Главная » Книги

Ширяев Петр Алексеевич - Солдат революции

Ширяев Петр Алексеевич - Солдат революции



Петр Ширяев

Солдат революции

   Источник: П. Ширяев. Внук Тальони. Повесть и рассказы. М: Сов. Россия, 1976.
   OCR и вычитка Ю. Н. Ш. yu_shard@newmail.ru, январь 2005 г.
  
   Человечий пронзительный всхлип захлестнулся в воздухе, и на него обернулся Яков Шевчук, сдернув с плеча винтовку...
   На освободившихся путях, там, где в поворот уползла последняя цистерна большого состава, трепыхалась нелепая куча... С платформы, странно подпрыгивая и размахивая руками, подбегал к ней начальник станции. Бежали еще люди - стрелочник, мешочники. Из вокзала выскочил лохматый телеграфист, мотнул головой по сторонам и побежал туда же...
   Шевчук подошел...
   Первое, что он увидел, был мешок с рожью, лопнувший и выпачканный нефтью и кровью. Потом - ворох тряпок, буро-красная гуща, заголенная нога... Оскал свежих, крепких зубов жутко оживлял молодое мертвое лицо, и, казалось, вот-вот шевельнется оно и, приподнявшись с рельса, посмотрит на всех живыми глазами.
   - Сколько раз говорил - снимать с буферов! Сколько раз говорил... Ну, какого черта вы смотрите?.. Сколько раз говорил!..- плачущим голосом выкрикивал начальник станции сторожам и охранникам.
   Молчали все. Молчали и неотрывно глядели на раздавленную. Мужичонка Ефим Кауров с огромным мешком на спине протиснулся вперед, всмотрелся в мертвую и завздыхал:
   - Баба-то молодая! Вот она-а, жисть-то наша ка-ка-ая! И не угадаешь! И к тому же - дите в ней ни в чем не повинное.
   Сумрачный стрелочник отвернулся от трупа, сплюнул и сказал хмуро:
   - Темнота! Сказано: не лазь на буфер!..
   - Эх, мил-человек,- вздохнул мужичонка с мешком,- легко сказать это! Не лазь на буферу! Сказать все одно - дыхнуть! Беспоследственно, мил-человек! А вникнуть - душа не сусед, есть-пить просит!..
   - Ржица-то матушка просыпалась.
   И снова вздохнул, мотнув головой на мертвую.
   - Без надобностев ей теперь! Эх!..
   - Нешто подобрать?
   Шевчук сурово двинул винтовкой.
   - Не тронь! Отойди!
   - Я ништо, почтенный, я...- торопливо отодвинулся Ефим,- я к тому: все одно без надобностев ей... Ржица-то!.. А я - ништо, я ведь с понятием, ежели... Детки-то небось жду-у-ут теперь, - жалостливо прогнусавил он, помолчав.- Эх, жисть!
   И заковылял куда-то под откос, на ходу поправляя огромный мешок за спиной.
   Шевчук зашагал к караульному помещению.

* * *

   - Шевчук!
   Шевчук, лежа, чуть повернул на зов голову, открывая глаза.
   - Ты зачем на зарезанную бабу долго глядел? - спросил караульный Васька.
   Румяная улыбистая рожа Васьки Стучилина склонилась над ним. Стучилин, как бык нагульный. Щеки, губы того и гляди брызнут красным соком. Не любил его Шевчук. Знал, что для видимости Васька к охране примазался. От фронта. И в охране спекулянством занимался; как был лавочник, так и остался им, жадный до денег и, похабный в словах.
   - Что ж молчишь?
   Яков Шевчук приподнялся на локтях. Замутил голубизну глаз давней злобой и глухо переспросил:
   - Чево?
   - Ничего! Проехали! Думаешь, в партию записался, так тебе все можно? - не унимался Васька, но отодвинулся чуть от мутневших голубых глаз: тяжелели они, будто свинцом наливались.- Ты знаешь, теперь декрет есть. Как в партию занумероваться, так чтоб к бабам ни-ни, не подходи! А подойдешь - к стене! Это нашему брату можно. Мы несознательные! А ты обрадовался, заголенную бабу увидел, час целый разглядывал...
   - Замолчи!
   - И молчать нечего!
   Шевчук выпрямился и посмотрел в угол, на винтовку.
   - Отойди! - тихо выговорил он.
   И на одну короткую минуту стало тихо-тихо в карауле. И было слышно, как тяжело дышит Шевчук.
   - Стучилин! - позвал старший Лука Иваныч.- Брось, поди сюда. В город поедешь.
   Васька с льстивой готовностью подскочил к столу.
   - В командировку, Лука Иваныч?
   - Ведомость отвезешь...
   Васька приложил к козырьку руку и колесом выкатил грудь, подмигивая ребятам.
   - Служу революции!
   - Кстати, хины оттуда захватишь.
   - Могем и хиной раздобыться... Только разрешите мне сперва, Лука Иваныч, на денек в отпуск отлучиться? Бельишко сменить и прочее...
   "Опять туда масло повезет, а оттуда мануфактуру..." - с тяжелой тоской думал Шевчук, закрывая глаза.

* * *

   Поздно вечером притащился перегруженный бесконечный "Максим". Скотские вагоны до крыш были набиты человечьим живьем и мешками. Выходили в темноте по головам, ребрам, животам. Задыхались от духоты и вони, и мешки берегли больше, чем ребра.
   Ефим Кауров, подпрыгивая и поправляя прилаженный за спиной огромный мешок, тыкался от вагона к вагону, из одного конца поезда в другой, и клянчил:
   - Кормильцы, да сжалобьтесь! Третью неделю сесть не могу, допустите! Семь человек мал мала меньше ждут. Третью неделю...
   - Валяй в конец, там свободно!
   - Там прицепка!
   - Не пущают, был! Примите, касатики!..
   - Лети грачом! Сказывают - некуда!
   Проходивший по платформе Яков Шевчук остановился и прислушался. Потом решительно подошел к вагону, перед которым клянчил Ефим Кауров.
   - Эй, там, открой!
   - На энтой неделе приходи! - отозвался насмешливый голос из-за двери.
   Шевчук ударил прикладом в дверь.
   - Открой, говорю!
   Дверь чуть приоткрылась. Кто-то выглянул в щель и, увидев винтовку, испуганным, сдавленным голосом бросил назад:
   - Ребята, заградительный!..
   - Лезь! - скомандовал Ефиму Шевчук.- Живо!
   - Сичас, один секунд, товарищ...- захлебнулся неожиданным счастьем Ефим Кауров. Проворно, как обезьяна, зацепился за поручни и тиснулся в приоткрытую дверь.- Спасибо, соколик, выручил из беды неминучей! Я с краешку... Вот тута, не обеспокою... мне вершочек один и надоть-то! Я, товарищ...
   Из глубины вагона завозилось, зашипело, зацыкало потревоженное живое.
   - Молчу, молчу, почтенные, молчу! - забормотал Ефим Кауров, устраиваясь на мешке у двери...

* * *

   "Всем надо...- думал Шевчук, медленно направляясь дальше по платформе мимо глухо гудевших, как ульи, вагонов,- сейчас его не пущают, а доедет до следующей станции, он не будет пущать. Так и едут: к себе жалостливые, а к другому лютые. Время такое - человек потерялся, один другого не видит".
   У одного из вагонов стоял Васька Стучилин. Дверь в вагон была полуоткрыта. В то время как во всех других вагонах было темно, в этом тускло горел фонарь, и было просторно. Человек в железнодорожной форме спрыгнул оттуда и торопливо стал отсчитывать деньги Ваське. Васька, заметив приближавшуюся фигуру Шевчука, что-то тихо сказал железнодорожнику, и оба они отошли в конец платформы, в тень от багажного лабаза.
   Шевчук подошел к вагону и заглянул в дверь.
   Вагон наполовину был завален мешками и узлами. Несколько человек сидели на нарах и пили чай.
   - Свои, товарищ! Организация! - подскочил один из них к двери, увидев голову Шевчука, всунувшуюся в дверь.
   Шевчук ответил ему тяжелым взглядом. Не сказал ничего.
   Вдали на полотне метнулось что-то живое, серое. Шевчук сощурил глаза и перехватил винтовку. Вышедший на смену Фомичев подошел сзади и тоже стал всматриваться, зевая и ежась, со сна. Уже можно было различить человеческую фигуру. Кто-то быстро бежал по полотну, спотыкаясь и припадая к земле. Фомичев разглядел первый.
   - Бабкин, с моста...- проговорил он и вдруг забеспокоился.
   - Чего это он? Кричит что-то! Слышь!
   - Подожди! - остановил его Шевчук, пристально всматриваясь.
   - Банда! - крикнул вдруг Фомичев, расслышав, и стремглав бросился к караульному помещению...
   Через минуту, окруженный плотным кольцом охранников, Бабкин рассказал, что к мосту на седьмой версте подступают банды, а через полчаса две платформы с паровозом уже готовились выехать к мосту. На платформах были навалены шпалы и мешки с песком, образуя прикрытие, поставлены два пулемета и разместились двадцать вооруженных людей.
   - Смотри за телеграфистом! Сволочи они! - приказывал Шевчуку Лука Иваныч, влезая на паровоз.- Приставь к нему Бабкина!.. Кольт за бугром приладь, в случае... Ежели "она" пойдет - оттуда, больше неоткуда!
   Перепуганный машинист трясся и слезливо просил Луку Иваныча:
   - Семейство у меня... Освободите!
   Лука Иваныч, вытаскивая наган, сказал:
   - Я вот те освобожу!
   И упер ствол нагана в небритую щеку машиниста.
   - Ежели да ты... Понял? Чхну - и нет! Трогай!
   Машинист с отчаянием повернул рычаг, и, когда паровоз уже тронулся, он высунул голову и крикнул двоим ребятишкам, крутившимся все время около паровоза:
   - Паша, детки мои, Степа, скажите матери - не ждала... проп...
   Шум колес и пара заглушил слова.
   Ребятишки пробежали некоторое время рядом с уходившей летучкой, потом остановились, посмотрели друг на друга с плаксивыми лицами, как бы спрашивая один другого: "Нешто зареветь?"
   - Побегем в караулку, пулемет смотреть! - неожиданно предложил Степка, почесав под коленкой. Посмотрели вслед уплывавшей в поворот платформе и разом оба стремглав понеслись к станции.
   Обежав все закоулки станции, заглянули в фонарную. Там Васька Стучилин напихивал в мешок торопливыми и трясущимися руками непроданные катушки, камешки для зажигалок, цветные платки...
   - А к нам банда идет! - в спину ему крикнул Пашка. Крикнул звонко, весело, будто с праздником поздравил.
   - Убирайтесь отсюда, пархачи! - свирепо цыкнул Васька. Он тискал мешок и торопливо думал: "Успеть бы! Если Тишка с ними - ничего! А то... В Ржаксе двух своих исковыряли... эх, мать... До села лугом три версты, больше не будет! В присадник - и гайда!"
   Затянул туго вещевой мешок, поддернул голенища хромовых франтоватых сапог, где были николаевские и керенки, и проворно, оглядываясь, скользнул на крыльцо.
   - Куда?
   Голубые глаза - как стенка, о которую с разбегу стукнулся лбом,- откинули Ваську назад. У крыльца стоял Шевчук. Шинель - застегнутая наглухо; через плечо - пулеметная лента и на поясе - пара гранат.
   Васька вспыхнул, потом побледнел. Перевел дух и, набирая злобу, грудью надвинулся на Шевчука.
   - Отойди!
   Голубые неморгающие глаза в упор смотрели на него. Как каменный врытый столб, тяжело стоял Шевчук перед крыльцом, расставив ноги и уперев приклад винтовки в нижнюю ступеньку.
   - Пусти! - сдавленно глотнул выпиравшую злобу Васька.
   Они стояли грудь с грудью, так близко друг к другу, что Васька слышал ровное, короткое дыхание Шевчука.
   - Иди назад! - выговорил Шевчук, не шевелясь ни одним членом и не спуская с Васьки упорного взгляда.
   - А тебе что? Ты старший?
   - Иди в телеграф, к Бабкину!
   - Я в отпуску. При тебе Лука Иваныч сказал...
   - Никакого отпуска сейчас! Боевой пост...- с расстановкой, ровным голосом произнес Шевчук и прошел следом за Васькой до двери в телеграфную.
   - Тут и будь пока!

* * *

   Шевчук, неторопливо обойдя станцию, вышел к бугру, к пулеметчикам, и своим ровным, немного глухим голосом объяснил дистанцию прицела.
   В это время глухо громыхнуло, и почти сейчас же застучал торопливый молоточек.
   - Наши! - шепотом проговорил лежащий у пулемета и побледнел. Все слушали. Когда пулемет смолк, в один голос двое сказали:
   - Замолчал...
   - Посматривай больше туда вон! - указал Шевчук рукой на перелесок, слева от железнодорожной линии.- В случае если, то - оттуда "она". Ляжьте все, бугор видать далече... Я пойду взгляну в станцию. Может, депеша есть.
   Пашка и Степка встретили Шевчука у палисадника. Лица у обоих были потные и, как у волчат, блестели глаза. Перебивая один другого, словно играя взапуски, они начали рассказывать Шевчуку, что один дяденька побежал куда-то из станции и что у него тугой мешок...
   Шевчук пересек палисадник и вышел на платформу, в конец.
   - Вот он! Вот он! - в один голос закричали ребятишки, вскидывая руками.
   По откосу насыпи, пригнувшись, убегал Васька Стучилин.
   Шевчук снял винтовку и, поудобнее уставив правую ногу, старательно прицелился. Ребятишки, жадные захватить все: и пульку, вылетающуюся из ствола, и убегавшего дяденьку, крутили белобрысыми головами от винтовки к Ваське и от Васьки опять к маленькой дырке в конце ствола. И, как у галчат в гнезде, были раскрыты их рты.
   Треснуло...
   Васька Стучилин широко взмахнул руками, выпрямился и покатился под откос, ворочая, как крыльями, серыми полами шинели.
   Там и остался лежать неподвижно мутным пятном.
  
  
  
  

Другие авторы
  • Лукьянов Александр Александрович
  • Языков Дмитрий Дмитриевич
  • Воронцов-Вельяминов Николай Николаевич
  • Марриет Фредерик
  • Достоевский Михаил Михайлович
  • Капуана Луиджи
  • Муравьев Никита Михайлович
  • Серебрянский Андрей Порфирьевич
  • Соймонов Федор Иванович
  • Сорель Шарль
  • Другие произведения
  • По Эдгар Аллан - Преждевременное погребение
  • Соколов Николай Матвеевич - Соколов Н. М.: Биографическая справка
  • Пушкин Александр Сергеевич - Сен-Марс, или Заговор при Людовике Xiii
  • Гримм Вильгельм Карл, Якоб - Сын короля, который ничего не боялся
  • Толстой Лев Николаевич - Ответ Синоду
  • Страхов Николай Николаевич - О Времени
  • Хмельницкий Николай Иванович - Воздушные замки
  • Барятинский Владимир Владимирович - Пятницы Полонского и "Пятницы Случевского"
  • Долгоруков Н. А. - Скажите ей, что пламенной душою...
  • Шулятиков Владимир Михайлович - Назад к Достоевскому
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (29.11.2012)
    Просмотров: 654 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа