Вяземский Петр Андреевич - Поздние стихотворения, Страница 4 - Книги

div>

И грозами внутри и внѣ.

Безъ жертвы нравственной свободы,

Но къ цѣли часто темной намъ,

Идутъ эпохи и народы

По историческимъ путямъ.

Слѣдами путь свой обознача

Эпоха каждая жила:

У каждой были цѣль, задача,

Грѣхи и добрыя дѣла.

Событья льются по порядку

Изъ лона плодотворной тьмы,

Сфинксъ времени даетъ загадку,

Ее разгадываемъ мы.

Сфинксъ этотъ не давалъ покоя:

Одну загадку порѣшатъ,-

Вторая, третья, безъ отбоя,

Одни во слѣдъ другимъ спѣшатъ.

Вся жизнь въ приливѣ и отливѣ,

Посѣвъ и жатва чередой

Смѣняются на Божьей нивѣ

Подъ человѣческой рукой.

Впередъ, впередъ моя исторья!

Взывалъ Онѣгина пѣвецъ,

Когда просилъ отъ музъ подспорья,

Чтобы съ концомъ свести конецъ.

Сей кликъ труда и упованья -

И человѣчества есть кликъ,

Онъ съ первыхъ дней м³росозданья,

А не съ вчерашняго возникъ.

Къ чему жъ, скажите, ради Бога,

Мы вѣкъ свой не въ примѣръ другимъ, -

Когда имъ всѣмъ одна дорога,-

Особымъ прозвищемъ честимъ?

Но вы затѣмъ, что сами новы,

Что вѣры въ прошлое въ васъ нѣтъ,

А вѣрить въ сны свои готовы

Съ слѣпымъ довѣрьемъ дѣтскихъ лѣтъ.

Вамъ, чуждымъ лѣтописи древней,

Вамъ въ умъ забрать не мудрено,

Что съ той поры и свѣтъ въ деревнѣ,

Какъ стали вы смотрѣть въ окно.

Нѣтъ, и до васъ шли годы къ цѣли,

Въ деревнѣ Бож³й свѣтъ не гасъ,

А въ окна мног³е смотрѣли,

Которые позорче васъ.

1862

* * *

Попробуй съ рьянымъ неофитомъ,

Схватившимъ вдругъ вершки всего,

Въ вопросѣ ужъ давно избитомъ

И новомъ только для него,

Попробуй быть съ нимъ разныхъ мнѣн³й, -

Хоть Пушкинъ будь, хоть Карамзинъ, -

Онъ градомъ брани и камен³й

Засыплетъ васъ съ своихъ вершинъ.

Что разъ въ его вгвоздили стѣну,

На томъ онъ крѣпко заторѣлъ;

Нѣтъ спорныхъ мыслей для обмѣну:

Къ одной приросъ и затвердѣлъ.

Упрямый, цѣльный, однородный,

Пожалуй, твердо онъ стоитъ;

Но гдѣ-жъ тутъ жизнь? Въ степи безплодной

Одной онъ мысли монолитъ.

Въ умѣ его, тугомъ и тѣсномъ,

Сомнѣньямъ мудрымъ мѣста нѣтъ;

Въ своемъ величьи полновѣсномъ

Заплылъ онъ въ свой авторитетъ.

Глупцамъ прилично зазнаваться:

Самоувѣренность тупа.

Умѣла-бъ глупость сомнѣваться,

Была-бъ она не такъ глупа.

1862

DE MORTUIS AUT NIHIL, AUT BENE.

Смѣшенъ и жалокъ не Бѣлинск³й,

Да и къ тому жъ покойникъ онъ,

А по пословицѣ латинской,

Грѣшно тревожить мертвыхъ сонъ.

Какъ мы живаго не читали,

Когда, Богъ знаетъ изъ чего,

Журналы толстые трещали

Подъ плодовитостью его, -

Такъ мертваго въ забвеньи тихомъ

Оставить рады были бъ мы,

Не поминая зломъ и лихомъ

Его журнальной кутерьмы.

Но къ удивленью, вдругъ онъ ожилъ,

Иль имъ поднятый пустозвонъ,

И мертвый онъ себя помножилъ

На замогильный лег³онъ.

Не въ хладный гробъ, въ кощунствѣ дикомъ,

Пришла охота намъ стрѣлять, -

А въ птицъ ночныхъ, засѣвшихъ съ крикомъ

На гробѣ тризну совершать.

1862

* * *

По мнѣ - онъ просто скучный враль;

У васъ - "умъ перваго разбора,

"Онъ въ облакѣ пророкъ, но жаль:

"Цензура не даетъ простора.

"Его читайте между строкъ

"И мимо пропускайте строки:

"Не въ нихъ есть смыслъ, не въ нихъ есть прокъ,

"А въ заднихъ мысляхъ - смыслъ глубок³й.

- Пусть такъ; но въ томъ то и бѣда

И тутъ то выводъ неуклюж³й:

Умъ - сзади спрятанъ завсегда,

А глупость - вся глядитъ снаружи.

1862