Тимофеев Алексей Васильевич - Поэт

y">  Я превращу и самый рай

  

  

  В обитель черную страданий!

  

  

  Еще ли мало я страдал

  

  

  На этом свете?

  

  

  

  

  Гений

  

  

  

  

   Успокойся!

  

  

  Там уж не то, что было здесь!

  

  

  Вся эта жизнь - одно горнило,

  

  

  В котором золото-душа

  

  

  Должна очиститься, чтоб вечной,

  

  

  Небесной цепи быть звеном!

  

  

  Чем больше горя и страданий

  

  

  Кто в этой жизни перенес,

  

  

  Тем больше вечной он достоин,

  

  

  Ему тем лучше будет там!

  

  

  С минуты самого рожденья

  

  

  Ты мне Предвечным поручен, -

  

  

  И я берег тебя, как сына,

  

  

  Как драгоценнейший залог

  

  

  Союза бога с человеком!

  

  

  В твоей душе самим творцом

  

  

  Зажжен огонь небесной жизни,

  

  

  Чтоб этот мрачный, мертвый мир

  

  

  Не оставался без светила,

  

  

  Без утешительной звезды.

  

  

  Ты был звездою в этом мире,

  

  

  Святой лампадою во тьме

  

  

  Греха, недугов и печали.

  

  

  Теперь сгорел здесь твой елей,

  

  

  Земные узы разрешились, -

  

  

  И весь святой, небесный огнь

  

  

  Быть должен взят в свою отчизну!..

  Между тем солнце начинает закатываться, и угасающие лучи его освещают

  

  

  

   умирающего Поэта.

  

  

  

  

   Поэт

  

  

  Твои слова отрадны мне!..

  

  

  

  

  Гений

  

  

  Ты показал в своих созданьях

  

  

  Всю бедность сил и нищету

  

  

  Порывов духа человека,

  

  

  Когда он в бешенстве страстей,

  

  

  В томленьи гордого рассудка,

  

  

  Мечтой надменной залетит

  

  

  За учрежденные пределы;

  

  

  И всё величие его -

  

  

  Когда, сковав себя смиреньем,

  

  

  Поправ могущество страстей,

  

  

  С младенческой душой, спокойно

  

  

  Идет назначенным путем!

  

  

  Твое последнее созданье,

  

  

  Твой идеальный, чудный мир,

  

  

  В котором ты хотел найти

  

  

  Твой славный образ совершенства, -

  

  

  Целебный бальзам для души

  

  

  Всегда больного человека!..

  

  

  

  

   Поэт

  

  

  О Гений мой, поймут ли нас!

  

  

  Поймут ли люди нас, мой Гений!

  

  

  Свет ищет злой хулы во всем,

  

  

  Одной хулы и вольнодумства!..

  

  

  Великое - не для него!

  

  

  

  

  Гений

  

  

  Расчет твой с этим светом кончен!

  

  

  И с этих пор ты будешь жить

  

  

  Благословением потомства.

  

  

  Умрут вельможи и цари,

  

  

  Умрут республики и царства,

  

  

  Умрут столетья, но пока

  

  

  На свете будет это солнце,

  

  

  Ты не умрешь! Твоя душа -

  

  

  Душа земли; твое величье -

  

  

  Величье бога и людей;

  

  

  Твоя могила - вся вселенна!

  

  

  

  

   Поэт

  

  

  О, Гений мой!..

  

  

  

  

  Гений

  

  

  

  (указывая на солнце)

  

  

  

  

  

  Смотри! Солнце, коснувшись горизонта, начинает вдруг расширяться, багровеет, загорается необыкновенным огнем и, раздвинувшись во все стороны, обливает своими лучами весь город. В самой средине его вдруг образуется великолепный

  

  

  

  

  храм.

  

  

  

  

  Гений

  

  

  

  

  

  

  Пора,

  

  

  Поэт!

  

  

  

   (Указывая на лучи)

  

  

  

  Вот путь наш к небесам!

  

  

  

  (Указывая на солнце)

  

  

  Вот наш венец... и - вот твой Храм. В эту самую минуту толпа народа окружает Поэта. Гений берет его за руку и исчезает с ним в лучах. Среди толпы остается один труп. Солнце закатывается.

  

  

  1834

  

  

  

  

  ПРИМЕЧАНИЯ

  331. Отд. издание, СПб., 1834, с эпиграфом на шмуцтитуле: "Ради бога, не мучьте меня вашею существенностию! Переселитесь хоть на минуту в какой-нибудь новый мир!", с пропуском отдельных строк, обозначенных рядом дефисов, вероятно цензурного происхождения. Печ. по "Опытам", ч. 1, с. 3, текст в которых подвергся некоторому сокращению (наиболее значительное сокращение - 17 строк после ст. "Как звук пустой в зыбях эфира" в сцене 2). В "Опытах" строки, прежде заменявшиеся дефисами, в большинстве случаев либо восполнены, либо вовсе отсутствуют, а в сцене 2 после ст. "Как перечитанная книга" добавлено 11 строк. В реплике Мужчины (сцена 3) вместо: "Подай три пфеннига иль крейцер" было: "Подай ему копеек десять". Эта почти единственная реалия, привязывающая "фантазию" к русской жизни, была уничтожена, видимо, также по настоянию цензуры. Слово "бог" в строке 30 от конца сцены 1, обозначенное в "Опытах" тремя дефисами (цензурный пропуск), восстанавливается в наст. изд. по смыслу. "Поэт" вызвал анонимный апологетический отзыв СПч (1834, 5 июня, с. 497-499).

  Сцена 1. Мыть - пошлина; здесь: расплата. Гай Муций Сцевола (VI в. до н. э.) - герой римской истории; в 507 г. до н. э. поразил своим мужеством воевавшего с Римом этрусского царя - продержал свою правую руку на огне до тех пор, пока она не сгорела. Устрашенный силой самообладания римлянина, царь отступил от города. Катон Старший Марк Порций (234-149 до н. э.) - римский государственный деятель, оратор и писатель, суровый блюститель нравов в своем отечестве, прославившийся неколебимой стойкостью взглядов. Аннибал - Ганнибал (ок. 247-183 до н. э.) - карфагенский полководец, воевавший с Римом. Сцена 2. Эхидна (греч. миф.) - чудовище, полуженщина-полузмея, обитающая в Аиде. Сцена 3. Пфенниг - германская монета, равная одной сотой марки. Крейцер - мелкая немецкая монета, ходившая в Германии и Австро-Венгрии.