергеевна
  • Маслов-Бежецкий Алексей Николаевич
  • Другие произведения
  • Авенариус Василий Петрович - Бироновщина
  • Вяземский Петр Андреевич - Три заметки к 200-летию П. А. Вяземского
  • Батюшков Константин Николаевич - Воспоминание о Петине
  • Бестужев-Марлинский Александр Александрович - Кровь за кровь
  • Грот Константин Яковлевич - Пушкинский Лицей
  • Некрасов Николай Алексеевич - Обозрение новых пиес, представленных на Александринском театре. Статья первая
  • Шекспир Вильям - Венецианский купец
  • Мордовцев Даниил Лукич - Господин Великий Новгород
  • Чарская Лидия Алексеевна - Отец
  • Лесков Николай Семенович - Полунощники
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
    Просмотров: 876 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа