Тассо Торквато - Из Тассова освобожденного Иерусалима, Страница 2 - Книги

- прости Востока честь!

Во узахъ Христ³янъ владыкибъ возстенали

И Полдня и Зари народы бы познали

Со трепетомъ его законовъ новый свѣтъ;

И хитрый Нилъ, въ горахъ сокрывш³й свой хребетъ,

Склонилсябъ тройственной къ стопамъ его главою, -

Его зовутъ Ренальдъ;. одной своей рукою

Скорѣе махинъ всѣхъ онъ стѣны потрясетъ,

А сей, котораго отликой злачной цвѣтъ

На сребренной бронѣ, - Дунонъ его названье,

И слава прадѣдовъ и дѣлъ его блистанье

Со всѣми первыми сравнить его могли;

Лѣта ему права начальства принесли.

Другой - окрестъ его... какъ черной дубъ велик³й,

Жернандъ, отважный-братъ Норвежскаго владыки;

Въ немъ сердце гордости самой воплощено,

Блестящихъ дѣлъ его позорное пятно!

С³и два рыцаря ... единство безпримѣрно!

Во сребренныхъ броняхъ, супругъ съ супругой вѣрной!

Гилдиппа! Одоардъ! влюбленныхъ образецъ

И храбростью въ бояхъ и нѣжностью сердецъ!

Рекла. - Въ сей лютый часъ свирѣпа буря брани

Расколыхалася - стѣснились съ дланьми длани -

И льется кровь рѣкой. - Танкредъ съ Ренальдомъ тамъ,

Гдѣ ратники густѣй, гдѣ мечь отпоръ мечамъ;

За ними въ слѣдъ Дудонъ съ дружиною громовой;

Кружится, сѣетъ смерть, на нивѣ онъ лавровой.

Аргантъ, и самъ Аргантъ Ренальдовой рукой

Стѣсненъ и пораженъ, адъ видитъ предъ собой -

Едва подъемлется... погибъ бы дерзновенной!

Но вдругъ Ренальдовъ конь, въ порывахъ закруженной,

На землю грянулся со всадникомъ своимъ;

Стѣснившись рыцари, приникли въ помощь къ нимъ.

Тогда язычники, смятенны ярымъ страхомъ,

Помчались ко стѣнамъ, и тылъ закрыли прахомъ;

Аргантъ съ Клориндою стояли, какъ оплотъ,

Какъ мѣдная скала противу бурныхъ водъ.

Текутъ послѣдн³е и бьются въ отступленьѣ,

Усил³й Христ³янъ преграда и томленье! -

За ними реяся, какъ пчелы за стѣной,

Безбѣдно варвары побѣгъ скрываютъ свой.

Дудонъ увѣренный, побѣдѣ предается,

Весь въ пламени, въ пыли неистовый несется,

Все рубитъ, всѣхъ разитъ, какъ лѣтнюю траву.

Единымъ махомъ снялъ Тигранову главу:

Алзара не спасли съ колчугой мѣдны латы;

Разшибенъ по частямъ Корбана шлемъ пернатый:

Ихъ чела, руки, грудь... ужаснѣйш³й позоръ!

Все рана лишь одна, смущающая взоръ!

И ты, о Амуратъ! окончилъ дни любезны! -

Мегмедъ и Альманзоръ, сражен³й столбъ желѣзный,

Въ безплодной ярости пьютъ кровью влажной прахъ! -

Аргантъ въ душѣ своей безвѣстной слышитъ страхъ,

Скрежещетъ великанъ... остановился къ бою,

Кружится... отступилъ къ трепещущему строю....

И вдругъ нечаянный, какъ свитый клубомъ змей,

Напрягнулся, сверкнулъ громовою струей,

И мечь въ ребро вождя открытое вонзаетъ:

Въ кровавомъ паръ жизнь изъ раны истекаетъ;

И очи томныя, объяты смертной тьмой,

Сковалъ желѣзной сонъ и тягостной покой;

Трикраты онъ открыть глаза свои стремится,

Чтобъ милымъ свѣтомъ дня въ послѣдни насладиться,

Трикраты, опершись на локоть, встать хотѣлъ,

Трикраты упадалъ... вдругъ взоръ оцѣпенѣлъ,

Упали вѣжди... смерть оледенила члены;

Нѣмъютѣ влагою холодной орошенны! - -

Неистовый Аргантъ, еще ненасытимъ,

Чрезъ блѣдный трупъ протекъ къ уб³йств³ямъ инымъ;

Свирѣпой радостью кипятъ кровавы взгляды,

Хохочетъ, - и склонясь на Гальск³е отряды,

Сей мечь, гласитъ, мнѣ даръ отъ вашего Царя,

Еще дымится онъ, весь кров³ю горя;

Повѣдайте Царю, какъ я за даръ примѣрной

Теперь ему воздалъ... онъ будетъ веселъ вѣрно!

Скажите, въ семъ мечѣ безцѣннѣе стократъ

Доброта прочная, чѣмъ блещущ³й нарядъ! -

Скажите, что онъ самъ то скоро испытаетъ,

Что медлитъ, иль меня во станъ ожидаетъ? -

Приду! не долго ждать! его не дологъ страхъ!

Изрекъ, героевъ сонмъ вскипѣлъ при сихъ словахъ.

Стѣснились, гордостью безумной оскорбленны,

Летятъ на дикаго, какъ вихрь воспламененный....

Летятъ... но гдѣ борецъ? - ... Сл³ясь съ своей толпой,

Онъ спѣсь и стыдъ сокрылъ за градскою стѣной,

Какъ буря съ горъ валитъ, дыша зимой и хладомъ?

Посыпались со стѣнъ каменья грознымъ градомъ?

Какъ туча снѣжная въ свистящей быстротѣ,

Сѣкутся, реются тьмы стрѣлъ на высотѣ;

Уб³йственная мгла надъ ратью отягчилась,

Л³ется смерть дождемъ - и Храбрость изумилась;

Недвижны рыцари... и полчища Срацинъ

Безбѣдно входятъ въ градъ... Но се Бертольдовъ сынъ!

Течетъ, не знающ³й ни страха, ни закона,

Свершить достойну казнь губителю Дудона. -

Чего вы ждете здѣсь? - почто стоять? - пойдёмъ

(Со громомъ бурныхъ словъ, раздался брони громъ),

Или не слышите къ вамъ крови воп³ющей? -

Или откажетесь отъ чести васъ зовущей?

Какъ? мщен³ю преграда можетъ быть?-

Вашъ гнѣвъ, вашъ правой гнѣвъ, твердыня преградить! -

Нѣтъ, нѣтъ! хотя она и крѣпче адаманта,

Хоть сложена изъ горъ, не защититъ Арганта!

Найдемъ его вездѣ, изроемъ сердце скалъ!...

На приступъ, воины! - и первой побѣжалъ! -

И храбрые за нимъ, кипящими волнами.

Уже осыпанъ шлемъ нещетными стрѣлами,

Вихрь камней надъ главой, громады вкругъ него,

Вездѣ ревуща смерть - не видитъ ничего. -

Высокое чело, какъ небо предъ грозою,

Нахмуренно, страшитъ рѣшительной борьбою;

Ланиты гнѣвныя то блѣдны, то горятъ,

И сердца въ глубинѣ трепещетъ смутный градъ,

Мужаютъ рыцари... Срацыны цѣпенѣютъ,

Ихъ руки на мечахъ бездѣйственны хладѣютъ.

Уже побѣды часъ... но мудрый Сег³еръ

Владыки именемъ слова къ нему простеръ;

Исполненъ твердости прямой и непреложной,

Претитъ отвагѣ онъ вождя неосторожной: -

"Вспять, вспять ступай Герой; не здѣсь тебѣ чреда! -

Отъ храбрости твоей не здѣсь мы ждемъ плода!

Вѣщаетъ такъ Готфредъ," - Ренальдъ остановился,

Безмолвный, трепеталъ; покорный, онъ ярился!

Какъ бурная волна, стѣсненна между скалъ,

Окаменълъ.... но гнѣвъ въ глазахъ его блисталъ.

Невольно вспять текутъ геройск³я дружины, -

И смотрятъ съ трепетомъ на отступъ ихъ Срацыны!..

Тогда послѣднюю пр³емлетъ честь Дудонъ:

Побѣды хвальной звукъ смѣнили плачь и стонъ;

Унылые друзья съ померкшими очами

Несутъ бездушный трупъ межь ратными рядами.

Готфредъ, на высотѣ горы уединенъ,

Въ то время озиралъ искусство градскихъ стѣнъ.

Се градъ на двухъ холмахъ основанъ укрѣпленныхъ,

Неравной высоты, другъ къ другу обращенныхъ;

Межъ ними, какъ рѣка, глубокой долъ лежитъ,

Солиму пышную онъ на полы дѣлитъ.

Съ трехъ странъ погибельно ко граду приближенье;

Отъ сѣверной едва примѣтно возвышенье;

С³я открытая для воинства страна

Стѣною страшною и рвомъ ограждена. -

Земля, нѣжнѣйша мать сыновъ своихъ любимыхъ,

Исполнила весь градъ ключей неистощимыхъ,

Искусство воды ихъ размножило въ садахъ;

Внѣ града заперты изходища въ горахъ.

Лугъ черенъ, мертво все, ни рѣкъ, ниже потока,

Не кроетъ въ лѣтн³й зной деревьевъ тѣнь глубока,

Не тѣшатъ странника лазуревы цвѣты,

Все пусто. - Тамъ вдали съ нагорной высоты

Возносятся лѣса, духовъ геенскихъ сѣни,

Жилище мрачное коварствъ и обольщен³й! -

Блаженный ²орданъ отъ утренней зари

Катитъ, величествомъ исполненны струи;

Отъ Запада валы Средьземна моря воютъ,

Кипя, въ пескахъ бреговъ безплодну ярость кроютъ;

На Сѣверѣ Бетель, склоненный предъ тельцомъ,

И съ блѣднымъ Самаритъ невѣр³я челомъ;

Межь ними Вифл³елмъ, туманомъ покровенной,

Смиренна колыбель Зиждителя вселенной!

Такъ мудрый вождь племенъ летающимъ умомъ

Измѣривалъ сей градъ и окрестность кругомъ,

И выгоды страны и мѣстоположен³я,

И перстомъ указалъ, гдѣ полю быть сраженья,

Гдѣ слабая страна, гдѣ приступа вѣнецъ...

Эрмин³я его узрѣла наконецъ.

Се онъ! гласитъ Царю_? сей мужъ подъ багряницей,

Съ велич³емъ въ очахъ, съ простертою десницей,

Которой, кажется, уставы подаетъ,

Осанистъ, знаменитъ.... сей дивный мужъ Готфредъ,

Судьбами Вышняго рожденный для короны,

Онъ знаетъ и Вождя и ратника законы;

Начальникъ и судья, въ совѣтахъ и въ бояхъ,

Вездѣ Герой великъ, вездѣ противнымъ страхъ;

Единый лишь Раймондъ съ нимъ мудрост³ю равенъ:

Одинъ Танкредъ, Ренальдъ толикожь въ битвахъ славенъ. -

Я знаю Витязя, (отвѣтствовалъ тиранъ),

Носящ³й нѣкогда посла священный санъ,

Я зрѣлъ, какъ предводилъ онъ праздничные лики

При блещущемъ дворъ Галл³йскаго Владыки. -

Я зрѣлъ, какъ онъ ломалъ на играхъ коп³й рядъ.-

Еще онъ отрокъ былъ, но силами богатъ;

Тогда уже въ рѣчахъ, во взорахъ и въ сраженьѣ

Являлъ высокое свое предназначенье,

Тогда я предвѣщалъ, что будетъ онъ Герой...

Нерадостный пророкъ! - Покрытые слезой,

Здѣсь взоры Аладинъ безмолвно потупляетъ;

Но вскорѣ укрѣпясь, - вѣщай мнѣ, продолжаетъ,

Кто сей, столь близк³й съ нимъ, грядущ³й о странѣ?

Одинъ въ нихъ взоръ, должны быть чувства въ нихъ однѣ:

Подобье дивное... онъ ниже только станомъ;

Сей Балдуинъ, рекла Царевна предъ тираномъ,

Не образомъ однимъ, дѣлами братъ и другъ! -

А сей, которому внимаетъ ратный кругъ,

Который, кажется, Вождю даетъ совѣты? -

Сей рыцарь есть Танкредъ. - Враги, друзья, клевреты,

Всѣ строгаго ума дивятся быстротѣ;

Сей старецъ посѣдѣлъ въ военной тѣснотѣ,

Искусный соплетать врагу сокрыты ковы,

Творитъ онъ изъ засадъ лѣса себѣ лавровы! -

А сей, вдали одинъ, златой носящь шеломъ?

Царя Британска сынъ, безтрепетный Гильйомъ

Съ нимъ Гвелфъ, гроза враговъ, соперникъ храбрымъ равный,

Породой, знатностью и саномъ достославный,

Высока, крѣпка грудь, широки рамена:

Вотъ признаки его. - Онъ воинства стѣна!

Но злѣйшаго не зрю межь ними супостата?

Въ комъ трона моего и племени утрата! -

Ужели ты, Бомонтъ, коварства полный врагъ,

Ужель позналъ ты стыдъ? и кроешься въ шатрахъ?

Вѣщала... между тѣмъ Гошфреда умъ испытный

Мѣста всѣ обозрѣлъ, и явныя, и скрытны.

Богатый въ средствахъ Царь нисходитъ въ сонмъ друзей.;

Онъ вѣдалъ: труденъ путь нагорною стезей;

Тамъ должно брань вести съ Природою угрюмой,

И къ Сѣвернымъ вратамъ склонился ратной думой,

Въ долинѣ противъ нихъ строй ставитъ онъ большой,

Простерши рати цѣпь до башни Угловой.

Какъ выспренн³й орелъ единымъ быстрымъ взмахомъ

Упавш³й на корысть, уже убиту страхомъ,

Онъ крыла воинства стѣснялъ и разширялъ,

И третью града часть во трепетѣ держалъ.

Искусство, съ хитростью сражаяся Природы,

Пресѣкло съ прочихъ странъ пути и переходы: -

Извержетъ ли враговъ въ засады злобной градъ? -

Внезапно встрѣтитъ ихъ въ окопахъ скрытой адъ;

Союзникиль придутъ къ Солимѣ въ защищенье? -

Широки рвы, валы неистовымъ прещенье! -

Исполнивъ тако долгъ священнѣйш³й вождямъ,

Онъ сердце преклонилъ къ печали и слезамъ. -

Дудона славнаго останки дорог³я

Пр³емлютъ почести послѣдн³я, святыя:

Стенящ³й, горестный друзей его соборъ

Стоитъ, склоня на трупъ отъ слезъ померкш³й взоръ;

Увядш³й другъ лежитъ въ виду передѣ полками

На ложѣ, ратными украшенномъ вѣнцами;

Трофеи вкругъ него поставлены чредой,

Знамена плѣнныя служили пеленой. - -

Пришеств³емъ Вождя и вопль и плачь удвоенъ;

Явился къ нимъ Готфредъ, ни мраченъ, ни спокоенъ;

Всю горесть подавилъ въ геройской онъ душѣ;

Волнуемый тоской, сражаемый вотще,

На тѣло устремивъ недвижимыя очи,

Стоитъ въ безмолв³и; какъ призракъ въ мракѣ ночи!

Не слезы и не плачь, вѣщаетъ наконецъ -

Ты долженъ воспр³ять отъ преданныхъ сердецъ,

Почивш³й для земли, для неба пробужденный,

Отъ праха смертнаго къ безсмертью воскриленный!

Ты славой озарилъ побѣдный путь Креста,

Ты жилъ и умеръ ты, какъ избранный Христа! -

Окончаны труды и мужества и Вѣры!

Оставлены друзьямъ велик³е примѣры!

Блаженная душа! спокой твой грозный взглядъ!

Нѣтъ брани, нѣтъ враговъ въ обители отрадъ!

Блаженствуй и ликуй.... намъ слезы! намъ рыданья!

Не твой, но жреб³й нашъ достоинъ состраданья!

Въ тебѣ утрачена часть важна насъ самихъ!

Въ тебѣ лишились мы силъ собственныхъ своихъ!

Но если то, что м³ръ здѣсь смертью называетъ,

Земныя помощи друзей твоихъ лишаетъ;

Въ замѣну, предстоя предъ Господомъ благимъ,

Небесну помощь ты испросишь въ горѣ имъ!

Ты смертный - слѣдуя и долгу и закону,

Оружье смертное намъ ставилъ въ оборону...

Безсмертный..... ахъ! позволь надеждой льститься сей,

Предъ нами потечешь незримой ты стезей;

Архистратигъ небесъ, ты вѣрныхъ предъ полками,

Всерушащими днесь одѣнешься громами....

О горн³й Духъ! внуши молитвенный обѣтъ,

Скажи, устрой нашъ путь, будь вѣстникъ намъ побѣдъ!

Когда судьба велитъ, коль славою вѣнчанны,

Мы подвигъ совершимъ и клятвы нами данны:

Тогда тебѣ, Герой, мы жертвы принесемъ!

Тогда твои хвалы во храмахъ воспоемъ!

Вѣщалъ; и се, спустясь Царица темно-крыла,

Послѣдн³й гаситъ лучь небеснаго свѣтила.

Сонъ сладк³й усыпилъ мучен³я въ сердцахъ,

И не течетъ слеза страдальца на очахъ! -

Одинъ Готфредъ, одинъ, покоя отчужденный,

Вниман³емъ къ стѣнамъ Солимы увлеченный,

Вращалъ въ своемъ умѣ махины грозныхъ силъ,

И приступъ учредя, немного опочилъ.

Но съ Фебомъ возстаетъ для должностей печальныхъ,

Самъ шествуетъ во слѣдъ обрядовъ погребальныхъ. -

Въ лугу, надъ коимъ холмъ утесистый нависъ,

Останки Витязя вмѣщаетъ кипарисъ,

И пальма гордая вкругъ вѣтви разширяетъ;

Въ тѣни ея Герой по буряхъ почиваетъ;

Спустилась гробна дска, омыта токомъ слезъ;

Синклитъ на небеса мольбы свои вознесъ;

На вѣтвяхъ пальмовыхъ повѣшены богаты

Оружья плѣнныя, мечи, доспѣхи, латы,

Которыя Дудонъ, Сир³янъ, Персовъ страхъ;

Доселѣ пр³обрѣлъ въ щастливѣйшихъ бояхъ.

Близь древа щитъ его съ геройскимъ одѣяньемъ;

И дска о немъ гласитъ печальнымъ надписаньемъ:

Здѣсь въ мирѣ спитъ Дудонъ... пришлецъ, остановись,

Предъ прахомъ сильнаго смиренно преклонясь!

Исполнивъ тако долгъ, печали посвященный,

Другъ Вѣры и Любви сталъ паки Вождь военный.

Подъ кровомъ избранной дружины изъ полковъ,

Онъ древосѣковъ шлетъ въ глубок³й мракъ лѣсовъ;

Къ дубравѣ страшной сей, сокрытой за горами,

Сир³янинъ привелъ ихъ тайными стезями.

Тамъ грозны зиждутся махины прошивъ стѣнъ,

Тамъ хитрый умъ творитъ Солимѣ страхъ и плѣнъ. -

Кипящ³е въ трудахъ другъ друга упреждаютъ,